Первой опомнилась — и среагировала на звуки родной речи — Джейн.
— Не стреляйте! — крикнула она по-русски. — Пожалуйста… не надо стрелять!
— Саныч! — крикнул один из нападавших. — Тут это… еще двое! Я их держу на мушке!
— Кто такие? — донесся голос снаружи. — «Тапочники» [22]?
— Да хрен их знает!.. Тетка какая-то…И еще — мужик!
Иван осторожно высунул голову; у открытой боковой двери, чуть пригнув голову и наставив на него дуло «калаша», стоял какой-то мужик с камуфляжным гримом на лице.
— Не стреляйте! — глухо произнес Козак. — Не берите грех на душу, мужики.
— Эй, ты…подними руки! — скомандовал забравшийся в фургон боевик. — Давай… руки до горы! Чтоб я видел!!
Козак поднял левую руку.
— Давай вторую! — нервно сказал боевик, чей палец лежал на спусковом крючке. — Без фокусов, а то завалю!!
— Не могу, друг, поднять вторую руку! — быстро произнес Козак. — Она у меня прикована браслетом к креслу! И у этой девушки — тоже!
— Хрена себе! — удивленно сказал боевик. — Эй, Колян?! И ты, Саныч?!
— Что ты там возишься, Антоха?! — отозвался кто-то из нападавших. — Бери стволы, рации… и рвем когти!
— Тут тапочники каких-то двух людей везли! В наручниках!
— Кто такие? — вновь донесся голос снаружи.
— Не знаю… но говорят по-нашему, по-русски.
На несколько секунд установилась тишина; Иван слышал лишь звон в собственных ушах да прерывистое дыхание своей соседки.
— Так что делать? — крикнул боевик. — Валить и этих до кучи?
Кто-то из этой компании заглянул через боковой люк в фургон. В сторону затаившихся в своем закутке двух людей ударил сноп света — их осветили мощным фонарем…
Когда свет потух, у Ивана оборвалось сердце. Но уже в следующую секунду прозвучал чей-то спокойный, с угадываемыми командирскими нотками голос:
— Ну мы же не звери, мужики! Антон, посмотри у «тапочников» ключи от калабуш !.. [23] Только давай быстро!
Через минуту или чуть больше обоих пленников освободили от наручников и вывели из фургона. Заметив, что мужчина чуть задержался у кресла водителя, где полусидел, полулежал, навалившись пробитой головой на руль, охранник с серьгой в ухе, один из боевиков на него шикнул:
— Я т-те трону! Шагай, давай!.. Не хрен пялиться на чужие трофеи!
Козак выбрался из салона. Глупо было бы ожидать, что эти мужики в камуфляже, с разрисованными в зеленые и черные тона образинами, позволят ему завладеть трофейным оружием. Не застрелили, не мочканули сгоряча… ну, и на том спасибо.
Он потер саднящее запястье правой руки. Кроме царапины или ссадины, оставленной браслетом наручника, никаких иных повреждений у него не было. Джейн тоже, судя по тому, что он видел, особо не пострадала: она не была ранена, она выбралась из фургона самостоятельно.
Всего вооруженных людей было шестеро, но наверняка поблизости есть еще кто-то из их компании.
Одна их машина стоит несколько позади попавшего в засаду транспорта. Вторая же, наоборот, впереди, почти соприкасаясь с изрешеченным пулями передком фургона.
Слева от них темнеет обрывистый склон, справа тянется поле, а еще дальше видны редкие электрические огни…
— Как зовут? — спросил освобожденного один из боевиков, осветив его фонарем. — Назови свое имя, мужик!
— Звать меня… Иван.
— Ну да, — ухмыльнулся один из боевиков. — Так-таки «Иван»? Брешешь, небось?
— Чистая правда.
— А как твою подругу зовут?
— Эммм… вы сами у нее спросите.
— Наташа! — выпалила молодая женщина. — Наташей меня зовут!..
— Теперь скажите вот что…. Как вы оказались в машине у тапочников ? И почему в наручниках?
Козак чуть замешкался с ответом на этот вопрос…
Но ему на выручку, сам того не желая, пришел старший этой странной группы или команды.
— Некогда базарить! — сказал он. — Антоха, этого, — старший показал на Козака, — возьмешь в свою машину!
— Добро, Саныч.
— Мы возьмем женщину!
— На базу их отвезем?
— Точно! Мы еще успеем вернуться и, если повезет, до рассвета пришкварим еще кого-нибудь из крыс!..
Глава 7. 19 февраля. Дамаск, Сирия
В жизни случаются странные совпадения: из Домодедова они вылетели тем же эмчеэсовским бортом, на котором несколькими днями ранее Козакова в компании примерно сотни беженцев прилетела из Латакии в Москву.
Анна не верила до последнего, что Антонов возьмет ее в эту поездку. Ей казалось, что куратор лишь для виду согласился с ее доводами; она всерьез опасалась, что он отцепит ее в самый последний момент.
Виктор Михайлович и вправду поначалу колебался — включать ли Козакову в состав небольшой группы, вылетающей в Дамаск ранним утром во вторник? Или оставить ее в Москве, на «хозяйстве»? Поездка эта могла быть сопряжена с целым набором опасностей, о чем Антонов сразу предупредил сотрудницу. Но Анна все же смогла убедить начальника в том, что от нее будет больше пользы там, куда он отправляется с небольшой группой товарищей, а не в офисе, где он первоначально планировал ее оставить.
