Двигаясь в толпе, Таша крутила головой по сторонам, силясь понять, что ждет их в дальнейшем. Эллавия, не желая находиться в неведении, немедленно поинтересовалась этим у бредущей рядом женщины:
– Что тут происходит, любезная?
– Шериф собирает народ, чтобы сообщить об очередном преступлении, – нехотя ответила та, подняв на купчиху утомленные, очерченные тенью глубокой усталости глаза.
– Нас это не касается, мы тут проездом, – возмутилась спутница принцессы, подбирая подол и брезгливо перешагивая лужу грязи, размешанную множеством ног, идущих впереди.
– Мы сами ехали в Сибр, но к великому несчастью заплутали, и попали в этот проклятый городишко. Все мои деньги забрали, якобы для того, чтобы заплатить выкуп Разбойничьему Королю, только местные поговаривают, что никакого разбойника нет, – оглянувшись на мелькающих тут и там егерей, женщина приблизила лицо к уху Эллавии и тихо сказала, – все уверены, что в Игнии завелась ведьма…
– Бесспорно, любезная, бесспорно, – озабоченно пробормотала купчиха, отыскивая ташину руку и сжимая ее мягкими теплыми пальцами.
Казалось, на улицы вышел весь город, и как живая, угрюмая река, потек на центральную площадь. Там, на площади, перед шерифской резиденцией возвышался наскоро возведенный помост. На нем, вальяжно оперевшись на импровизированную трибуну выжидал сам шериф Ага. Удостоверившись, что большинство слушателей собралось, он жестом руки призвал присутствующих к тишине и заговорил:
– Жители Игнии и гости ее! Сегодня я с глубокой скорбью объявляю вам, что Золотая Карета снова требует дань, и мы с вами должны изыскать все средства, чтобы не навлечь на себя гнев Разбойничьего Короля.
После таких слов по рядам присутствующих прошел недовольный ропот, а солдаты шерифа угрожающе взялись за арбалеты.
– Мы платили ему неделю назад! У нас нет больше денег! – выкрикнул кто-то из толпы.
– Твои воины даром едят свой хлеб, Ага! Научи их сражаться с врагом, а не лебезить перед ним! – поддержал возмутителя спокойствия еще один голос.
Лицо Аги помрачнело, а верхняя губа дернулась, как у беззвучно рычащей собаки, он терпеливо дождался, когда возгласы и шум стихнут, и, не теряя собственной важности и высокомерия, ответил:
– Золотая Карета настолько могуч и велик, что ему не составит труда раздавить этот город, как детский песочный замок, безжалостно и жестоко. Вы этого хотите?! – неожиданно голос шерифа набрал небывалую мощь и прогремел, будто раскат грома. – Что молчите, храбрецы?! То-то же… – смягчившись, Ага выдавил двусмысленную улыбку, и голос его снова стал высоким и спокойным. – Кроме того, сегодня я выношу обвинение башмачнику Мариусу за подстрекательство к бунту и разжигание агрессии со стороны разбойников. Взять его!
Расторопные дюжие егеря выволокли из толпы того самого человека, что обвинил шерифа в нежелании защищать город. Бедолага кричал и вырывался, но Ага лишь поморщился, кинув ему вслед:
– Провокатор, получишь пять кнутов, – и тут же перевел тему, отчего его голос вдруг сделался ласковым и располагающим, – может быть кто-то еще хочет задать мне вопрос?
– Что насчет ведьмы? Вы ищите ведьму, шериф? – хрипло прокаркала какая-то старуха из первого ряда.
– Оставьте меня с этими бреднями, госпожа Виллина. Не городите глупостей. Меня порядком доконала всеобщая одержимость ведьмами. Мы уже сожгли двух кандидаток, как оказалось невиновных…
– Так сожгите еще, – зашамкала госпожа Виллина, – потрясая клюкой.
– Такими темпами в нашем городе вообще не останется женщин, а если не прекратите истерию, я сожгу вас, – пригрозил горожанке Ага, но тут же лучезарно улыбнулся, обращая угрозу в шутку, – все это сказки, поймите уже это, дорогие господа, и подумайте о действительно важных вещах…
Таша с трудом дождалась конца этого безумного собрания, и в компании Эллавии, поспешила обратно в гостиницу. Всю дорогу, купчиха переговаривалась с людьми, идущими, рядом, расспрашивая и выспрашивая все, что можно, о происходящих в Игнии событиях. Говорили разное: и то, что Ага постоянно требует денег на откуп, о том, что из приезжих вытрясают все до копейки, и отпускают лишь потом, и то неизвестно, отпускают ли. О ведьме больше молчали, но в этом молчании крылся особый смысл: говорить про нее боялись, и поэтому лишний раз не говорили.
– Этот место – как мышеловка, – покачала головой Эллавия, запирая на засов дверь.
Им достался номер на втором этаже. Не слишком светлый и не очень чистый, но, будь даже эта комната будуаром эльфийской Владычицы, вряд ли они сумели насладиться желанным комфортом. Тревога и напряжение, вездесущий страх, пропитавший этот город, заставлял его новоявленных гостей молчать и прокручивать в голове все возможные объяснения происходящих в нем событий.
