На юте, прямо в центре, разомлев на солнце, желтела сигара «Галтеля». Подводный беспилотник и две надувные лодки на тросах за кормой – вот и вся необычность для внешне рутинного выхода. Экипаж на палубе не отсвечивал. Дел хватало. А гости? Пятеро разместились в надстройке полубака: трое натовцев под присмотром Чупа-Чупса и Ляха. Носорог, как и положено командиру, бдел на открытой площадке за ходовым мостиком. Солнечные очки придавали некое пижонство, но в здешних местах это предмет первой необходимости. Тем более в море.
Цепочка поплавков закончилась, и «Грачонок», огибая последний «апельсин» по дуге, выходил в открытую часть акватории порта. Что-то сверкнуло в глубине, и Еремеев, приглядевшись, разглядел ячейки противодиверсионной сети. Та пряталась под боновыми заграждениями.
– Ловись, рыбка, большая и… очень большая, – буркнул он под нос, оборачиваясь на лягнувшую дверь.
Старший матрос в лихо заломленном кепи флотского образца, ловко перешагнув высокий порог, в четыре шага приблизился.
– Товарищ капитан, – он коротко козырнул, – с «Бойкого» сообщили, что подлодка идет в «русло».
– Все-таки решились, янычары хреновы… – Носорог поджал губы. – Что ж, хозяин – барин. Пусть не обижаются.
Корвет резал гладь Средиземного моря, как филейный нож – кусок мраморной говядины, разваливая на две части. Кильватерный след, лохматый за кормой, расползался в чахлые пузыри, напоминая пролитое пиво на дубовой столешнице.
Кайда, спрятав в кулак, смолил очередную сигаретину, когда сбоку возник морпех:
– Товарищ подполковник, только что из ЦБУ сообщили… – Старшему лейтенанту пришлось приблизиться, так как ветер сглатывал фразы, будто первогодок мамкины котлетки при свидании. – «Эф шестнадцатые» держат на мушке. Но они из зоны не уходят. Маневрируют по высоте.
– Главное, атаковать не смогут. – Александр щелчком запустил бычок, и тот миг пропал. – Вертушку когда поднимают?
– Уже. – Смоляк кивнул в сторону юта.
Кайда повернул голову. На вертолетной площадке Ка–27 фыркнул турбинами, выпустив сизоватый выхлоп. Трехлопастные винты, раскручиваясь в противоположные стороны, быстро набирали обороты. Фюзеляж дрогнул, и, бликуя стеклами кабины, вертолет оторвался от палубы корабля. Поднявшись метров на семь, он с легкостью стрекозы понесся вперед. На правом борту Александр отчетливо разглядел две подвешенные ПЛАБ.
Едва Еремеев оказался на мостике, командир «Грачонка», стоявший рядом с рулевым, повернул голову:
– Товарищ капитан, «Бойкий» поднял Ка–27, чтобы местоположение подлодки установить.
– Принято. Наши действия? – Носорог встал рядом.
Моряк пожал плечами:
– Работаем по предназначению. Борьба с подводными диверсантами. Запускаем ГАС «Анапа». Мониторим подводную обстановку.
– Добро! Работаем. Станция пловца на какой дистанции засекает? – Еремеев окинул взглядом рубку.
– Если идет на ластах, то за триста метров. Максимум. Если на подводном носителе, на сто метров раньше. – Командир ПДРК потянулся к тангенте внутренней связи. – Сектор обзора – триста шестьдесят градусов. Сканирует в автоматическом режиме.
– Вот и ладушки. В этом деле я вам не помощник. Буду на верхней палубе. – Еремеев, сняв кепи, взъерошил волосы. – Чуть что, свистни.
– Понял, выполняю. – Старший мичман снял тангенту. – Корабль к бою! ГАС «Анапа» – в боевой режим!
Носорог успел сделать два шага, когда взвыла сирена. Звук разлетелся по округе и постепенно затих, запутавшись в мачтах кораблей и тросах портовых кранов.
– Мля! Аж уши заложило. – Капитан попеременно помял мочки. – Не могут мореходы без пафоса. Вынь да положи им…
Солнышко светит ясное,
Здравствуй, страна прекрасная!
Юные нахимовцы тебе шлют привет! —
звенел юный голос из репродуктора, разгоняя задор и энергию над бухтой.
– Вот это да! Это по-нашему. – Носорог хлопнул ладонью по стойке леера. – Самое время трем мушкетерам жути нагнать.
Он сбежал по трапу и, пройдя несколько метров в сторону бака, распахнул дверь.
– Кают-компанию, вижу, обжили. Тепло, светло и мухи не долбят. – Еремеев оглядел сидевших в дальнем углу стола натовцев. – Вид имеем лимонный. Оно и правильно. Жить здесь можно, но… недолго.
– Вот и я им талдычу: мол, последний парад наступает, – по-простецки улыбнулся Чупа-Чупс, незаметно подмигнув капитану.
– Сирену слыхали? Люди вы морские, в сигналах разбираетесь. – Он специально говорил пусто, без эмоций.
– Не бином Ньютона, – буркнул Крайтон. – Сигнал «Корабль к бою». Тоже мне новость. Не на рыбалку тащите.
– Рыбалку? Гм-м… Где-то ты прав насчет рыбалки, – пожевал губы Еремеев. – Ладно, недосуг. Вы помандражируйте немного в обществе двух молодых, местами интеллигентных людей.
– На психику давите? – ухмыльнулся британец. – Старо. Проходили.
