9. Dauzat A. La vie du Langage. – Paris: Librairie Armand Colin, 1922. – 512 p.
10. Delbrück B. Einleitung in das Sprachstudium. – Leipzig: Druck und Verlag von Breitkopf und Härtel, 1884. – 173 S.
Потенциальные и реализованные слова(канд. филол. наук Н.Ф. Клименко)
Обнаружение соотношения реализованного и потенциального в словообразовании связывается преимущественно с осмыслением фактов появления новых слов. Одни ученые исследуют его путем определения отношений между словами реальными, существующими в языке как готовые лексические единицы, и словами, которые могут быть образованы по словообразовательным моделям языка в речи. Такое толкование потенциальных слов у Г.О. Винокура, В.Н. Хохлачевой, Е.А. Земской, Н.И. Фельдман [5, 15; 20, 167; 7, 227 – 240; 18, 66]. По мнению А.И. Смирницкого, потенциальные слова – это и слова, которые могут быть образованы, и слова, которые существуют в речи, но еще не вошли в язык [14, 13, 17 – 18]. Этой концепции придерживается также Эр. Ханпира [19, 154].
Существует, однако, и другой путь поиска реализованного и потенциального в словообразовании, при котором используется математическая модель как основной метод изучения языкового материала. Любая лингвистическая модель указывает на те или иные возможности, она предусматривает что-то обязательное, некоторые запреты [22, 35]. Применение такой модели к исследованию словообразовательной системы языка помогает осветить вопрос о сосуществовании в ней слов реальных и потенциальных. Следуя принятой традиции, будем различать в дальнейшем изложении термины потенциальные и реальные слова при исследовании словообразовательной системы языка и ее обнаружения в речи. При описании словообразования, изучаемого с помощью математических моделей, употребляем термины осуществленные и возможные слова.
Последние (возможные единицу) подразделяются на неосуществленные, то есть такие, которые не осуществлены, не реализованы в речи под влиянием некоторых условий, и неосуществимые слова, то есть такие, которые под действием определенных языковых закономерностей не могут появиться в языке. Остановимся кратко на изложении основных результатов определения реального и потенциального в словообразовании в пределах обоих подходов.
При обнаружении реальных и потенциальных слов в аспекте соотношения языка – речи внимание лингвиста сосредоточено на формулировании четких правил использования инвентаря языковых единиц и тех ограничений, которые определяют, например, возможность соединения деривационных морфем с производящей основой. Только знание закономерностей сочетания морфем в пределах производного слова помогает ответить на вопрос, какие слова могут появиться в языке, то есть возможны в нем, каким из них будет отдано предпочтение, какие слова не могут появиться в языке в силу тех запретов и ограничений, которые накладывает язык на сочетаемость словообразовательных основ и аффиксов. Сошлемся в данном случае на результаты работы и примеры Е.А. Земской, которая формулирует пять видов ограничений, определяющих сочетаемость морфем в составе производного слова:
1) семантические;
2) формальные;
3) стилистические;
4) лексические;
5) словообразовательные [7, 194 – 207].
Семантические ограничения в сочетаемости морфем чаще всего относятся к сочетанию основ той или иной части речи и аффиксов. Так, суффиксы -оват-, -ущ-, -енн-, -оньк- обозначают степень проявления признака и могут сочетаться только с основами прилагательных (буроватый, большущий, большенный, плохонький). Эти слова засвидетельствованы словарями современного русского языка и существуют в нем. Такие слова, как ясноватый, фиолетоватый, интеллектуаловатый, низенный, маленный отсутствуют в словарях. Одни из них могут появиться в речи, с увеличением частотности их употребления в ней они могут войти в состав словаря, поскольку соответствуют правилам сочетания основ и аффиксов в языке. Это можно сказать, например, о слове ясноватый. В русском языке практически от всех основ качественных прилагательных можно образовать слова с суффиксом -оват-. Другие слова типа интеллектуаловатый не могут появиться в языке, потому что суффикс -оват-, как правило, не присоединяется к основам прилагательных, обозначающих достоинства, совершенства, скорее всего он сочетается с основами прилагательных, передающих значение недостатка, изъяна и т.п. (например, глуповатый). Слова низенный, маленный не реализуются в языке в силу семантической закономерности, в соответствии с которой значения полноты, чрезмерности признака, окрашенные оттенком грубоватости, не могут проявляться у прилагательных, передающих признаки слабые, неполные (ср. высоченный, широченный, толстенный и низенный, узенный, худенный).
