– Куда нам, лейтенант?
Офицер, заглушив мотор, улыбнулся:
– Момент, провожу. Таблички еще не везде, поплутать возможно. Вам отдельный контейнер выделен. Через полтора часа заеду. Генерал ждет.
– Товарищ генерал! Группа из краткосрочной командировки вернулась в полном составе. Больных и раненых нет. – Майор вытянулся, словно оловянный солдатик, встав в центре комнаты.
– Вольно, товарищи офицеры! Благодарю за службу! – Терентьев, одетый в полевую форму песчаного цвета, вышел из-за стола. – Рад видеть всех живыми и здоровыми. Как Африка? Понравилась?
– Влюбились, как пионер в вожатую. Горячо и безответно. – Носорог сделал печальное лицо.
– Капитан Еремеев себе не изменяет, – строго начал генерал. – И это замечательно. Постоянство – признак зрелости ума и духа. Так держать! – неожиданно подмигнул Дед. – Прошу, занимайте свободные места согласно штатному расписанию. Чайку похлебаем с сушками, байки про ваши похождения послушаем.
– Товарищ генерал, виноват, отчет не успел подготовить. – Кайда вслед за Терентьевым уселся за длинный, для оперативных совещаний, стол.
– Не тушуйся, Александр. Завтра подготовишь. И вы, братцы-кролики, с писаниной не тяните. Бюрократия – вещь нудная, но полезная. Однажды в архиве жандармского управления наткнулись на рапорт некоего штабс-капитана Черных. Время было военное. Первая мировая на дворе. Так этот штабс предложил идею создать воинскую команду-фантом в тылу русских войск. Немаленькую числом – полк. Брусилов в тот момент ударил по австриякам, и фронт рухнул. Несколько полков оказались в котле. Их быстренько блокировали в лесной зоне и рассекли на части. В плен попал штаб полка в полном составе. Радио в армии уже использовалось. Вот офицер и предложил радиоигру. Под диктовку контрразведчиков австрийцы и слали депеши: типа выручайте, спасайте, идем на прорыв в таком-то квадрате, поддержите. Те и поддержали. А там засада. Огневой мешок. Идею того штаб-капитана и применили позже. Через тридцать восемь лет.
– Операция «Березино»? Белоруссия, сорок четвертый год? – удивился Носорог.
– Да, «Березино», творчески переработанная. А не будь того рапорта. Кто знает…
– Все, товарищ генерал. Проникся и осознал. Разрешите идти?
– Не разрешаю, капитан. Сказано: завтра. – Терентьев шутливо погрозил пальцем.
Неожиданно ожил пульт селектора. Генерал, легко поднявшись, подошел к рабочему столу. Прижал на широком, будто шахматная доска, пульте мерцающую клавишу.
– Товарищ генерал. Все готово, – в динамике раздался голос помощника Терентьева.
– Пусть заходят. – Дед отпустил клавишу и повернулся к офицерам: – Сюрприз, господа разведчики.
Дверь распахнулась, и в кабинет один за другим вошли…
– Хоттабыч, Лях, Шопен! – подскочили со своих стульев Носорог и Чупа-Чупс.
– Разрешите, Константин Петрович? – умоляюще посмотрел Еремеев.
– Разрешаю. Сегодня можно, – широко улыбнулся Дед.
– Вся группа в сборе. Теперь к делу. Коротко обрисую оперативную обстановку. Сирийская армия заканчивает окружение Алеппо. В восточной части города блокировано несколько тысяч боевиков. Среди этого интернационального сброда много профессиональных наемников из стран НАТО. Ну а где псы войны, там и разведка. По ним и будем работать целенаправленно. Задача вашей группы – в связке с армейским спецназом и сирийцами захватить максимальное количество офицеров разведки. Цель – вербовка. Детали предстоящей операции обсудим позднее. Вопросы?
– Разрешите? – Хоттабыч шевельнулся на стуле.
– Слушаю, капитан Арсенин.
– По коллегам понятно. Что с наемниками делаем?
– По ситуации. Передаем сирийцам, если есть такая возможность. Если отсутствует? М-м-м… Как минимум индивидуум не должен в дальнейшем заниматься этим делом. Под Женевскую конвенцию не подпадают в любом случае. Ответил?
– Так точно. Предельно ясно.
– Вот и ладненько. С делами на сегодня все. Группа отдыхает. Завтра в семь ноль-ноль жду майора Кайду в своем кабинете.
– Слушаюсь, товарищ генерал. – Александр вопросительно взглянул. – Группа дислоцируется на базе?
– В жилом городке, отдельный сектор военной полиции. По легенде вы офицеры Центра примирения сторон.
– Ясно, Константин Петрович.
– Ну, раз командиру ясно, то идите-ка все… в баню!
Офицеры переглянулись. Еремеев хмыкнул:
– Не понял, товарищ генерал. Напакостить еще не успели, а вы уже посылаете…
– Да, капитан, посылаю. Всю группу. – Терентьев хитро прищурился. – Баньку для вас приготовили. С березовым веником, купелью. Бассейн с холодной водой. А лично от меня – вяленая вобла и ящик «Жигулевского».
– Ексель-моксель! Парни, вот это да! Пивко, да еще с воблой! – Носорог подскочил со стула. – Стесняюсь спросить, Константин Петрович… Компанию нам составите?
Терентьев изобразил грустную мину на лице:
– Да куда же я денусь? С подводной лодки-то. Короче, через час за вами приедет мой помощник. Будьте готовы.
