Вместо предисловия
«Размышляя о социально-политических процессах в современной России, ни эксперты, ни операторы почему-то совершенно не берут в расчет простейшее, казалось бы, обстоятельство: субъектами этих процессов всё-таки выступают люди. Причем „люди“ не как простая совокупность индивидуумов, а как „большая система“, обладающая своими „аттракторами“. „Аттракторы“ в теории систем – это фигуры, описывающие вроде бы хаотическое движение значительного (но не бесконечного) числа частиц в ограниченном пространстве, как бы „притягивающие“ к себе подавляющее большинство их траекторий. Применительно к „системам людей“ аттракторы в просторечии именуются „национальными особенностями“ или даже напрямую „особенностями национального характера“.
Наверное, никто не будет спорить, что эти особенности носят ярко выраженный психологический характер. Если исходить из тезиса, что психология имеет дело с душевной нормой, и контртезиса, что норма – всего лишь наиболее распространенная патология, уже отсюда следует принципиальная применимость сугубо психиатрической „сетки координат“ для описания особенностей той или иной национальной психологии. Взять, например, психологическое описание такого генетического заболевания, как синдром Дауна (трисомия по 21-й паре хромосом): неспособность к последовательному логическому мышлению, богатство эмоциональной жизни (другое восприятие окружающего мира), любовь к музыке и танцам. Сопоставив эти психологические черты с теорией „негритюда“ Леопольда Седара Сенгора: „Коллективная негро-африканская личность, совокупность ценностей черного мира (первичность интуиции, эмоции и ритма, чувства группы и диалога)…, некое аффективное отношение к миру, незападное его видение“, – мы обнаружим в данных характеристиках весьма отчетливое и даже системное сходство. Разумеется, это не значит, будто все или даже некоторые „негро-африканские“ этнические сообщества страдают на социально-психологическом уровне аналогом „болезни Дауна“, являясь тем самым отсталыми или неполноценными. Против такого „социально-психологического расизма“ необходимо высказаться сразу же и категорически. Но речь идет о том, что особенности их национального или расового характера вполне сопоставимы с психологическими особенностями людей, родившихся с синдромом Дауна. В этом отношении они – просто „другие“, вот и всё.
В той же системе координат следует признать, что и русские – „другие“. Особенности нашего национального характера сопоставимы с психологическими особенностями людей, которым, как правило, ставится диагноз маниакально-депрессивного психоза (МДП) с биполярным течением (циклическая смена депрессивных и маниакальных, эйфорических фаз).
Периоды невероятных взлётов и побед сменяются в отечественной истории столь же невероятными падениями и поражениями. Взять хотя бы название древнего „Слова о погибели Русской земли“. Или известные слова Василия Розанова о Феврале 1917 года: „Русь слиняла в два дня. Самое большее – в три… Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей… Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска, и не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом – буквально ничего“. „Россия – самая катастрофическая страна в мире, – почти через сто лет говорил по этому поводу Вадим Кожинов. – Она пережила несколько таких невероятных катаклизмов, когда очень многим людям, даже большинству людей казалось, что Россия кончилась. Так было и в Смутное время, так было и в 1917 году. Очень многие думают так и сейчас“.
В данной связи важно не только установление самого факта, условно, „МДП-следа“ в „русском национальном характере“, но и выяснение его политической феноменологии, т. е. того, как этот феномен проявляется в соответствующей сфере общественной жизни. Задавшись этим вопросом, мы обнаружим, что наряду с маниакально-депрессивными трендами (не сливаясь, но четко коррелируя с ними) в отечественной истории присутствуют и тренды паранойяльно-шизоидные, когда увлеченность какой-то одной идеей, зацикленность на ней (паранойяльный тренд) сменяется „плюрализмом в отдельно взятых головах“ и типичным „мозаичным сознанием“ (шизоидный тренд). В период шизоидного тренда наше общество склонно к формам собственного устройства, которые принято именовать „демократическими“ (такой весьма распространенный в „патриотической“ политфразеологии термин, как „демшиза“, вряд ли можно считать случайным), а в период паранойяльного тренда – к „тоталитарным“. И, разумеется, на пике того или иного социально-психологического тренда как-то противостоять ему – занятие совершенно безнадежное…»
Справка: Хронический паранойяльный синдром проявляется первичным систематизированным монотематическим бредом с последовательным развитием и расширением его фабулы, систематизацией и нередко ярко выраженной «не социальной логикой». Развёрнутый синдром сочетается с повышенной активностью (открытой борьбой за свои идеи) и лёгкими аффективными расстройствами при неизменённом состоянии сознания.
