– Век живи, век учись! – американец звучно сглотнул, стараясь сидеть ровно. Стянутые скотчем щиколотки затрудняли движение.
– Согласен! А, сдохнешь по любому дебилом, – подытожил Александр, отшвырнув импровизированную зубочистку к закрытым дверям. – Французский у тебя вполне. И, с соплями справился. Good boy! Теперь поговорим.
– Руки развяжи! – Роб твердо посмотрел Кайде в глаза.
– На кой? – искренне удивился тот. – Разговаривать будем, не в шахматы играть.
– Тогда не будет разговора! – вздохнул янки и опустил голову.
– Ты же, профессионал, а не дурак, – удивился Александр, положив ладони себе на колени. – Глазки открытыми оставили почему?
– Коню понятно. Полагаете, что разговорите или … ликвидирует, – равнодушно буркнул Роб, будто речь шла о постороннем предмете.
– Правильно, – в растяжку проговорил подполковник. – Зришь в корень. В оловянного солдатика мечтаешь поиграть?
– Ага, мечтаю, – американец поднял голову и ухмыльнулся. – Так полагаю, кто я такой вы в курсе?
– Естественно, – Кайда немного развел руки в сторону. – А, тема нашего разговора всего одна.
– Всего-то? – дерзко дернул подбородком Роб.
– Достаточно. Я не любопытный, – отмахнулся подполковник. – Государственный переворот. Заметь, не в штатах. Здесь. Местного разлива.
Янки голову не опустил, но в глазах проскочило беспокойство. Не то чтобы страх. Именно беспокойство. Скорее даже тень его:
– Вроде контрразведка, а ведете себя как мафиози из дешевых комиксов Голливуда.
– У, дружок. Чтобы очутиться в дружеских лапах службы безопасности надо сильно постараться, – Александр натурально зевнул. – Надоел ты мне что-то. Умничаешь, будто тут студенческий капустник. А, время тикает.
– Чиф! – сидевший за рулем Чупа-Чупс полуоглянулся. – Закатить этому дятлу дурь в вену, и все дела.
– Вариант, – на миг задумавшись, согласился подполковник. – Только после «химии» герра майора придется зарыть в барханах вонючей помойки.
Кайда приоткрыл занавеску на окну:
– Глянь! Чудное место. Историческая достопримечательность в какой-то мере. Городская свалка. Аромат. Специфический. Глаза ест, что иприт. Даже бичи обходят стороной.
Роб молчал, отрешенно глядя поверх головы Александра.
– Ладно! – решился тот. – Валите героя на пол. Жан, давай аптечку!
Три секунды и попытки американца отбиться потерпели фиаско. Уткнувшись носом в грязный коврик пола, он дергался всем телом и мычал сквозь липкую ленту. Носорог надежно фиксировал ноги, а Смоляк, усевшись янки на спину, придавил коленом голову. Кайда, почувствовав, что Роб косится из-за плеча, несколько демонстрационно достал из аптечки шприц и стекляшку ампулы. Крепко ухватив пальцами, отломил конический отросток и втянул прозрачную жидкость в шприц. Смоляк перетянул резиновым жгутом бицепс пленнику.
– Дернешься, проткну руку насквозняк. Я не медбрат из клиники «Шарите», – подполковник твердо держал запястье, – Практика минимальная. У тебя пять минут. Для самодоноса хватит. Если не поставлю антидот, сгоришь, что Жанна д’Арк. Но та на костре, а ты … Горячий парень из Техаса, мля. Последний шанс. И, это не фигура речи.
Роб вздохнул-выдохнул и … затих.
Александр время не терял и аккуратно загнал иглу в вену:
– Жар пошёл. К исповеди готов? Моргни, коли согласен.
На лбу американца высыпали частые капельки пота. Он дважды моргнул и даже попытался кивнуть.
– Вот и славно, – шмыгнул носом Кайда, медленно отлепляя ему скотч. – А, то задурковал …
Подполковник мазанул значок смартфона, отключая диктофон. Роб часто дышал, а губы его обметал белый налет. Смоляк протянул уже снаряженный шприц. Александр повторил манипуляции с инъекцией, мысленно хмыкнув: «Горячий укол хлористого кальция мало кому вредит. А, снотворное тем более».
Глава 5. «Солдатушки, бравы ребятушки …».
Оба автомобиля скучали в дальнем углу необъятной, как ВПП авиабазы Рамштайн, парковки гипермаркета “Kanyon”. До 26-этажного здания было далековато, зато дырявая тень от деревьев маскировочной сетью накрывала и «японца», и «немца». Группа собралась в микроавтобусе. Шопинг офицеров не волновал. Главное автомобилей покупателей по близости было не так чтобы. Утро пятницы. Хлопоты будней. К вечеру будет навал.
Шопен включил генератор помех на минимум, накрыв стометровым куполом место стоянки. Американец дрых сном младенца в потайном отсеке кузова «Фольца». Смоляк бдил у монитора скрытых видеокамер, что ежиком ощетинились по периметру «Toyota”.
– Пазлы сложились. Картинка практически полная, – Кайда по обыкновению пожевал губами, что выказывало скрываемое напряжение. – Заваруха начнется ночью. Группе поставлена задача: любой ценой помещать ликвидации «Султана».
– А, где он, Великий и Ужасный? – Носорог, прищурив правый глаз, потер ладонью кончик носа.
– Они отдыхают, – ухмыльнулся подполковник. – Тишайший город Мармарис. Курорт.
