– Ладно. Тогда я еду с вами.
– Черт знает что, — проворчала Вероника. — Я что, без вас не справлюсь? Кажется, уж мне-то могли бы доверять.
– Ладно тебе, — примирительно сказал Хоакин. — Ты же у нас не специалистка по ракетам.
– Можно подумать, вы специалисты, не одну небось изобрели, — поддела их Вероника. — Что, я не права? — И расхохоталась, а за ней засмеялись и оба ее спутника.
Двадцать минут спустя вереница джипов потянулась по пустыне. Вероника сидела за рулем головной машины, в которой, кроме нее, расположились Макс и Хоакин. Макс просматривал распечатанные листы с данными о новой ракетной установке и фотографиями испытаний, Вероника молчала, Хоакин рассеянно смотрел по сторонам. Смотреть, впрочем, было абсолютно не на что: белая пустыня, белое солнце, белесое небо. Джип трясся, мотор благодушно урчал.
– Хоакин, ты никогда не думал жениться? — задорно спросила Вероника.
Макс фыркнул. Пот из-под кепи заливал его глаза. Он снял головной убор, вытер лоб и вернул кепи на место.
– Из тебя получится отличный муж, — подкалывала меж тем террористка его помощника. — Ты такой тихий…
– Заткнись, — вяло сказал Хоакин. Он не выносил тряски, и его слегка мутило. Сейчас он вообще сожалел, что поехал с ними, — но после того как Макса в его отсутствие едва не взяли, он старался не оставлять командира одного.
– А ты не хочешь выйти замуж? — спросил Макс внезапно у Вероники.
– Ну да, чтобы стирать чужие вонючие носки и нянчить детей, которые, когда вырастут, может, будут обзывать меня по-всякому? — засмеялась она. — Иди ты к черту!
– Так вот почему ты подалась к нам! — воскликнул Хоакин, делая большие глаза. — Испугалась вонючих носков! А я-то думал…
Вероника залилась веселым смехом, оскалив острые зубы.
– Ну уж не из-за твоих прекрасных глаз, это точно! — заявила она. — И даже не ради твоих, мой Принц.
И она снова задорно расхохоталась. Но Максу не понравилось то, что она сказала, и он отвернулся.
Джипы миновали гряду камней и свернули налево. Тут машины начало трясти так, что Хоакин позеленел.
– Далеко еще? — спросил он, не выдержав.
– Уже приехали, — отозвалась Вероника. — Вот они!
Метрах в двухстах впереди показались приличных размеров фура и джип. К последнему привалились две фигурки, и Макс с удивлением заметил, что одна принадлежит женщине.
– Это Аньес, — объявила Вероника. — Все в порядке. — Она с облегчением вздохнула и просигналила два раза. Аньес — женщина в пестром платке, обвязанном вокруг головы, линялой майке и светлых шортах — просигналила ей в ответ.
Вторая фигурка при ближайшем рассмотрении оказалась громадного роста детиной, лениво перекатывавшим жвачку от одной щеки к другой. Едва Вероника соскочила на землю, из-за фуры показались еще двое. Аньес махнула им рукой, они кивнули и отступили в тень, оставаясь, однако, на виду.
– Привет, Аньес, — сказала Вероника по-французски.
– Привет. Мы уж думали, вы заблудились.
– Меня задержали. — Она мотнула головой в сторону Принца. — Знакомься, это Макс.
– А-а, — вежливо протянула женщина. — Очень приятно.
Макс заметил, что у нее шрам вдоль щеки, что она загорелая, поджарая и мускулистая. Она была некрасивая и не понравилась ему, но он все же заставил себя пожать ей руку. Ладонь женщины оказалась сухой и холодной. На шее у Аньес висел черный шнурок с каким-то замысловатым плоским украшением из непрозрачного темного камня.
– Ладно, — сказала Вероника. — К делу. Мы договаривались насчет автоматов, пулеметов, стингеров… И еще одной штуковины.
– Новейшая русская разработка. — Аньес кивнула. — Ты говорила, что хочешь ее испытать.
– Это было бы занятно, — усмехнулся Хоакин, — но у нас тут нет поблизости самолета с президентом США.
По ставшему тяжелым взгляду Макса он понял, что ненароком сболтнул лишнее, и прикусил язык.
– Откуда у вас русское оружие? — спросил Макс.
– От русских, само собой, — ответила Аньес, усмехаясь. Шрам на ее щеке шевельнулся, как живой. — Все любят деньги… — Она повернулась к Веронике. — И я не исключение.
– Я помню, — отозвалась Вероника. Она похлопала ладонью по чемодану, лежавшему на сиденье. — Окончательный расчет как обычно, когда я все проверю.
– Нет проблем. Автоматы тоже будешь проверять?
– Я всегда все проверяю, — с нажимом ответила Вероника.
Хоакин придержал ее за руку.
– В чем дело?
– Большая машина, отсюда не видно, что внутри, — шепнул по-испански Хоакин, кивая на фуру. — А там может быть засада.
Вероника только головой покачала.
– Сказала же — нечего было за мной увязываться, — отрезала она.
– Вероника!
– Я знаю этих людей сто лет, ясно тебе? Отстань!
И, стряхнув его руку, направилась к фуре.
