Миссис Хадсон со значением взглянула на Пию и снова обратилась к Ребекке:
— Можешь несколько минут присмотреть за детьми? Мне нужно отвести Пию в кабинет мужа. Я скоро вернусь.
Ребекка оживилась.
— Конечно, мэм, с удовольствием.
— Когда девочки доедят, пусть помогут тебе убрать со стола, — добавила миссис Хадсон.
— Хорошо, мэм, — ответила Ребекка. — Не спешите. — Она вытерла влажный лоб тыльной стороной кисти и подошла к девочкам.
— Я недолго, — предупредила миссис Хадсон. — Но на всякий случай знай: кабинет в другом конце коридора. Если Купер начнет кукситься, не бери его на руки, позови меня, ясно?
— Да, мэм, — с готовностью согласилась девушка. — Не волнуйтесь. Все будет хорошо.
Миссис Хадсон коротко кивнула ей и направилась в кабинет мужа. Пия в предвкушении важного разговора поспешила за ней. Они подождали несколько минут, пока доктор закончит прием пациента, после чего миссис Хадсон спросила мужа, может ли Пия поговорить с ним. Сама хозяйка намеревалась сразу же вернуться на кухню, но когда Пия начала свои объяснения, не смогла уйти. Доктор Хадсон был потрясен рассказом девочки и поначалу, конечно, рассердился, что жена не сказала ему про деньги. Но он простил ее, как только она объяснила причину своего испуга: ведь сестра Уоллис пригрозила, что найдет для Купера новый дом, если ей не заплатят.
— Я думаю, Пия права: мальчик наверняка подкидыш или приютский, — сказал доктор. — Потому что похищения младенцев в последнее время в городе не отмечены. Пропало лишь несколько детей постарше. В любом случае сестра Уоллис совершила дурной поступок.
— Так ты уже не считаешь, что погремушку прислали от матери? — спросила миссис Хадсон.
Ее муж покачал головой.
— После рассказа Пии — нет.
— Удастся ли узнать, не сестра ли Уоллис прислала ее? — произнесла Пия.
— Я не вижу способов, — признался доктор.
— А если спросить начальника почты или почтальона? — предложила миссис Хадсон.
— Вы уверены, что пакет пришел по почте? — спросил доктор Хадсон. — На нем были штамп и марки?
Миссис Хадсон опустила плечи.
— Я не помню, — вздохнула она.
— Я тоже, — подтвердила Пия. — Уоллис могла и сама его принести.
— Если посылка от нее, такое возможно, — заметил доктор Хадсон. — И если она действительно торгует детьми, пусть ею занимается полиция. Но для начала расследования нужны доказательства.
— Она угрожала отобрать у меня Купера, если я не заплачу, — напомнила миссис Хадсон. — Разве это не доказательство?
Доктор снова покачал головой.
— А она станет все отрицать. И ведь мы даже не знаем, где ее искать. Куда мы отправим полицию?
Пия сквозь слезы взглянула на миссис Хадсон.
— Прости, Пия, — сказала хозяйка. — Мы еще раз подумаем за ужином, ладно? Уверена, решение найдется, а пока надо вернуться к детям. Я и так оставила их слишком надолго.
Пия кивнула и в полном отчаянии пошла следом за хозяйкой в кухню. Как они узнают, есть ли у сестры Уоллис сведения об Олли и Максе, если не сумеют найти ее? Оставалось надеяться, что сестра придет за оставшейся частью денег. Но даже тогда — что они могут сделать? Вынудить ее сознаться? Связать до приезда полиции? Все это маловероятно.
В кухне они обнаружили, что Элизабет вылезла из стульчика и стоит на столе, а по рукам, платью и волосам у нее размазана манная каша. Маргарет забралась ногами на стул и прыгала, распевая песню про паровозик, а трехлетняя Софи водрузила на голову измазанную черносливом тарелку. Ребекки нигде не было. Миссис Хадсон ужаснулась и подбежала к колыбельке Купера, крича Маргарет, чтобы та слезла со стула. Пия, злясь на Ребекку, сняла со стола Элизабет и забрала у Софи липкое блюдо. Почему эта девушка оставила детей без присмотра? И где она вообще?
И вдруг миссис Хадсон закричала:
— Он пропал!
Пию словно холодной водой окатили.
— Что? — переспросила она.
— Купер пропал! — крикнула миссис Хадсон.
— Маргарет, — высоким напряженным голосом обратилась Пия к девочке. — Где Ребекка? Скажи мне немедленно!
Все еще стоя на стуле, Маргарет указала на дверь в главный коридор.
— Она пошла наверх, потому что Куперу нужен чистый подгузник. Сказала, что он сделал бяку. — Девочка захихикала. — Мамочка, что такое бяка?
Миссис Хадсон с облегчением вздохнула и, пошатываясь, приложила руку ко лбу, а потом спохватилась и сняла Маргарет со стула.
— Она не должна была забирать мальчика, — проворчала она. — А тем более оставлять вас одних.
Пия усадила Элизабет на стул и вытерла манную кашу с рук и волос девочки.
— Пойду посмотрю, где Ребекка, — сказала она.
— Да, будь добра, — попросила миссис Хадсон. — И отправь ее сюда немедленно: хочу сказать ей пару слов. — Она подвела Софи к раковине, чтобы смыть следы чернослива.
