— Мадлен, когда ты уже перестанешь называть меня «мадам»? — возмутилась экономка. — Мы знакомы девять лет! Хватит церемоний!
— Хорошо, мадам.
— Так, идите отсюда обе. Я путаюсь, когда вокруг меня кто-то вертится. Ты, Лолотта, можешь отнести спаржу… Да, если ты называешь меня Мими, значит, будешь Лолоттой, моя девочка! А ты, Мадлен, неси соусник. Мне пора доставать из духовки мясной пирог.
Предлагая свою помощь, Шарлотта была не совсем бескорыстна. Во время подачи блюд на стол она надеялась незаметно забирать из них часть для Людвига. Для этой цели она спрятала под столом корзину с крышкой, которую стащила у Мирей, и туда собиралась складывать все, что ей удастся раздобыть.
Стенные часы в коридоре, представлявшие собой величественную композицию из бронзы, пробили девять часов. «Мне нужно уйти до полуночи», — сказала себе Шарлотта. Она обдумывала разные варианты, как это сделать незаметнее, но не находила решения.
За столом царило веселье. Лора решила, что ужин пройдет в столовой, поскольку людей было слишком много, чтобы расположиться возле елки, как в предыдущие годы.
— А в гостиной мы будем пить ликер и есть десерт! — объявила она.
Дети были исключительно послушны, настолько им не терпелось увидеть свои подарки. Акали едва могла есть, думая только о свертках, разложенных под елкой. Она спрашивала себя с легким беспокойством, предназначен ли ей хотя бы один из них.
Все попробовали спаржу, политую белым соусом, приправленным уксусом. Верная традиции, Мирей потребовала от хозяйки, чтобы в меню фигурировали сочные кретоны[49], которые так ценят квебекцы зимой.
— Какое пиршество! — жеманно воскликнула Андреа Дамасс.
Сидевший слева от нее Жозеф тут же отреагировал:
— Сюрпризы только начались, мадемуазель. Мирей в стряпне нет равных.
Бывший рабочий внимательно следил за своей речью, дабы не оскорбить чувствительные уши старой девы и ее хорошее воспитание. «Похоже, Жослин сумел представить меня в выгодном свете. Сейчас она мне кажется не такой отстраненной».
Он незаметно оглядел туалет Андреа: серое платье с кружевным воротником и небольшим декольте, достаточно облегающее. В очередной раз пышная грудь, вздрагивающая под тонкой тканью, вызвала у него прилив возбуждения. На его лбу выступила испарина, и он поспешно глотнул вина. В придачу к шампанскому у Шарденов был замечательный запас дорогих французских вин.
Эрмина выглядела очень веселой. Ее настроение резко изменилось с начала вечера. Лора не совсем понимала, что так повлияло на ее дочь, но искренне радовалась, видя, как она шутит и с каким аппетитом ест.
Зато Киона прекрасно знала причину. После своего недомогания, продлившегося всего с полминуты, она с трудом поднялась, запутавшись в своих крыльях, и подошла к Эрмине.
— Мина, я хочу переодеться в свою индейскую одежду. Она осталась в комнате Луи.
— Конечно, пойдем, дорогая, я освобожу тебя от твоего костюма. Ты права, в этом не очень удобно играть.
Киона не могла ждать. Посреди лестницы она возбужденно воскликнула:
— Мина, я только что переместилась далеко отсюда и видела Тошана! Он жив! Уверяю тебя, я его видела и он тоже меня видел! Он прокричал мое имя, но я не смогла там остаться. Это была маленькая комната, там стояли керосиновая лампа и железная кровать. Должно быть, Тошан болеет: он лежал на кровати в пижаме.
— Но где же он? — пыталась выяснить Эрмина, испытывая невероятное облегчение. — В какой стране? Во Франции? Я уверена, что он во Франции!
— Я этого не знаю.
— Зато у меня есть причины так думать, милая моя. О! Спасибо, спасибо тебе тысячу раз! Ты сняла такую тяжесть с моей души! Тошан жив. Дай я обниму тебя, мой ангел!
Она нежно прижала девочку к своей груди. Прежде чем вернуться за стол, они еще какое-то время оживленно шептались в комнате.
Блюда сменяли друг друга. Мирей и Мадлен принесли каждая по блюду с мясным пирогом с золотистой корочкой. Столовую наполнил аромат специй, овощей и тушеного мяса.
— Пришлось применить фантазию, похвасталась экономка. — Топленое свиное сало вместо сливочного масла и больше куриного мяса, чем свиного, вместо говядины. А картофель вырос здесь, в Валь-Жальбере.
— Я уверена, твои пироги оценят по достоинству, Мирей, — перебила ее Лора. — А теперь хватит сновать взад-вперед, садись с нами за стол.
— Хорошо, мадам! Боже милосердный, мои бедные ноги! Только я забыла принести блюдо с жареной картошкой.
Шарлотта вскочила со стула и бросилась в кухню. Она давно поджидала благоприятного момента. За рекордно короткое время она побросала в свою корзину куски хлеба и банку с остатками черной икры. В кухню девушка прибежала со своим бокалом шампанского, словно по рассеянности. Она использовала эту уловку уже в третий раз, чтобы вылить содержимое бокала в бутылку из-под лимонада, снабженную надежной пробкой.
— Шарлотта! — позвала Лора. — Шевелись, мы тебя ждем!
