удешь чаи генералу подавать.
Кайда рассмеялся:
– Какой из меня денщик? Сбегу от тоски.
Генерал ухмыльнулся:
– Шучу, конечно. Мечты старческие.
Дом, который уже неделю занимала группа, находился в самом центре поселка Хмеймим. Как выразился Хоттабыч, «фешенебельный район, курорт». Комнат действительно было много, а здоровенный холодильник забит продуктами. Опять же, гора фруктов на столе. Офицеры блаженствовали.
Дед появился в сумерках. Поздоровался бодрым голосом и, справившись у каждого про житье-бытье, уединился с майором в гостиной, что на втором этаже.
Генерал и в цивильном смотрелся естественно. Этакий коммерсант средней руки.
– Теперь к делу. За спасение штурмана командование представило группу к наградам. Награждение уже подтвердили. По слухам, Сам подписал.
– Спасибо, товарищ генерал, приятно слышать. На базу, в Хмеймим вызовете? Там, я слышал, банька имеется шикарная. Веники березовые, пиво, таранька, эх, – мечтательно закатил глаза Кайда.
– Фантазер ты, майор, однако, – ухмыльнулся Дед.
Кайда вздохнул:
– Спасибо на добром слове. Новое задание?
– Куда ж без него. Да, Карабас поведал, что среди офицеров столичного гарнизона, не прапорщиков, сам понимаешь, ходят слухи о возможном перевороте.
– Контрразведка мутит? Проверяет контингент на вшивость? – задумчиво предположил майор, делая большой глоток чая.
Дед пожевал тонкие губы:
– Может, и контрразведка, а может, и нет. Конечно, после того как сбили «сушку», у нас с турками напряг. Но если это не деза, есть шанс вовремя шепнуть словечко Эрдогану. Да, дела… Здесь уже политика, большая политика, Саша. Но это так, мысли вслух, не более того. Сам понимаешь, о моих фантазиях молчок.
Кайда кивнул.
– Теперь о делах прозаических, можно сказать рутинных. Велено пощипать финансы басмачей, накрыть их караваны с нефтью. Хватит у сирийцев добро воровать. По бензовозам отработает авиация. Наводить будет армейский спецназ, несколько групп.
У вас история отдельная. Формально пойдете на подстраховку армейцев. Будете с ними в одном районе работать. Закавыка в следующем. Там же засекли работу разведгрупп спецназа НАТО. Действуют автономно, с местными курбаши не пересекаются, но командование духов в курсе.
В трех километрах от твоей оперативной базы на днях сделали закладку. Координаты дам позже. В схроне на всю группу экипировка и оружие французского спецназа. После того как бензовозы, дай бог, спалят, обозначитесь перед супостатом. Идеально – перед турками. Будет возможность, бери языка. Лучше турецкого офицера. Нужна свежая информация. Да и посчитаться за пилота не мешало бы. Алаверды, так сказать.
– Плюнуть ложку дегтя в бочку меда? – ухмыльнулся майор.
Невысокая горная гряда разрезала плоскогорье на две части. В северной, покрытой зарослями кустарника, частыми рощами хвойных деревьев, с блюдцами озер и ниточками речек, обилие валунов и невысоких скал делало местность труднопроходимой. В южной – каменистая пустыня с редкими цитрусовыми деревьями, серыми коробками домов и шикарной четырехполосной автострадой, черной стрелой летящей за горизонт. Сейчас две полосы хайвея были плотно забиты бензовозами. По свободным в обе стороны проносились мотоциклы, броневики, фуры.
Группа заняла позиции еще ночью. К утру успели обжиться. Тщательно замаскировались и с рассветом дважды поднимали беспилотник.
– Шопен, что с эфиром? – Кайда потянулся к фляжке с водой.
Радист обустроил свое гнездо с максимальным комфортом. Для начала выставил несколько шестов разной высоты. Потом на них закрепил маскировочную сеть. Камни вокруг образовали подобие стены. Под сетью закрепил теплоотражающую накидку. В небесах дронов с инфракрасными датчиками как грязи, так что береженого Бог бережет.
– Активность обычная. Справа внизу пост турок. Часто ведут переговоры с КПП на границе и блокпостами на трассе, – откликнулся Шопен, не снимая наушников с головы.
Майор перевел бинокль на виднеющееся сквозь зелень грязно-зеленое пятно турецкого броневика. Двое солдат, развалившись в шезлонгах, дремали под утренними лучами.
– Что еще? – Кайда перевернулся на левый бок.
– Летуны натовские ведут переговоры с базой. Кодировка стандартная. Наших не слыхать. – Радист не отводил взгляд от монитора.
– Рано еще для наших, – буркнул майор, прислушавшись к разговору лежащих метрах в семи Ляха и Хоттабыча.
Как всегда, Хоттабыч подтрунивал над своим коллегой по цеху:
– Вот ты вроде как в снайперах числишься. Тогда скажи мне, мил человек, на какой верхушке армейцы закрепились?
– Отвалите, месье Жан. Экзаменовать будешь? – лениво отбивался Лях, продолжая в бинокль оглядывать соседние сопки.
– Да боже упаси! Но все-таки где армейцы, как мыслишь? – не унимался Хоттабыч.
– Я, в отличие от вас, месье, догадками не живу. Практикую знание. А армейцы на второй слева горочке паркуются. – Лях отложил бинокль.
– Поздравляю вас, Зоркий Глаз. И как сподобились вычислить? – удивился Хоттабыч.
