— Как она тут оказалась?
— Сверху спрыгнула. — Настя показала на ближайший гараж. — Почти сразу после того, как ты в люк полез.
— Пасла, что ли… — пробормотал я, новыми глазами глядя на труп собаки. Тварь не просто быстрая и живучая, она, по ходу дела, еще и умом и сообразительностью отличается.
Пушок выпутался из своего гнезда-шарфа и, прежде чем Настя успела среагировать, спрыгнул на землю. Подошел к дохлой собаке, понюхал ее, отчетливо фыркнул и отошел обратно, к Настиной ноге.
— Короче, план «стой тут» отменяется. — сказал я, оглядывая все ближайшие гаражи, на которых, к счастью, никого больше не обнаружилось. — Идем на улицу, надо понять, где мы находимся.
Настя кивнула, подхватила Пушка поперек пуза и пошла следом за мной.
Остатки ремня хлопали по ноге, и я потратил секунду на то, чтобы отстегнуть его и выбросить — все равно не починить. Удар хвостом пришелся по плечу, так что хоть и рассек его на две неравные половинки, каждая из них была бы слишком коротка, чтобы использовать ее как ремень. По самому плечу удар пришелся тоже, но там осталась только небольшая царапина, с которой даже не стали возиться — только стянули края пластырем, который Настя достала даже не из инвентаря, а из кармана. Я уже готов был поверить, что и пластырь тоже системный, но на нем обнаружились логотипы изготовителя, а значит он наш, земной.
Едва только мы вышли из арки, ведущей на улицу, как Настя тут же схватила меня за руку и ойкнула:
— Ой, я знаю, где мы! Тут недалеко станция скорой помощи, у меня мама там работала! Вон там, в той стороне! Я к ней иногда приходила на работу, обед приносила, когда она забывала… его дома…
Последние слова Настя произнесла потухшим голосом, и глаза ее остекленели. Все ясно — снова вспомнила о своих родственниках. Надо ее отвлечь.
— А там что? — я ткнул в другое направление, в котором разбитых машин и машин вообще было меньше.
— Там… Военная часть, кажется. — Настя нахмурилась. — Да, точно, там военная часть. А еще торговый центр.
Ну, торговый центр точно идет лесом, с этим уже определились. Военная часть или станция скорой помощи? Выбор, конечно же, очевиден — военная часть. Даже несмотря на то, что она наверняка набита полчищами зомби, в которые превратились ее обитатели, пока что это низкоуровневые противники, которых можно перебить, даже не поднимая шума. А если повезет, то там обнаружатся другие такие же выжившие, как мы, и, возможно, они уже сделали это за нас. Военная часть это высокие стены с колючей проволокой, прочные ворота, оружие, техника и другие прелести цивилизованного мира, не тронутого системой Основания. Место отлично подходит для того, чтобы основать там свою базу… По крайней мере, до тех пор, пока не обнаружится место получше.
Но прежде чем соваться на территорию самой базы, надо бы узнать, что там вообще творится. А то окажется, что там хозяйничают какие-нибудь бандюки, которые пришли к тем же выводам, что и я, да только добрались туда раньше нас… А выясним мы это только тогда, когда уже окажемся внутри, уже них на прицеле. И тогда мы оттуда уже вряд ли выйдем.
— Идем к военной части. — сказал я. — Только идем тихо, внимания стараемся не привлекать. И кота держи как следует.
— Хорошо. — серьезно кивнула Настя.
Мы двинулись вперед по улице, скрываясь за машинами от возможных опасностей. Здесь, как и везде, бродили зомби, причем, как мне подсказывала система, преимущественно второго уровня, и тут можно было бы неплохо набить опыта, но я слишком хорошо помнил, что произошло в прошлый раз, когда пришлось сражаться с кучей зомби на открытом пространстве и повторять это не хотелось. Мало ли кто еще припрется по нашу душу, если мы тут погром устроим.
Однако нескольких дохляков все же пришлось приделать, поскольку они внаглую попытались атаковать нас не со стороны улицы, а из окон и дверей магазинов, вдоль которых мы двигались. Большинство стекло были разбиты и поэтому зомби свободно гуляли как туда, так и обратно, и парочка из них, заметив нас, поперлась напрямую к нам. Пришлось их убрать даже не ради опыта, а банально чтобы они своим хрюканьем не приманили других гнилушек.
Последнего зомби, первачка, я снова попытался убить «стильно» — пнув ему под ноги верхнюю часть лежащего на боку манекена. Зомби споткнулся и рухнул вперед, шеей попав точно на торчащие из дверной рамы острые осколки стекла. Они с легкостью проткнули шею насквозь, хоть и сломались большей частью, но, видимо, не задели ничего важного, поскольку зомби не умер сразу же, а еще секунд двадцать возился, пытаясь собрать конечности в кучу и встать. Дальше тратить время на ожидание не хотелось, поэтому я добил его Лизой, и мы продолжили путь.
Один раз кот на руках у Насти заворочался, заворчал и зашипел, и она мне об этом сообщила. Предчувствуя неладное, мы остановились за одной из машин и я осторожно выглянул, просматривая ее сквозь стекла насквозь.
