– Вижу, – рявкнул вахтенный, презрительно глянув на полковника. – Понаберут дебилов. Мозгов с ложку, да и та, дырявая.
– Иди, иди, добрый человек, – смиренно вздохнул Мишкин, улыбаясь в спину грозному начальству, что уже открывало дверь помещения. – Ждут тебя не дождутся!
Через шесть минут Носорог, в распахнутой форменки вахтенного поднимался по забортному трапу. Сзади тащились Мигель и подполковник. Как и положено боссу, пусть и малому, он отчитывал нерадивых, энергично жестикулирую и часто останавливаясь. Те, понурив головы, даже не пытались перечить. Валентин, присев на борт, попыхивал сигаретой, когда у борта яхты, в том месте где якорная цепь пропадала в воде, возникли две головы. Готовые при малейшей опасности исчезнуть, Капа и Чупа-Чупс подняли маски на лоб. Повертев головой, встретились взглядом с Мишкиным. Встав в полный рост, полковник с хрустом потянулся, раскинув руки. Будто провожая взглядом чайку, что грациозно спланировала на леер, он обежал взором видимую часть корабля, прислушиваясь. Не обнаружив опасности, Валентин, сняв кепи, почесал макушку. Покончив с житейскими манипуляциями, он вернул пятую точку на борт. Снаряженный «Вал» покоился на внутренней полке фальшборта. Только руку протяни. Тем временем на якорной цепи появилось нечто черное, похожее на гигантский слизняк. Потом второй. Как и должно брюхоногим моллюскам, они, включив скорость известной Тортиллы, ползли вверх. Медленно, но верно. Так гласит народная, а может и не совсем, но мудрость.
Оказавшись на палубе, Носорог, собираясь отвесить очередную словесную плюху, оглянулся на подполковника с кубинцем. Те, удерживая физиономии в кислых минах, исподтишка осматривались. Еремеев неожиданно сменил гнев на милость и … хитро подмигнул:
– Командир, походу прокатило. Пока тишь да гладь. Видеотрансляцию вырубаю? Принял. На кой хрен бандосам кино? Ни к чему им.
– Сплюнь, гроза морей и окрестностей, – Александр, из наплечной кобуры скрытой курткой, вытащил “Glock-18” с уже накрученным глушителем. Штуковина для штурма удобная. Двухрядные магазины по 17 патронов каждый плюс возможность вести огонь очередями. Дуршлаг из каждого встречного-поперечного гарантирован. Хотя такую манеру стрельбы спецы считают откровенной дурью и киношной, а на деле вредной и опасной. Особенно для неподготовленного стрелка. Придавит такой шустрик спусковой до упора и через две секунды адье. Приходи, кума, любоваться. – Всё, парни, начали! На барскую палубу, марш-марш. Капа с Чупа-Чупсом вот-вот начнут шмон нижнего яруса. Челядь по возможности не гасить. Куба, в арьергард!
– Гут, – в лапищах Мигеля “Taurus” и “Colt” даже с прикрученными глушителями монстрами не выглядели. Вполне пристойно.
Они, не теряя времени, направились к ближайшей двери, что под нависающим козырьком верхней палубы вела во внутренние помещения. Подполковник потянулся к латунной ручке, как замок клацнул и дверь начала открываться. Швейцарским хронометром сработали, вбитые хмурыми инструкторами и отшлифованные боевым опытом, рефлексы. По-кошачьи ступая, он, прикрываясь дверным полотном, ретировался к стене. Куда исчезли Еремеев и Мигель, Александр даже не понял.
– Представляешь, тут она…, – похохатывая болтал амбал одетый в белоснежную робу с шотландским tam o shanter на стриженной под «ноль» голове. Он вышагнул на палубу, продолжая оглядываться назад. Выползающее на небосклон солнце светило прямо в лицо, вынуждаю щуриться. – … стягивает трусики, а под ними …
Хихикая и второй «шотландец» оказался на воздухе. Захлопнув дверь он замер соляным столбом с неуместной ухмылкой на роже. Кайда, наведя «Глог» на весельчака, приложил палец к губам. Что оказалось под трусиками так и осталось неизвестно. Рассказчик, проследив взгляд напарника, рванул левой рукой рубаху вверх, правой схватил рукоять револьвера в открытой кобуре на поясе и …
– Тук, тук, – резиновой киянкой бодро стукнул боёк и амбал удивленно уставился на алый цветок, что возник на рубахе, продолжая тянуть Smith & Wesson.