— Хорошо, мэм. — Пия побежала по коридору, чувствуя, как от беспокойства крутит живот. Она ведь совсем недавно поменяла Куперу подгузник. Даже если мальчик снова его испачкал, Ребекке было велено не брать ребенка на руки. Если ей так нужна работа, как она утверждала, почему она ослушалась миссис Хадсон? Где логика? Пия бесшумно взлетела вверх по лестнице и ринулась к детской. Волнение росло с каждым шагом. А вдруг Ребекка соврала Маргарет насчет подгузника? И ее нет в детской? У дверей комнаты Пия остановилась, опешив от увиденного.
Ребекка сидела в кресле-качалке с Купером на руках, лицо ее было мокрым от слез, а блузка расстегнута. Заметив Пию, она осторожно положила ладонь на затылок Купера, прижимая его к обнаженной груди.
Пия бросилась к ней, протянув к ребенку руки.
— Отдай его мне, — приказала она.
Ребекка покачала головой.
— Нет, — тихо, но твердо произнесла она. — Не сейчас.
— Ты тронулась умом? — воскликнула Пия. — Сейчас же отдай мне ребенка!
— Не отдам, — возразила Ребекка. — Молоко идет.
— Это не твой ребенок, — Гнев переполнял Пию. — Это не Саймон.
— Знаю, — хрипло ответила Ребекка с глубокой тоской в глазах.
Пия попыталась забрать Купера, не девушка крепко его держала. Некоторое время они боролись и наконец Пия отступила, опасаясь навредить малышу.
— Отдай, — сквозь стиснутые зубы произнесла она.
В это время в коридоре раздались шаги, и в детскую вошла миссис Хадсон с Элизабет на руках, а позади нее семенили Софи и Маргарет. Увидев, что Ребекка кормит Купера, она побледнела и остановилась.
— Что это ты вытворяешь? — закричала она, отдала Пии Элизабет и подошла к Ребекке. — Отдай ребенка!
Та сначала сопротивлялась, но потом отпустила мальчика. Миссис Хадсон выхватила у нее младенца и отступила, глядя на прачку, как на опасную безумицу. Ребекка бессильно уронила руки на колени, и из груди у нее брызнуло молоко, запачкав бирюзовую блузку.
— Софи и Маргарет, — обратилась к дочерям миссис Хадсон, — идите в свою комнату.
— Но мама, — начала Маргарет, — мы просто…
— Не заставляйте меня повторять дважды, — строго сказала миссис Хадсон. — Немедленно идите к себе. Пия скоро к вам придет.
Девочки надули тубы, но послушались.
— Извините, мэм, — сказала Ребекка. — Но он начал беспокоиться, и я… просто не могла удержаться.
Миссис Хадсон указала дрожащим пальцем дверь и гневно произнесла:
— Убирайся из моего дома! Чтобы ноги твоей здесь не было!
— Пожалуйста, мэм! — взмолилась Ребекка. — Я больше не буду, честное слово! Я допустила неосторожность!
— Неосторожность? — крикнула миссис Хадсон. — Неосторожность — это порвать простыню или разбить блюдо, а твой поступок называется по-другому. Уходи, пока я не попросила мужа вызвать полицию.
По щекам Ребекки потели ручьи слез.
— Прошу вас, — рыдала она, — извините, что обманула вас, мэм… но… мой сын… мой дорогой Саймон… умер сразу после рождения. Его отец обещал жениться на мне, но обманул, и я._ — Она уронила голову на руки. — Я скучаю по своему мальчику.
Миссис Хадсон со слезами на глазах слушала ее, прижимая Купера к груди.
— Я искренне сочувствую твоему горю, но ты… ты не должна была… Купер — мой сын.
Ребекка выпрямилась и вытерла слезы.
— Я это знаю, мэм, — сказала она. — Вы правы. Он ваш сын. И я не имела права… я просто… — Она встала с кресла-качалки и дрожащими пальцами застегнула блузку, качаясь, словно пьяная. — Надеюсь, вы понимаете свое счастье: у вас столько детей и достаточно средств, чтобы их содержать. Не каждой матери так везет.
— Я отдаю себе отчет, что я счастливая женщина, — ответила миссис Хадсон. — И твои напоминания мне не нужны.
Ребекка кивнула и, шатаясь, пошла к двери, моргая покрасневшими глазами, как будто только что очнулась от кошмара.
Миссис Хадсон с мокрым от слез лицом посмотрела ей вслед, потом отдала Купера Пии.
— Присмотри, пожалуйста, за детьми, — попросила она. — Хочу убедиться, что она ушла.
— Может, позвать доктора Хадсона? — предложила Пия.
— Нет, — ответила миссис Хадсон. — Я справлюсь.
В следующее воскресенье объявили о существенно сократившемся количестве заболевших, и доктор Хадсон сообщил Пии, что нанял кеб для поездки вместе с ней в бывшую квартиру семьи Ланге. Миссис Хадсон попросила их надеть маски, и доктор согласился, что рисковать не стоит, несмотря на многообещающие прогнозы. Пии было все равно, лишь бы узнать новости о братьях или об отце. Война закончилась несколько месяцев назад, и фатер уже должен был добраться до дома.
Глядя из окна кеба на улицу, Пия чувствовала себя так, словно ее выпустили из тюрьмы. Сколько месяцев она отсиживалась у Хадсонов? За это время столько всего произошло, что девочка потеряла счет времени. Дни сливались в недели, а недели — в месяцы, которые казались годами. Как и раньше, она высматривала знакомые лица: Олли, Макса, отца или Финна. И конечно, сестры Уоллис. По крайней мере, если теперь Пия узнает кого-нибудь, доктор Хадсон попросит возницу остановиться и выпустить ее.