Глава 2Были сборы недолги
Кайда подошел к штабной палатке классического для Хмеймима вида. Параллелепипед с двухскатной крышей из прозрачной пленки. Хитрость, как и всегда, таилась в мелочах. Принцип матрешки. Внутри, под куполом, трилистник контейнеров, штаб-квартира ССО в Сирии. Униформа «пустыня», тканевые берцы, портупея с кобурой – стандарт для сотен офицеров базы.
Предъявив часовому в форме военной полиции офицерское удостоверение, майор открыл пластиковую дверь. Брат-близнец первому, дежурный заступил дорогу:
– К кому, товарищ майор?
– К генерал-майору Терентьеву. Назначено на семь ноль-ноль.
– Пропуск и удостоверение. – Сержант смотрел строго.
Пройдя по длинному коридору, Александр остановился перед дверью с табличкой «Информационный сектор». Помощник генерала вышел из-за стола навстречу.
– Товарищ майор, генерал вас ждет, – приветливо улыбнулся лейтенант и распахнул дверь в кабинет Терентьева.
– Теперь ты знаешь истинную цель операции в Алеппо. Гриф «Сов. секретно», кодовое название – «Скорпион». Кроме меня здесь, в Сирии, в курсе только мой зам, полковник Чубаров. – Генерал, задумчиво постучав по столу пальцами, поднялся со стула.
Заметив движение Кайды, он жестом разрешил сидеть.
– Теперь о текущей обстановке. Боевики наладились с провокациями по химическим атакам. Частота и характер говорят о системе. Кто режиссер спектакля? Воспользуемся советом классика. Плясать будем… от вешалки. Так у Станиславского?
– Как правило, все, Константин Петрович, начинается с денег. – Александр помял подбородок.
– Точно! Пора встречаться с милейшим человечком, финансовым магом и двойным агентом.
– Это вы про…
– Про него самого, курда с турецким картоном, коего прошлой осенью французский майор с редкой фамилией Кайда принудил к сотрудничеству. Агент получил псевдоним Атолл и трудится в поте лица. Про денежку не забывая. Недавно потребовал у куратора ни много ни мало французское гражданство. Мол, геройствую, помогаю, заслужил.
– И что? – Улыбка поползла по лицу майора.
Терентьев хмыкнул:
– Пришлось герою подполья вежливо объяснить, что новая родина в будущем – дело непростое и хлопотное. А когда он по скудоумию настаивать стал, напомнили про сожранные плюшки. Мигом понял, клялся, что осознал и впредь плохо вести себя не будет.
Кайда завернул в проулок, что вел к двум контейнерам, где расположилась группа. Носорог, заломив панаму в стиле Максима Горького на Капри, уже прогуливался. Завидев майора, он поспешил навстречу.
– Командир, мое почтение! Что генерал? Дан приказ ему на запад?
– Наше вам с кисточкой! Не спится?
– Точно так. Опять скрипит потертое седло, и ветер холодит… – фальшиво спел Еремеев.
– Вижу, бодр и весел. Тогда скоренько собери группу.
– Уже. У нас в комнате. Чаи с кофеем гоняют.
– Здравия желаем, товарищ командир! – Хоттабыч первым поднялся при появлении майора. – Профсоюзное собрание фабрики «Смерть террору» считать открытым?
– И закрытым. Товарищи офицеры, ставлю боевую задачу. – Кайда прошел к столу, где его ждал свободный стул. – Группа начинает работу по операции, о которой говорил генерал. На первом этапе нужно выяснить, кто занимается подготовкой провокаций с так называемыми химическими атаками. Сегодня в пятнадцать часов с базы выходит конвой с гуманитарным грузом. Мы с конвоем. Пункт назначения – Джиср-эш-Шугур.
Напоминаю, на все время операции мы офицеры Центра примирения сторон. Для мобильности генерал выделил в наше полное распоряжение два вездехода «Тигр». Ночью на окраине Шугур конспиративная встреча с агентом Атолл. Это тот курд, которого мы осенью взяли у турецкой границы. Работаем под французов. Носорог! Обеспечить группу необходимой экипировкой. Через двадцать минут с помощником Деда отправляешься на склад.
– Сделаем в лучшем виде, командир! Ей-ей, скоро отправлю депешу во французское посольство. Пусть аусвайс справят. Доколе с липой ходить? – сделал обиженную физиономию Носорог.
Кайда не обратил внимания на очередную выходку своего заместителя.
– Хоттабыч! Сейчас прибудет офицер военной полиции. С ним – в арсенал базы. Подберешь оружие, боеприпасы. Шопен! На тебе – связь и РЭБ. Все в мобильном варианте. Лях! Под себя и Чупа-Чупса снайперское. В двух вариантах. «Винторез» или… На усмотрение. И дальнобойное. Генерал говорил, поступили АСВК-М «Корд-М» на тестирование. Вот и опробуешь заодно.
– Командир! Артиллерию, надеюсь, берем? – с надеждой спросил Хоттабыч.
– Возьми РПГ–26 шесть штук. Два МГК «Бур». Выстрелов к нему десятка полтора. «Шмелей» пару.
– А «Корнет»? Вдруг на бронетехнику нарвемся, – влез Носорог.
– Хорошо, бери «Корнет». Забьете «Тигры» под крышу, – усмехнулся майор. – Шопен, мины подбери для пехоты. Желательно направленные.
– Сделаем, командир. – Радист пометил в маленьком блокнотике.
– Хоттабыч! Про хавчик не забудь! – взволновался Чупа-Чупс.