- Лисбет! - окликнула ее Мейбл, не в силах сдержаться. - Ты вольна нас ненавидеть, но не будь так холодна! Улыбнись нам хотя бы раз.
Жалкое выражение лица той, кто столько лет заменял ей мать, поколебало решимость девушки. Она отвела глаза, чувствуя, что иначе не выстоит.
- Я написала письмо своему деду Гуго, - объявила она. - И показала его сначала Бонни, а теперь вам.
- Почему в таком порядке? - вскричала Мейбл.
- Я ей полностью доверяю, и она знает правду, - резко ответила Элизабет. - Бонни думала, что вы меня давно удочерили, и она не одобряет того, что вы сделали. Если я уеду, она последует за мной.
Эдвард, который и так был на грани, наконец разбушевался, уязвленный ее дерзостью.
- Если ты уедешь? - с иронией бросил он. - На какие же это деньги? Или ты считаешь меня настолько неразумным, что я позволю тебе сесть на первое же судно, которое отправляется во Францию? Удочеренная или нет, ты моя дочь. Вернее, я считаю тебя таковой. Дай мне письмо! Ты отправишь его только после того, как я его прочту.
- Оно написано на французском, так что ты ничего не поймешь.
- На французском? - взвилась Мейбл. - Но ты же говорила, что совсем забыла родной язык!
- Это была ложь, - ответила Элизабет. - Вы лгали мне годами… Что ж, и я вам тоже. И сегодня я этому рада.
Быстрым движением она сложила листок вчетверо и прижала к груди. Эдвард Вулворт не посмел настаивать, когда увидел свирепое выражение ее лица.
- Господи, как могло дойти до такого? - пробормотал он. - Поступай как знаешь, Лисбет, но я все равно буду тебя оберегать. Если хочешь вернуться к своим кровным родственникам, я помогу. Вот получишь ответ, и мы все вместе решим, как лучше поступить. А пока пообещай, что, ожидая этот ответ, ты не наделаешь глупостей!
- Не наделаю, даю слово. Но только я не желаю больше сидеть взаперти. Я хочу выходить с Бонни - гулять в Сентрал-парке, кататься на коньках, веселиться!
- Разумеется, теперь ты свободна, - согласился он, но добавил: - При условии что будешь осмотрительна.
Элизабет повернулась к нему спиной. Хотела она того или нет, но судорожные рыдания Мейбл ее растрогали. Однако девушка поборола желание утешить ее: как бы Элизабет ни сердилась, сердце у нее оставалось нежным и сострадательным.
«Мое письмо дойдет до замка Гервиль через две-три недели, - думала она. - Ответ я получу к середине февраля. Господи, как же это долго!»
Воображение уже рисовало ей чудесные картины будущего. Быть может, из ответного письма она узнает, что отец жив и вернулся в Монтиньяк. Разволновавшись, Элизабет побежала в свою спальню. Там она схватила оловянного солдатика из шкатулки для украшений и крепко стиснула его в кулаке.
- А Жюстен? Живет ли он до сих пор в замке? - вполголоса проговорила она. - Я поеду во Францию, даже если новости будут плохие. Это моя родина, и обязательно найдется кто-нибудь, кто меня примет!
Час или два она мечтала, как они с Бонни будут путешествовать рука об руку, и это возвращение представлялось идиллическим. Наконец вернувшись к реальности, Элизабет переоделась для долгой зимней прогулки по аллеям Сентрал-парка.
Сентрал-парк, в тот же день, ближе к полудню
Белые снега огромного парка отражались в широко раскрытых от восхищения лазурных глазах Элизабет. Надев коньки, взятые напрокат, она сидела на скамейке возле замерзшего пруда и с наслаждением вдыхала морозный воздух.
- Только поосторожнее на льду, мисс! Вы в этом деле новичок, - озабоченно твердила Бонни. - Никогда раньше на лед не становились.
- Все бывает в первый раз. И, кажется, кататься - это не так уж трудно, - радостно отвечала девушка. - И потом, ты не права: я пробовала кататься. Па каждую зиму возит нас в горы.
Элизабет наморщила нос, сама себе удивляясь. Это ласковое «па», аналог французского «papa», вырвалось у нее мимо воли.
- Зря вы так переживаете, мисс, - заметила прозорливая Бонни. - Пока живете с мистером и миссис Вулворт, можете по-прежнему называть их так. Они заменили вам родителей. Не скажу, что простительно так врать, но любят они вас по-настоящему.
- Увы, я это прекрасно понимаю!
С этими словами Элизабет одернула свою твидовую юбку-брюки длиной до щиколоток, обтянутых шерстяными чулками. Мейбл купила ей подходящий наряд еще в начале осени - для поездки в Скалистые горы, где у Вулвортов было шале. Обычно они ездили туда на поезде.
- У меня получится, Бонни, не бойся! Я так рада, что мы тут, я и ты! И, по-моему, там моя кузина Перл, мне будет у кого учиться.
- Перл? Я не вижу ее, мисс!
Элизабет, так ей и не ответив, прошла по огороженному деревянными щитами проходу, ведущему на лед. Ей очень хотелось наконец оттолкнуться и заскользить со всей возможной скоростью, упиваясь красотой деревьев в их белоснежном убранстве, и небом жемчужно-серого оттенка. Отовсюду доносились возгласы и смех - словно гимн молодости и свободе.
- Вы там поосторожнее! - напутствовала ее не на шутку встревоженная Бонни.