Павел Рябов (Spydell)Каковы реальные цели России в сирийской войне?
Не стоит считать, что Кремлю есть хоть какой-то дело до Асада, Сирии и будущего сирийского народа. Говоря откровенно, им плевать на всех их. В иерархии приоритетов Сирия стоит далеко не первых местах. Более того, официально провозглашенная цель – борьба с терроризмом имеет мало общего с ключевыми целями. Так что же Кремль забыл в Сирии и зачем все это нужно? Статья очень большая, так как тема обширная и важная.
Вот и подошли к главному вопросу. Какие реальные цели России в сирийской войне?
Прежде всего, хотел бы сказать, что чисто военными средствами победить терроризм невозможно. Я не ради забавы последний месяц копошился во всей этой террористической грязи, сводил в единое целое общее принципы организации террористических структур, типичные схемы финансирования, их методы действий и приводил профиль основных террористических организаций планеты. Задача состояла в том, чтобы в общих чертах (предельно кратко) и доходчиво объяснить базовые принципы зарождения и функционирования подобных структур с тем, чтобы понимать объект нашей атаки и возможную обратную связь.
Терроризм, как явление непобедим. Можно уничтожить главарей, полевых командиров, нарушить линии снабжения, разрушить командные центры, склады с боеприпасами и фортификационные сооружения, но в лучшем случае удастся дезорганизовать террористов и временно остановить, но не победить.
Как только боевой кулак ослабнет, интенсивность обстрелов и наступления снизится, то выдающийся регенерационный и репродукционный потенциал террористического явления позволит быстро восстановить потери, выровняв баланс сил с последующей неизбежной контратакой. Пока уничтожаем первую тысячу голов террористов, наплывает 2 тысячи. Этот процесс бесконечный, так как мобилизационный и репродукционный потенциал террористов не имеет ограничений. Закончатся боевики в Сирии и Ираке? Не проблема, США и Саудиты будут поставлять из Ливии, Судана и Сомали. Африка большая, на всех хватит, тут боеприпасов может не хватить.
Для победы необходимо закрепление результата в виде создания среды, блокирующей условия для зарождения террористического явления.
Это не только укрепление силовых структур, таких как армия, полицейские службы, разведка, силы специального назначения и т. д., но и создание социальных и правовых институтов, которые бы исключали возможность массового вовлечения людей в террористические организации. Все это в нынешней конфигурации конфликта выглядит утопией и абсурдом.
Фашизм имеет общие черты с радикальным исламским фундаментализмом. Вспоминая историю… После капитуляции фашисткой Германии 8 мая 1945 вскоре был создан совместный проект о денацификации Германии (по-немецки – Entnazifizierung). Это комплексный проект между союзниками антигитлеровской коалиции (СССР, США, Великобритания и в меньшей степени Франция), который включал в себя не только демилитаризацию Германии, поиск и осуждения виновных в военных преступлениях, но главным образом политические и идеологические преобразования.
Следует понимать, что в момент оккупации Германии речь шла об ущемлении национальной гордости немцев в моменте их резервации и принудительном перевоспитании, в определенном смысле об унижении и оскорблении, учитывая прочно привитую идеологию этнического превосходства немцев над остальными народами. Это идеальная почва под зарождение нового лидера-революционера (подобного Гитлеру), тем более основа и предпосылки имелись. Этот же проект был нацелен на поиск и нейтрализацию любых сил, которые тогда или в будущем могут эксплуатировать задетое самолюбие немцев в заданном русле, как в свое время удалось Гитлеру на волне экономической депрессии начала 30-х и позорного поражения в Первую мировую.
Идеологическое перевоспитание немцев было всеобъемлющим, начиная от детских садов, заканчивая ВУЗами, СМИ и профильными структурами для работы со взрослым контингентом. Конечная цель – паралич воли и способности сопротивляться внешнему управлению с гарантированным исключением зарождения неподконтрольной подпольной партизанской или легальной политической структуры. Ну и результат этой программы отлично виден по последним событиям, когда американцы такую мощную экономическую державу, как Германию ставят враскоряку.
Это я к тому, что даже в условиях гипотетического разгрома террористов на поле боя недостаточно укрепления силовых структур и реконструкции социальных институтов. Необходима целенаправленная идеологическая обработка населения с целью блокирования реакционных элементов и полный контроль над политической системой. Но и этого недостаточно!
