— Я понимаю, — я закусила губу, стараясь сдержать слёзы, предательски навернувшиеся на глаза. — Но всё равно это так несправедливо!
На лице Васта не дрогнул ни единый мускул. Наполнив пиалу свежим атодзиу, чатьен осторожно вложил её мне в руки.
— Выпей.
Я покорно сделала глоток. Легче от напитка, естественно, не стало, зато я смогла совладать с собственными эмоциями и прекратить разводить сырость на пустом месте.
— И что ты мне посоветуешь теперь делать? — опустошив пиалу и с негромким стуком поставив её на стол, спросила я, выжидательно взглянув в глаза чатьена. — Пустить всё на самотёк и делать вид, что все эти слухи меня не касаются?
— Да, — просто ответил Васт. — Обычно все так и поступают. Люди поговорят-поговорят и успокоятся. А отсутствие какой-либо реакции с твоей стороны покажет окружающим, что сплетни не имеют под собой никакой реальной почвы, раз совершенно тебя не задевают.
А вот это прозвучало как вполне дельный совет.
— Что насчёт Хэджу?
— А что с ним?
— Мне бы не хотелось отворачиваться от него, раз уж я начала оказывать ему знаки внимания.
— Не отворачивайся. Хэджу — достойный юноша. Уверен, вы сможете помочь друг другу в процессе обучения. А в будущем он станет для тебя надёжным союзником.
— Но как же слухи? — я немного растерялась. — Разве их не станет больше, если мы продолжим общаться?
— Ты почти месяц не вылезаешь из гата, — напомнил чатьен. — Твой круг общения весьма широк и крайне неоднозначен. Наличие в нём ещё и Хэджу вряд ли на что-то повлияет. Кроме того, ты забываешь главное.
— Что именно?
— Ты — Сиреневая госпожа поместья Лундун. И можешь делать всё, что вздумается.
Об этой простой истине я, действительно, регулярно забываю. А пора бы запомнить! И вести себя соответствующе.
23. Несчастный случай
Поздно вечером я мирно сидела в гостиной и читала книгу, посвящённую традициям и обычаям горы Абора, когда внезапно ощутила резкий рывок в районе солнечного сплетения, а затем на мгновение сознание затопила волна ярости, которая ну никак не могла принадлежать мне.
Отложив книгу в сторону, я вскочила на ноги и, внимательно прислушиваясь к тонкой нити магии, связывающей меня с Ришаном, вышла в коридор, направляясь на зов.
— Шиануся? — Чала, в это время занимавшаяся уборкой на втором этаже, показалась на лестнице.
— Бросай всё, — велела я. — Ты идёшь со мной.
Надо отдать девушке должное: она не стала задавать лишних вопросов, просто положила деревянный совок и веник на пол, прислонив их к стене, и спустилась вниз, ко мне.
— Что-то случилось с Ришаном, — на ходу бросила я, выходя на крыльцо.
Ордет, дежуривший этой ночью, вытянулся по струнке, острым взглядом впившись в моё лицо.
— Госпожа, что-то случилось? — спросил он.
— Ничего, что требует твоего вмешательства.
Я понятия не имела, из-за чего активировалась магическая связь, но, судя по ощущениям, Ришану не угрожала никакая опасность, так что подключать посторонних к этому делу не имело смысла. Во всяком случае, пока я не разберусь, что именно случилось.
Подчиняясь зову связи, настойчиво дёргающей меня, точно кукловод марионетку, я стремительно направилась по тропинке, ведущей к выходу с зейхана. На улице уже успело стемнеть. Поскольку сегодня было новолуние, дорогу освещал лишь слабый свет стеклянных фонарей, развешенных по ветвям деревьев, отбрасывающих во все стороны зловещие тени, напоминающие притаившихся монстров, от чего моё сердце тревожно сжималось в неясном предчувствии беды.
Миновав трапезную, я свернула на узкую тропинку, ведущую к общежитиям учеников и тренировочному полю. В какой-то момент, подгоняемая чужой яростью и нарастающей давящей болью в висках, я перешла на бег, на ходу расстёгивая крючки на подоле цэхиня, чтобы плотная ткань не сковывала движения.
Тренировочное поле было полностью поглощено темнотой: здесь не было ни одного фонаря, поскольку занятия всегда проводились днём. Однако я всё же смогла разглядеть две крохотные фигурки в дальнем конце поля, вокруг которых то и дело вспыхивали разноцветные искры заклинаний.
«Какого чёрта здесь происходит?» — промелькнула паническая мысль.
Тренировочное поле представляло собой огромную площадку, вымощенную деревянными досками, по размерам не уступавшую московскому стадиону «Лужники». Преодолев примерно треть расстояния, я смогла увидеть Ришана и Хэджу, сцепившихся в драке. Причём если мой брат использовал и кулаки, и магию, и даже неизвестно откуда взявшийся у него меч (все тренировочные клинки хранились в оружейной и выдавались только на время занятий, а личного меча у Ришана ещё не было), старший мальчик лишь защищался, создавая перед собой слабо мерцающие в темноте магические щиты.
— Ненавижу тебя! — полным злобы и ярости голосом рычал Ришан, нанося очередной удар мечом, лезвие которого с противным лязгом столкнулось с магическим барьером Хэджу. — Ты — ничтожество! Жалкий отброс! Слизняк!
