Путешественников приветствовали крики попугаев, свободно гнездящихся под шатрами.
Силбад увел их. Следуя за ним, они поднялись на пять ступенек и вышли на крытую террасу, где он поселился. Там были его диван, его стол и его старая плита, которой он пользовался на досуге, не беспокоясь о батарее, «которая прослужит столько же, сколько и я», — сказал он.
Он относился к своим гостям согласно своим средствам, одновременно простым и великолепным, и покрыл деревянный стол золотисто-коричневой старой занавеской, которую он снял с окон первого этажа, но на которой все еще были переплетены инициалы Varlet d'Empire, с ростком звезд, фрамом и единорогом.
Он поставил великолепную посуду разной формы, поместив ополаскиватель для пальцев туда, где не хватало стакана, съел себя из задницы амфоры как тарелку, но разрезал мясо рукоятью придворного кинжала. слоновая кость.
Он подал им жареных попугаев, посыпанных пыльцой, и большие фрукты с сильным запахом. Он налил прохладную воду из курильницы, наполненной семенами мака.
Под аркадами террасы мы могли видеть темнеющую зелень неба, населенную сияющими танцами гейзеров. Силбад уставился на ароматный факел в металлическом кольце, опоясывающем колонну.
— В этой части Дьявольского шара ночь никогда не наступает, — объяснил старик. Остались сумерки за десять часов до возрождения дня.
Макс положил микрофон на стол. Опасаясь, что звук голосов может разбудить ребенка, он сделал его простым приемником.
— Вы знаете Клода? он спросил.
«Нет, но я слышал об этом», — сказал Силбад. Это парень, который переехал в Пердиде со своей женой. Шикарный мальчик! это выглядит. Пердиде тоже очень уединенный район, но приятный и без серьезных недостатков. Не считая шершней, гадости, которая выходит каждый год. Затем вам нужно закутаться дома в течение шести месяцев.
Он озадаченно взглянул на микрофон, плюнул семечком на перила и повернулся к Белль.
— Вы когда-нибудь слышали о шершнях Пердида, моя маленькая леди?
(Он называл всех мужчин: моряков, а женщин: моей хорошенькой. К Белль он относился с большим уважением.)
«Макс рассказала нам об этом», — сказала Белль своим музыкальным голосом.
Старик снял фуражку, обнажив металлический череп.
«Вот так, — сказал он, стукнув пальцем без кольца по звуковой пластине своего черепа. Шершни сделали это со мной много лет назад. Если бы не повезло, они бы попробовали мой мозг, как вареное яйцо. Любопытно, какая у них слабость для мозга и костного мозга! Не знаю, делает ли это их умными, но они хорошо умеют определять изолированного парня. Они размером с руку, и тысячи их падают на вас. У них есть щупальца, которые пронзают ваш затылок, как старый кусок картона. Они чуют человека на расстоянии лиги.
Он косо надел фуражку. Настой семян, казалось, дал ему в голову. Не заставив его потерять способности, она сделала его более разговорчивым.
— У Клода был сын, — сказал Макс. Он назвал его своим именем.
— Значит, он совершенно разорен для космоса, — рассудил старик. Женщина уже громоздкая, но с потомством прощай прекрасные путешествия!
«Он сделал все», — сказал Макс. Он и его жена мертвы. И ребенок один ходит по Пердиде.
Старик напрягся.
— Как мертв? — выдохнул он.
— Шершни!
После молчания Силбад прочистил горло:
— А маленький Клод?
— Перед смертью отец отправил его на холмы страны Сун.
Старик прищурил веки. Его глаза встретились с его бровями. Он сказал медленно:
— Понятно... Скажите!
Макс перебрал всю историю. Он не знал, как это началось. Первый звонок Клода не сообщил подробностей. Несомненно, обманутый ранним сезоном, он оставил свой дом открытым во время бегства стаи.
— Он был очень болен? В спешке он почти не говорил об этом; но Макс и Силбад были знакомы с лихорадкой Пердида. И последняя слабость мертвого предполагала нападение.
В любом случае факты были.
— Почему этот микрофон? — спросил Силбад, указывая на объект. Это новая модель?
«Новейшая техника Эпсилон», — сказал Макс. Я не думаю, что с тех пор они продвинулись вперед в своих гражданских войнах. Эти микрофоны являются подпорками. С ними звук идет быстрее света. Связь практически мгновенная на любом расстоянии.
Вы знаете, что я оказал Клоду большую услугу и что мы были очень близки. Он настоял на том, чтобы дать мне один. Он опасался за меня опасностей моей поездки к рудникам Лямбды 7. «При малейших затруднениях звоните мне, — сказал он. Я согласился сделать его счастливым. Но именно ему нужна была помощь.
Старик внезапно осушил свой стакан. Он спросил :
— Я не знаю ресурсов вашего Гранд Макса. Через сколько месяцев вы планируете добраться до Пердида?
— В течение двух месяцев.
Старик скептически зашипел.
— Послушай, — сказал Макс, — рад снова тебя видеть, но я ушел с Devil-Ball по другим причинам. Через три дня она будет в афелии, то есть в идеальном положении для полета в сторону Гаммы 10. Там я буду ждать неделю прохождения Голубой кометы. Сжав поле этой кометы как можно ближе, я достигну желаемой скорости.