Как уже говорил, терроризм не является фантомом. Организованный терроризм очень затратная штука, а в силу специфики они не могут выйти на самоокупаемость законными методами. Необходимы налаженные нелегальные схемы финансирования, материально-техническое и военное снабжение, не считая тылового обеспечения и политического прикрытия. Работу на масштабе в десятки тысяч голов невозможно достичь за счет частных организаций, необходимо государственное содействие. Терроризм возникает тогда, когда есть внутренняя или внешняя организующая и заинтересованная структура.
Вышеописанные концепты – укрепление силовых структур, реконструкция социальных институтов, политический контроль и идеологическая обработка могут гарантировать отсутствие условий и факторов зарождения терроризма изнутри, но не могут гарантировать внешнего содействия (заброски террористов извне). Здесь необходимы рычаги влияния на международной арене.
Конфигурация сирийского конфликта столь сложна, что в том регионе переплетены интересы огромного количества участников. Как минимум среди наиболее влиятельных и активных на стороне террористов выступают: США и их сателлиты, Израиль, Турция, Саудовская Аравия, более мелких не рассматриваю. На стороне Асада выступают: Россия, Иран с молчаливого одобрения Китая + ливанское подразделение «Хезболлы».
Если бы целью США и их вассалов было создание сильной и процветающей Сирии, то они бы не террористов создавали, а строили бы медицинские, культурные, образовательные учреждения, научно-исследовательские центры, объекты индустриальной и транспортной инфраструктуры. Но они не ставили перед собой цель улучшения условий жизни в Сирии. То, что решают США я рассмотрю в другой раз.
Но вот ведь парадокс, целью России также не является создание сильной и процветающей Сирии. Тут бы как бы самим штаны удержать. На Сирию всем плевать. О какой Сирии вообще идет речь, когда в России проблем навалом, особенно финансово-экономических проблем.
Таким образом, резюмируя вводную часть, подчеркиваю, что официально провозглашенная цель борьбы с терроризмом не имеет ничего общего с реальностью, принимая во внимание специфику и формат сирийского конфликта. Борьба с терроризмом не то что невозможна, но с тем вовлечением, которое имеет по факту, – это, мягко говоря, нереалистично. Для борьбы требуется другой подход и совершенно другой масштаб вовлечения. Как минимум, необходимо вести боевые действия (причем наземные) в четырех странах (Ливия, Сирия, Ирак, Афганистан) – в среде обитания террористических структур с последующими намерениями переформатирования политической и экономической системы в этих странах для блокирования условий под зарождение террористических организаций. Такая задача непосильная не то, что для России, но даже для союза Китая, Ирана и России. Т. к. речь идет о прямом вторжении в зону американских интересов с известными последствиями. Выйти сухими из воды они не дадут.
Итак, предпосылки сирийской операции.
Власти и олигархи России оказались в такой ситуации, что исключение из политического клуба избранных, блокирование участия в западной финансовой и бизнес-среде на фоне перекрытия валютного притока средств в Россию вынуждает их (власть и олигархов) либо искать альтернативу, либо мириться.
Первый вариант.
Что такое искать альтернативу?
Это принципиально другая структура экономики с совершенно иными приоритетами. Это, прежде всего, национал-ориентированная элита, целью и задачами которой будет самозабвенное вложение сил и ресурсов в развитие страны. Это неизбежно сопряжено с рисками и потерями.
Создать высокотехнологичные экспортноориентированные отрасли с высокой добавленной стоимостью, которые бы заменили нефтегаз и металлы хотя бы на 15–20 % невозможно в перспективе 5 лет. Конкурентоспособное производство не создается за год-два или 5 лет. Это работа десятилетий, напряженная работа без гарантий результата.
Сколько лет ушло на развитие и экспансию, например, Daimler, Intel, Sony или Samsung и тысячи других аналогичных международных корпораций? Десятилетия. Но они были первопроходцами, создавали индустрию с нуля, захватывали рынок сбыта тогда, когда рынка сбыта еще не существовало, т. е. задавали тренды в индустрии. Нам же придется конкурировать в условиях поделенного рынка сбыта между ключевыми участниками. Просто так туда никто не пустит. Это высоко конкурентная и агрессивная среда.
Тогда необходимо создавать отрасли, которые не заняты (не обработаны) крупнейшими транснациональными корпорациями (ТНК), но и это невозможно без создания фундамента. Это итерационный процесс. Здесь не получится, например, освоить квантовые технологии без освоения полупроводниковых. На все это нужны технологии, а технологии невозможны без развития науки и образования. Данный процесс очень длительный, требует огромных вложений, а результат не гарантирован.
