— Не думаю, что мне это поможет… — пробормотал я.
— ЭЙ! ДАВАЙТЕ ВСТАВАЙТЕ! БОИ ЕЩЁ НЕ ОКОНЧЕНЫ! Я ЖЕ ДЛЯ ВАС СЮРПРИЗ ПРИГОТОВИЛ! — распылялся король.
Тайла положила руки мне на грудь, и я тут же ощутил тепло. Оно просачивалось сквозь чешуйки брони, сквозь синтетическую плоть, всё глубже — к органам, к костям, к тому, что ещё оставалось живым.
Обнаружено воздействие неизвестного умения регенеративного типа.
Принять?
Да/Нет
— Да… — выдохнул я.
Её энергия хлынула внутрь меня. Она растекалась по конечностям, проникала в кости, словно впитывалась в каждую клетку, в каждый проводок моего долбаного тела. Пелена перед глазами начала рассеиваться, как утренний туман. Я стал ощущать землю под спиной — холодную, твёрдую. Чувствительность возвращалась медленно, но верно.
Расчётное время полного восстановления: 3 часа 4 минуты.
— Тайла… — прошептал я, глядя ей в глаза.
— Не ушастая даже! — удивилась она, слегка улыбнувшись.
— Ты можешь быстрее? Сильнее? — попросил я, цепляясь за этот слабый шанс.
— Идиот! Твоё тело не выдержит! Энергетические каналы разорвутся, если я пущу больше энергии! — возразила она, нахмурив брови.
— ДОРОГОЙ НАРОД АЛЬФ! ПОКА НАШИ ВОИНЫ ВЗЯЛИ ПЕРЕРЫВ, А МИЛОСЕРДНЫЙ КОРОЛЬ В МОЁМ ЛИЦЕ ИМ ПОЗВОЛИЛ, ХО-ХО! — мерзко, самовлюблённо вещал король так, что у меня скулы свело от этой банальной театральщины. — Я РАССКАЖУ ВАМ О ДРУГОЙ ГОСТЬЕ! ДАЖЕ БОЛЕЕ РЕДКОЙ, ЧЕМ РЕГЕНЕРАТ И ДРАХТ! УДАЧА БЛАГОВОЛИТ СИЛЬНЫМ! И НАМ ДОВЕДЁТСЯ УВИДЕТЬ ПОИСТИНЕ ВЕЛИКОЛЕПНОЕ СРАЖЕНИЕ!
«О ком он, мать его? — задумался я, чувствуя, как холодок пробегает по позвоночнику. — Но его воодушевление мне совсем не нравится.».
— Я справлюсь… — выдавил я, стиснув зубы.
— Нет! Ты сдохнешь, а мы с булыжником вряд ли выстоим! — настаивала она, и в её голосе мелькнула злость пополам с тревогой.
Модуль модернизации: [Адаптивная энергетическая система].
Технологическая платформа, основанная на сети микрогенераторов сжатия последовательных частиц, использующих принципы квантовой физики и термодинамики для захвата, хранения и преобразования энергии. Каждый микрогенератор работает за счёт квантового сжатия элементарных частиц (электронов, протонов, фотонов) в наноразмерных контурах, создавая миниатюрные энергетические резервуары с высокой плотностью хранения. Процесс конверсии энергии основан на явлении квантового туннелирования, что позволяет системе эффективно преобразовывать различные формы энергии (кинетическую, тепловую, электромагнитную и другие) в универсальный квантово-стабильный сигнал с минимальными потерями. Нейроноподобная сеть проводников, вдохновлённая биологическими системами, обеспечивает распределение энергии по телу носителя, используя принципы самоорганизации и динамической оптимизации потоков. Резервные микрогенераторы активируются для компенсации энергопотерь, вызванных внешними воздействиями, такими как электромагнитные импульсы или механические повреждения, что обеспечивает устойчивость системы в экстремальных условиях.
