Лицо Ришана моментально утратило краски, и я поняла, что нахожусь на верном пути.
— Перед тем как я заболела, мы с тобой посреди ночи зачем-то пошли в лес, — продолжила я. — Была гроза, и шёл сильный дождь. При тебе был деревянный меч и небольшой фонарь. Мне было страшно и…
Глаза Ришана наполнились слезами, и он, несмотря на загипсованную ногу, опустился на колени возле моей кровати, вызвав у меня испуганный возглас.
— Прости меня, — глухо проговорил он, низко свесив голову. — Это всё моя вина.
— Ришан, немедленно встань! — прикрикнула я на него.
— Если бы я не потащился вместе с тобой в лес, ничего бы не произошло, — Ришан, казалось, не слышал меня, продолжая сдавленно бормотать себе под нос. — Если бы я был внимательней и увидел монстра, ты бы не пострадала. Я ужасный старший брат!
Я с мольбой взглянула на Хэджу, ища у него поддержки, но наткнулась лишь на растерянное лицо и абсолютно беспомощный взгляд. Поняв, что придётся успокаивать брата самой, я придвинулась к Ришану и нежно обняла его одной рукой за плечи, второй ласково перебирая светлые волосы.
— Ты ошибаешься, — мягко проговорила я. — Ты ни в чём не виноват. Я сама пошла за тобой и сама пыталась тебя защитить.
— Но ты не должна была! — жалобно всхлипнув, возразил Ришан. — Это я — старший брат! Я должен тебя защищать.
— Да, ты мой старший брат, — согласилась я. — И ты прекрасно справляешься со своими обязанностями.
Ришан вздрогнул и поднял на меня ошеломленный взгляд.
— Почему ты так говоришь? Я везде облажался. Из-за меня ты лишилась магических сил и не просыпалась целых два года. Я не сдержал свои силы и ранил тебя неделю назад. Да даже эту неделю ты провалялась в лине с лихорадкой, спасая меня!
— И почему я всё это сделала? — вместо того, чтобы попытаться переубедить его, спросила я. — Почему, как ты думаешь, тогда, два года назад, я пыталась защитить тебя от монстра? Почему согласилась на Кровный поиск, хотя меня предупреждали, что это крайне болезненная процедура?
— Почему?
— Потому что я люблю тебя, дурачина! Ты — мой брат, и я хочу, чтобы у тебя было всё хорошо. Я волнуюсь о тебе и забочусь. Точно так же, как и ты обо мне.
Ришан окончательно растерялся, однако слёзы на его глазах высохли, что лично я считала небольшой победой.
— Ришан, — я взяла брата за локоть и настойчиво потянула вверх, призывая вернуться обратно на кровать, что тот, к счастью, покорно сделал. — Все совершают ошибки, и это абсолютно нормально. Главное эти ошибки осознать и больше никогда не повторять. Ты ведь в следующий раз не потащишься вместе со мной ночью в лес и не станешь игнорировать мои предупреждения о том, что что-то не так?
— Никогда, — пылко заверил меня Ришан.
— Ну, вот, — удовлетворенно кивнула я. — И силы свои ты со временем научишься контролировать лучше. Что же до того, что ты плохой брат — это вообще полная чушь. Неужели, если бы что-то случилось со мной, ты бы не бросился меня спасать?
— Конечно, бросился бы, — тоном, словно это было само собой разумеющееся, ответил Ришан. — И никто меня бы не остановил, даже отец с вихо!
— Почему же ты считаешь, что я не могу сделать то же самое для тебя? Ты любишь меня, я люблю тебя. Мы — брат и сестра. Это нормально, что мы заботимся друг о друге.
— Я не хочу, чтобы тебе было больно, — насупившись, заметил Ришан. — Тем более из-за меня.
— В таком случае, тебе придётся научиться быть осторожнее и осмотрительней и не лезть лишний раз на рожон. Потому что каждый раз, когда ты будешь попадать в беду, я буду рядом, чтобы тебе помочь. И ничто меня не остановит, даже ты сам.
Несколько мгновений Ришан сверлил меня хмурым взглядом. А затем, обречённо вздохнув, подался вперёд и стиснул меня в крепких объятиях.
— Мы с Хэджу вместе позаботимся о тебе, — торжественно пообещал он. — И я постараюсь больше не попадать в неприятности.
Я очень сильно сомневалась, что подобное возможно, учитывая шило в одном месте этого человека-ходячей неприятности. Впрочем, это как раз нормально, тем более в его возрасте. Главное, чтобы он влипал в неприятности не один, а в компании хотя бы нас с Хэджу — это значительно повысит его шансы на выживание.
На следующий день чатьен признал меня достаточно здоровой, чтобы покинуть лин и вернуться в кэа. Я была несказанно этому рада: с лекарским павильоном у меня были связаны не самые приятные воспоминания.
Стоило мне переступить порог собственного дома, как ко мне тут же явился слуга от бэкхрана с просьбой о встрече. Подобный официоз несколько озадачил меня: обычно это мне приходилось просить Эльзира или Тэят о встрече, они же сами свободно приходили в кэа без предупреждения.
— Передай бэкхрану, что я приду в мэн через час.
— Приношу свои извинения, Сиреневая госпожа, — смущённо потупив глаза, проговорил слуга, — но бэкхран хотел сам прийти в кэа перед обедом,
— Хорошо, — покорно согласилась я. — Я буду рада принять его здесь.