— Ришан, прекрати! — громко крикнула я, нерешительно замерев чуть в стороне, опасаясь, что в пылу драки могут задеть и меня.
— О, а вот и твоя защитница пожаловала! — голос мальчишки так и сочился ядом. — Что, сестра, пришла этого никчёмыша за своей юбкой прятать?
Ещё никогда Ришан не позволял себе разговаривать со мной подобным тоном. В его голосе было столько ненависти… Только вот магическая связь, пульсирующая внутри, красноречиво сообщала, что за маской гнева скрывается сильнейшая душевная боль, причина которой мне была неизвестна.
— Ришан, прошу тебя, остановись!
— Нет!
Ришан взмахнул рукой в мою сторону, словно отгоняя назойливую муху, одновременно нанося очередной удар мечом по магическому щиту противника. Естественно, в столь взвинченном состоянии Ришан не смог полностью держать под контролем собственные силы: с его ладони сорвался внушительных размеров алый сгусток энергии, со скоростью болида понёсшийся в мою сторону. Никак среагировать я не успела, только ощутила мощный удар в район груди, после чего отлетела на несколько метров назад, пребольно ударившись затылком о деревянные доски.
— Шиануся!
Испуганный Ришан тут же отбросил в сторону меч и в мгновение ока оказался возле меня, причём одновременно с белым, как полотно, Хэджу, и перепуганной Чалой.
Перед моими глазами всё плыло, а в ушах раздавался противный звон. Когда я попыталась приподняться на локте, тело пронзила острая боль, а к горлу подступила тошнота. Перевернувшись на бок, я, не в силах сдержаться, неэлегантно выблевала содержимое желудка.
— Нужно срочно позвать на помощь! — взволновано проговорила Чала.
— Нет, — резко бросила я, делая глубокий вдох. Всё тело болело, словно по мне проехал асфальтовый каток, однако рёбра не отзывались болью на вдох, значит, перелома быть не должно — и то хлеб. — Не смей поднимать шум.
— Но как же…
— Хэджу с Ришаном проводят меня в кэа, — стараясь говорить максимально спокойным, уверенным голосом, сообщила я. — Ты сходишь за чатьеном и приберёшься здесь.
— Да, госпожа.
Чала со всех ног бросилась исполнять моё поручение. Я же протянула руку Ришану, надеясь, что он поможет мне подняться на ноги.
— Госпожа, вам не стоит идти самой, — обеспокоенно сказал Хэджу. — От такого удара могли пострадать внутренние органы. Если вы будете двигаться, это только навредит. Если позволите, — юноша на мгновение замялся, а затем всё же договорил: — я могу отнести вас.
Это была здравая мысль.
— Если тебя не затруднит, — отозвалась я.
— Ни в коей мере.
Наклонившись, Хэджу осторожно положил одну руку мне под колени, а другую под спину, после чего медленно выпрямился. Я почувствовала новый приступ тошноты, однако смогла сдержаться, крепко стиснув зубы.
— Потерпите немного, госпожа, — попросил Хэджу, медленно направляясь в сторону зейхана.
«Как будто у меня есть выбор», — мрачно подумала я, стараясь игнорировать острую боль во всём теле, особенно затылке и животе.
Ришан шёл следом за нами, отставая примерно на пару шагов. Из-за плеча Хэджу я видела его осунувшуюся фигуру и поникшую голову. Очевидно, мальчик сожалел о случившемся: в каком бы невменяемом состоянии он ни находился, навредить мне точно не собирался.
— Что случилось? — заметив нашу процессию, обеспокоенно спросил Ордет.
— Небольшой несчастный случай, — старательно дыша через нос, ответила я. — Нет причин для беспокойства.
— Нужно позвать чатьена.
— Чала уже отправилась за ним.
От дальнейших расспросов Ордет воздержался, лишь услужливо открыл перед Хэджу дверь кэа.
— Моя спальня наверху, — сообщила я. — Последняя дверь справа.
Хэджу покорно начал восхождение по лестнице, дававшееся ему путём неимоверных усилий, что неудивительно: я далеко не пушинка, да и мальчишке всего одиннадцать лет, он ещё не успел нарастить достаточное количество мышечной массы, чтобы с лёгкостью таскать двадцатикилограммовую гирю.
Кое-как добравшись до моей комнаты, Хэджу, несмотря на явную усталость и дрожь в руках, предельно осторожно опустил меня на постель.
— Благодарю, — тихо проговорила я, старательно сдерживая болезненные стоны, так и рвущиеся наружу. Но нельзя. Это только напугает мальчишек, а они и так выглядели так, словно вот-вот потеряют сознание от нервного напряжения.
— Нет нужды.
Хэджу отошёл к окну и устало опустился на стул. Ришан продолжал мяться возле двери, не решаясь приблизиться ко мне. Я же была слишком сильно занята борьбой с болью и приступами тошноты, чтобы беспокоиться о душевном состоянии маленького гадёныша, заварившего всю эту кашу.
Чатьен Васт прибыл в кэа спустя минут пять, и первым делом выставил вон из комнаты всех посторонних, велев служанке напоить мальчиков успокоительным отваром.
— Чала рассказала мне, что произошло, — сухо проговорил Васт, снимая перчатки. — Как ты себя чувствуешь?
— Всё болит. Особенно затылок и живот. И ещё сильная тошнота. Дышать могу без труда — рёбра не болят.