Хоакин поймал взгляд Аньес, которая укоризненно покосилась на него. В самом деле, чего он психует? Аньес и трое ее спутников — итого четверо. А их двадцать человек, не меньше. Даже если в фуре подмога, врасплох их не застать. И все-таки какая-то иголочка беспокойства покалывала его душу. Не утерпев, он отправился следом за Вероникой. Стоя возле фуры, она рассматривала содержимое ящиков с автоматами, которые вытащили подручные Аньес. Хоакин бросил взгляд внутрь прицепа. Ящики, ящики и ничего, кроме ящиков. И среди них высится какая-то здоровенная штуковина, накрытая чехлом. Он сразу же увидел на чехле русские буквы — и у него немного отлегло от сердца. Нет, здесь, пожалуй, нет никакого подвоха.
– Все в порядке? — крикнула Аньес.
– Да! — отозвалась Вероника. — Но какого черта патроны китайские? Я же просила…
– Постоянному покупателю скидка, — тотчас же нашлась Аньес. — Извини, так получилось.
Но Вероника продолжала ворчать. Аньес пожала плечами, вытянула из пачки сигарету, сунула ее в рот и полезла за зажигалкой. Поглядела на Макса и протянула пачку ему:
– Хотите?
– Спасибо.
Аньес зажгла сигарету себе и Максу, с наслаждением затянулась и выдохнула дым через ноздри.
– Лучше покурить до того, как мы пойдем смотреть нашего друга, — объяснила она.
– Друга? — удивился Макс.
– Так я его называю, ваш ракетный комплекс, — пояснила Аньес. — По мне, оружие надо называть так: «ваш лучший друг» или «с наилучшими пожеланиями».
– Неплохо. — Макс оскалился.
Аньес докурила сигарету, бросила ее на песок, тщательно затоптала и двинулась к грузовику. Ее помощники, забравшись в фуру, уже стаскивали чехол с «Зари», и даже Хоакин заинтересовался, ожидая увидеть нечто уникальное.
Макс подался вперед и восхищенно присвистнул.
– Вот это да!
Вероника саркастически рассматривала «друга», выпятив нижнюю губу. Аньес легко поднялась в прицеп и стала в позу аукционщика, продающего главный лот коллекции.
– Итак, «Заря», душка и красавица, — нараспев проговорила Аньес. — Тут система наведения. Ракета пока не заряжена, у меня здесь места маловато. Сами ракеты отдельно, в этом ящике. Если поставить установку на грузовик…
– Кажется, ты говорила о джипе, — сухо напомнила Вероника.
– Джип улетит к чертям от отдачи, — парировала Аньес, — но джип в принципе тоже может быть, если вы воспользуетесь обыкновенным дистанционным управлением. Пульт в комплекте. — Она хлопнула по какой-то коробке. — Против чего оружие предназначено? Ну, по воробьям стрелять никак не подойдет. — Она мимоходом улыбнулась Максу, и он ответил ей понимающей улыбкой. Он уже не находил эту женщину в пестром платке такой неприятной, как вначале, и ему нравилось, как она обращается со своей опасной игрушкой — любовно и вместе с тем совершенно уверенно. — Оно создано для того, чтобы сбивать самолеты, в основном военные. За оружие я ручаюсь, видела съемки его испытаний. Поверьте, его мощность как нельзя лучше подходит для ваших целей.
– Это интересно, — пробормотал Макс. — Оч-чень интересно.
Вероника недовольно поморщилась. Закупка оружия обычно находилась в ее компетенции, и она не любила, когда кто-то вмешивался в то, что она считала своим делом.
– Это все слова. Ты же знаешь, что я не люблю покупать кота в мешке. Надо испытать эту штуку хотя бы на какой-нибудь простой цели.
– Хорошо, — легко согласилась Аньес. — Но это значит, что я потеряю минимум одну ракету. Давайте сразу же договоримся, что испытание — за ваш счет. Так будет честно.
Вероника переглянулась с Максом, и он кивнул:
– Мы согласны.
– Тогда выгружаем нашего друга, — объявила Аньес.
Это оказалось не так легко, потому что «Заря» по своим габаритам все-таки была не маленькой. Пришлось вызвать на подмогу людей из сопровождения Макса.
– Не очень-то удобно, — заметил Хоакин, следивший за выгрузкой.
– Как и все русское, — жизнерадостно ответила Аньес. — Но, уверяю вас, как только вы к нему привыкнете, то сразу же обнаружите, что не можете без него обходиться… Ну что, устроим фейерверк?
…И тут он понял, не зря же он часами играл с Максом в шахматы, а Макс играл в них очень хорошо и сумел многому его научить. Все дело в глупых пешках, которых выманили с их позиций; пешки столпились возле фуры, оставив неприкрытыми короля — Макса и слона — его, Хоакина, наедине с вражеским ферзем — Аньес, которая, конечно, наверняка никакая не Аньес вовсе. Это была хорошо продуманная и просчитанная шахматная комбинация, которую разыграли с ними на белом песке пустыни, исчерченном черными тенями, как на черно-белой доске, это… Но уже нет времени додумывать сложносочиненную мысль, потому что спутники Аньес, тоже каким-то образом оказавшиеся в стороне от фуры, уже без всяких околичностей орут: «Фейерверк!» — и достают оружие.
– Макс! — отчаянно закричал Хоакин. — Спасайся! Это засада!
Нет, у нападающих ничего не получится, потому что их всего четверо, а с Максом куда больше людей, и шума вертолетов не слыхать, так что подмога не поспеет к их недругам… И тут произошло то, что суеверный человек, слабо знакомый с методами спецслужб, мог бы назвать чудом. А именно: песок расступился, и из-под него один за другим полезли французские десантники, специально обученные приемам ведения военных действий в условиях пустыни. Поддерживая их наступление, загрохотала тяжелая артиллерия, тоже до поры до времени прятавшаяся в укрытиях, нарочно для этого устроенных под землей.