Меня охватило нехорошее предчувствие, которое я старательно пыталась отогнать прочь. Если я буду слишком сильно нервничать перед, в общем-то, совершенно рядовой встречей с отцом, Эльзир это непременно заметит, и у него, закономерно, возникнут вопросы. Вызывать же у бэкхрана ненужные подозрения на свой счёт я совершенно не желала.
К визиту бэкхрана Чала подготовила лёгкие закуски и помогла мне переодеться в более официальный наряд, так что гостя я встречала во всеоружии.
Эльзир явился в кэа в полном одиночестве и сразу же попросил Чалу оставить нас наедине.
— Я хотел с тобой поговорить, — дружелюбно сообщил он, едва только за служанкой закрылась дверь.
— Разумеется, отец, — я опустилась на один из диванов, демонстрируя полную готовность слушать.
Мужчина начертил на двери руну тишины, лишая кого-либо возможности подслушать, о чём будет идти разговор.
— Для начала, я хотел бы поблагодарить вас, госпожа, за спасение Ришана, — ровным голосом проговорил Эльзир, заняв диван напротив меня. — Если в первый раз ваш поступок можно было назвать случайностью, то сейчас вы действовали абсолютно осознанно, рискуя собственной жизнью и здоровьем ради совершенно постороннего человека, что, несомненно, делает вам честь.
Я почувствовала, как осознание тяжёлым мешком обрушивается на меня, вызывая толпу мурашек: Эльзир знал, что я не его дочь. Если бы я в этот момент уже не сидела, то непременно бы рухнула, поскольку даже сидя ощущала, как дрожат колени.
— Вы знаете, — обречённо выдохнула я, пытаясь совладать с эмоциями. — Как давно?
— С первого совместного ужина, — уголки губ Эльзира приподнялись в намёке на улыбку. — При всём моём к вам уважении, несмотря на детское тело, на шестилетнего ребёнка вы совершенно не похожи.
— И что же меня выдало?
— Всё, — категорично заявил Эльзир. — Взгляд, слова, поступки — всё это принадлежит человеку взрослому, имеющему определённый жизненный опыт за плечами. Сколько вам на самом деле лет?
— Тридцать один, — притворяться дальше не было больше смысла.
— Вы даже старше Тэят, — заметил Эльзир.
— Бэкхран, — я судорожно сглотнула, пытаясь унять нервную дрожь в голосе. — Вы позволите мне сказать?
— Разумеется. Для этого я сюда и пришёл. Чтобы поговорить.
— Я не специально заняла тело вашей дочери. В своём родном мире я умерла, и здесь оказалась совершенно случайно.
Мне пришлось рассказать Эльзиру абсолютно всё: и о своей смерти, и о ритуале, проведенном Вастом, и о тех ухищрениях, на которые нам с ним пришлось пойти, чтобы скрыть от обитателей поместья Лундун страшную правду — Сиреневая госпожа была мертва целых два года. В лине лежала лишь пустая оболочка, душа же уже давно покинула этот мир.
— Чатьен Васт случайно загнал сам себя в ловушку, из которой не было выхода, — пылко говорила я, пытаясь донести до бэкхрана свою мысль. — Вашу дочь уже было не вернуть, но понял он это слишком поздно. У него просто не осталось выбора: либо сложить голову на плахе, либо призвать в пустующее тело другую душу.
— Вас очень сильно заботит судьба чатьена Васта, не так ли? — после того, как я закончила свой рассказ, осведомился Эльзир.
— Он не заслуживает такого жестокого наказания за свою ошибку, — кивнула я. — Я знаю законы поместья Лундун: меня, как подселенца, ожидает смерть. Но я прошу о снисхождении к чатьену. В конце концов, по факту, он вылечил это тело, — я указала на себя. — И в будущем его знания и навыки ещё пригодятся поместью Лундун.
— Не сомневаюсь в этом, — по лицу бэкхрана было невозможно прочитать, что он думал в этот момент. — Для меня всегда казался диким обычай горы Абора убивать чатьена, неверно поставившего диагноз или внушившего пациенту напрасную надежду. В конце концов, все мы люди и можем ошибаться. — Эльзир улыбнулся. — Об ошибке Васта никто не узнает, даю вам слово бэкхрана поместья Лундун.
Я почувствовала облегчение: по крайней мере, жизнь Васта вне опасности. Этого было достаточно, чтобы я смогла принять своё наказание со спокойным сердцем.
— А собственная судьба вас не волнует? — поинтересовался Эльзир, не спуская с меня пристального взгляда.
— Разумеется, я бы предпочла остаться живой, нежели умереть в страшных муках, будучи замурованной заживо, — честно призналась я. — Однако я готова с достоинством принять свою участь.
— Слова, достойные Сиреневой госпожи поместья Лундун, — с уважением признал Эльзир. — Я выслушал вас, Татьяна. Теперь послушайте и вы меня.
Как бэкхран поместья Лундун, я должен обеспечивать безопасность своих людей. Именно поэтому существует закон о казни подселенцев — в большинстве своём они крайне агрессивны и представляют угрозу как для себя, так и для окружающих. Однако у поместья Лундун есть ещё одно правило — девиз, вышитый на нашем флаге. Он гласит: любое живое существо имеет право на жизнь. В связи с чем, обнаружив, что в теле моей дочери обитает чужая душа, я оказался в непростой ситуации: избавиться от подселенца, тем самым причинив неимоверные страдания Тэят и Ришану, связанным с Шианусей магическими узами, или подчиниться клановому девизу и позволить подселенцу жить.