– Забурился себе в отель и в ус не дует, – Морозов неодобрительно мотнул головой. – А, что его халдеи? Бодигарды и прочая спецура? Тоже изволят на морях-океанах солнечные ванны принимать?
Александр укоризненно глянул на Чупа-Чупса:
– Объясняю для малолеток, лохонуться может любой. Хотя некий расслабон спецслужбы имеется в наличии.
– Так понимаю, время дорого, – откликнулся Лях с заднего сидения. – Чего сидим?
– Времени в принципе нет, – вздохнул Шопен. – Фиксируется активность армейцев в Стамбуле, Анкаре, Конье.
– Командир, как с оружием? – Еремеев расправил плечи, невольно задев сидевшего рядом Варшавина. Кайда, размышляя о чем-то, почесал маковку:
– По маршруту имеется одна закладка с легким стрелковым.
– И, только? – сморщился Носорог. – Стало быть надежда только на подножный корм?
– Скорее да, чем нет, – хлопнул себя по колену Александр. – Всё! По коням. Ушки на макушку, мозги в кучку!
Они пятый час катили практически строго на юг. Географ бы выразился, что спускались вниз. Хотя всё относительно. И, в горушку ползли черепахой. А, то стремительным слаломом выписывали серпантин по склонам гор.
“Toyota” числилась авангардом, а “Volkswagen” ровно наоборот, соответственно. Кайда, как и положено командиру по чапаевской диспозиции, сидел рядом Морозовым. Микроавтобус в опытных руках Андрея словно слился с дорогой. Ни тебе виражей, ни тебе резких тормозов. Как по рельсам. Чупа-Чупс, нажевывая бубль-гум, напевал в очередной раз на манер речитатива:
– Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваши деды?
– Слышь, строевик-песенник! Смени пластинку! – подал голос Носорог из глубины салона, когда Морозов в седьмой раз забубнил про «бравы ребятушки».
– Не нравиться, не слушай! – капризным тоном непризнанного гения откликнулся старший лейтенант.
– Да, что ты, дарагой! – оживился Еремеев. – Как можно? Конечно, нравиться. Только зубы немножко ноют. Чуть-чуть.
– И, не подумаю, – продолжил игру Андрей.
– Тогда я тебя зарежу! – прорычал Носорог. – Возьму кынжал и зарежу.
– Ха, напугал, противный, – развлекался Морозов. – У тебя и кынжала-то нету.
– Тогда задушу, пся крев! Своими р …
– Хорош, лицедеи! – подполковник поднял голову от навигатора. – Через три километра сворачиваем налево. Готовьтесь к выемке закладки.
Микроавтобус приткнули к полуразрушенному сараю. Крыша строения провалилась в тартарары, да и стены скрутило в старческом параличе. Зато в двух метрах рос могучий дуб, накрыв шатром кроны и сарай, и площадку рядом.
– Добрый дядечка, – Носорог уважительно огладил морщинистый ствол исполина. – Под такой шапкой ни спутник, ни беспилотник, ни другая холера не страшна.
– Иди уж. Вон «фольц» подтягивается, – Александр кивнул на подъезжающий грузовик. – Просьба у меня великая: не лопухнитесь. Сам знаешь, если закладку нашли то …
– Там засада или… одно из трех, – по очереди согнув два пальца правой руки, Еремеев выдержал короткую паузы и закончил манипуляции, скрутив пальцы в фигу. – Дулю им со смаком от всей широты славянской души.
«Немец», качнув термобудкой, остановился в трех метрах. Лях, сидевший за рулем, почтительно приподнял бейсболку. Замок пассажирской двери тявкнул пекинесом и, минуя подножку, на землю выпрыгнул Шопен. Перешагнув через потертые жилы корней что покрывали площадку, он оказал в метре от офицеров:
– В эфире некое топтание. Объявились новые операторы. Если отбросить словесную шелуху, напоминает перекличку.
– Контрразведка? – Кайда чуть прищурился. Шестаков потеребил мочку левого уха:
– Не похоже. Армейцы. Если принять во внимание частоты и жаргон.
– Спецназ? – Носорог переступил с ноги на ногу. – Тут тренировочная база недалече.
– ВВС, полагаю. Километрах в полста авиабаза имеется, – Шопен пошевелил плечами, разгоняя кровь в мышцах.
– Принято. Зашевелились инсургенты, – подытожил подполковник. – Эх, время, времечко. Цейтнот подкрался незаметно, хоть виден был издалека. Мда.
– Дак, я поехал? – Еремеев глянул на Александра.
– Погодь малость. Киндер-сюрприз выгрузите, – хмыкнул тот. – Пока вы шель-шевель, янки пробздеться успеет.
Колодец, облицованный диким камнем, выглядел экзотично. Мох с северной стороны заполз к самому верху. По южной разбежались веселые стебли плюща, глянцевея в лучах солнца. Лях подогнал «Фольца» впритык. Время не теряли. Носорог вытащил из-под сидения буксировочный трос. Смоляк, скинув ветровку, подошёл к срубу. Еремеев щелкнул карабином, зацепляя один конец троса за петлю на стальном бампере. На ходу разматывая канат, он кинул второй конец в колодец.
Смоляк, натягивая прорезиненный ремень фонаря на голову, заглянул в колодец:
– Темно, как у негра в ж…
– Не тушуйся пехота, – капитан уже держал в руках тонкий линь. – Цэ только колодец, а не анальный вход в царство мертвых. Подошвы потри о песок. Наверняка камни в плесени.
– Змеюк надеюсь нет, – морпех перекинул ногу через сруб. – Я как-то к ним не очень…