– Ланч устроили? Отлично. Счас споем «Гром орудий раздавайся, веселися храбрый росс!». Под аккомпанемент бога Войны. Исполняется впервые. Заслушаетесь, обещаю, – ухмыльнулся капитан. – Ероплан в небе? Картинку держит?
– Сигнал коптер гонит устойчивый. Дальномер готов, только включить осталось. Снайперы на позиции, – Морозов, отведя бинокль от глаз, повернулся к Еремееву.
– Заводи шарманку! Минутная готовность, – Носорог тронул пальцем экран смартфона и безликое сообщение выскочило в эфир. – Включай лазер, маркируй цель.
Хоть и он ждал удара, громыхнула, как всегда, неожиданно. Даже без оптики было видно, левая половина дома, будто трухлявый пень после могучего пинка, разлетелась в дребезги.
– Маркер на правую половину. Ждем второй выстрел, – рявкнул капитан и, набрав на клавиатуре «плюс один», тронул значок отправки.
Второй снаряд вынес оставшийся угол, сохранив небольшой кусок стены первого этажа.
– Что не говори, но калибр сто пятьдесят два миллиметра это аргумент. Домишка был не малый, но, как говориться, ваши не пляшут, – Морозов, не меняя позиции, вооружился дальнобойным «Кордом» и через прицел рассматривал развалины. – Походу, добавки не треба.
– Это и хорошо, и плохо, – Носорог скрупулёзно на мониторе планшета изучал картинку, транслирующую с беспилотника. – Командуй группе контрольный выход. Живые вряд ли остались, а вот электронные прибамбасы очень может быть. Пусть пошукают конкретно.
– Сам пойду с парнями. Если разрешишь, командир, – Чупа-Чупс лукаво глянул из-под козырька кепи.
– Валяй, герр обер-лейтенант. Разрешаю и повелеваю. Голову сам не подставляй и другим не давай. Удачи!
– Проходи, восточный человек, можешь сесть. Хочешь на колени, нет, пятую точку пристрой. На ящик, к примеру. Или гордо стой, как … Эйфелева башня. Хотя, болтают, в ногах правды нет. Разговор наш либо длинный, либо короткий. Всё зависит от тебя. Представляться не стану. К чему реверансы? Обзовешься или в Мальчиша-Кибальчиша играть станешь? – Кайда равнодушно взирал на, стоящего в центре солнечного пятна, пленного.
– Конечно представлюсь, господин офицер, – его английский звучал слишком правильно, академично. – Тем более, мы с вами, в некотором роде коллеги. Вы офицер военной разведки, я офицер военной контрразведки. Сирийской, само собой. По легенде переводчик у натовцев. Вы меня, дело случая, засветили.
– Сухов, говоришь? Сейчас проверим, что за Сухов такой, – ухмыльнулся подполковник и крикнул, перейдя на русский. – Парни, кликните вашего накиба. Дело срочное, пусть капитан подойдет.
За перегородкой, в соседней комнате, зашуршали удаляющиеся шаги.
– Ты присядь пока на ящик, да порты не потеряй, не то предстанешь перед коллегой в затрапезном виде, – Александр кивнул конвоиру-сирийцу, стоящему за спиной пленника. Тот, положив руку на плечо боевику, сильно нажал, заставляя опуститься на ящик.
Через минуту послышались шаги и в дверном проеме возник молодой офицер с шевроном сирийского спецназа на рукаве камуфлированной куртки. Золотые крылья на красном фоне в бреющем полете и голубой парашют с золотой звездочкой на вершине купола. Тяжелый «Стечкин» покоился в полуоткрытой кобуре на поясе.
Капитан шагнул в комнату и солнечный лучик скользнул по трем серебряным звездочкам погона. Он вопросительно посмотрел на Кайду.
– Юсуф! Этот человек утверждает, что он сотрудник контрразведки. Был инфильтрирован к боевикам. Попал в нашу засаду вместе с натовцами, что во дворе загорают, – подполковник сделал жест рукой в сторону пленного. – Забирай.
Офицер, коротко кивнув, знаком приказал конвоиру поднять сидевшего. Пленник недовольным голосом выдал длинную тираду.
– Чего хочет? – Александр поднялся со стула, наблюдая за происходящим.
– Не доволен приемом. Говорит, так нелегалов не встречают. И, ремень требует, – Юсуф ронял короткие фразы, продолжая держать невозмутимым лицо.
– Экий торопыга, ну-ну, – смутная тень зависла внутри. Подполковник глянул капитану в глаза. Офицер, перехватив взгляд, чуть поджал губы, едва кивнул понимающе.
По лестнице часто затопали. В помещение ввалились Носорог с Чупа-Чупсом. Скосив глаза на выходивших, Еремеев устало проговорил:
– Товарищ командир, группа из поиска вернулась. Задание выполнено. Потерь нет.
– Вот и славно, товарищи офицеры! Всем отдыхать. Еремеев, задержись на минутку, чайком угощу. Или кофе? – Александр улыбнулся, мысленно отметив, что заноза беспокойства не куда не делась.
Подхватив, стоящий на импровизированном очаге с тлеющими углями, стальной чайник, он наполнил две зеленые кружки:
– Сидайте, хлопчик, побалакаем.
Капитан, поднырнув головой под ружейный ремень, снял висевший за спиной автомат и прислонил к стулу. Щелкнув клипсами тактической разгрузки, шевельнул плечами, освобождаясь. Вслед положив на бетонный пол бронежилет, он с удовольствием потянулся:
– После хорошей пахоты не грех и сбрую скинуть.
Вдруг с первого этажа резанул громкий крик. Что-то тяжело грохнулось, ударили два выстрела.
