— Сорок лет, с тех пор как мы с супругой поженились, — ответил старик. — Но какое это имеет отношение…
Пия обомлела. Он должен был видеть Олли и Макса.
— Вы не помните, у вашей соседки, медсестры, были два маленьких мальчика? Лет пять-шесть лет назад, когда они были еще младенцами.
Мужчина покачал головой и чуть прикрыл дверь. Другой, наверно, не заметил бы, но от внимания Пии этот жест не ускользнул. Сердце у нее заколотилось. Старик что-то знал.
— Не помню, — заявил он. — Почему бы вам не спросить у нее самой?
— Мы стучали, но никто не открыл, — сочинил на ходу Финн.
Пия обхватила плечи руками и задрожала, почти не притворяясь.
— Можно мы войдем на минуту? — спросила она. — В подъезде так холодно.
Мужчина насупился и глянул через плечо.
— Извините, — сказал он, — но мы с женой как раз собирались ужинать, и еда стынет. Не знаю, как вы, а я не люблю чуть теплый суп. — Он улыбнулся, стараясь выглядеть приветливым, но лицо осталось напряженным.
Пия притворилась, что посмеивается над шуткой, и занесла ногу через порог.
— Может, ваша жена сумеет помочь? Женщины порой лучше запоминают детали, особенно когда дело касается детей.
Мужчина выставил вперед руку и снова сдвинул брови.
— Прошу вас, — сказал он, — жена плохо себя чувствует и вряд ли захочет разговаривать. Так что, если не возражаете, я вернусь к…
— Кто там, дорогой? — раздался у него за спиной женский голос. К двери подошла невысокая старушка и встала рядом с мужем, вытирая руки о фартук и улыбаясь Пии и Финну. Ее седые волосы поредели, но лицо оставалось гладким, только на висках бились голубые прожилки.
— Да я и сам не знаю, — ответил мужчина, — но они интересуются близнецами. — Поняв, что проговорился, старик съежился.
Пию словно холодной водой окатили. Он назвал детей близнецами.
— Значит, вы понимаете, о ком я говорю, — произнесла она.
Мужчина с беспокойством взглянул на жену, по лицу его пробежала тень сожаления.
Женщина примирительно похлопала его по руке и грустно улыбнулась Пии.
— Простите, — сказала она, — муж в последнее время стал очень забывчив. Возраст, знаете ли. Повторите для меня, пожалуйста, ваш вопрос.
— О каких близнецах он говорит? — спросила Пия.
Старушка удивленно подняла брови, слишком старательно улыбаясь.
— Даже не знаю. Может, вы сами упомянули близнецов? Он теперь все время путается.
Стараясь сохранять самообладание, Пия глубоко вздохнула.
— Как раз нет, — дрожащим голосом произнесла она. — Но мои братья, близнецы, пропали в младенческом возрасте. И у меня есть основания полагать, что ваша соседка украла их, когда моя мама умерла от инфлюэнцы во время эпидемии.
У женщины вытянулось лицо. Она уставилась на Пию, плотно сжав губы то ли от потрясения, то ли от злобы.
— Моя подруга видела медсестру с мальчиками. — продолжала Пия. — А еще она говорила, что пожилая пара везла их в коляске на прогулку. Вы помните, чтобы у Бернис были мальчики-близнецы?
— Простите, — неожиданно жестко откликнулась женщина, — но я не знаю никакой Бернис. Вы, наверно, ошиблись домом. — Глаза у нее словно остекленели.
— Она имела в виду сестру Уоллис, — вмешался Финн.
Женщина оторопела, и они с мужем обменялись испуганными взглядами.
— Ваша соседка, сестра Уоллис, — повторила Пия. — Ее настоящее имя Бернис Гроувс.
Мужчина потряс головой и уставился водянистыми глазами в пол. Старушка схватила его за руку, и внезапно лицо у нее приобрело несчастное выражение. Она пристально вгляделась девушке в глаза, словно ища в них правду. От нетерпения Пия готова была закричать.
— Она разбила нам сердце, — наконец произнесла пожилая женщина. — Эти мальчики были нам как родные внуки.
У Пии сжалось сердце: старики знали Олли и Макса!
— Так и есть, — подтвердил старик. — Бог не дал нам своих детей. Но однажды она с мальчиками словно с неба свалилась, и мы решили, что наши молитвы услышаны. Некоторое время они жили с нами. Когда Бернис ходила на работу, мы с женой сидели с близнецами. Относились к ней как к дочери, и вдруг…
— Мы никак не могли понять, как мать способна так легко отдать своих детей, — перебила его жена. — И почему она отказалась сказать нам, где мальчики, она ведь знала, что мы их полюбили всем сердцем. — Глаза старушки наполнились слезами. — Но если вы говорите правду, наверно, она просто не испытывала к ним материнских чувств.
У Пии упало сердце, и радость сменилась отчаянием. Только не это. Снова тупик. Стены коридора стали словно смыкаться перед ней. Финн просунул руку ей под локоть и сочувственно сжал его, но девушка почти ничего не почувствовала.
— Она действительно им не мать, — удалось выдавить ей.
— Так вы говорите, что не знаете, где мальчики? — спросил Финн.
Пожилая соседка, утирая слезы, вопросительно взглянула на мужа.
— Скажи им, — велел он.