Реальность такова, что правительство ввело запрет, «расстрельную статью» на любые упоминания экономических реформ. Попросту, это запрещено говорить на высоких уровнях. Логика понятна. Времени на раскачку нет. В нынешних обстоятельствах подушка в виде резервного фонда (75 млрд. долл.) и фонда национального благосостояния (также 75 млрд. долл.) может полностью исчерпаться к первой половине 2018 года, как раз к окончанию третьего срока Путина. Внешний рынок заимствования для государства перекрыт благодаря США и вассалам, а внутренний закрыт ЦБ РФ + скудные финансовые резервы российских структур.
150 млрд. долл. на 2,5 года хватит, если жить в условиях жесткой экономии, а дальше непонятно как. Любые экономические реформы предполагают с одной стороны естественный риск провала, а с другой стороны появление новых участников на политической арене по мере развития новых отраслей. Новые участники – это другие интересы, лоббисты и возможности. Тоже фактор неопределенности. Нынешний круг политической и бизнес олигархии понятен и предсказуем, поэтому власти ввели запрет на упоминание каких либо экономических реформ, опасаясь раскачивать лодку и рисковать. Задача в том, что заморозить ситуацию.
Поэтому второй вариант – мириться.
Наладить отношения с Западом, как единственная возможность удержаться в седле. 25 лет предательства, воровства, экономического распада и научно-технологической деградации не прошли бесследно. Несмотря на браваду в СМИ и ура-патриотической блогосфере о галактических успехах российской власти на всех фронтах, реальность другая.
Это едва ли не полный паралич инвестиций, причем в отличие от 2009–2010 годов парализуются не только частные инвестиции, но и государственные, это и сильнейший кризис потребительского спроса с 1998 года. Существуют структурные проблемы, как крайне высокая зависимость от импортных комплектующих и оборудования, моноэкспорт, критически низкий удельный вес наукоемких отраслей и практически полное отсутствие отраслей с высокой добавленной стоимостью в сравнении с размером сырьевого сектора. Убери сырьевой сектор и практически ничего не будет. К сожалению, атомная энергетика и оборонно-промышленный комплекс не настолько емкие, чтобы компенсировать выпадающие доходы от нефтегаза.
Последовательная сдача своих национальных интересов на международной арене в течение 25 лет привели к тому, что у России не осталось важнейших стратегических союзников первого уровня. Т. е. союзников, которые были бы готовы вступить в бой и жертвовать своими интересами ради России. Сравните это с тем, как США подминают под себя всю Европу, даже если это противоречит интересам Европы?
Значимость и вес России в экономическом, финансовом плане и на международной арене относительно США и сателлитов ничтожны.
Далее США и союзники будут именовать кратко – США & К°.
• 2 % населения у России (145 млн. из 7120 млн. мирового населения) против 29 % у США и сателлитов.
• 1,5 % ВВП в долларах (1,17 трлн. из 74,55 трлн. за 2015) против 68,5 % у США & К°.
• Чуть меньше 3 % ВВП по ППС против 5657 % у США & К°.
• Около 0,65 % от рублевых финансовых активов в долларовом выражении от глобальных финактивов против 75–77 % у США & К°. У России около 1,8 трлн. долл. против 190–200 трлн. долл. у США и компании. Под финансовыми активами понимается денежные активы и наличность, акции и паи, все виды долговых инструментов, но без учета кредитов и деривативов.
• Около 0,6 % глобальных патентов и владения технологиями против 80 % у США & К°.
• Меньше 0,45 % высокотехнологического глобального экспорта против 78 % у США & К°.
• Ну и примерно ноль союзников первого уровня у России против огромной политической мощи США.
Т. е. по науке и технологиям США и компания превосходят Россию в 150 раз, по высокотехнологической торговле США & К° превосходят Россию в 170 раз, по финансам в 120+ раз, по долларовому ВВП в 45 раз, по ВВП ППС примерно в 20 раз.
Учитывая такие разрывы, мышь не может формировать движения слона. Говоря откровенно, пигмей в экономическом, политическом и технологическом плане не может диктовать условия на мировой арене и формировать повестку дня, а пытается. США не ищут справедливости, а руководствуются интересами в обеспечении глобального лидерства, что прямо противоречит нормам морали, международного права, нарушая региональную и глобальную стабильность. Все ради лидерства и победы. Говорить США о том, как плохо быть лидером и давайте станем равными можно, но это ничего не даст. США доводы такого уровня не интересуют. Для них имеет значение только сила.