Формальные ограничения в сочетании морфем объясняются морфонологическими правилами. Так, суффикс -ость- присоединяется к прилагательным с безударной флексией. Сам он всегда безударен, а присоединение его к прилагательным, у которых ударение падает на флексию, влечет изменение места ударения в производном слове. Русский язык избегает такого переноса ударения, поэтому образование существительных с суффиксом -ость- от прилагательных деловóй, озорнóй, сквознóй, типовóй представляет собой нереализованную возможность на фоне таких пар, как цветнóй – цвéтность, слоговóй – слогóвость.
Стилистические ограничения в сочетании морфем обусловлены стилистической несовместимостью морфем. Например, суффиксы -ущ (ий), -енн (ый), передающие значение большой степени проявления признака, тяготеют к основам прилагательных просторечного или разговорного характера (вреднющй, жирнющий, толстенный) и всячески избегают прилагательных книжного языка. Трудно представить осуществление таких слов в языке, как сознательнющий или активенный, в то же время нельзя отрицать возможность появления слов типа прямущий, седющий.
Лексические ограничения предусматривают расхождение между возможностями данного словообразовательного типа и лексическими нормами, регулирующими его реализацию, занятость данного «семантического места», омонимичное совпадение слов и т.д. Некоторые производные слова не могут появиться в языке потому, что в нем уже существует слово с омонимичным значением. Так, в русском языке отсутствует соотносительность некоторых существительных женского и мужского пола. Сравним регулярные пары дóяр – доярка, солист – солистка и пары без корреляции рода пилот – пилотка, матрос – матроска, штукатур – штукатурка, электрик – электричка, овчар – овчарка. Существительные женского рода с суффиксом -к (а) – имена деятельниц – не могли в этом случае образоваться от существительных мужского рода со значением «имя деятеля», так как их место уже занято существительными с этим суффиксом, но с другими значениями: со значением «разновидность одежды», «название действия или используемого во время действия материала», «машина», «вид собак».
Некоторые основы не могут выступать в качестве производящих под влиянием словообразовательных ограничений. Так, от прилагательных с суффиксами -оньк (ий), -охоньк (ий), -оват (ый), -ущ (ий) не образуются другие производные. Такие слова, как желтоватость, желтователь и другие подобные, возможны в языке, но не реализованы в нем.
Е.А. Земская называет слова, имеющиеся в языке в потенции, потенциальными, то есть такими, которые
«произведены, но еще не закреплены традицией словоупотребления или могут быть произведены по образцу слов высокопродуктивных словообразовательных типов» [7, 218].
Среди таких слов встречаются существительные с префиксом анти- (ацтидетектив, антиоригинальность, антироман), глаголы с префиксами до- (дооборудоваться, доподшить), от- (отцарствовать, отплакать), прилагательные с префиксами при-, над-, на-, после- (приречной, надмерзлотный, послерассветный, наспинный). Они, как правило, обусловлены высокой системной продуктивностью словообразовательных типов. Некоторые новые слова появляются в речи вопреки законам действия словообразовательных типов, поэтому понятны они только в контексте, а необычность и новизна их ощущается носителями языка. Такие слова называются окказиональными (разбукетиться, колхозиться, сиренинка, цветь, водь, морозь, стынь, седота, поэтодром, змеедром). Сопоставляя потенциальные и окказиональные слова, Е.А. Земская отмечает, что слова обоих типов
«представляют собой два полюса словообразования: первые являются реализацией законов словообразования, вторые – нарушением этих законов. Это – антиподы. Однако и те, и другие по существу демонстрируют возможности, заложенные в системе языка, только в первом случае это возможности, которые вот-вот станут реальностью, уже пробившие себе дорогу, а во втором случае – это возможности глубинные, лишь изредка, с трудом выбивающиеся на поверхность» [7, 238].
Из приведенных определений потенциальных и окказиональных слов следует, что различие между ними основывается на разграничении возможностей, реальных для потенциальных и абстрактных для окказиональных слов. Словообразование представляет такую область языка, в которой абстрактные и реальные возможности тесно связаны между собой и переходят друг в друга. Особенно четко видны эти переходы при историческом изучении словообразовательных процессов. Так, если обратиться к анализу функционирования суффикса -