— Мама… папа… — Замерев перед открытой дверью, он поморщился. А после замахал рукой, словно отгонял мух, на деле прогоняя из мыслей навязчивые образы родных и близких. Об этом не стоило думать, ведь система давно сказала, что пути назад нет и теперь для него это лишь минувшее прошлое… Он не вернется и родных не вернёт…
Тяжело вздохнув и потерев ладонью лоб, Циян растерял всякое желание разнюхивать что-то в чужом кабинете, поэтому покинул его, тихо притворив дверь, и по наитию вошел в комнату напротив.
Она оказалась той самой гостевой спальней, в которую он стремился изначально, что вызвало вздох облегчения. Комната была оформлена лаконично в светло-коричневых, зеленых и бежевых тонах. Циян прошелся по ней, скользнув подушечками пальцев по гладкой поверхности письменного стола, стен, шершавой — вещевого сундука и, дойдя до кровати, рухнул на нее лицом вниз, раскинув руки и ноги, как морская звезда.
— Опять ни пылинки, хотя спальня наверняка пустовала месяцами, — пробурчал он в подушки, от которых пахло свежестью, словно белье застелили вчера. Наволочка была прохладной и мягкой, отчего утыкаться в неё лицом было одно удовольствие и, если бы не затрудненное дыхание, Циян бы заснул в такой позе.
Разочарованно застонав, он перевернулся на спину и свесил ноги с края кровати, чтобы не пачкать покрывало, так как разуваться не собирался. Прикрыв глаза сгибом локтя, Циян глубоко вдохнул свежий воздух, который в чужом доме оставался прохладным даже когда на улице царило лето и жарко было даже ночью. За окном стемнело, и комната погрузилась во тьму, отчего Цияна начало неумолимо клонить в сон.
Он даже не понял, как потерял связь с реальностью и сколько времени прошло к моменту, когда его разбудило мягкое и горячее прикосновение к шее. Поцелуй был таким нежным и приятным, что хотелось ощущать его вечно, поэтому Циян как-то не подумал сопротивляться, лишь блаженно замычал.
— Тебе нравится то, что я делаю? — нежный шепот закрался в ухо и губы продолжили порхать, выцеловывая каждый уголок светлой нефритовой кожи полусонного лекаря, местами оставляя алые отметины. Их прикосновения были то ощутимыми, то невесомыми, словно крылья бабочки, случайно задевшие тебя.
Горячая волна мурашек прошла от затылка Цияна до поясницы, вынудив оторвать её от постели и слегка прижаться к чужому телу, даже потереться о него.
— М-м… — замычал он вместо ответа, а сам подумал: «Что за?..» — всё ещё не принимая никаких действий к сопротивлению.
Ситуация была двоякой. С одной стороны, он вроде бы понял, что его сейчас целовали без разрешения и должен был воспротивиться этому даже во сне, но отчего-то ни разум, ни тело не желали предпринимать хоть что-то. Всё происходило столь естественно, будто он сам попросил об этом. Поцелуи казались знакомыми, как и жар чужой кожи, будто с ним находился избранный им человек, а не кто-то неизвестный. Циян оказался скован чужим влиянием, его тело стало податливым и жаждущим лишь одного — ласки.
Он ахнул, когда мочку уха несильно прикусили и чьи-то пальцы впились в бедро так, словно заявляли право на собственность. Горячие губы накрыли его прохладные, вышибая из головы последние мысли. Скользкий язык проник в рот, делая поцелуй глубоким и влажным. Громким и возбуждающим, отчего сразу стало очень тесно в штанах. Чужая ладонь закралась под верхние одежды, планируя добраться до нижних, где достоинство Цияна болезненно пульсировало, налившись кровью.
Чужие пальцы обхватила его и сжали, позволив его полному наслаждения стону вылиться в чужой рот.
[Внимание, ваша память атакована. Кто-то пытается вторгнуться в ваши воспоминания]
«Ох, система, я занят», — отмахнулся Циян, сладострастно целуя горячие уста и скользя ладонями по чужой тонкой талии, скрытой под слоями мягких одежд.
[Зафиксирован ритуал проникновения в память. Внимание. Зафиксирован ритуал проникновения в память]
«Ну, ритуал проникновения тут точно скоро произойдет», — с тихим смешком подумал Циян, позволив чужим губам спуститься ниже — к его груди.
Он ахнул, когда ладонь в штанах ускорила свои движения, а пальцы сжали бархатную плоть сильнее, принуждая её гореть от возбуждения.
[Прервите ритуал. Прервите ритуал. До успешного завершения ритуала осталось 10… 9]
— Мхм, — Циян дёрнулся, когда его сосок игриво прикусили.
Раздался тихий смешок и слова:
— Реагируешь как прежде.
[До успешного завершения ритуала осталось 8…7. Прервите ритуал. До успешного завершения ритуала осталось 6…4]
— Почему ты так похож… — в чужом хриплом голосе звучало необъяснимое раздражение.
[До успешного завершения ритуала осталось 3… Активация защиты от нападения. Внимание, активация божественной сути 2…]
«Божественной?» — одна из извилин в голове Цияна нервно дернулась и он, наконец, распахнул глаза, увидев перед собой темноту с алыми переливами, будто бы лучи рассветного солнца пытались пробиться сквозь непроглядную дымку.
[1…]
Прогремел взрыв и мир содрогнулся. Циян зажмурился, зажав ладонями уши, в которых зазвенело так, что до этого бурлящая кровь в теле мигом заледенела.
