Средневековый раскол в исмаилитском движении стал причиной выделения из него еще одного течения – друзов. В начале X века в Сирии появился некий исмаилит Убейдалла, выдававший себя за «скрытого имама», пришедшего «наполнить землю правдой и справедливостью». После неудачной попытки организовать восстание он бежал в Северную Африку, где сумел основать халифат с центром в Каире, получивший название Фатимидского (Фатима – дочь Пророка Мухаммеда и жена Али).
При дворе одного из фатимидских халифов Аль-Хакима находился исмаилитский проповедник Мухаммед ад-Дарази, объявивший своего «патрона» воплощением Бога на земле. Проповеди Ад-Дарази не получили поддержки в Египте, но после загадочного исчезновения Аль-Хакима вера в его божественность и грядущее пришествие распространилась в горах Ливана, где сложилась община друзов. Друзы верят в переселение душ, но считают, что число душ, способных переселяться, строго ограничено и все такие души заключены в телах членов только их секты.
Как и алавиты, друзы считают свое учение секретным, и его знает лишь часть членов общины, которые проходят специальную подготовку, и они считаются посвященными в «тайну нашего бога».
Друзы не считают для себя обязательным выполнение мусульманских обрядов и не имеют, как мусульмане, пищевых запретов. Основная часть друзов проживает в Ливане и на оккупированных Израилем Голанских высотах. В Сирии они составляют не более 3 % населения и находятся в основном на юге, в провинции Сувейда, куда их предки переселились два века назад из района Алеппо и из Ливана.
Христиане составляют около 7 % населения и представляют ортодоксов (православных), католиков и протестантов. Большинство христиан принадлежат к православной греко-византийской церкви (около 5 %). На территории Сирии находится большинство из восемнадцати епархий Антиохийской православной церкви (остальные – в Ливане и Ираке). Антиохийская церковь, по преданию, была основана в 327 году святыми апостолами Петром и Павлом и является одной из колыбелей христианства. Местом пребывания ее главы – патриарха Антиохийского долгое время являлся город Антиохия, ныне Антакья в Турции. Резиденция патриарха Антиохийского была переведена в монастырь Дейр-аз-Заафран в Турции, а в 1959 году – в Дамаск.
Братские взаимосвязи Антиохийской и Русской православных церквей установились со времени крещения Руси. В 1946 году в Бейруте было открыто подворье Московского патриархата, а в 1958 году – представительство Русской православной церкви в Дамаске с храмом Иоанна Златоуста при нем. В Москве Антиохийское подворье существует с 1948 года.
В Сирии многообразие конфессий, и иностранный гость зачастую не знает, с представителем какого религиозного направления он говорит. Все они арабы, но хотя исповедуют разную религию, на отношениях между людьми это не сказывается. Только по праздникам и выходным можно определить, что ты попал в христианский или мусульманский район: по воскресеньям не работают христианские магазины и лавки, так как воскресенье у них выходной, а по пятницам закрыты мусульманские магазины – у них Великая пятница является выходным днем.
Живут сирийцы как в городах, так и в деревнях большими семьями в больших квартирах и домах.
Квартиры обставлены красивой мебелью, с роскошными занавесками, покрывалами и коврами. Вся мебель сделана из натурального дерева. Проезжая мимо мебельных мастерских, можно видеть, как работают мастера, реставрируя старую мебель.
Отопление, как правило, индивидуальное: в каждой квартире батареи, трубы которых ведут в подвал, где стоит «шофаж» – мазутная печка, которая управляется из квартиры. Каждая семья в отдельном помещении подвала имеет свою собственную емкость для солярки, которая по специальным трубочкам подается в печку. Морозов в Сирии не бывает, но при температуре три – пять градусов выше нуля холод становится ощутимым. Окна в квартирах никак не утепляются, и ветер сквозь щели гуляет по всем комнатам. Особенно это ощущается во время Хамсина. «Хамсин» с арабского переводится как пятьдесят. Весной в течение многих дней – их может быть и пятьдесят – дуют холодные ветры из пустыни, которые несут с собой песок и песчаную пыль, проникающие в помещения. Песчаная пыль оказывается и в постелях, и в закрытых шкафах с одеждой, и на полу. Отопление греет квартиру, только когда оно включено, а стоит его выключить – все тепло сразу же выдувается ветром. Полы в квартирах из мраморных плит, которые моют специальной резиновой шваброй.
Чтобы помыться в душе, также надо включать печку, но греть только воду, отключив батареи. С учетом того, что арабы – редкие чистюли и моются часто, воду они греют по несколько раз в день. Каждая квартира в доме, как правило, имеет большой балкон или террасу, где стоят столы, диваны. Вечером здесь собирается вся семья, чтобы насладиться прохладой, часто жарят шашлыки или готовят другие национальные блюда. Я на своем балконе ставил бассейн два метра диаметром и полметра высотой, и внучка с сыном постоянно в нем бултыхались.
