— А в чем собственно проблема? Очевиден сговор за нашей спиной, за спинами Ирана, Сирии, курдов — предать огласке, и дело с концом. Тем самым предотвратим очередное турецкое вторжение в Сирию.
— Разбежался! Во-первых, чтобы утверждать что-то, надо установить все обстоятельства встречи и сепаратных переговоров, личности переговорщиков. Во-вторых, если мы сейчас встрянем, ничего не получим, кроме очередной волны нападок, обвинений в фальсификации, да к тому же формально мы партнеры с турками и вроде как не должны ожидать с их стороны подвоха и подобных необдуманных шагов. Дело тут скорее дипломатического характера. А наша забота факты предоставить нашим дипломатам. Нам необходимо установить примерный временной отрезок, когда могла происходить эта встреча. Любые зацепки из их разговора. Беседа явно свежая, этого года, с января по май. Но необходимо сузить рамки. Тогда можно будет озадачить снова СВР, их резидента в Швейцарии конкретной проблемой — отыскать следы присутствия в Швейцарии в такой-то период двух американцев, двух израильтян и турка.
— Они люди опытные, разве могли так засветиться? Как в анекдоте — собрались в Женеве американец, еврей и турок…
— Турки и в особенности моссадовец — ребята наверняка ушлые, а вот американцы грешат шапкозакидательством. Исходя из позиции, что они хозяева мира, сложно соблюдать конспирацию и вообще какие бы то ни было правила. Они их сами пишут. Вот на этом их можно подловить. Госдеп вообще любит пошиковать, их чиновники себя не особо ограничивают. Значит, заселились в отель не с четырьмя звездами.
— А если в тот же день после проведения встречи улетели? В отель не селились вовсе.
Ермилов кхекнул недовольно:
— Ты же сам пять минут назад меня убеждал, что они встречу проводили в отеле, в чьем-то номере, раз их обслуживал старик-официант. Так? К тому же ты поверишь, что, приехав в Швейцарию за казенный счет, госдеповец и цэрэушник не воспользовались всеми благами швейцарского курорта? СПА там всякие, бассейн и т. д., и т. п. Им ведь надо себя беречь для блага Соединенных Штатов Америки. Но кто это может быть из Госдепа? И цэрэушник рангом должен быть не меньше того же турецкого зама. Надо будет проверить сперва замов нынешнего директора ЦРУ. По голосам, я имею в виду, тех, кто у нас когда-нибудь засвечивался. Потом уж спускаться на коллег пожиже.
— И какие у нас сроки? Понял-понял, — вскинул руки Егоров от одного гневного взгляда шефа.
…— Конечно, никто не может знать, когда все эти события стартанут, — Говоров услышал от Егорова, пришедшего от шефа, что, может, придется сидеть в обнимку с наушниками и записью с флешки всю ночь. — Надо быть во всеоружии, и чем раньше, тем лучше. И эсвээрщикам необходимо время дать проработать наши запросы. Им там в положении цейтнота просто опасно работать, они ведь не дома действуют, риск больше.
— Какой ты сердобольный стал, — поддел его Егоров. — Поработаем ушами.
Они сидели с полчаса, каждый со своими наушниками. Вдруг Егоров захохотал.
— Ты чего? — опешил Леня, опустив наушники на шею.
— Мы сейчас, как в советское время, вражеские голоса слушаем.
— Иди ты! Давай работать. Я уже, во всяком случае, понял, почему шеф определил, что встреча является событием именно 2019 года, а не раньше. Американец тут говорит, что президент продлил срок вывода американских военнослужащих из Сирии до четырех месяцев. Якобы чтобы игиловцев добить. Словно они вообще там этим занимались, а не своими махинациями. Так вот их президент это объявлял в январе 19-го. Американец намекает турку, что тянуть дольше с выводом они не в состоянии и надо решаться на новую операцию, иначе все их договоренности, ранее достигнутые, провалятся.
Егоров покивал.
— Но ты обрати внимание на то, что курды согласно астанинским переговорам и так сами покинули Манбидж, отдав его сирийским военным еще в 2018 году, в обмен на защиту от турок. Все шло к тому, чтобы уладить дело мирно. Американец же просто науськивает турка, чтобы они зашли и перебили курдов, сломали все переговорные достижения.
— Кончай трепаться, давай дальше искать, — прервал его Леонид. И снова стал слушать, записывая отдельные фразы и сверяясь со стенограммой, когда не улавливал все нюансы в английской речи.
Вася отвлекся и поискал в своих материалах, добытых в Центральной базе данных и в открытом доступе, факты о событиях с января по май 2019 года. Официальный представитель Госдепа сообщил, что после вывода американских войск в Сирии останется небольшой миротворческий контингент, человек четыреста. Союзников из Европы будет больше тысячи и еще двести на базе в Эт-Танфе. И ни слова о ротации, даже намека на турецкий контингент.
Егоров взялся снова за наушники и наконец, кажется, нашел то, что искал. Турок предъявлял претензии, обосновывая нежелание организовывать наступление наподобие «Щита Ефврата», опасаясь, что американцы подведут, кинут их, как бывало не раз.