— Циян! Очнись! Циян! — Кто-то вопил и сильно тряс его, держа за плечи.
Он шокировано распахнул глаза и обнаружил себя там же, где и уснул. Одежды были запахнуты и следов постельных утех совсем не осталось, да и в ушах не звенело.
Янь Фэй смотрела на него распахнутыми в ужасе карими глазами, её тонкие пальцы болезненно впивались в плечи, отрезвляя разум. Воздух казался разогретым и полнился запахом гари. В комнате вдруг стало душно и светло.
— Дом горит! Нужно выбираться! — взвизгнула Фэй и её ладони соскользнули вниз.
Она схватила Цияна за руку и рванула к двери, стаскивая не до конца пришедшего в себя друга с кровати так, словно он был тряпичной куклой.
— Горит? Что? — растерянно бормотал Циян, первое время не понимая, куда пропали поцелуи, прикосновения, о чем ранее предупреждала система и сейчас кричала Фэй.
Он чуть не споткнулся о порог, когда подруга с ноги выбила дверь и вытянула его в горящий коридор. Увидев ползающие по стенам языки пламени и услышав грохот вдали обваливающегося потолка, Циян вдруг осознал, что пожар, похоже, охватил дом. Не тронутой оставалась лишь его комната, но стоило им покинуть её, как огонь хлынул и туда!
Он рефлекторно прикрыл нос рукавом и крепче сжал ладонь Фэй, которая тянула его за собой как опытный пожарник. На ней не было защиты, лишь привычные чистые лавандовые одежды, но она двигалась в этом жарком месте бесстрашно и быстро.
Языки пламени в коридоре облизывали широкие рукава и полы одежд, а едкий дым резал глаза из-за чего слезы вскоре брызнули из них. Циян толком не видел и не понимал, в какую задымленную часть дома подруга тащила его, но он не сопротивлялся.
— Твою мать! — смачно выругалась Фэй, резко затормозив перед рухнувшей балкой.
Циян врезался ей в спину, и они с трудом сохранили равновесие, чтобы не полететь лицами в пламя.
— Быстрее, к заднему входу, — велела она, ныряя в правый коридор.
Кашель атаковал обоих и у Цияна от напряжения застучало в висках. Жар, царивший в доме, стал казаться невыносимым, а языки пламени начали агрессивнее пытаться захватить всё, что находилось рядом. Циян вскрикнул, увидев, как загорелся его правый рукав и рефлекторно отпустил Фэй, чтобы потушить ладонью пламя. На ходу стараясь погасить его, он поспешил догнать скрывшуюся в дыму подругу, но не успел сделать и трех шагов, как попал в тупик перед полыхающей дверью.
«Фэй же не вошла в эту комнату, верно? — вздрогнув, подумал Циян и закашлялся в потухший рукав. — Нет, я, наверное, свернул не туда». — Он развернулся на ватных ногах и принялся спешно пробираться через густой дым, пытаясь разглядеть проход справа или слева, который, видимо, пропустил.
Он пригнулся, чтобы меньше вдыхать отраву и почувствовал, как голова закружилась с ужасной силой, а шаг стал нетвердым. Попытавшись о что-то опереться, Циян заметил, что даже по потолку давно ползало пламя, не то что по стенам. Подобрав полы подгорающего халата, а второй рукой всё ещё закрывая нос, он продолжил искать проход на свободу.
Пошатываясь и кашляя, Циян заметался, глотал соленые горькие слезы, водопадом льющиеся из глаз. Он не мог собрать мысли в кучу, чтобы хотя бы вспомнить планировку дома и немного помочь себе. Казалось, вокруг не осталось ничего кроме дыма и огня из-за которых он не различал ни поворотов, ни дверей, и даже ту балку, возле которой они свернули, теперь не мог найти.
«Система! Система!» — принялся звать Циян, но ответа не поступало. То ли потому, что система молчала, то ли потому, что он не звал — ему лишь мерещилось.
Голова принялась без остановки ходить кругом, а сердце бешено колотиться, норовя вырваться на свободу. Циян начал теряться, забывая, что делает и где находится. Колени подгибались, ему хотелось остановиться, присесть и отдышаться, но дышать было нечем. В один момент он чуть не рухнул на горящий пол, но кто-то сильный в последний момент подхватил на руки, не дав сгинуть в пламени.
Кашляя в рукав и жмурясь, Циян почувствовал крепкую хватку на талии и под коленями. Его прижали к широкой, пышущей жаром груди с громко колотящимся внутри сердцем и быстро и бесшумно скользнули прямо в желтый огонь, отгораживаясь от него духовной силой.
«Духовный барьер!» — вспомнил Циян, желая ударить себя по лбу. Он напрочь забыл о том, что у него тоже была такая сила.
Кашляя так, словно пытается выплюнуть легкие, он не заметил, как быстро его вынесли на свежий воздух, оставив пылающую ловушку разваливаться позади. Свободу осознал лишь когда увидел, что огонь сменился зеленью внутреннего двора и глаза больше не слепило от света и не разъедало дымом. Оторвав рукав ото рта, Циян попытался отдышаться, но неожиданно легкие будто слиплись и воздух не поступал, как бы активно он не пытался втянуть его в себя. Испугавшись, что вот-вот задохнется, он попытался сообщить об этом, но язык онемел и поэтому начал барахтаться и размахивать руками, жестами прося о помощи. Не д