– Не, развлекаюсь. По причине природного антагонизма к врагам и маниакальной склонности к садизму, – усмехнулся Носорог, открывая дверь и перешагивая высокий порог. – Про Муму не забывай. Актуально как никогда. В вашем-то положении. Чао. Еще увидимся. Напоследок.
Командир корвета, заметив вошедших на мостик Кайду и Смоляка, громко позвал:
– Товарищ подполковник!
Едва разведчики приблизились, он торопливо начал:
– Лодка на грунте. Вертолет засек место. Как и предполагали, легла в начале подъема «русла». До входа в бухту одиннадцать кабельтовых.
– На грунте? Значит, боевых пловцов выпустила? – полуутвердительно спросил Кайда. – Ка–27 далеко?
– Рядом. В трех милях.
– Вертушку в квадрат для целеуказания. – Подполковник помолчал, размышляя. – «Тюленям» до гавани минут пятнадцать-двадцать, так?
– Около того, – кивнул моряк.
– Закрывай зону, – скомандовал Кайда. – Типа учебное бомбометание. Форсируем операцию. Оповестить «Грачонок». Летунам приказ – не пустить в зону «Эф-шестнадцатые». Пусть кружат туркам голову или чего еще. Профи, сами лучше знают, что делать.
– Принято. Работаем! – Кап-три повернул голову к стоящему в дальнем углу офицеру. – Командиру БЧ–3! Приготовить комплекс «Пакет» к боевому применению!
Глава 11Ихтиандры на дне
«Грачонок», описав полный круг, лег на обратный курс. Носорог, держась за леер, взирал на маневры ПДРК с площадки за ходовым мостиком. На этот раз дверь отворилась тихо. Тот же матрос, продублировав перемещения, замер напротив. Правда, теперь обошелся без козыряния.
– Товарищ капитан, командир приглашает на мостик.
Мысленно отметив, что флотские быстро адаптируются, Еремеев занудствовать не стал. Не тот случай.
– Сей момент. Новости?
Тезка сухопутного ефрейтора оказался не так уж и прост:
– Это к командиру. Нам неведомо.
– Неведомо?! – усмехнулся разведчик. – Пошли, философ.
– Товарищ капитан, – старший мичман даже не стал дожидаться, когда Еремеев переступит порог, – акустик фиксирует движение подводных объектов.
– Классифицирует как? – Носорог вмиг оказался рядом с командиром «Грачонка».
– Аквалангисты. Девять пловцов. Идут на ластах. Скорость невысокая. Или стремятся не шуметь, или…
– Или груженые, – подхватил Еремеев. – Волокут что-то. Спрашивается, что?
– Ясный палец, взрывное устройство, – фыркнул вахтенный, но под взглядом старшего мичмана развивать мысль не стал.
– Где сейчас?
– Проходят линию мола.
– Ясненько. Попадут в гавань и разойдутся веером. Могут? – Носорог поцокал языком.
– Могут, – согласился старший мичман.
– Гоняйся за ними потом по всей акватории. Не вариант, – вздохнул капитан. – А посему пришло время «Ч». Атакуем. Связь с «Бойким»! Мухой!
ПДРК на полном ходу ворвался в гавань, выгнав нешуточную волну на бетон мола. Пролетев до центра, резко сбросил ход до малого и… Десятиствольный гранатомет только внешне выглядит не кучеряво. Фугасные гранаты сыпались как из рога изобилия. Вода заклокотала от подводных взрывов. Первая серия, вторая, третья…
– Хорош! – рявкнул Носорог на расчет, когда заряжающий откинул крышку четвертого ящика с РГ–55. Катер описал окружность, в центре которой расползалось пятно пены.
Вертолет висел метрах в двадцати над поверхностью. Винты, рубя воздух, образовали некое подобие воронки, вдавив воду в центре. Снизу раскрылись створки, и на серебристом тросе пополз цилиндр радиобуя.
– Товарищ подполковник! «Ка двадцать седьмой» докладывает: радиобуй приводнен. Лодка под ним. – Командир корвета вопросительно смотрел на Кайду.
– Пусть пошлют тройной сигнал. Услышат?
– Еще как! Вся подлодка зазвенит, как трансформатор.
– Выполнять!
Капитан рывком распахнул дверь кают-компании:
– Выходи, приехали! Станция конечная, поезд дальше не идет!
Вся троица сидела ссутулившись, белея лицами.
– На выход! Если ноги не слушаются, поможем. Встать! – рявкнул он. – Парни! Тащите лихоимцев на свет божий!
Одного в самом деле пришлось тащить. Лях, ухватив за ворот куртки, выволок финна. Ноги жителя Суоми, будто ходули, не желали гнуться в коленях. Немец очумело вертел головой, порывисто дыша, но двигался сам. Чупа-Чупс для ускорения коленом поддал в пятую точку. Помогло. Крайтон, держа выправку, вышел на палубу без помощи. Правда, прежнюю пластику бывалого мачо как корова языком… Да и пальцы отплясывали сарабанду.
– Рыбу ловите? – деревянно ухмыльнулся британец.
– Ага. Отрыбачились уже, блин, – ощерился Еремеев. – Счас улов станем собирать. Вон на баке парни снасти готовят.
Три черных штыря, словно трезубец Нептуна, проткнули водную поверхность и потянулись вверх. Раздвинув море, вначале появилась черная рубка, а следом – островок корпуса. Струйки воды, сбегая вниз, омывали лоснящуюся на солнце субмарину.
– Дизель-электрическая. Тип «Гюр». – Командир «Бойкого» не опускал морской бинокль. – Бортовой номер S–359. Вахтенный? Что за зверюга?