– Наблюдательность и опыт, дружище. Это вам не мелочь по карманам тырить! – назидательно ответил Лях.
– Слушай его больше. Наблюдательность? Разведчиков с квадрокоптера засекли, еще когда первый раз поднимали. Они как раз только на точку вышли, не успели замаскироваться, – фыркнул Шопен.
– Чья бы корова мычала, а твоя, композитор, молчала. Не дал друга развести, – возмутился Лях.
Первая волна бомбардировщиков, нависнув над головой колонны бензовозов, обрушила бомбы столь точно, что даже отсюда было видно, как машины, объятые пламенем, взлетали на десятки метров. Следующее звено ударило по хвосту, и в дело вступили штурмовики. Через двенадцать минут все было кончено. Дорога полыхала.
– Командир, вижу джип. Едет к соседям, – ожил в наушниках голос Чупа-Чупса.
Кайда, оторвав взгляд от завораживающего зрелища горевшей колонны, перевел бинокль на турецкий пост. Броневик стоял на месте, пятеро солдат нервно расхаживали, энергично жестикулируя. Повернув прибор правее, майор увидел, как в сторону поста несется «Лэндровер-Дефендер», таща за собой огромный хвост пыли.
– Группа, готовность «два». На месте остаются Шопен с Ляхом. Остальные – за мной. – Кайда ужом выполз из-под маскировочной сети.
Через сорок минут группа заняла позицию. Кайда указательным пальцем дважды постучал по микрофону рации:
– Хоттабыч, готов?
– Усегда, шеф! – тут же откликнулся наушник.
– Носорог, броневик обезножишь только в случае попытки участия. Только! – Майор в бинокль увидел, что в джип полез водитель, а сидевшие за столом трое боевиков в компании с турецким лейтенантом начали подниматься, продолжая разговор.
Джипу дали отъехать от блокпоста чуть больше километра. Машина двигалась с умеренной скоростью, представляя идеальную мишень для снайпера. Французская ФР – отличная винтовка в умелых руках, а Хоттабыча в криворукости заподозрить повода не было. Тем более на дистанции в сто метров. Два глухих хлопка, и «Дефендер», плавно скатившись в кювет, завалился на бок.
Они уже приближались, когда задняя дверь распахнулась и из вездехода вылезли двое. Первым оказался боевик в армейском камуфляже, вооруженный калашниковым. Он тут же нырнул в кювет. Второй, в гражданском костюме и белой сорочке, держался руками за окровавленную голову. Его, будто крепко пьяного, шатало из стороны в сторону.
– Хоттабыч, в цивильном – наш клиент. Второго гаси! Достанешь? – Майор, на бегу выпустив длинную очередь из старшего брата знаменитого «Шмайсера», загнал автоматчика назад в кювет.
– Уже достал, – через три секунды в наушниках ожил голос Хоттабыча.
Прикрываясь корпусом, они короткой перебежкой достигли «Ровера». Знаком показав Чупа-Чупсу заходить справа, Кайда мелкими шажками, выставив штурмовую винтовку, двинулся вдоль перевернутой машины.
– Командир, чисто, – крикнул Чупа-Чупс со своей стороны и выволок, держа за воротник, мужика в цивильном. Вид у него был совсем кислый.
– Перевяжи ему голову быстрее. Идти сможет? – Майор осторожно заглянул в окно «Ровера».
– Сможет. Облевался чуток. Контузия, полагаю. Скоро оклемается. Левольвером хотел напугать, охальник. – Чупа-Чупс в два приема стянул руки пленного пластиковыми наручниками.
Ши, бах – раздалось у блокпоста.
– Носорог, что там? – Кайда мельком осмотрел салон джипа.
– На подмогу кинулись, оглоеды. Пришлось стреножить, как заказали, – зашелестел наушник.
– Лях, нас хорошо видно туркам? – Майор боком повернулся в сторону блокпоста.
– Хоть кино снимай. Французский спецназ злодейски напал на боевиков союзника по НАТО. Шевроны, нашивки, оружие – наверняка все срисовали. Носорогу подсобить? – тараторил боец.
– Помогай, но без людоедства! Пара-тройка легких «трехсотых». Мы отходим, прикрывайте.
Глава 9Мы странно встретились и странно разойдемся
Кайда насмешливо смотрел на пленника:
– Обзовись, мил человек. Не тошнит? Могу водички дать, горлышко смочишь.
Полноватый мужик лет за сорок, арабской внешности, с перевязанной белым бинтом головой, сидел на траве, опираясь спиной на поросший мхом валун. Карие глаза, перескакивающие с Кайды на Носорога, выдавали крайнее волнение индивидуума.
– Может, по-английски не понимаешь? – заботливым тоном поинтересовался Носорог, вынимая из ножен трофейный кинжал с широким и длинным клинком.
Этот бесполезный для боя предмет капитан использовал только в целях психологического воздействия, как-то ответив на вопрос Ляха: «Для создания домашней атмосферы покоя и взаимопонимания».
Индивидуум живо отреагировал на антуражную вещь, вцепившись взглядом в сверкающую сталь:
– Понимаю. И говорю немного, сэр!
– Насчет сэра – это к нему. Я так, простой живорез, – осклабился Носорог, кивнув на майора.
В голове Кайды занозой засело смутное предчувствие, что упустил что-то важное.
– А ты, дружище, чьих будешь? Какой нации?