Вот и подходим к целям войны в Сирии.
Еще раз подчеркиваю, Кремль плевать хотел на Сирию и Асада. Если ради сохранения власти и доходов потребуется сдать Асада, то сдадут в один миг, даже глазом не моргнув. В этом я ничуть не сомневаюсь, и вам не стоит питать иллюзий. Никто за Асада не держится. Сейчас это лишь удобная фигура для торга и внедрения, решения собственных задач.
Скажу даже больше. Если для сохранения власти и доходов потребуется вести переговоры с Аль-Каидой, талибами и ИГ, то будут вести с ними переговоры, жамкаться, тискаться, целоваться и выплясывать, крепко держась за плечо. В этом отношении российская власть предельно цинична, безжалостна, бескомпромиссна и лишена каких либо идеологических установок и моральных тормозов. Ну, ок, вспомним Петра Алексеевича Порошенко. Весной и летом 2014 года в российских СМИ и для власти он был фашисткой гнидой, которую неплохо было бы уничтожить. Уже осенью 2014 стал добропорядочным партнером, практически верным другом и лучшим выбором украинского народа. От былой агрессии не осталось и следа. Так что не стоит думать, что террористы всея галактики (ИГ и Аль-Каида) останутся террористами. Если будет нужно – начнут с ними дружить, целоваться, плясать и так далее.
Кремль не руководствуется симпатиями или антипатиями, он руководствуются своими интересами. Они (интересы) лежат в плоскости:
• удержания власти,
• деблокады политической изоляции российской власти и олигархии,
• финансово-экономической стабилизации России,
• обеспечения приемлемого валютного притока в Россию и карманы олигархов.
У нас свыше 80 % экспорта – это сырье, которое кстати упало в цене и находится на уровнях 10-летней давности, в дополнение к этому есть риск частичной потери рынка сбыта в перспективе нескольких лет, поэтому учитывая 150 млрд. долл. фонда нац. благосостояния + резервного фонда при заблокированном рынке капитала и слабой экономики, этих денег хватит в лучшем случае до 2018 года.
Мобилизационная экономика несет для Кремля массу неприемлемых издержек, главным образом – это риски и неопределенность олигархической и политической трансформации, которые всегда происходят в условиях мобилизационной экономики, т. к. неизбежно возникают новые участники на политической арене, новые параметры и неизвестные. «Раскачивать лодку» для Кремля неприемлемо, поэтому пытаются заморозить ситуацию и вернуть все назад. Да и плюс времени нет на развитие науки, технологий и хайтек отраслей, ну и денег немного. Именно поэтому отказались от экономических и финансовых реформ России, оставив все, как есть. Вся антикризисная политика правительства заключается в простом выражении «ждать и надеяться, когда само все как-нибудь развиднеется».
Кстати, вы обратили внимание на визит Путина в Австралию в ноябре 2014 года на G20 и визит Путина в США в сентябре 2015 года на 70-летие ООН?
Тогда США делали всё, чтобы показать Путину тотальную изоляцию, вплоть до демонстративного игнора, а в Нью-Йорке всё было наоборот. Тут и тёплые посиделки с Обамой, рукопожатия со всеми ключевыми главами государств, даже премьер-министр Японии вел себя, как школьник.
Зачем США это делали, я рассказывал ранее.
Российская пресса и ура-патриотическая блогосфера буквально оргазмировали НЕДЕЛЮ, бились в экстазе, подробно разбирая каждое рукопожатие, жест, тональность и подмигивание. Сказать, что для них это был триумф – это не сказать ничего. Выйти из предбанника в клуб избранных было целью номер один и стояло в иерархии приоритетов на первых местах. Радости было столько, как будто выиграли Мировую войну! Для Путина и для власти очень важно быть рукопожатными на Западе, несмотря на всю эту риторику про то, что США распоясались.
Первая цель войны. Сирия для России – это создание площадки для торга с США, поле для политического диалога с возможностью вновь подружиться, стать если не своим, то хотя бы не врагом номер один для США. Это попытка игры на равных, если можно так сказать, попытка войти в клуб избранных из предбанника. Деблокировать политическую изоляцию.
Именно для этого бомбят с воздуха, чтобы с одной стороны поддержать наземные силы Асада, а с другой взойти на геополитическую арену наравне с США. Почему бомбят с воздуха понятно. Эта операция несет наименьшие издержки при максимальном положительном эффекте. Во-первых, это как бы расширенные военные учения в реальном театре боевых действий с реальным противником. Это тренировка для летчиков, разведчиков, связистов, генштаба. Это все полезно. Во-вторых, потенциальный ущерб сведен к минимуму в условиях прогрессивной РЭБ у авиации РФ на фоне практически полного отсутствия систем ПВО и ПРО у террористов.