«— А нам, к примеру, не нравится, что вы за две недели до нашей нынешней встречи организуете конгресс и пытаетесь примирить сирийские власти и это раковое курдское образование у нас на границе».
Егоров пропустил несколько строчек, взволнованный услышанным.
«— Вот для чего вам именно сейчас было проводить этот конгресс? За две недели до этой нашей встречи? Это же намеренная демонстрация неуважения. Вы призываете сирийцев признать курдскую администрацию на северо-востоке, воспринимать их всерьез, договариваться с ними. О чем можно договариваться с террористами?
— А вы, вместо того чтобы выполнить обязательства, натравливаете на курдов вашу протурецкую сирийскую национальную армию. Пытались прорвать оборону около Тель-Рифаата, — напомнил моссадовец. — Вместо того чтобы не распыляться, а решать вопрос кардинально. А что касается этого конгресса, согласен с коллегой, это можно назвать убаюкиванием. Пусть YPG считают, что свято блюдут их интересы. Это для того, чтобы они раньше времени не впадали в панику. В надежде на светлое будущее под покровительством людей Оратора они не будут искать других спонсоров и покровителей, скажем, в лице того же сирийского правительства или российских сил».
Оратором в разговоре они называли американца.
— Погоди-ка, погоди, — опасаясь спугнуть удачу, прошептал Егоров и полез искать упоминание о конгрессе в своих папках. — Третьего мая Конгресс родоплеменных союзов, племен и народностей Сирии.
— Чего?
— Леня, вот оно! Конгресс! Понимаешь?
Говоров посмотрел на товарища заинтересованным и нежным взглядом врача-психиатра.
— Да вот же! — Василий хлопнул тыльной стороной ладони по стенограмме. — Теперь посчитаем!
— По-моему, пора нам на боковую. У тебя мозги расплавились, — посочувствовал Леня, машинально потянувшись под стол, где обычно лежали зимние ботинки. Вспомнил, что лето на дворе. — Мой процессор тоже перегрелся.
Вася с отрешенным видом загибал пальцы, повторяя как заговоренный:
— Две недели назад, две недели назад… Три плюс четырнадцать — это выходит семнадцать.
— Удивительное умозаключение, — согласился Вася, на всякий случай отодвинувшись от крепкого Егорова. Если у того в самом деле с головой проблемы, он разнесет половину дома два.
— Они встречались 17 мая! — торжественно заключил Василий. — А Зерах Яглом разбился в Стамбуле 22 мая. Все сходится!
— Вася, а кто такой Захар?.. Или как там его? — вкрадчиво поинтересовался Леонид.
— Хватит смотреть на меня как на психа! Я разве тебе не говорил про Зераха? — Егоров быстро посвятил напарника в дело, уже успокоившись, сухо и сдержанно. — Пошли к Ермилову докладывать.
Работающему на должности офицера безопасности посольства России сотруднику управления внешней контрразведки СВР Семену Москалькову прошвырнуться в Женеву — все развлечение. Официально обставили выезд Семена как короткий отпуск — несколько отгулов. Если бы не висящие на хвосте швейцарские контрразведчики…
Почти год назад местная пресса написала в утвердительном тоне, что каждый четвертый российский дипломат — шпион. Это началось после фиктивного отравления предателя в Лондоне. Подозреваемые в псевдоликвидации посещали пару раз Швейцарию, из чего тут сделали далеко идущие выводы обо всех дипломатах.
Затем статьей разразилась местная «Тагес-Анцайгер», ссылавшаяся только на анонимные источники, за которыми наверняка скрывался господин Мюнхгаузен. Они утверждали, что россияне, задержанные в Голландии и депортированные оттуда на родину, планировали следить за лабораторией в Шпице. Эти же задержанные и депортированные пытались взломать антидопинговое агентство в Лозанне. Ну и наконец, журналисты договорились до того, что готовится атака на ту же лабораторию радиологического и химико-бактериологического анализа в Шпице.
Посла таскали в МИД Швейцарии, а за сотрудниками посольства и Генконсульства в Женеве контрразведка организовала тотальную слежку.
Москальков собирался встретиться с агентом, что противопоказано делать в присутствии соглядатаев. В данном случае бессмысленно было посылать сотрудника глубокого прикрытия, никогда не светившегося перед спецслужбами и выходившего на контакт со швейцарским агентом после определенных многочасовых отвлекающих маневров «засвеченных» разведчиков, которых местная разведка и без того подозревает.
Теперь следили за всеми, наверное, и за детьми посольских сотрудников, и за домашними животными. А вдруг с волнистым попугайчиком кто-то переправит шифровку?
В такой обстановке рисковать разведчиком глубокого прикрытия нецелесообразно. Поэтому резидент поручил дело опытному Москалькову. И агента вербовал Семен сам, еще когда швейцарцы, не натравленные MI6 и ЦРУ, расслабленно попивали кофе с шоколадом в своих кофейнях. В стране — центре политических и шпионских интриг, где сосредоточение штаб-квартир различных организаций.
Агент работал портье в одном из старейших отелей Женевы, куда и заселился Моск