По другой стороне улицы, то скрываясь за машина и другими объектами уличной инфраструктуры, бежала еще одна зараженная псина. Низко опустив голову к асфальту, она словно бы шла по следу, и шла довольно бодро — практически со скоростью бегущего человека. «Ревизия» сказала, что эта тварь аж четвертого уровня, и у нее, в отличие от убитой ранее, не только хвост был лишен шерсти, но и одна из задних ног тоже. Получается, чем выше уровень твари, тем больше она изменена системой — вон, даже когти на лысой лапе явно длиннее, чем должны быть у приличной собаки, да еще и явно так отливают голубым.
К счастью, собака нас не заметила и пробежала себе дальше, а то я уже взял в руки дробовик, готовый стрелять, едва только она свернет в нашу сторону. Не знаю, кого она там выслеживала и выслеживала ли вообще, или просто искала какие-то интересные запахи, но на нас не отреагировала, и мы продолжили путь.
Пришлось пройти метров пятьсот, прежде чем впереди наконец замаячили бетонные пирамидки в бело-красную полоску, перекрывающие проезд к воротам военной части. Ворота были закрыты, а значит оттуда никто не выезжал… Ну и, наверное, никто внутрь не въезжал.
Недалеко от ворот на перекрестке творилось настоящее месиво из машин. Причиной тому был бензовоз, который, судя по всему, в момент прихода Основания тронулся со светофора, и, не успев набрать скорости, врезался в автобус, который в этот момент поворачивал налево. В получившуюся пробку из сразу двух длинномеров въехали еще несколько машин, образовав настоящий массовый затор. Повреждения у всех были минимальны — видимо, скорость была не самая большая, но тем не менее под бензовозом явно растекалась большая лужа, и, судя по ручейкам, которые разбегались в разных направлениях, растекалась она уже давно.
Вся эта пробка находилась метрах в ста от ворот военной части, ровно на углу ее высокого, обтянутого по гребню колючкой, зеленого забора. Если пройти мимо этой пробки, вокруг которой зомби бродят прямо десятками — видимо, повылезали из разбитых машин и автобуса, — и пройти еще пятьдесят метров, то через ворота легко будет проникнуть на территорию части. Осталось только пройти мимо пробки.
Мы перешли на другую сторону улицы, чтобы быть поближе к части, и, все так же скрываясь за машинами от зомби, добрались до перекрестка, на котором громоздилась пробка…
И оказалось, что за углом, скрытый от нас стеной ближайшего дома, стоял гребаный боевой треножник! И своей голубой линзой эта тварь была направлена точно на пробку, то есть практически на нас!
И, как только мы заметили треножник, он заметил нас тоже — чуть поднял свою округлую башку, направляя линзу прямо на нас.
— Твою мать… — выдохнул я. — Настя, надевай капюшон и бегом к воротам части!
— Но…
— Бегом!
Я одной рукой вытолкнул Настю вперед, а второй вскинул дробовик, вжимая приклад в плечо. Зарядил «усиленный выстрел» и выстрелил по треножнику первый, отвлекая его на себя.
Еще расстреливая собаку, я обратил внимание, что дробовик, подаренный системой, лягается сильнее, чем мой старый, но решил, что это от непривычного вектора отдачи. Однако сейчас стало четко понятно — дело не в этом, эти снаряды действительно обладают большей энергией! Земные картечные патроны, даже заряженные «усиленными выстрелом» максимум, что могли поделать — это поцарапать краску на треножнике, а выстрел, произведенный сейчас совершенно точно отстрелил одно из щупалец, мельтешащих перед линзой!
Но сам треножник на это никак не отреагировал. Он лишь повернулся еще немного, чтобы поймать меня на прицел, и линза налилась знакомым голубым свечением.
Я прыгнул в сторону, не успев перезарядить дробовик и выстрелить еще раз. Обжигающий луч прошел мимо, оставляя в асфальте оплавленную борозду, откуда-то сверху упал перерезанный электрический кабель, коснулся фонарного столба, громко щелкнул ярко-голубой искрой, и остановился в метре от моей ноги.
Я вскочил на ноги и выстрелил в треножник, зарядив «разрывные снаряды». Само собой, это не могло нанести ему такого урона, как первая атака — скорее всего, вообще никакого урона не нанесло, но больше у меня ничего не было. Оставались только обычные патроны, которыми я и принялся насыпать по треножнику, пытаясь хотя бы замедлить его продвижение. В воздухе тяжело пахло разлитым бензином, от него заболела голова и стало сложнее целиться.
А треножник, пока у него перезаряжался его луч, тоже не стоял на месте. Высоко поднимая свои сегментированные ноги, он направился в мою сторону, явно намереваясь использовать их как шампура для людя-кебаб, если уж не получается достать лучом. Каждый его шаг покрывал десяток метров и буквально через несколько секунд он уже должен был оказаться вплотную ко мне. На пути треножника возникли зомби, которые выползали из железного лабиринта мега-пробки, привлеченные выстрелами, но треножник полностью игнорировал их и шел прямо по ним, если так получалось. Одной ногой он наступил прямо в центр пробки, да так, что я явственно услышал, как скрипнул разрываемый металл крыши машины, в которую вонзилась конечность треножника.