Архитектура зданий в старой части Дамаска чисто восточная, все дома с плоскими крышами и иногда с бассейнами на них. Часто крыши накрывают тентами, под которыми прячутся от солнца и вечером жарят шашлыки. В последние годы в Дамаске появилось много современных высотных зданий, европейских магазинов и торговых центров, куда по выходным устремляется почти весь Дамаск за покупками, да и просто отдохнуть.
В трех десятках километров от Дамаска в сторону Ливана, в горах, находится курортная зона, где температура на шесть – восемь градусов ниже, чем в Дамаске. Поэтому многие жители столицы, спасаясь от жары, строят на склонах гор загородные дома и проводят там выходные. Как правило, дома строятся многоэтажные – с расчетом, что семья растет и каждому в будущем достанется по этажу.
Нам приходилось бывать в гостях у родителей наших друзей в провинции Дэраа, недалеко от иорданской границы. У всех жителей небольшой деревушки красивые каменные дома с колоннами и балконами. У каждого дома имеется бассейн, который используется не только для купания, но и для полива участка.
Участки здесь очень большие, до полутора гектаров, и используются для выращивания овощей. Родители наших друзей выращивали на своем участке только арбузы и затем продавали их на рынке. В России на даче стараются посадить все овощи, а здесь выращивают только один вид, а все остальное покупают у соседей. Например, мой сосед выращивал только помидоры, для чего он строил огромные теплицы размером шесть на тридцать метров, накрывал их пленкой, ставил электродвигатель с вентилятором для продувки теплицы и снимал по два, а иногда и три урожая в год.
Родители обычно занимаются сельским хозяйством, продают урожай и помогают живущим в городе детям. Несмотря на то что земля принадлежит частным лицам, правительство запрещает глубоко копать землю на участке. Связано это с тем, что практически на всей территории Сирии под землей находятся какие-нибудь древние ценности, являющиеся собственностью государства.
Наши друзья со смехом говорили, что местные жители втайне от властей копают свои участки, находят ценные старинные вещи, и наверняка эти красивые дома построены не только на выручку от продажи овощей.
В городах при постройке домов тоже соблюдается определенная семейственность. Идешь по узкой улочке, и по сторонам одни стены и узкие двери в них. Если открыть дверь, то попадаешь в довольно большой двор с деревьями и обязательным бассейном посредине. А вокруг единое строение с многочисленными квартирами, где все жители являются родственниками. Однажды мы с приятелем-дипломатом постучались в одну дверь и зашли внутрь такого дома. Около бассейна сидели несколько человек. Они внимательно на нас посмотрели, и один мужчина вдруг встал и назвал моего друга по имени.
Мой друг не зря постучал именно в эту дверь: дело в том, что двадцать лет назад он работал в посольстве в Дамаске, познакомился с хозяином этого дома и неоднократно здесь бывал. Поэтому-то он и постучал в эту дверь. Оказалось, что хозяин дома уже ушел в мир иной, а нас встречал его сын, который запомнил моего друга. Он не мог отпустить человека, который знал его отца, женщины быстро накрыли во дворе под деревом стол, и пошла неспешная беседа. Арабы любят гостей, особенно иностранцев, которые, по преданию, приносят в дом счастье, поэтому посидеть с ними пришлось довольно долго.
Арабы очень любят поговорить за стаканчиком чая, а гость для них, тем более иностранец, и вдобавок еще русский, просто подарок. Однажды мы ехали из Алеппо в Дамаск, и водитель завез нас в свою деревню. Отец водителя много расспрашивал о России, о жизни простого народа. Солнце уже склонялось к верхушке горы, и, наблюдая за его заходом, я вдруг увидел несколько облаков пыли и услышал какой-то странный гул. Водитель сказал, что это возвращаются с пастбища стада овец, вот они-то и подняли эти облака пыли. Когда они приблизились к деревне, стало ясно, откуда этот странный гул или рев. Овцы вскачь неслись к своим загонам и при этом громко кричали или блеяли. Каждый житель деревни имел свое стадо овец, помеченных собственным клеймом, чтобы не перепутать их с соседскими, и у каждого стада был свой пастух – кто-нибудь из членов семьи. Кто-то из этих пастухов восседал на ослике, но большая часть шла пешком.
Овец выгоняли «на пастбище» рано утром, и они целый день находились под палящим солнцем без воды, поэтому-то они с таким ревом и мчались к своим загонам, где их в длинных корытах ждала целительная влага. Со стороны казалось, что они никогда не напьются, но через некоторое время овцы стали лениво отходить от корыта, покачиваясь от выпитой воды, и выбирали место, где бы улечься. Никакой травы или соломы в загоне не было, они устраивались прямо на камнях, и наступала тишина.
Пастухи тоже целый день находились на солнце с «сухим пайком» в виде двух пресных лепешек и бутылки воды. Солнце уже зашло за гору, и моментально наступила темнота. Распрощавшись с хозяином и поблагодарив его за гостеприимство, мы сели в машину и осторожно двинулись по узкой дороге. Фары выхватывали из темноты только короткий участок дороги, поэтому ехали медленно, но когда выехали на главную трассу, освещенную дорожными фонарями, водитель нажал на газ, и машина ласточкой полетела в Дамаск.