«Ни хрена себе… — подумал я, пробегая глазами по строкам. — Не понял вообще ничего, кроме того, что это какая-то навороченная хрень. Но вроде должно сработать, да?»
Ответ: положительный.
«Стоп, система», — мысленно скомандовал я, чтобы она не лезла в голову.
— Давай, Тайла, я вывезу, обещаю… — проговорил я, глядя ей прямо в глаза.
На её лице застыло сомнение. Она молчала, кусая губу. Не знаю, что для неё было важнее — союзник в лице такого харизматичного типа, как я, или призрачный шанс выжить в этом аду. Да ладно, ответ и так ясен.
— Ладно… Сожми челюсть посильнее, — наконец сказала она и надавила ладонями мне на грудь так, что я почувствовал, как броня слегка прогнулась.
— ИХ РАСА РЕДКА, ПОЧТИ МИФ! НО НАМ УДАЛОСЬ ДОБЫТЬ ОДНУ ОСОБЬ! РЕДЧАЙШИЙ ШАНС, ЧТО ВЫПАДАЕТ РАЗ В ТЫСЯЧУ ЛЕТ! — продолжал король, и его голос дрожал от какого-то больного восторга. — А ИХ СИЛЫ ДО СИХ ПОР ЯВЛЯЮТСЯ ПРЕДМЕТОМ ЖГУЧЕЙ ЗАВИСТИ МНОГИХ РАС! И ЕЩЁ НИКТО НЕ РАСКРЫЛ СЕКРЕТА ИХ МОЩИ!
И тут меня пронзила молния! Миллион разрядов неведомой энергии ударили разом! Вспышка! Свет начал рассеиваться, и я стал тонуть в пустоте — холодной, вязкой, давящей…
Расчётное время полного восстановления: 5 минут.
Меня окутала странная тьма. Дымная материя вилась вокруг, цеплялась за и металл, будто живая. Вспышки света, громовые удары гремели где-то вдали, отдаваясь в груди. И вдруг — яркий луч, пробивший эту мглу. Я пошёл к нему, чувствуя, как ноги вязнут в невидимой грязи, — чтобы вновь пережить тот день:
Нас осталось всего шестеро. Мы шагали через полуразрушенные дома на Невском, пробираясь сквозь обугленные остовы некогда жилых зданий. Тут всё было не так хреново, как на окраинах — старые дома, которым сотни лет, держались крепче, чем новомодные коробки, развалившиеся от первого же удара. Мне вручили лазерную винтовку — лёгкую, но с убойной отдачей — и пару крутых револьверов с инопланетной начинкой. Ладно, их я сам выбрал. Но сути это не меняло: мы решили завалиться в логово серых.
«На Восстания есть несколько входов в метро. Через вокзал, со стороны Галёры и через перекрёсток на другой стороне. Если тоннель на перекрёстке завален, то только там и можно пройти, — размышлял я, подкидывая на плече одну из частей „мегабластера“. Почему-то эту штуку так называл только я, остальные звали как-то сложно и не особо интересно, — Ну, сути не меняет. Эта махина по идее должна пробить путь, достаточно широкий даже для мехов».
Это был наш последний шанс восполнить силы. Савва — бугай с мозгами, которые до войны явно пылились без дела, — сумел взломать канал связи серых. Не знаю, где он раньше прятал этот талант, но теперь он был чёртовым гением! И мы узнали об этой базе. В центр уже давно никто не совался — всё, что можно было вынести, вынесли ещё в первые годы. Так что эти уродцы вряд ли ждали атаки в такой глубине.
— Сколько, говоришь? — спрашивал Федя, один из ребят Крис, у Саввы, нервно теребя ремень винтовки.
— Ну, ребята говорили про пять десятков… — пожал тот плечами. Война отбила у него любовь к каламбурам, но не привычку говорить всё с ленцой.
— Пятьдесят, значит… И мехи там?
— И мехи там, — кивнул Савва, поправляя очки, зрение он себе тоже попортил.
— Федя, прекращай, он уже несколько раз всё рассказывал! — бросила Крис, моя женщина с недавних пор. Её голос был резким, но в нём чувствовалась усталость.
— Просто странно это, вам не кажется? — не унимался он, щурясь на развалины впереди.
— А у нас есть варианты? — гаркнул Андрей, шедший, как всегда, впереди всех, сжимая в руках тяжёлый лазерный автомат.
— Вариантов не осталось, — отрезал я за всех. — Нам нужны люди, нам нужны запчасти для мехов. Если вы не заметили, с момента, как подбили мою «Стерву», у нас всё идёт хреново. Даже учитывая, что мы объединились.
— А может, хреново как раз потому, что…
Я не дал ему договорить. Быстрый джеб врезался в его нос с хрустом! Он опрокинулся на задницу, схватившись за нос, из которого хлынула кровь.
— Ещё раз вякнешь подобное во время задания — убью, — спокойно пообещал я, глядя сверху вниз. — Когда будем в безопасности, можешь задать все свои волнующие вопросы. — Я развернулся и пошёл дальше.
— Не стоило, Федя… — пожала плечами Крис, бросив на него сочувствующий взгляд.
Мы уже видели купол одного из входов в метро — чёрный, потрескавшийся, но всё ещё торчащий над землёй. Нужно было перебраться на ту сторону и спуститься вниз. Лучше бы сделать это раньше, через подземный переход, но вовремя заметили дроны-ищейки, кружащие неподалёку. Их тут было меньше, чем на окраинах, но всё равно хватало.
— Так, давайте по одному, — объяснял я, оглядывая отряд. — Первыми пойдут те, у кого части «бластера», ясно?
Все кивнули. Обсуждения были излишни — каждый знал своё дело.
— Хорошо, идём.
Прошли мы на удивление гладко. В последнее время у нас даже с тем, чтобы просто посрать, были проблемы, а тут — раз, и без единой проблемки. Остановились у входа в старый торговый центр — почти полностью сгоревший, с обвалившимися стенами и торчащими балками. Казалось, чихни — и эта хрень рухнет, как карточный домик.
— Отлично, ждём десять минут — изучаем периметр и дальше по одному ко входу. Распределяемся вдоль стен. Первыми заходят «лёгкие», носильщики следом.
— Окей, — кивнул Федя, потирая распухший нос, словно признавая мой авторитет.
— Брат, — позвал Андрей, отводя меня в сторону.
Мы отошли ближе к двери, и он протянул что-то в зажатом кулаке.
— Возьми, — попросил он, глядя мне в глаза.
Я протянул ладонь, и на неё лёг серебряный крестик.
— Андрей, ты же знаешь, что я думаю об этом, — проговорил я, хмуро глядя на вещицу.
Не то чтобы я раньше был набожным — я просто не задумывался. Покрестили, ну, праздники справим — всё как у всех. Но война выжгла последнюю веру, как напалм. В отличие от брата — в нём она, наоборот, окрепла, стала его якорем.
— И к тому же — он же твой, — добавил я, пытаясь вернуть крестик.
— Вань, я не прошу тебя поверить в него. Ты тот, кто ты есть, и с этим ничего не сделаешь. Но прими его, прошу, — в его голосе сквозила странная тревога, от которой у меня внутри что-то сжалось.
— Брат, всё нормально? — спросил я, всматриваясь в его лицо.
— Да, всё правда хорошо. Оденешь?
Я хотел отказаться. Странно же это всё. Зачем мне крест, если веры нет? Почему он снял его? К чему это? Но его взгляд — тяжёлый, почти умоляющий — не дал мне сказать «нет». Что-то в нём было такое… Я не смог отказать.
— Хорошо, — буркнул я, надевая крестик на шею.