Шур-р-рх!
То ли свист, то ли шорох раздался позади меня, и я резко обернулся к распахнутой настежь двери в коридор. Пустой коридор.
— Хм…
Вроде, никого. Послышалось, что ли?
На всякий случай выглянул из комнаты и внимательно посмотрел по сторонам. Прислушался. И, не обнаружив ничего подозрительного, вернулся к осмотру. Нужно бы поосторожнее с кукурузой этой системной быть, а то мало ли…
В следующих комнатах плюшек я раздобыл немного. Рассчитывал на какие-нибудь инструменты, ускорившие бы добычу ресурсов, но по итогу нашел горстку золотых монет, книгу «О вкусной и здоровой пище», которую гордо преподнесу своим девчонкам. А еще пару бутылок с неопознанным содержимым, над которыми возникло системное сообщение:
Добыча: гречишное пиво (эффект: ускорение производительности подданного на 50% на 24 часа)
Издевается она надо мной, что ли? Да если я эти бутылки Анатоличу вручу, у него производительность, наоборот, на пятьдесят процентов упадет. Если вообще какая-либо останется. Хотя проверить стоило.
Шу-у-урх…
На сей раз реакция меня не подвела, и я успел увидеть тень, промелькнувшую в коридоре. Вот теперь точно не показалось! Кто-то нагло бродит здесь за моей спиной и не изъявляет желания представиться.
— Та-а-ак… — медленно принялся подкрадываться к двери, а затем резко выглянул за нее. — Серьезно, блин⁈
А за дверью стоял… петух. Вот самый обыкновенный что ни на есть. Разве что чуть мельче своих собратьев и с крупными округлыми глазами, как у нашкодившего котенка, но куда больше меня удивил направленный на меня кухонный нож, который птица сжимала крылом. Выкатив пернатую грудь колесом, петух уставился на меня, так, что я и сам в какой-то момент посчитал себя домушником, зверски вторгнувшимся на чужую территорию. Хотя… блин, ну это ж, мать его, петух!
— Цып-цып… — попытался успокоить птичку, миролюбиво вытянув открытые ладони.
— В одно место засунь себе свое «цып-цып», лошара, — на чистом русском ответил мне этот уже не самый обыкновенный петух. С хрипотцой так, грубым, прокуренным мужским голосом. — Руки поднял и медленно свалил из моей хаты, паря, и тогда никто не пострадает.
Вот мы уставились друг на друга, хлопая глазами. Секунда, две, три… А после я уже не смог сдержаться, чтобы не заржать! Да так, что мне аж живот судорогой скрутило.
— Чё, смешно тебе, ёпта⁈ — расправила птица крылья, наблюдая за тем, как я бьюсь в конвульсиях. — А мне вот, прикинь, каково в теле гребаного петуха тут бегать! Ну смейся, смейся, щенок, пока можешь… Еще секунда — и твой труп останется здесь навсегда!
— Та-а-ак, погоди-ка, — отсмеявшись, стер указательным пальцем проступившие слезы. — Хочешь сказать, что ты человек?
— А что, ёпта, не похоже⁈ — вновь воззрился он на меня своими большими черными глазками, и меня тут же накрыло вторым приступом.
Бли-и-ин, некрасиво-то как… Но извините уж, ничего не мог с собой поделать! Можете просто поверить на слово.
— Та-а-ак… — решил я сделать вторую попытку познакомиться с невиданным существом и стер слезу под вторым глазом. — Если ты человек, тогда зовут тебя как?
Даже не знаю, что было более забавно. Говорящий петух или же то, что я с ним в принципе решил завести диалог.
— Удивительно, что ты соизволил спросить, — прищурилось это нечто и недовольно тряхнуло гребешком. — Ткаченко Михаил Петрович.
Едва сдерживая новый позыв и уже надув щеки, изучил открывшийся взору текст:
Имя: Петух
Класс:?
Уровень:?
— А тут… тут написано… «петух», — стараясь быть как можно более деликатным, глянул на птичку.
— На заборе тоже много чего написано! — разъярился он еще сильнее, затопал лапками, и бородка его затряслась в такт. — Но всё же я, — указал он на меня свободным крылом, — Ткаченко Михаил Петрович! Застрявший в теле этого тощего, драного петуха! А теперь проваливай из моей хаты, если тебе дорога твоя жопа, иначе я, пацан, за себя не отвечаю. Понял, нет⁈
— Может, ты голодный? — предположил я, снимая рюкзак с плеч.
— Я сам способен о себе позаботиться, чушпан мелкий! — зачем-то продолжал неистово оскорблять меня… Михаил Петрович. — Не нужны мне твои сраные подачки!
— Даже кукуруза? — маняще заиграл я бровями, выуживая толстый золотистый початок наполовину.
И вот тут птица замешкалась, лихорадочно переводя взгляд с моего лица на кукурузу и обратно.
— Сладкая, ароматная… м-м-м… — протянул я, вдыхая запах свежих зерен. — Только вчера урожай собрали.
Да, казалось бы, с чего бы меня вообще должно волновать, голоден ли этот петух или нет? Но если он, и впрямь, когда-то был человеком, а какой-то странный баг перенес его в тельце домашней птицы, так или иначе он оставался пострадавшим с моего сектора. А как уже говорил мне ранее Володя, моя забота — не замок и не город, а непосредственно сектор. Весь. В том числе и такие вот интересные кадры.