Всё это, как заявление о себе, поигрывание мускулами. Запуск ракет из каспийской флотилии имеет не военное значение, а пропагандисткое. Это было «театральным» представлением, нацеленным на западного потребителя. Демонстрация российской военной мощи и потенциала, готовность действовать с разных фронтов и применять военную силу для достижения поставленных задач, что, в общем-то, считаю правильным и оправданным. Такой формат военной пропаганды я поддерживаю.
Спасти Сирию и восстановить её невозможно теми средствами, которые применяются, т. к. слишком много сторон конфликта, заинтересованных в хаосе. Именно поэтому они спонсируют терроризм. Тут необходимо либо масштабное вовлечение с войной на многих фронтах (Сирия, Ирак, Ливия, Афганистан) с рисками континентальной войны и прямой конфронтации с США и их союзниками, либо не добиться результатов в устранении терроризма.
Вторая цель. Создать информационное прикрытие украинского конфликта.
Во-первых, это перекоммутирует взор США от Украины на Ближний Восток, снизив интенсивность давления на Донбасс и Россию.
Во-вторых, это позволит более незаметно слить, сдать или предать Донбасс. По моим расчетам, стоимость содержания Донбасса для России обходится примерно от 130 млрд. рублей в год (нижняя граница, самые скромные оценки).
Сюда включается гуманитарная помощь, социальное обеспечение, восстановление ключевой коммунальной, энергетической и транспортной инфраструктуры, военное снабжение и администрирование. В расчете на душу населения приходится не менее 37 тыс. руб. в год. Внутренние источники в ДНР и ЛНР покрывают не больше 20–25 % от потребностей, остальное из России. Регион в блокаде и разрушен войной.
Но это прямые расходы. Косвенные расходы от противостояния с США многократно выше. Проблема ДНР и ЛНР в том, что они встали в прямое противостояние с интересами олигархов в России, для которых Донбасс, как собаке пятая нога, комок в горле, он им объективно мешает вести бизнес. Т. е. бизнес-интересы никак не пересекаются с интересами поддержки Донбасса. Но есть государственные или если так можно сказать национальные интересы. Одно дело закрыть положительно финансовый квартал в компании, порадовать инвесторов и выплатить дивиденды, поделить между своими, а другое дело – обеспечение долгосрочных интересов страны. На всё это накладывается тот факт, что поддержка русских на Донбассе в России невероятно высока и прямой слив невозможен.
Жесткая форма капитуляции – это передача границы Киеву и закрытие «военторга». Именно на таком варианте настаивает Киев и США. Мягкая форма капитуляции или, как модно сейчас называть, «тактическое отступление» – это попытка передачи Донбасса на баланс Киеву или тому, кто его курирует с внедренной кремлевской агентурой в Донбасс, чтобы как-то держать регион и влиять на украинский политический климат с попыткой переформатирования Украины по лекалам Кремля. Но это утопия. США этого не допустят. Неразрешимый тупик? Да.
Вот здесь Сирия теоретически может пригодиться. Достигнув военного разгрома наиболее боеспособных отрядов террористов, деблокируя большую часть оккупированных территорий в руки Асаду, можно создать условия для переговоров в рамках послевоенного раздела Сирии, где США бы гарантировали соблюдение российских интересов на Украине в обмен на определенные уступки по Сирии. Например, участие людей США в политическом переустройстве Сирии и постепенное отстранение Асада и его клана от власти. Пойдёт ли США на такие уступки? Нет, конечно!
Однако, именно в таком разрезе сейчас зондируется обстановка в Сирии со стороны Кремля. Прощупывание почвы на предмет политического урегулирования и поиска субъекта для переговоров. Т. е. действие силой и затем дипломатией – то, что понимают США.
Но в Вашингтоне все-таки не форменные кретины сидят и видят намерения Кремля, поэтому со своей стороны сделают всё возможное, чтобы блицкриг Кремля не удался. По последним сводкам с полей, продвижения армии Сирии за последние две недели практически не было, не считая незначительных тактических побед и очень умеренного продвижения на несколько километров. Легкой прогулки предсказуемо не получилось.
Еще кратко по некоторым моментам.