Гувернантка вспоминала выражение лица раздосадованной хозяйки, когда та увидела Элизабет в коридоре просторной квартиры - тепло одетую, в меховой шляпке-токе на собранных в одну косу волосах и в приталенной вельветовой курточке. Последовал короткий и вымученный диалог, вспоминать который Бонни было неприятно.
- Лисбет, милая, если встретишь кузину Перл, умоляю, ничего ей не рассказывай, - попросила Мейбл. - Ты вернешься домой к обеду?
- Не волнуйся, я не стану кричать на всех углах, что меня так долго обманывали и унижали, - жестко отвечала Элизабет. - Мы с Бонни пообедаем в парке. Там есть павильон, где продают картофель фри и сэндвичи. Перл мне часто про него рассказывала.
Мейбл, с трагическим лицом, удалилась в свою спальню. Как и положено добропорядочной прислуге, Бонни теперь о ней беспокоилась.
«Мистер Вулворт уехал в контору, и госпожа осталась совсем одна, а я ничего не приготовила! - упрекала она себя. - Ну и история!»
Элизабет как раз и хотелось хоть немного от этой «истории» отвлечься. Она медленно скользила по льду, раскинув руки ради сохранения равновесия. Юные, но уже опытные конькобежцы обгоняли ее, с легким скрежетом замедляя ход, но были и те, кто объезжал девушку в последний момент, кивая ей и улыбаясь.
Элизабет начала потихоньку разгоняться. На морозном ветру у нее порозовели щеки. Но первый же поворот, на который она решилась, закончился падением. У края катка Бонни тихо охнула. Слава богу, она тут же увидела Перл Вулворт, с исключительным изяществом спешащую кузине на помощь.
Племяннице Эдварда было восемнадцать. Ее кудри цвета меди покрывал зеленый бархатный берет, сочетавшийся по цвету с очень элегантным костюмом, состоящим из широкой присборенной юбки и редингота.
- Лисбет, ты ли это? Глазам не верю! - вскричала Перл, помогая ей подняться. - Ты все-таки сумела удрать от дядюшки Эдварда и тети Мейбл? Нет, быть того не может! Они где-то рядом, не спускают глаз со своей принцессы!
- Перл, не называй меня так, это унизительно! С сегодняшнего дня я буду гулять где и когда захочу.
- Что ж, давно пора! Но под присмотром Бонни, не так ли? Моя гувернантка тоже ходит со мной всюду, этот каток - исключение. Давай руку и покатились!
Перл Вулворт была энергична, миниатюрна и грациозна, но отнюдь не так привлекательна, как Лисбет. Эту несправедливость природы она компенсировала очаровательной дерзостью и ослепительной улыбкой, которые быстро заставляли забыть о ее орлином носе, низком лбе и тяжелом квадратном подбородке.
- Слишком быстро! - испугалась Элизабет, которую Перл увлекла в центр катка, с силой сжимая ей пальцы и направляя ее.
- Ты упала, потому что боялась разгоняться, - пояснила кузина. - Внимание! Мы поворачиваем, и я тебя отпускаю!
- Не надо! Нет!
Перл, смеясь, привела свою угрозу в исполнение. Элизабет покатилась вперед, хохоча и позабыв свои страхи. Внезапно какой-то молодой человек, выполнив пируэт, преградил ей путь. Она врезалась в него на полном ходу, однако он успел сильной рукой поймать Элизабет за талию, удержав от нового падения.
- Простите, мисс! Мои извинения! - низким бархатным голосом заговорил незнакомец.
- Это исключительно моя вина, сэр! Я - новичок на катке. А теперь будьте любезны меня отпустить. Думаю, я не упаду.
Мужчина подчинился, продолжая пристально ее разглядывать. Элизабет тоже присмотрелась к нему повнимательнее. И у нее оборвалось сердце. Это был тот самый юноша, на которого она обратила внимание вчера, возле карусели.
- Если позволите, я могу дать вам несколько советов и поддержать, если понадобится, - предложил он. - И не брошу в ответственный момент, как это сделала мисс Перл Вулворт.
- А, так вы знакомы с Перл? - удивилась девушка. - Это моя кузина со стороны отца.
- Неужели? Если так, почему же мы с вами прежде здесь не встречались, конечно, за исключением вчерашнего утра? И позвольте представиться: Ричард Стентон. Очень рад видеть вас снова, пусть и благодаря счастливой случайности.
Все еще не сводя с нее глаз, он протянул очарованной девушке руку. Глаза у него были цвета янтаря. Элизабет он показался исключительным красавцем: коротко стриженные черные волосы, гармоничные черты лица, ослепительнобелые зубы. Еще вчера она бы, конечно, решила, что кататься с незнакомцем на катке в Сентрал-парке неприлично. Сегодня все изменилось. Она уже не мисс Вулворт, даже если пока еще представляется таковой, а мадемуазель Дюкен, рожденная во Франции…
- Быть может, приличной девушке и не стоило бы принимать ваше предложение. - Она лукаво улыбнулась. - Но я рискну! Я твердо решила, что буду кататься ежедневно и всему научусь!
- Тогда не будем терять времени? - пошутил Ричард Стентон. - Доверьтесь мне, мисс Вулворт.
Элизабет невольно вздрогнула, вернувшись к печальным мыслям, преследовавшим ее с того момента, когда в памяти воскресли поразительно, даже анормально яркие воспоминания о себе шестилетней. И это предательство со стороны близких… Поэтому ей было больно услышать слово «доверьтесь».