Девушка прибежала в столовую, держа в руках блюдо с картофелем. Жослин не мог оторвать от нее глаз. Он раньше и не замечал, до какой степени она красива, чувственна и грациозна. «Бог мой! Этой малышке срочно нужен муж, — подумал он. — У Эрмины в ее возрасте уже было трое детей. Не понимаю, почему Овид Лафлер не стал за ней ухаживать? Лора утверждает, что для него существует только наша дочь».
Бадетта старалась отдать должное угощению, чересчур обильному, на ее взгляд. Она была не единственной, кто так думал, поскольку пироги были очень сытными. Мадемуазель Дамасс оставила на тарелке две трети своей порции.
— Мне очень жаль, Мирей, — с улыбкой сказала она. — Должно быть, я переусердствовала с тостами с копченым лососем и черной икрой. Для меня это нечто новое, я такого никогда не ела. А сейчас я больше не могу съесть ни кусочка.
Жозеф, который с удовольствием доел бы содержимое тарелки своей соседки, счел нужным сделать то же самое. Он не хотел выглядеть в ее глазах обжорой.
— Рискую вас шокировать, мои дорогие друзья, — сказала Лора, — но остатки мы отдадим собакам. Они тоже имеют право на рождественское пиршество. Я знаю, что в этот период всеобщего дефицита мы должны быть экономными, но наши славные животные слишком отощали. Дети отнесут им еду прямо сейчас.
Никто не осмелился возмутиться или высказать свое мнение. Бадетта поморщилась, подумав о нуждающихся людях из бедных кварталов Квебека, но предпочла промолчать.
— Мама, может, перейдем в гостиную? — предложила Эрмина. — Сегодня вечером мне хочется петь. Но не церковные песни, а французские новинки. Бадетта еще не слышала песен малютки Пиаф в моем исполнении.
— Не называй ее так! — возмутилась ее мать. — Нужно говорить «Эдит Пиаф». «Малютка» звучит слишком фамильярно.
— Как скажешь, мама, — ласково согласилась она.
Шарлотта подтолкнула экономку в сторону гостиной. Она рассчитывала убрать все со стола без свидетелей.
— Мимина сейчас будет петь. Ты не должна этого пропустить, Мирей! Пусть это будет моим подарком тебе на Рождество: я приготовлю кофе, чай и все, что нужно. А ты отдыхай. Ты тоже, Мадлен, — я справлюсь без вашей помощи. Мне слегка нездоровится, поэтому лучше двигаться, чем сидеть на месте. Так я забываю о боли.
Она показала на свой живот тем многозначительным жестом, который понимали только женщины. На самом деле это было неправдой. У нее не было никакой менструации, зато изобретательный мозг работал на полную катушку.
С ловкостью, достойной фокусника, Шарлотта обрезала начатые куски пирога и сложила их в банку, затем взяла кусок свежего хлеба, испеченного сегодня утром Мирей. К ней на цыпочках подошла Киона, держа в руках тарелку с рождественским кексом. Она прошептала:
— Ты собираешься отнести все эти вкусности Людвигу? Держи, передай ему этот кекс. Мне его не хочется. И давай побыстрее: Мирей не сидится на месте. Она утверждает, что ты не сможешь приготовить кофе так, как она, потому что это самый лучший кофе, который Лора смогла купить в Шикутими.
— Ой, да ладно! Я справлюсь с этим не хуже ее. А теперь, моя милая Киона, лучше оставь меня одну. Ты больше не должна вмешиваться в эту историю. Это слишком серьезно. Спасибо за кекс, я скажу, что это от тебя.
— Это необязательно, — вздохнула девочка. — Я бы так хотела иметь возможность передать хоть немного рождественского угощения Делсену!
С тех пор как она стала жить в Валь-Жальбере, еще ни разу это имя не срывалось у нее с губ. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать слезы.
— Кто такой Делсен? — спросила Шарлотта, заливая кипятком кофейный порошок.
— Один мальчик из пансиона. Каждое утро я прошу Иисуса защитить его. Он сбежал, но я не знаю, смог ли он найти своих родителей. Не рассказывай о нем никому, прошу тебя!
Шарлотта посмотрела на Киону с искренним сочувствием, спрашивая себя, сколько еще тайн скрывает в себе эта странная девочка, наделенная такой необычной красотой.
— Обещаю, — ответила она. — У нас у каждой свой секрет. О! Слышишь, тебя зовет Эрмина. А я только возьму поднос для кофе и чая и тоже приду.
В гостиной Андреа Дамасс уселась за фортепьяно. Она объяснила, что любая уважающая себя учительница имеет представление о сольфеджио и может аккомпанировать на уроках пения, если родители ее учеников пожелают обучать свое чадо музыке.
— Вы сможете играть с листа, мадемуазель? — спросила Эрмина. — Смотрите, у меня есть несколько партитур. Я хочу устроить небольшой импровизированный концерт в честь всех присутствующих, а также моего мужа. Мое сердце говорит мне, что он жив и что я его увижу.
Эти слова заинтриговали Лору. Жослин тихо ввел ее в курс дела:
— Наша дочь только что мне все рассказала. Киона посредством билокации увидела Тошана живым и невредимым.
— Бог мой! Так вот в чем дело! А я-то удивлялась, видя Эрмину такой сияющей! Спасибо, что пролил свет на эту тайну, Жосс.
— Ты не подвергаешь сомнению рассказ Кионы?