— Ладно, — наконец-то соизволил принять Михаил угощение и активно замахал крылом. — Давай сюда и тогда уже проваливай.
И стоило мне передать ему початок кукурузы, на который у него аж глаза загорелись…
Система поздравляет Вас с приобретением питомца , Юрий Родионов!
— А это чё еще за херня⁈ — не выпуская початок из крыла, воскликнул петух, когда перед его мордочкой тоже мелькнуло системное сообщение:
Получен новый класс: Питомец
Получен новый уровень: (1) Подброшенная дворняжка
— Так здесь еще и питомцы присутствуют⁈ — вскинул голову к потолку, в свою очередь также недовольный выбором Системы. — Тогда почему не дракон⁈ Или этот… как его там… феникс⁈
— Я Ткаченко Михаил Петрович, вор в законе! — еще более неистово запричитал птиц, принявшись хаотично размахивать ножом. — Последний раз предупреждаю тебя, паря, — вновь переключился он на меня с хитрым прищуром. — Теперь у меня появилась еще одна веская причина избавиться от тебя ко всем чертям! И на сей раз медлить я не буду… — угрожающе затряс тот алой бородкой.
— Сдаюсь, сдаюсь, — вытянув руки перед собой, прошел мимо него, обернулся и попятился к лестнице на первый этаж таверны. — Вы тоже, Михаил Петрович, мне совершенно не сдались.
Вот же ж дернуло меня поделиться с ним драгоценными запасами. Едва ли не от сердца оторвал, и вот результат! Меня просто шлют куда подальше. И кто шлет? Какой-то, мать его, петух в законе!
Значит, Система не идеальна. Значит, она допускает ошибки. Следовательно, рано или поздно кто-нибудь из игроков тоже наткнется на какой-нибудь баг и догадается использовать один из них в качестве лазейки. Кто угодно, блин, но только не я! Петух — получите, распишитесь. За-ши-бись!
Поспешно покинув стены придорожной таверны, вскарабкался в седло и уж было собирался отправиться дальше в путь, пока солнце еще не достигло зенита, но со звуком «пух!» в моих руках оказался пернатый Михаил Петрович и, спустя несколько мгновений, мы оба заорали.
— Да я тебе что, собачка, что ли, комнатная⁈ — верещал он уже с земли, сидя на заднице и растопырив костлявые лапы в стороны. Даже каким-то чудесным образом сложил перья крыла в кулак.
— Это не я! — еще и оправдываться начал. Дожили…
— Давай так! — с кряхтением неуклюже поднялся птиц на лапы. — Езжай-ка ты отсюда поживее, пока я не намотал твои кишки на этот забор!
— С превеликим удовольствием! — гаркнул ему, подбил кобылку под бока и рысцой отправился восвояси. Вернее, дальше по дороге.
Однако не успел и десяти метров проехать, как чертов петух снова оказался в моих руках!
— Наверное… — протянул он через некоторое время после того, как мы снова захлопали друг на друга глазами, — … нужно серьезнее вникнуть в возникшую проблему.
Глава 14
— Да ладно⁈ В тебе проснулись остатки человеческого разума?
— А если бы я так нагло ворвался в твою хату и принялся тырить из нее всё добро, как бы ты отреагировал? — пожав плечами, если у птицы они вообще были, Михаил Петрович спустился с моих рук и, растопырив крылья, медленно спланировал на землю. — Сигаретки не найдется?
— Какой, блин, сигаретки? — поморщился я. — У нас тут цивилизация на уровне развития средних веков.
— Ну хоть «Беломорканал»? — умоляюще воззрился на меня питомец снизу вверх большими черными глазками.
— Нет, — категорично отрезал я.
— А жаль… Может, хоть так ты, щенок, сумел бы завоевать хотя бы толику моего уважения. Итак, что же теперь? — скрестил он крылья на груди. — Быть каким-то питомцем для пацана, который мне в сыновья годится, мне как-то западло, извиняй.
— В любом случае, похоже, что далеко от меня уйти ты теперь не можешь. Зато есть шанс, что сможешь в городе.
— В каком еще городе? — подозрительно прищурился тот.
— В моем городе, — не без гордости отозвался я. — В том, в который стягиваются все люди из этого сектора. Пища, вода, одежда… Всё, что необходимо для выживания, у нас имеется.
— Да-а-а, одежда бы мне не помешала, — то ли серьезно, то ли с издевкой призадумался петух. — Особенно ботинки. Ты только глянь, — приподнял он левую лапу и покрутил ею в воздухе, — … как в таком виде вообще ходить можно⁈ А вдруг гвоздь? А вдруг стекло битое?
— Ну так как? Я приведу тебя в город, а ты уже занимайся, чем душе угодно и не отсвечивай. Не хочу, знаешь ли, прослыть лордом-петуховодом среди коллег.
— Снова нарываешься, — пригрозил Михаил крылом. — Ты вот не смотри, что я таким хрупким стал. Если и вдарить не смогу промеж глаз, то клюну уж наверняка.
— С таким же успехом, сидя на кукурузной диете, я могу предположить, что из тебя вышли бы неплохие наггетсы, — парировал я.
— Что ж, один-один, малой, — закивал птиц головой. — Но если еще хоть раз возьмешь меня на руки — я тебе точно зенки выцарапаю, имей в виду.
Тем не менее, забраться обратно на Бурку без моей помощи он не смог. Принял ее как-то без огонька, а потом, нахохлившись, уселся на круп и скомандовал: