Не раздумывая, я ухватился за лианы и быстро взобрался на ближайшее дерево, цепляясь за кору стальными пальцами. Существо определённо шло в мою сторону, а мои знания о фауне тропических джунглей — тем более доисторических — ограничивались полусонным просмотром документалок перед сном да парой книжек про динозавров из детства. Так что я решил занять высоту — и, соответственно, преимущество.
С верхушки дерева я видел, как шевелились кусты, как колыхались лианы под чьим-то весом, но рассмотреть существо пока не мог. В голове уже держал наготове «пирокинез», прикидывая, как пустить его в ход. Хотелось наконец проверить, на что он способен, но в идеале я бы предпочёл избежать стычки.
«Лучшая битва — это битва, которая не состоялась», — вспомнились слова какого-то древнего мудреца, то ли Сунь Цзы, то ли из старого фильма про кунг-фу.
И вот оно показалось. Длинное тело, похожее на ящерицу, но покрытое перьями, как у какой-то диковинной птицы. Лапы длинные, раскинутые в стороны, с когтями, загнутыми, как серпы. Окрас тёмно-зелёный, перья коричневые, сливающиеся с лесом. Морда вытянутая, с мелкими, но острыми клыками, торчащими из-под губ. А вдоль позвоночника тянулся костяной гребень серого цвета, будто мини-версия тех каменных зубцов у каньона. Такой твари я в книжках не встречал — ни в школьных учебниках, ни в фантастических рассказах. Её язык мелькал в воздухе, длинный и раздвоенный, пробуя запахи, явно выискивая меня.
Над головой существа появилась оранжевая иконка — раньше они были зелёными:
[«Неизвестное существо» — уровень 5]
Пятый уровень? Нормально. У выверны был шестой, у сколопендр — третий. Для меня, со вторым уровнем, вполне по силам, если что. А вот оранжевый цвет… Я тут же сообразил: это, скорее всего, уровень опасности. Зелёный — низкая, оранжевый — средняя, красный — высокая, чёрный — мне конец. Логика простая, как в старых играх. До нового уровня Генома оставалось чуть-чуть, и тогда откроется ещё одна ячейка умения.
«Избегать битвы — это, конечно, хорошо, — подумал я, ухмыляясь про себя, — но какой из меня Сунь Цзы? Я больше по части „бей первым, разбирайся потом“».
Только собрался отдать команду на активацию «пирокинеза», как из-под земли вырвался чёрный хвост!
— И-я-яя-аа! — завизжала тварь тонким, пронзительным голосом, от которого у меня аж датчики загудели.
Жало, похожее на скорпионий хвост, пробило ящера насквозь! Обвилось вокруг туловища, выпустило шипы из-под хитиновых пластин, вонзив их в плоть, и рвануло вниз. Ящер сложился пополам, как раскладушка, и исчез в дыре под землёй. Оттуда донёсся глухой визг, полный боли, пока тварь утаскивала свою добычу вглубь.
— Да вы издеваетесь… — пробормотал я, вцепившись в ветку покрепче.
Вот это засада! Да тут любая тварь способна меня прикончить, а я даже не замечу, как это произойдёт! Нужно срочно найти выживших, иначе я долго не протяну в этом зверинце.
Спрыгнул вниз, приземлившись с глухим стуком, и рванул вперёд, одновременно запуская новое сканирование. Больше медлить нельзя. Теперь мне стало очевидно: в этом мире двигаться — значит выживать. «Не тебя ли называли „Мясной танк“?» — подбодрил я себя, вспоминая старые прозвища из прошлой жизни. Тогда я был не из тех, кто прячется за углом.
До цели оставалось метров сто. Я успешно огибал мелких тварей — их становилось всё больше, видимо, дракон разогнал местную живность подальше, но теперь они возвращались домой. Сканер фиксировал мелочь: насекомых с лапками-иглами, ящериц с лишними глазами, каких-то птиц с когтями на крыльях. Ничего серьёзного, но расслабляться не стоило.
«Так, уже рядом, последний сигнал был зафиксирован в этой области…» — думал я, осматривая окружение.
Но всё выглядело слишком тихо и… скучно. Деревья с шершавой корой, кусты с колючками, чёртовы лианы, свисающие как верёвки. Никаких признаков жизни, кроме мелких зверюшек и жужжания насекомых — к счастью, не размером со сколопендр. Ни следов, ни движения, ни намёка на выживших.
— И как мне их искать, вашу мать⁈ — выплюнул я, упираясь рукой в какой-то булыжник — громадный, гладкий, почти идеально круглый.
Надеяться, что я сразу наткнусь на кого-то, было наивно. Джунгли простирались на сотни километров, и шансы найти хоть одну живую душу без подсказок были как выиграть в лотерею с билетом из мусорки.
«Надо забраться повыше и ждать новых сигналов, — резонно решил я. — Не думаю, что они ушли далеко — этот сигнал был ближайшим. А слепо бежать к другому, что в десятках километров, слишком опрометчиво. Лучше выждать».
— Странно… — пробормотал я, проведя рукой по булыжнику. — А они всегда такие тёплые? И откуда в самой глубине джунглей такой идеальный камень? Это что, местный арт-объект?
И тут он задвигался! Я отпрянул, мгновенно заняв боевую стойку, сжав кулаки. Ну давай, каменный ублюдок, посмотрим, кто тут круче!
— Стой! Свои! — выплюнул «булыжник» голосом, который я тут же узнал.
Очертания становились знакомыми: серая, шершавая поверхность, массивные конечности.
— Тах’Рахт? — нерешительно спросил я, всё ещё держа кулаки наготове. Мой «кросс» был готов впечататься в эту каменюку, если что.
— Да! Рахт! — гаркнул он, поднимаясь во весь рост.
И впрямь его серая морда. Камень зашевелился, превращаясь в разумного каменного громилу. На земле осталось какое-то оборудование — пара металлических ящиков и свёрнутая сеть, которую он, похоже, прикрывал своим телом. Я опустил руки, разглядывая его.
— Ты бы прикрылся, — бросил я с лёгкой завистью, окинув взглядом его голую каменную тушу. — А то потеряешь ещё что-нибудь.
К слову, анатомия даже таких необычных рас оказалась не сильно отличной от человеческой. Правда, их причиндалы выглядели ещё более… экзотично. Каменные, с трещинами, как будто высеченные из гранита. Я невольно поморщился.
— Ещё вител кого-нипуть? — спросил он, глядя на меня своими маленькими глазками-бусинками.
«А системе обязательно переводить его акцент? Или что это вообще такое?» — мелькнула мысль.
— Огромного змея, стаю виверн, парочку сколопендр и дракона размером с Боинг. А из твоих товарищей — никого, — ответил я, пожав плечами.
Он тяжело вздохнул — или мне показалось, что вздохнул. Мимику его каменного лица было трудно разобрать, будто мышцы там вообще не шевелились. Ну, или у него всегда такое выражение — идеальный покерфейс. Ха, не смешно, Ваня, не смешно…
— Со мной связатась Сурья по мыстенному каналу, — сказал он, и я, к своему удивлению, понял. Когда постоянно общаешься с боксёрами, привыкаешь расшифровывать даже такое. — Она в трёх китометрах на восток, двигается к каньону. Вайта покибта… — добавил он с ноткой грусти.
А, та синяя… Ну, она мне всё равно не нравилась — слишком высокомерная была.
— А Вуки как? Жив, блохастый? — поинтересовался я.
— Кто?
— Ой, я имею в виду сэра Арминиона, — поправился я с лёгким поклоном, ухмыляясь.
— Та, жиф, — ответил каменный. — Сурья связатась и с хип.
«Отлично, Сурья жива — хотя это не удивительно при её уровне. И Вуки тоже, он вроде ко мне лоялен, — подумал я. — А вот синяя вела себя как стерва, вот и померла. Туда ей и дорога».
— Ты сейчас держишь контакт с Сурьей? — уточнил я.
— Та. Я пофету, — решительно объявил он, выпрямляясь.
— Может, прикроешь дружка, да и бубенчики заодно? — не удержался я от подколки.
— Паскирофка, — буркнул он, подхватывая с земли почти невидимую сеть — тонкую, с металлическим блеском. Быстро собрал свои вещи и двинулся на восток.
А, маскировка. Ну, логично. Я пошёл за ним, стараясь не пялиться на его голую каменную задницу. Не то чтобы у меня были какие-то загоны, но зрелище было… специфическое — как будто статуя ожила и решила прогуляться. Мы шагали молча какое-то время, потом разговорились. Я пересказывал свои последние приключения, он — свои. Не забывал я и сканировать местность — Рахт, кстати, тоже оказался не промах: у него был свой навык, что-то вроде «Дрожи земли». Он чувствовал колебания коры и звуковые волны, и это ему так понравилось, что он даже перенял мой подход со сканированием. Мужик оказался неплохой, даром что каменный.
— Пресемтится я значит сверху, тра-тах! И в какоп-то гпесде, — начал он, размахивая руками, будто снова переживая тот момент. — Пауки-суки, со всех стороп лесут! Я тра-тах, токо и этоко!
— Опи уии-ии-ии!!! — добавил он, смешно изображая крики тварей. Надо отдать должное, у него был талант — разнообразно, музыкально, почти как в театре одного актёра.
— Выпратся, попрет я по окруке, сопрат что есть. Много, воп, ма спиной! — махнул он на свой мешок. — Тап и тасер был, — имел в виду лазер, — я сикпат дават, Сурья с мосгой свясь пайти.
Его рассказ был полон деталей: мохнатые скорпионы, громадные шершни с жалами как кинжалы. Говорит, благо шкура толстая, иначе бы давно загнулся.
— А я сижу на дереве, — подхватил я, — а там тварь ползучая, ноги-руки растопырила, воздух языком пробует, меня ищет. Думаю, сейчас бить надо, даже нога дёрнулась, как бам! — я хлопнул в ладоши для эффекта, и он аж вздрогнул. — Из-под земли вырвался хвост, скрутил бедолагу и утащил под землю!
Наши байки уже напоминали страшилки у костра — только костра не было, а вместо него джунгли, полные сюрпризов.
— Костятой скорпиот… — задумчиво протянул он, почесав каменный подбородок. — Страто, этоко вида тут пыть те дотжпо…
Я попытался выведать, что он имеет в виду. Оказалось, «костяной скорпион» — существо с его родной планеты. У них там климат суровый, для настоящих булыжников вроде него — каменные пустыни, песчаные бури и жара под сотню градусов. Метод охоты и описание полностью совпадали с тем, что я видел. Только вот до его планеты — несколько галактик. А потом он добавил, что встречал тут ещё несколько видов, о которых слышал раньше, и каждый был с разных миров.
«Вот это уже интересно, — подумал я, тут же поправив себя. — Хотя куда уж интереснее? Первая теория — эксперимент. Судя по обилию галактических тварей, кто-то собрал их тут специально. Может, целый вид создали? Ха, зоопарк для психов!»