Глава двадцать восьмая
Пожилые супруги представились как Бен и Луиза Паттерсон и пригласили Финна с Пией войти. Они расселись в гостиной: Бен опустился в мягкое кресло, Луиза примостилась на краю оттоманки, а Пия с Финном заняли диван.
Луиза предложила гостям чаю с печеньем, но те вежливо отказались. Дожидаясь рассказа Паттерсонов о близнецах, она представила себе мертвую Бернис на полу соседней квартиры, прямо за вот этой стеной, украшенной фотопортретами в овальных рамах, вышитой крестиком молитвой «Отче наш» и вазой с павлиньими перьями на полке, — и девушку замутило. Темные глаза людей с фотографий, казалось, сверлили ее, словно осуждая за содеянное.
— Обычно она вела себя уверенно, — начала Луиза, — но однажды просто как с цепи сорвалась.
С осуждением качая головой, Бен выудил из кармана жилета трубку и бережно зажал ее в сморщенной руке, как птенца.
— В тот день она пришла домой чуть ли не в истерике, — продолжала старушка. — Причину мы так и не узнали. Но я даже хотела вызвать врача, потому что Бернис все время повторяла, что должна избавиться от близнецов, что больше так не может.
Бен, кивая, сунул трубку в рот и стал шарить в кармане в поисках табака.
— Чего не может? — спросила Пия.
— Заботиться о них, — пояснила Луиза. Она говорила, что все слишком сложно и она отправит их на сиротском поезде в дальние штаты.
Пия впилась ногтями в ладони, дыхание перехватило. Нет, только не это. Ведь она уже подошла так близко.
— Сказала, что люди на Западе готовы усыновить детей, — добавил Бен. — Наверняка кто-нибудь согласится взять мальчиков-близнецов и ей не придется о них беспокоиться.
— Мы умоляли ее оставить их нам, но она отказалась, — всхлипнула Луиза. — Мы даже предлагали ей деньги, однако она упорствовала.
— Поначалу, — поправил жену Бен. Он набил трубку и зажег ее. — Но мы удвоили предложение.
Пия проглотила ком в горле и с трудом произнесла:
— Не понимаю: она все-таки приняла ваше предложение?
— Да, — кивнула Луиза. — Но она лишь пообещала не сажать их на поезд. Мы все равно не могли оставить мальчиков у себя.
У Пии кружилась голова. Девушка взглянула на Финна в поисках поддержки, и тот взял ее за руку. Она пыталась сосредоточиться на прикосновении его широкой теплой ладони, но все равно была на грани обморока.
— За деньги она согласилась оставить их в городе, — объяснила Луиза. — Но только если мы не будем спрашивать, где близнецы, и поклянемся не искать их.
Пия закусила губу, чтобы не закричать. Паттерсоны были единственной ниточкой к Олли и Максу. Добрые старики пустили их с Финном в дом и ответили на вопросы, но судьба братьев по-прежнему оставалась неизвестной.
— Откуда вы знаете, что она все-таки не отправила их в другой штат?
Луиза горестно пожала плечами:
— А мы и не знаем.
Пия вскочила и начала метаться по гостиной; в груди у нее клокотало негодование, сердце бешено колотилось.
— Так вы не имеете представления, где близнецы? — почти закричала она, не в силах совладать с собой.
— Мы так не говорили, — возразил Бен.
Пия сквозь слезы впилась в него взглядом.
— Тогда, ради бога, скажите мне, где они, пока я не сошла с ума!
Глава двадцать девятая
В своем любимом креповом платье и туфлях на высоком каблуке Пия обогнула стол в гостиной Хадсонов, раскладывая по кругу тканевые салфетки. Днем она помогала хозяйке на кухне — чистила картошку, делала сухарики в дополнение к тушеной говядине, толкла тапиоку с клюквой для пудинга, заправляла маслом салат из свеклы. Потом привела себя в порядок: завила волосы и немного подкрасилась помадой и румянами. Теперь она дрожащими руками протирала стаканы салфеткой. Наверху бегали дети, смеясь и крича.
Девушка старалась не думать о том, выполнят ли Бен и Луиза Паттерсон свое обещание, но никак не могла отвлечься. Если ничего не выйдет, она просто развалится на части.
Когда она рассказала доктору и миссис Хадсон, кем в действительности была сестра Уоллис и чем занималась, они были потрясены. Доктор пообещал сообщить информацию в приюты и богадельни, чтобы в будущем сотрудники внимательнее следили за тем, кому отдают детей. Он также обратился в полицию, и вскрытие тела Бернис показало, что женщина умерла от обширного кровоизлияния в мозг. Паттерсоны предложили оплатить похороны, поскольку родственников у Бернис не было, а старики все-таки считали соседку почти дочерью, несмотря на все ее преступления. Луиза уверяла, что можно любить даже самых закоренелых грешников, но Пия не считала Бернис достойной любви. Злодейка не только безнаказанно похитила Олли и Макса, но вдобавок торговала младенцами и отправляла детей иммигрантов в другие штаты на произвол судьбы. Некоторые поступки нельзя прощать. Однако мутти часто говорила, что Бог все видит: возможно. Бернис уже поплатилась за свои неправедные дела.
— Прекрасно выглядишь, — раздался позади девушки мужской голос.
Она вздрогнула и обернулась, чуть не уронив стакан. Это был Финн, чисто выбритый, с гладко зачесанными назад волосами, в новом пиджаке и отутюженных брюках. Он показался Пии очень красивым.