Чтобы не терять время и поскорее достигнуть южной границы Королевства Франц Аро и Фиро решили воспользоваться перемещением. Это была вынужденная мера – такой способ транспортировки отнимал слишком много здоровья и сил и применялся лишь в крайних случаях. Но цель оправдывала средства – за считанные секунды они оказались рядом с Алым Лемом. Дальше пришлось ехать верхом, дабы не привлекать лишнего внимания. Купив в ближайшей деревне пару сносных лошадей, они двинулись в сторону города.
Покачиваясь в седле, Франц не переставая раздумывал о том, что успел выяснить, вычитать, расспросить и разузнать о человеке по прозвищу Золотая Карета. Сведений было мало. Обрывки сказаний и легенд о разбойничьем короле, полумифическом персонаже нескончаемых сказок и баек. Якобы жил он где-то на юге, в лесах, окружающих Сибр, грабил и убивал купцов и крестьян, богатых и бедных, людей и нелюдей. Когда королевский юг был полностью разорен, собрав армию проходимцев и убийц, Золотая Карета двинулся в Темноморье. Там он начал бесчинствовать на землях принца Чикуры, который оказался большим ревнителем собственных владений и дал разбойникам решительный отпор. Нельзя сказать, что это далось ему легко, много крови ушло во мрак Темноморской земли, много воинов пало, но в конце концов Золотая карета потерял большую часть своих головорезов и ретировался обратно в Сибр.
Отвлекшись от мыслей, Франц тайком взглянул на своего спутника. Сыщик перестал испытывать страх от неприятного соседства, и теперь его распирало любопытство. «Интересно, кем он был при жизни?» – задумался Аро, чуть придерживая коня, чтобы немного отстать и разглядеть мертвеца без лишнего внимания. Конь Фиро то и дело спотыкался и фыркал, сотрясаясь от приступов дрожи гладкой гнедой шкурой. Страх перед нежитью – обычное явление не только для людей.
Не желая путешествовать рядом с неизвестностью, Аро впился взглядом в спину Фиро, присматриваясь к его посадке и движениям. В мыслях сыщика шел непрерывный анализ всех признаков, причин и обстоятельств, способных пролить свет на личность жуткого спутника. «Судя по виду, в день гибели ему было года двадцать два, а может и меньше – смерть юности не прибавляет, так что теперь уже сложно сказать наверняка. Судя по цвету волос – южанин, похож на апарца, но разрез глаз другой, значит, не полукровка, а, скорее, уроженец юго-восточных земель Королевства, из какой-нибудь богом забытой местности, наподобие Принии или Фирапонты.» Об этих землях Франц ведал крайне мало, только то, что они принадлежат Королю лишь номинально, а на деле ассимилированы Апаром. Знал он также, что люди, живущие там, темноволосы и часто смуглокожи из-за примеси апарской и темноморской крови. Аро слышал, что там правят военные князья, а Святой Централ почетают постольку-поскольку…
Франц продолжил внимательно наблюдать за Фиро. Судя по тому, как мертвец держался в седле, по его осанке и выправке, он происходил из благородной семьи. «Наверняка сын какого-нибудь знатного воина или князя» – мелькнуло в голове Аро. У мертвых свои повадки, но человеческие привычки и особенности у них остаются с тех времен, когда жизнь еще наполняла бренные тела.
– Если хотите спросить меня о чем-то, спрашивайте напрямую, – не оборачиваясь, заявил вдруг мертвец, сдерживая прянувшую от звука его голоса лошадь.
Франц ожидал, что спутник почувствует его пытливый взгляд и, поравнявшись, поинтересовался:
– Вы ведь... – Аро еще раз пригляделся к цвету кожи собеседника, искаженному смертной серостью, и, решив, что он слишком светлый для принийца, продолжил, – … из Фирапонты?
– Да, – коротко ответил мертвец.
– И принадлежите к знатному роду? – осторожно продолжил свой расспрос сыщик.
– Это не имеет значения, – резко ответил мертвец, ясно давая понять, что продолжать подобный разговор не стоит.
– Извините, – тут же пошел на попятную Франц.
Сыщик погрузился в мысли, пытаясь вспомнить все, когда-либо услышанное о Фирапонте. Первое, пришедшее в голову – история с массовыми убийствами, случившаяся на юге-востоке лет десять назад. Мало ли что там могло произойти, но профессиональное чутье подсказывало Францу, что не следует упускать возможности выяснить подробности этого дела, которое, пусть и маловероятно, но все же могло быть связано с последними событиями в Королевстве.
Собравшись с духом, Аро снова пошел в наступление:
– Простите, но я вынужден расспросить вас еще кое о чем.
Глаза Фиро зло сверкнули, он тронул коня, чтобы тот поскорее обогнал лошадь сыщика и не шел наравне, но Франц не собирался отставать.
– Если вы жили в Фирапонте, значит, наверняка были свидетелем одних интересных событий… .
– Вам это кажется интересным? – в голосе мертвеца прозвучало раздражение, он дернул повод так, что чуть не свернул голову коню, – а мне – нет.
– Простите, возможно, я выразился не совсем корректно, но, господин Фиро, ваши воспоминания могут пролить свет на наше общее дело. Ведь то, что произошло на вашей родине, имеет некие общие черты с последними поисками. Я не прошу вас рассказывать о себе, к тому же, путем определенного ряда последовательных умозаключений, я смог кое-что выяснить о вас и сам.
– Что же вы знаете обо мне? – в голосе Фиро прозвучали ноты напряженного интереса.