– А, то! – голосом Чупа-Чупса ожили наушники. – По любому лохов в рейд не пошлют. Всё по-взросло …
Эм шестидесятый застучал вдруг, будто град сыпанул по металлу крыш. Строчки трассера рванули и зримо догнали замыкающий Zodiac. Фейерверком брызнули искры от висевших на транцевых досках моторов. Буруны ещё не усохли, а трассер перескочил на резину баллонов. Всё изменилось настолько быстро, что Кайда сморгнул. Секунду тому Зодиак, глиссируя, резал волну и, будто по взмаху волшебной палочки, оверкиль и уполз под воду. А, пулемет, смолкнув на секунды, сыпанул новую пригоршню свинца по головной лодке. Но, на перегонки уже летели желто-красные огоньки от второго вертолета. Они били в моторы, рвали баллоны второго Зодиака. Через двадцать секунд Rio-Meta буднично катила свои воды, не обращая внимания, что среди прочего мусора на поверхности барахтается семеро человек.
– Аллес! Как корова языком …, – выдохнул Александр и повел бинокль вправо. Из-за дальнего поворота, распустив гренадерские усы под форштевнем, стремительно набегал патрульный катер. Комендоры в ярко-оранжевых спасжилетах и белых касках торчали у носового автомата; на корме суетились матросы что-то таская-перетаскивая; пирамидой Хеопса возвышался капитанский мостик, где на открытой площадке виднелись фигуры.
– Носорог! Подбирай плотву, – Кайда придавил кнопку передачи тангенты. – Да, поспеши! Утопленники нам без надобности. Встречаемся в Пуэрто Паэс.
– Jawohl, Herr Oberstleutnant! – рявкнули наушники. – Уно моменто.
– Яволь, яволь! Сам ты … герр на всю голову! – огрызнулся в эфир Александр. – Работай, а не улыбайся. Роджер!
С высоты четыреста метров гавань напоминала кочергу. Узкая протока по идеальной прямой уходила вправо, оставляя широченное Rio Orinoco, и повернувшись под прямым углом, через полкилометра упиралась в пирс. Сам Пуэрто Паэс остался позади: серо-красно-желтые крыши домов-кубиков в паутине коричневых дорог на изумрудном паласе садов и лужаек. Пастораль. Здесь же вольготно жили-не тужили господа флотские. Речная пограничная бригада «Генерал-Аншеф Хосе Антонио Паэс» держала один из опорных пунктов. Типа заставы. Хотя, ежели сказать по правде, вполне себе тянула на нехилую базу. Пару десятков катеров, лодок и прочих водоплавающих посудин, облепили пирс. На берегу серебристые эллинги, серая казарма в форме каре, черное пятно вертолетной площадки. Вот к нему-то и потянулись вертолёты. Едва геликоптеры крепко уперлись лыжами в асфальтобетон, пилоты выключили двигатели. Несущие винты, отстегав лопастями на последок воздух, устало обвисли. Распахнулась дверь и первым спрыгнул Диего. Он оглянулся и призывно махнул рукой. Не дожидаясь, тут же энергично зашагал к ангара, где поджидали двое, покуривая сигареты. Судя по шевронам, спецназ морской пехоты, бригада «Генералиссимус Франсиско де Миранда». Завидев подполковника, они скоренько побросали недокуренный табак и в пыль растерли окурки подошвами ботинок. Наблюдавший за этим ритуалом Чупа-Чупс неспешно шагавший с рядом Кайдой, умилился:
– Мля, наш стиль. Правильные пацаны.
– Лихие хлопцы, что и говорить, – ухмыльнулся Александр. В отличии от Морозова он двигался налегке. Тактический рюкзак не в счет. Считай, несессер путешественника. По нынешним временам. Андрею же приходилось переть крупнокалиберный «Корд» в камуфлированном кейсе. Вещь казенная, где попадя не оставишь. – Если они в таком же стиле колумбийских коммандос придавят, первым сниму шляпу.
– Сомбреро, командир! – поравнявшись с ними, хихикнул Капелев. – Помочь, Андрюха? Или мы гордые?
– Не, мы не гордые, – Чупа-Чупс тут же вручил поклажу офицеру.
– Вообще-то, я думал твой «сидор» взять, – уныло вздохнул Капа, принимая кейс. – Личное оружие, как-никак. При себе положено держать.
– Для товарища ничегошеньки не жалко, – дурашливо улыбнулся Морозов,
облегченно встряхнув плечами. – Тем более, «дуршлаг» штука общаковая. Считай, твоя очередь, водоплавающий.
Пока они подходили, Диего весело тараторил, жестикулируя столь энергично, будто собирался вспархнуть.
– Вот чешет по-гишпански, – присвистнул Капа, обливаясь потом. Венесуэльское солнышко, зависнув в зените, от щедрот выплескивало ушат за ушатом, да и «Корд» – полутораметровая «дура» ещё та: почти пятнадцать кило. – Как на родном, аж завидки берут.
– Дак, гишпанский и есть родной, – Андрей скосил взгляд через плечо. – Дуркуешь паря?
– Развлекаюсь помаленьку. Пока время терпит, – облегченно вздохнул Капелев, оказавшись в тени ангара. – Вона, компаньерос как каблуками щелкают. Диего-красавчик верняком послал принести то, не знаю что.
– Хорош языками чесать, – шикнул на офицеров Кайда и, кивнув на стремительно исчезнувших в полумраке ангара морпехов, прищурил один глаз на синьора teniente coronel. – Какие новости?
– Самые, самые! – физиономия синьора подполковника сияла, словно новая монетка в один еврик. – Погранцы на подходе. Везут немалый улов. Кстати, ммм… что означает это слово – п л о д в а?
Надеюсь, обидное ругательство?