В пользу Козаковой сыграло сразу несколько обстоятельств. За плечами у нее имеется уже кое-какой опыт. Она владеет информацией по теме. Не раз бывала в служебных командировках — под личиной фрилансера — в той же Сирийской Арабской Республике, имеет представление о тамошней специфике. Свободно владеет арабским. И, что немаловажно, умеет обращаться с оружием, имеет личный — неоценимый — опыт участия в спецоперациях.
Приехав в Домодедово несколько раньше группы Антонова — с ними летели еще двое сотрудников, числящихся в штате фонда на Остоженке в качестве охранников, — она вся извелась, пока дождалась появления своих. Пока сидела в машине, судорожно перебирала в уме — не забыла ли чего, правильно ли оделась для такой поездки. Но забывать ей, собственно, было нечего: дорожная сумка у нее собрана, вещи, которые она брала в прошлую командировку, постираны и выглажены. Что касается прикида, то тут особо нечего голову ломать: надела свободную куртку с капюшоном, теплую клетчатую рубаху, джинсы и кроссовки на толстой подошве.
Успокоилась, перевела дух лишь после того, как оказалась в салоне транспортного самолета, нагруженный «гуманитаркой» «Ил-76» с эмблемой МЧС России взмыл в серое февральское небо, взяв курс на юг.
В половине второго дня по местному времени борт МЧС приземлился в аэропорту Damascus International. Уже знакомый Анне штурман опустил кормовую аппарель. Увидев молодую женщину, единственную в компании мужчин, прилетевших из Москвы в Дамаск, он улыбнулся:
— Красавица, вы обещали оставить свой телефончик.
— Что-то я такого не помню. — Увидев, что летчик протягивает ей плитку шоколада, улыбнулась ответно. — Вы что, пытаетесь ухаживать за мной? — приняв подношение, спросила она.
— Мы могли бы сходить вместе в ресторан…. Почему бы нам не встретиться, когда вернетесь в Москву?
— А я вот мужу пожалуюсь.
— А кто у нас муж?
— Он… мастер боев без правил.
— Предупреждать надо… — парень белозубо улыбнулся. — Ладно, я пошутил. Счастливого пути!..
— Я тоже, — сказала Анна. — Спасибо, что подбросили.
Антонов, сошедший на землю последним, обменялся рукопожатиями с двумя встречавшими их мужчинами. Анна узнала обоих — именно эти двое сотрудников местной военной разведки отвезли их на пару с Котовым из Масьяфа в Латакию. Но поскольку они лишь равнодушно скользнули по ней глазами и никак не выказали факта своего знакомства, то и она не стала заговаривать с ними.
Трое мужчин и женщина, неся каждый свой багаж, следуя за этими двумя местными товарищами, направились к зданию одного из грузовых пакгаузов — до него всего метров пятьдесят. Один из двух сотрудников фонда, взятых Антоновым в эту поездку, предложил Козаковой свои услуги в качестве носильщика (хотя у него и без того на плече висела тяжеленная объемистая сумка). Но Анна отказалась… Она изначально решила про себя, что не будет никого напрягать. Решила, что не станет выделяться из общей компании, с какими бы сложностями ей в этой поездке ни довелось столкнуться.
Они прошли через открытую браму грузового склада и уже вскоре оказались с другой его стороны. Здесь их ждал транспорт. А также двое мужчин, прибывших в Дамаск, как оказалось, раньше группы Антонова.
— Здравствуйте, Анна Алексеевна, — поздоровался с ней Игорь. — Как долетели?
— Хорошо долетели. — Анна бросила на встречающего удивленный взгляд. — А как вы здесь оказались?
— Секрет фирмы, — усмехнулся тот. — Садитесь в «Тойоту», — он кивнул в сторону одной из трех припаркованных на площадке у пакгауза машин. — Полагаю, с водителем вас знакомить не нужно.
Из «Тойоты» вышел рослый плечистый парень в защитного цвета куртке и джинсах. Охнув от неожиданности, Анна уставилась на него.
— Котов?! Толя?!
— Он самый, — ухмыльнулся тот. — Привет, боевая подруга! Давай сумку, положу ее в багажник!
Анна сняла с плеча и передала ему свою дорожную сумку.
— А ты как тут оказался? Я думала, ты в Москве…
— Я это, мать… был телепортацирован, — с серьезным видом сказал Котов.
— Телепортирован, — механически поправила Анна. — Обычным пассажирским рейсом прилетел?
Котов не успел ответить, — даже если и собирался, — поскольку прозвучала команда старшего группы: «Перекур отменяется, всем по машинам!»
Два тяжелых, частично бронированных джипа и микроавтобус «Фольксваген» выехали на трассу Damascus Airport Motorway. В голове их небольшой колонны следовал микроавтобус, в который забрались двое сотрудников военной разведки САР. За ним джип, за рулем которого Котов. Замыкающим — внедорожник, в котором находились Игорь, а также старший группы и второй охранник.
От комплекса международного аэропорта до центра сирийской столицы, куда лежал их путь, двадцать с хвостиком километров. В мирное время даже не заметили бы, как уже оказались в юго-восточных кварталах сирийской столицы. А теперь приходилось плестись с черепашьей скоростью, притормаживая у блокпостов, объезжая стоящую там и сям на полотне и обочинах бронетехнику сирийской армии и МВД…