– Тук, – и беспутная голова болтуна опрокинулась назад, увлекая тело. Упасть не дал кубинец, материализовавшись за спиной «яхтсменов» на пару с капитаном. Александр перевел ствол “Glock” на оставшегося «шотландца». Тот, часто замотав головой, замычал нечленораздельное и вскинул руки вверх.
– Good! – похвалил подполковник. – Do you speak English? Well. Very well!
– Мигель, быстренько допроси сиротинушку на предмет кто, где и сколько? – Кайда, приоткрыв дверь, прислушался.
Кают-компания яхте соответствовала на все сто. Однако, как мысленно отметил Александр, некий оттенок «гнезда порока», пусть и светского, присутствовал. В деталях-мелочах. Цветовая гамма стен-потолков, фотографии девиц в одеяниях-позах на грани фола, да и сладковатый запах марихуаны, знаете, навевал.
– Кайда, присев на край массивного из красного дерева стола, тяжело глядел на троицу. Двое янкесов, сухощавых мужичков за семьдесят, окольцованных наручниками, устроились максимально комфортно. На сколько позволяли стулья с высокой спинкой и без подлокотников. Даже некую тень надменности удерживали на холеных физиономиях. Лишь капельки пота на лбу предательски выказывали внутреннее напряжение. Старший, и уже единственный, Кайседо, скованный на всякий пожарный и по ногам, пребывал толи в меланхолии, толи в нирване. Затуманенным взором уставившись в облюбованную точку на противоположной стене, он изредка пошевеливал губами. Может молитву читал, а может список грехов повторял. Чужая душа потёмки.
– Вопрос один: где девушки? – подполковник так и не выпускал из рук австрийскую игрушку, держа палец на скобе спускового.
– Мы сенаторы США, – вздернув подбородок начал тот, что смотрелся поувереннее.
– Знаю, – прервал его Александр, краем уха ловя звуки, что доносились из-за двери. Там, в «предбаннике» бдил Мигель, но мало ли … В таких делах лучше перебдить. Но ничего подозрительного не доносилось, а это вселяло … – Да, хоть ассенизаторы, сиречь золотари. Повторяю, где?
– Мы не знаем. Недавно в гости прилетели, – через паузу вступил в диалог второй янки. – Спрашивай у … хозяина.
– Хорошо, спрошу, – покладисто согласился Кайда и навел “Glock” на коленку колумбийца. Кайседо продолжал бормотать, лишь скользнула презрительная ухмылка. Александр вздохнул с видом человека, который сделал всё возможное и даже больше.
– Тук, – отстрелянная гильза закатилась под стол, а вопль, резанув по ушам, перешёл в затяжное «Уууы». Главный киднеппер свалился на ковер и зажимал обеими ладонями ступню. Лица сенаторов, напрочь потеряв вальяжность, застыли восковой маской. Показалось, даже дышать перестали. В приоткрытую дверь заглянул кубинец:
– Норм?
Получив кивок, последователь Фиделя исчез. Подполковник, выдержав паузу, поинтересовался нейтрально:
– Отвечать будешь, сучий потрох? Не будешь. Было б предложено.
– Доктора вызови, – требовательно взвизгнул Кайседо. – Или бинт дай, тогда и побазарим.
– Торгуешься, – резюмировал Александр и направил ствол пистолета на ногу колумбийца. – Зря. Чашечку прострелю, для начала. Не поможет, получишь пулю в кишки. Через полчаса начнется перитонит и «гуд бай Америка, бэби».
Индикатор вызова на уоки-токи замигал часто-часто. Кайда, продолжая держать на мушке киднеппера, свободной рукой снял рацию с пояса и нажал кнопку:
– На связи.
– Командир! – на русском ликовал голос Чупа-Чупса, едва подполковник перешёл на прием. – Мари нашли. Жива-здорова.
– Принял, – сухо ответил подполковник, но не удержался. – Какого хрена на русском?!
– Виноват! – но раскаяния у Морозова даже близко не звучало. – Птички готовить?
– Готовь! – Кайда помешкал несколько секунд. – Одну. Пять минут на сборы. Про кингстоны не забудь. Роджер!
– Ну, вот и всё, господа хорошие и не очень, – подполковник вернул уоки-токи на место и твердо встал на ноги.
– Вы кто? – продавил сквозь горло два слово Кайседо. – Русские? Гангстеры?
– Конь в пальто, – коротко вздохнул-выдохнул офицер и, особо не целясь, дважды нажал на спусковой крючок “Glock”. – Русские, но не мафия. Военная разведка.
– Привет дяди Сэму, – ещё четыре гильзы штатно улетели в угол кают-компании. Он, не запоминая, глянул на неподвижные тела и направился к выходу. – Чтоб ему черти масло на сковородку добавили. Кокосового.