Что касается информационного прикрытия слива Донбасса. О полном сливе говорить еще рано. Есть намерения к предательству, это видно, но слив будет тогда, когда в Донбассе будет орудовать Киев, граница под контролем ЦРУ, а «военторг» перекрыт. Пока конфигурация донбасской проблемы такова, что необратимых тенденций еще не достигли, есть пока возможность при необходимости развернуть ситуацию в сторону силового решения конфликта. Созданная инфраструктура и потенциал имеются. Окончательное решение пока не принято, но существует очень отчетливые намерения в Кремле реинтегрировать Донбасс на Украину, что де-факто означает предательство всех идей, заложенных в этот проект и предательство русских на Донбассе.
Как я могу судить, постепенное вытеснение новостей из Донбасса новостями из Сирии позволит приглушить украинское направление в головах обывателя в расчете на краткосрочную память. Чтобы передача Донбасса Киеву проходила не столь громко. Типа из расчета, что никому нет никакого дела, кроме того, что происходит в его желудке и его доме. Погундели и забыли, а пропаганда доходчиво объяснит, что так надо и именно для этого все и затеяли. Мол, как-нибудь забудется, как нелепость и страшный сон. Это крайне ошибочное и опасное мнение.
Насчет охоты за свирепыми российскими беглецами в ИГ. Да, потенциальная угроза безусловно имеется, что рано или поздно США развернут их против России. Концепцию ликвидации проблемы на стадии зарождения полностью поддерживаю. Но охота (с помощью штурмовиков и бомбардировщиков) за свирепыми и опасными беглецами на тачанках по пустоши выглядит несколько нелепо. Много ли уже уничтожили? Контроль за спящими ячейками, вывоз и ввоз боевиков – это работа больше для СВР и ФСБ. Всех в Сирии всё равно не уничтожишь, а работа с воздуха мало, что даст в решении конкретно этой задачи.
Считаю ли я, что необходимо поддерживать и спасать Асада? Однозначно да, ни малейшего сомнения. Но четыре года войны привели к необратимым последствиям и это тоже нужно понимать. Задержка военной помощи на четыре года привела к диспозиции, сравнимой с абсолютной катастрофой, где издержки на разрешение проблем возрастают многократно.
Выбранную тактику дистанционной войны считаю единственной правильной в нынешнем формате войны, но одновременно не считаю, что Россия достигнет заявленных целей в Сирии. Во-первых, не дадут, а во-вторых, текущего масштаба вовлечения недостаточно для решения поставленных целей и задач.
Пожалуй, самой главной и фундаментальной ошибкой подавляющего большинства комментаторов не только сирийской операции, но и всех действий нашей «властной вертикали»: как «прокремлёвских», так и «антикремлёвских», – является то, что современную Россию они воспринимают как некую закрытую систему в форме Российской Федерации. Хотя она закрытой системой не является по определению. Только вот понять и принять это сложно, поскольку 90 % её объёма, как у айсберга, находятся «под водой», причем этот айсберг, в отличие от обычного, ничуть не «тает», а, напротив, «растёт». Каким является этот рост: направленным или стихийным, и если он направлен, то в какую сторону, – лично у меня ответа нет, но без учёта этой «тяготеющей массы» все вычисления и прогнозы априори не могут быть точными, что, собственно, и происходит.
Всё это – следствие того, что факт «распада Советского Союза» в 1991 году выглядит абсолютно очевидным и достоверным. Точно так же ежедневные восходы и заходы солнца долго считались неопровержимым доказательством того, что это светило движется вокруг Земли, и «сменить точку отсчёта» было невероятно долгим, трудным и даже трагическим делом. То же самое происходит и в истории с Советским Союзом. Система такого внутреннего уровня организации и такого гигантского внешнего объёма просто не могла в одночасье «исчезнуть бесследно».
Следовательно, она и не исчезла, присутствуя в качестве этой самой «тяготеющей массы», чего Павел Рябов, сравнивая потенциал современной РФ с потенциалом «США и их союзников», не видит, и видеть не хочет. Точно так же, как его не интересуют потенциалы хотя бы Ирана и Китая. Точно так же, как он полагает отношения США со своими союзниками отношениями внутри единого целого, хотя и это далеко не так. Точно так же, как он не принимает во внимание «дутый» характер множества показателей американской статистики, который для специалистов вполне очевиден. Точно так же, как он сравнивает только «общие», а не «свободные» потенциалы противостоящих сторон, которые, собственно, только и могут быть задействованы в ходе конфликта. Его не интересуют ни долги федерального правительства США, ни автозаправки в Афганистане за 43 млн. долл., ни 5 сирийских боевиков за 500 млн. долл. Но для паранойяльного мышления свойственно выпячивать «нужное» и в упор не замечать «ненужного».