Кайда и Носорог почти синхронно выхватили из набедренных кобур «Векторы», в два пируэта уйдя к стене, в плотную тень.
Глава 4. «Дан приказ: ему …»
ЗападныйАлеппо. Сирия. Июнь 2016.
Быстрые шаги отбарабанили двенадцать ступеней лестницы и раздался голос:
– Командир, не стреляйте. Это я, Морозов!
Офицеры переглянулись, и Кайда, не пряча пистолет в кобуру, крикнул:
– Заходи, старшой! Ты один?
Чупа-Чупс не торопливо поднялся на площадку второго этажа:
– Один-одинёшенек, товарищ подполковник.
– Что за шум? Упал любимый комод бабушки да отдавил хрен дедушке? – Носорог вдоль стены подошел к дверному проему и аккуратно выглянул на лестницу:
– В натуре чисто, командир. Старшой один.
– Кто бы сомневался? – фыркнул Александр. – Лейтенант, без обид! Сам понимаешь, бережёного бог бережёт. Чего стряслось?
– ЧП районного масштаба. Тот бармалей, которого сирийцы забрали, пытался сдернуть. Каким-то чудесным образом разоружил конвойного и стрельнул в Юсуфа. Благо я к вам поперся, – развел руками Морозов. – Захожу, вижу не порядок. Накиб на земле валяется, за бедро держится. Сирийцы в кипеше, автоматы похватали и блажат, как потерпевшие. Арестант конвойным прикрылся, на выход намылился …
– А, тут ты, добрый молодец, подвернулся. Хлопнул бедолагу сгоряча, не мешкая, – ухмыльнулся Носорог. – Не журись, старшой, все правильно. Нечего сопли жевать. Чпок, и на небеса, к чертям в жаровню.
– К нам на какой …? – подполковник вернул пистолет в кобуру.
Чупа-Чупс перевесил автомат на правое плечо:
– Центр вызывает по ЗАС. Срочно.
– Срочно говоришь? Тогда идем, раз срочно. Погодь малость, мыслишка в голове вертится, – Александр смешно покрутил носом. – Раз уж мнимого толмача не допросить, воспользуемся, чтобы жути нагнать на арестантов. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Еремеев плотоядно потер ладони:
– Организовать вынос тела по-янычарски? С криками, воплями, кровушкой по сусалам. Сирийцы в таком деле мастаки. Как-никак это у них в офицера стрельнули. А, если предположить, что убили? Усилить, так сказать, картинку, а?
– Согласен. Как только мы за дверь, пусть «садюги Асада» начинают прессовать. С мордобоем и сопутствующими атрибутикой, – подмигнул Кайда.
–А, через пол часика-час возвращаются «добрые русские» и спасают «несчастных», – развил мысль Носорог.
– Решено, закручивай карусель. Играем на грани фола, – щелкнул пальцами Кайда. – Двинули вниз, глянем что да как.
Узел связи и штаб российской группировки расположился на территории бывшей швейной фабрики. Район освободили недавно.
Трехэтажный корпус, на удивление, не тронутый многолетней войной, представлял собой правильный квадрат в плане. Здоровенный двор, две арки въезда-выезда на север и юг, закрытые стальными воротами наглухо. Полосатые блоки бетона, БМП-3 с дежурным экипажем, бронированная стенка с «восточными» глазницами для караула у ворот.
Рослый морпех в бронежилете «Форт» поднял левую руку, требуя остановиться. Правую с «Калашникова» не снимал, но и стволом не тыкал.
Морозов, приняв немного вправо, плавно притормозил «УАЗ». Езда без тента с открытым верхом в здешнем климате комфорта не добавляла, но шанс засечь стрелка или быстро покинут джип увеличивала. На комфорт в армии смотрели сквозь пальцы, а пренебрежение безопасностью полагали верхом разгильдяйства и непрофессионализма. Высший пилотаж-это выполнить задачу, вернуться живым и здоровым, а не превратиться в груз «200».
Сержант оказался знакомцем.
– Здравия желаю, товарищ подполковник, – он вскинул правую руку к виску под каской, встав рядом с водительской дверью, – прощу удостоверения личности. Извините, так положено.
– Без вопросов, служивый. Скажу, как родному, пароль нынче «Сим-сим, откройся», а отзыв, соответственно, «Алли-баба», – первым протянул «корочки» Морозов. – Флоту почет и уважуха!
– Балабол! – Кайда укоризненно глянул на Чупа-Чупса, протягивая удостоверение. – Извини, гвардеец, торопимся. Отворяй калитку.
«Кунги» узла космической связи стояли в самом центре двора под охраной автоматчиков с полной выкладкой. Вот знаков различия, шевронов и прочих армейских прибамбасов на бойцах не имелось. Хотя, для знающих людей, такое наличие отсутствия верный признак спецназа. Но, не факт. Бывает ровно наоборот. Красуется некий невыболевший парняга в штатном прикидоне с эмблемой инженерных войск или военных сообщений. А, на поверку – ССО. Боевые пловцы, к примеру. В армии все на одно лицо. Издалека, само собой.
Морозов остался в уазике, буркнув вслед:
– Подремлю маненько.
– Чем бы дитё не … – хмыкнул подполковник, направляясь к КАМАЗу с фургоном. Из «Тигра», стоящего в тени, выпрыгнул дежурный. Сделав навстречу несколько шагов, остановился, поджидая.
– Ваши документы, товарищ подполковник, – лицо прапорщика ничего не выражало, кроме собранности и готовности действовать моментально. Кайда протянул удостоверение главного управления генерального штаба, в очередной раз мысленно чертыхнувшись: «На кой поменяли название? ГРУ, коротко и ясно».