— Ты сожжешь свои крылья, бабочка!
Макс уверенно рассмеялся.
— Если я правильно понимаю, — сказал Силбад, — нужно будет два месяца у микрофона выступить. Это неудобная работа. Вас не будет слишком много, вы и два ваших моряка. Тем более, что эти моряки мало что знают о Пердиде?
Он колебался:
— Я пойду с тобой!
Макс взял его за плечо.
— Я не осмелился спросить тебя, — сказал он тёплым голосом.
Мартин спал, положив голову на стол. Белль села на балюстраду. Ее силуэт выделялся на фоне темно-зеленого неба.
Внизу черные ущелья обрамляли необъятное пространство плоской воды, отражавшее это небо. Настолько, что у нас возникло головокружительное ощущение подвешивания между двумя бесконечностями.
Гейзеры продолжили свой праздник света.
Силбад подошел и наклонился к Белль. Он страстно посмотрел на пейзаж и выплюнул еще одно семя. Затем он сказал тихим голосом:
— Сука, сука! Моя прекрасная сучка!
Поначалу удивленная, Белль посмотрела на Макса. Он приложил палец к губам, и молодая женщина поняла, что старик разговаривает с Дьявольским Боллом.
Зильбад настоял на том, чтобы охранять микрофон, путешественники спали в пустой комнате на первом этаже. Удержанные песнями фонтанов и танцующими тенями листьев пандана, они спали, закутавшись в парчу и гобелены, упавшие с перемычек.
ГЛАВА VI
Макса разбудили голоса и взрыв смеха. По ягодам струился оранжевый день. Визжащие аргументы попугаев раздались из зала.
Оставив Белль и Мартина, которые все еще спали, Макс откинул одеяла и спустился по лестнице, небрежно проведя шариком для депиляции, который он вынул из кармана, по своей челюсти.
Он вошел в дом Силбада, который вытирал слезы смеха.
«А эта, малыш, — вскричал он, — ты ее знаешь?»
— Который? — сказал голос Клауди.
Силбад подмигнул Максу.
— Песня кометы!
— Спой мне, матрос? — спросил Клауди.
— Ха-ха! Слушай хорошо, сынок
Он запел мерзким голосом, протыкая кулаком стол:
Комета напилась в моем светильнике,
Хо, мат'лот, три исправления в секунду!
Хо, мат'лот, планета круглая!
Комета выпила мой. светильник
И когда я хотел выпить,
Пение матроса в матросе,
Был...
Пение, матрос, в матросе,
На вкус было как черный космос!
Они вместе посмеялись, но ребенок возразил:
— Это ничего не значит, твоя песня. Что такое светильник?
— Ты хочешь знать все, дружище. Хорошо! Вот он: подставка для лампы — это стакан с трубкой из того же металла. Отсасываем через трубку, не теряя ни капли, даже вверх ногами.
— Хорошо?
— Если хорошо! Вы имеете в виду, что это настоящее удовольствие. Но я знаю кое-что получше.
— Какая?
— Красный фрукт, который вы не доели.
Микрофон тяжело вздохнул.
— С меня достаточно твоих фруктов. Они мне больше не нравятся. А потом я хочу пить!
— Пейте сок в середине.
— Нет, с меня хватит. Я хочу пить воду.
Макс отчаянно посмотрел на него, но старик жестом успокоил его.
— Хочешь пить простую воду?
— Да, почему?
— Потому что я знаю сенсационную воду, дружище! Это почти так же хорошо, как пить из фонарного столба.
— Я хочу немного.
Силбад несколько раз удовлетворенно моргнул, чтобы успокоить Макса.
— А вокруг тебя лианы?... Какие-то веревки с лентами свисают с веток?
— Где они?
— Посмотри внимательно, малыш. Посмотри немного. Вы очень хорошо знаете, что я не вижу ясно.
— Да, я там кое-что вижу.
— Иди, возьми их. Вытащите их.
Послышались шаги, затем шелест листьев.
Макс вопросительно спросил старика.
«Я собираюсь заставить его выпить сок лигола», — быстро сказал Силбад. Разве вы этого не знаете?
Макс покачал головой.
— Я никогда не задерживался на Пердиде.
— С кем ты разговариваешь? — сказал голос Клауди.
— Я говорю совсем один. Вы собирали лианы?
— Да, но я почесал палец.
— Неважно, малыш, это совсем не серьезно. Вы все еще хотите пить?
— Да, но в ваших лозах нет воды.
Старик откашлялся:
— Слушай внимательно, сынок. Как эти лианы? Кора гладкая и черная?
— Да, с листьями всех цветов.
— Это правильно! Суньте наконечник в рот и сильно пососите.
Было сильное сосание, затем вздох.
— Нет ничего, кроме воздуха.
— Соси сильнее, малыш. Преуспевать. Веди себя как в младенчестве. Вы все еще можете кормить грудью?
— Как собачек?
— Это оно.
Силбад отрезал микрофон, оставив трубку открытой.
«Целлюлозные мембраны должны разорваться», — сказал он Максу. Я хочу убить два выстрела из стрелы. Я объясню тебе позже.