Кстати, за неполные 7 лет правления Барака Обамы американский долг вырос уже на 8,6 трлн. долл., с 10,2 до 18,8 трлн. И это, судя по всему, далеко еще не предел – впереди еще весь 2016 год с разрешенным конгрессом США отсутствием «потолка» по размеру федерального долга.
В данной связи приведу еще одну самоцитату из публикации семилетней давности – даже не в качестве сбывшегося прогноза, а в качестве того, что для адекватного понимания ситуации и вариантов её дальнейшего развития необходимо учитывать доступный максимум значимых факторов.
«Буш поймал и казнил не того Хусейна», – горько шутят сегодня белые консерваторы Америки, намекая на идентичность личных имен Саддама Хусейна и 44-го президента США, «афроамериканца» Барака Хусейна Обамы. И делают вывод: «У нас украли страну, созданную нашими предками».
Разумеется, пришествие в Белый дом «молодого, красивого и всегда загорелого» (по словам Сильвио Берлускони) человека еще не означает полной смены пейзажа в истеблишменте Соединенных Штатов. Однако Обама там далеко не «первая ласточка» – фигуры Кондолизы Райс и Колина Пауэлла, с одной стороны, а Опры Уинфри и Джесси Джексона – с другой, давно и прочно интегрированы в американскую систему власти. Более того, образы темнокожих «хороших парней», от простых полицейских до президентов США, с начала 80-х годов непрерывно транслируются всеми масс-медиа, они превратились в один из голливудских штампов. А то, что продукция «фабрики грёз» всерьёз программирует реальность Америки, ни для кого не секрет. Равно как не секрет, кем именно она создается, и кто именно протащил единственного темнокожего сенатора страны в президенты.
При этом практически все «афроамериканцы» США, независимо от формальной партийной принадлежности и политических взглядов, голосовали за Обаму именно как за «своего» кандидата. Но только на «чёрных» голосах он въехать в Белый дом не мог. И, похоже, дело здесь не только в эффективной пропаганде расовой толерантности.
«Правило одной капли крови» («One drop rule»), согласно которому человек с малейшей негритянской наследственностью должен считаться чёрным во всех отношениях, родилось в Америке не на пустом месте. Новейшие генетические исследования установили поразительный факт: у белых англосаксонских протестантов (WASP) процент специфически «негритянских» генов колеблется на уровне 15–30 %. Единственное непротиворечивое объяснение этого парадоксального факта даёт гипотеза, согласно которой обмен наследственной информацией происходит не только на уровне самого генома, но и на уровне специфически активирующих те или иные участки генома белков, способных, однажды попав в организм, не только самовоспроизводиться там неопределенно долгое время, но и включаться в дальнейшую передачу наследственной информации или, при «нетрадиционном» месте внедрения, вызывать существенные сбои в жизнедеятельности соответствующих органов и тканей (например, злокачественные новообразования и т. п.).
Иными словами, если любой половой контакт «записывается» в организме и «транслируется» в последующие поколения, то результаты указанного исследования могут означать, что каждый шестой-третий половой партнер всех предков нынешнего «белого» населения США был «афроамериканцем» («афроамериканкой»). Что, в общем-то, может объяснять и страсть матери 44-го президента США к представителям формально иных рас (её вторым мужем, как известно, был индонезиец), и раннюю смерть (в 53 года) от рака яичников.
Избрание главой сильнейшей державы современного мира «человека из ниоткуда» (или, что то же самое, «человека отовсюду») Барака Обамы нельзя представлять в качестве некоего «зова негритянских предков», наконец-то получившего политическую актуализацию, но надо признать, что соответственный сдвиг результирующего вектора американской этнопсихологии произошёл. Многие особенности психологии массового американского обывателя (например, приобретенная готовность и даже привычка тратить намного больше, чем зарабатывать, жить в кредит, не задумываясь об источниках покрытия задолженности) прямо противоречат пресловутой «протестантской этике». Зато очень хорошо соотносятся с «афроамериканской» этнопсихологией. Остаётся только пронаблюдать за тем, как будет действовать и выживать американское общество в условиях глобального экономического кризиса и политического лидерства Барака Обамы (http://zavtra.ru/content/view/2008-12-0363/).
Так что тезис о безусловной и непреодолимой слабости России относительно «коллективного Запада» во главе с США можно и нужно рассматривать в качестве паранойяльной «страшилки».