– Увы, коллега, – развел руками Александр. – Плотва, всего лишь мелкая рыбка. Кстати, вполне, съедобная.
– Жаль, – протянул Диего чуть разочаровано. – Звучит смачно.
– Если командир прикажет, синьор Диего, – невинно улыбнулся Морозов. – С большим удовольствием пополню ваш запас бранных словечек. И, не только русских.
– Командир не прикажет, – хмуро глянул подполковник. И, повернувшись к венесуэльцу поинтересовался. – Пирс, так понимаю, недалече?
– Угу. Буквально метров триста пятьдесят, – махнул рукой на запад тот. – Если через ангар, то ещё короче. Двинули? Не возражаете.
– С чего б, возражать, – покладисто согласился Александр и, отстегнув с разгрузки фляжку, сделал пару глотков. –Эх, и жарень у вас. Но… Как известно, солдат войны не выбирает. А, мы люди служивые. Двинули.
– Всё, маэстро, принимай аппарат. Извини, танка не было, – ехидно улыбнулся Капелев, дождавшись, когда отцы-командиры отойдут на пару-тройку шагов. – Твой черёд бандуру переть.
– Не возражамс, – Чупа-Чупс легко подхватил кейс и молодецки вскинул на плечо. – Не отставайте дяденька военный. Понимаю, вы уже старенький. Терпите, служба! «Сидор» мой прихвати, будь добёр.
– Вот, крендель! – восхищенно покрутил головой Евгений, снимая с плеч офицера рюкзак. И, тут же едва не уронил на землю. – Мля, ты чем там затарил? Ведро бульбы контрабандой с родины припер?
– Не, – старший лейтенант, с беспечным видом бывалого курортника, вышагивал за подполковниками. – Скажу, как родному. Братан, там золото инков!
– Тьфу ты, обормот! – Капа попытался пристроить морозовский рюкзак себе на левое плечо. Куда там. Матюгнувшись в голос, он перехватил его за верхнюю ручку, мысленно моля Бога, чтобы та выдержала.
– Ты, как всё это тащил? – буркнул Капелев, догнав Андрея.
– Легко и с песней, – Чупа-Чупс, насвистывая весёлый мотивчик, шпарил себе, да ещё и по сторонам таращился. Ангар внутри оказался, что сундук в пещере Алладина. Набит всякой всячиной. Милитаристской, понятно дело. Андрей подмигнул заговорчески. – Не журись, друже. Открою секрет. Потом… Наверное.
Они оказались на пирсе вовремя. Катер только-только подходил. Тут же скучал старый знакомый: «Урал-4320», трехосный мастодонт. На его фоне «Хамви», порядком разомлевший от жары, смотрелся машинкой из детской песочницы. В кузове грузовика под частично откинутым тентом дисциплинированно посиживали коммандос в полной боевой. И, квёлыми парни не выглядели. Едва с борта полетел канат, как из «американца» выпрыгнул рослый sargento mayor de tercera в традиционной «оливе». Уставная панама плотно сидела на голове добра-молодца.
– Видал? – Капелев кивнул в сторону брутального крепыша и звучно выдохнул, аккуратно ставя морозовский рюкзак у ног. – Это тебе не хухры-мухры, а цельный старшина первой статьи. Бугор, в тутошнем табеле о рангах.
Старшина коротко рыкнул и спецназовцы горохом посыпались из-под тента. Восемь бойцов тут же построились вдоль борта «Урала». Ещё команда и они энергичной трусцой побежали к обрезу пирса. Там уже матросы мотали на кнехты канаты, намертво крепя. Звучно хлопнул перекинутый на катер деревянный трап и коммандос, шустро перебежав по нему, рассыпались по палубе. Диего, стоявший в компании Кайды и давешних морпехов метрах в десяти от трапа, покосился на sargento mayor de tercera. Спецназовец, поймав взгляд подполковника, кивнул и в хорошем темпе рванул к «пограничнику». Оказавшись на палубе, целенаправленно направился на бак к открытому люку. Двое коммандос тут же пристроились за ним. Бдевший с автоматом на плече матрос, покосился на приближавшихся и отошёл на пару шагов. Не теряя ни секунды, троица исчезла в трюме.
– Здравия желаю, господа подполковники и …, – стукнула дверь надстройки. На палубу вышагнул Еремеев, прищуриваясь от скакавших бесенятами по воде бликов. – Teniente de Navio, Alferez de Navio!
Следом появился Лях, за спиной которого маячила довольная физиономия Смоляка. Офицеры быстро спустились по трапу. Диего отдал честь и, довольно улыбаясь протянул открытую ладонь:
– Одна п л о д в а? Или крупняк имеется?
– Да, кто ж его …, – дернул плечом Носорог, пожимая руку венесуэльцу. – Приказа на экспресс-допрос не было. А, на рожу … Банан их разберет. Мы их в трюм определили. Там, конечно, не Хилтон, но и мы не прислуга.
– Разберемся, – синьор teniente coronel полуобернулся к морским пехотинцам. – Сompañeros, знакомьтесь: Teniente Алехандро Гуаль и Alferez de Navio Модесто Карреньо.
Гуаль сдержанно кивнул, а Модесто, восхищенно блеснув глазами, улыбнулся.
– Вона, уже ведут бедолаг, – оглянулся на катер Смоляк. – Цельных семь штук.
Действительно, под бдительным конвоем коммандос пленных вели к трапу. После принудительно купания в Rio-Meta бравый вид был утерян безвозвратно. Почти все шлепали босыми ступнями по рифленым листам палубы. При этом, скованными сзади руками, они придерживали камуфлированные брюки. Венесуэльцы недоуменно переглянулись, разглядывая столь необычную процессию. Еремеев, перехватив взгляды, ухмыльнулся: