А в следующий миг я стремительно полетел в обратном направлении – и вот уже снова шагаю по темному карьеру, и каждый шаг левой ноги отдается тупой болью в разболтанном суставе. Луч исчез. И луна больше не слепила своим светом.
– Ну вот и познакомились, – прошептал я под нос.
А с кем, собственно, познакомились? Или с чем? Что это было вообще? Будто обморок. Я оценил обстановку: наша группа все так же двигалась вперед, Медбрат загребал сандалиями по щебенке, за ним шли Кот с Врачом…
Вот только чувства мои обострились до предела. Точнее будет сказать – до беспредела. Хлынувший со всех сторон поток информации чуть не сбил меня с ног. Я снова оглядел своих спутников…
Коту действительно хреново. И сотрясение вовсе не такое безобидное. А Врач чувствует, чем это закончится, подозревает. Жизненный опыт, помноженный на интуицию. Я бы на его месте сейчас развернулся и убежал. Я бы и на своем месте сейчас развернулся и убежал. Но прав Прапор: кто привел сюда Медбрата, тому его и убивать. Чуть притормозил, подождал Полину. Она нагнала в два шага и, перекинув автомат за спину, слегка прильнула к локтю.
– Иди отсюда, родная, – попросил тихо, не оборачиваясь.
– Не пойду, – так же тихо откликнулась она.
Ну что ж… Все равно не успеет отъехать на безопасное расстояние. А вдвоем с ней как-то и помирать теплее. Это тепло, исходящее от нее ко мне, я теперь ощущал почти физически. И сразу захотелось дать ей что-нибудь взамен. Да только что у меня есть? Нет ничего. А через полчаса, возможно, не будет и меня самого.
– Не передумаешь?
– Нет, – качнула она головой.
– Ну тогда держись рядом.
Поднырнул под козырек ее кепки, быстро поцеловал – пусть идет дальше с веселым сердцем. И так же коротко она приобняла меня, поблагодарила за знак внимания. Жить бы еще да жить… Но Медбрат уже подходил к повороту карьера. Его я совершенно не чувствовал, как дырка в реальности, провал, слепящий своей пустотой. Мне были видны только контуры этой прорехи, но этого было достаточно, чтобы понять: Прапор действительно его недооценил. И снова опоздал.
Буквально пятьсот шагов назад, когда Медбрат еще не вступил в поле артефакта, можно было убить его, выстелив в затылок. А сейчас такая попытка обернется бесполезной тратой патронов и жизней.
Теперь нам остается только ждать. Потому что будет один недолгий момент, когда Медбрат утратит контроль… Вот этот момент упустить нельзя.
Поэтому сейчас я просто пойду за ним. Вылечу ногу, всего лишь трещина, делов на секунду, и пойду за Медбратом. Как Кот, как Врач, как Полина. Но, в отличие от них, мне известно, что ждет нас в подземном комплексе. Как говорится: предупрежден – значит вооружен!
Глава 18
Первое, что пришло на ум, – сходство кратера с архитектурой Ада в «Божественной комедии». Я не читал Данте, но при взгляде на это творение рук человеческих в голову пришли именно его строки.
Стены гигантской воронки уступами сужались книзу: верхний диаметр примерно километр и дальше по убывающей до купольного зала, где в темноте притаился огромный октаэдр – артефакт. Нисходящих каскадов было ровно девять. Специально так получилось? А может быть, гениальный флорентинец тоже умел предсказывать будущее?
Я видел… точнее – ощущал воронку до самого дна. И при этом осознавал, что в реальности никакой воронки нет: научно-исследовательский комплекс, построенный в кратере, был надежно скрыт под толщей земли.
На его месте прямо перед нами лежала каменистая равнина, Противоположный край карьера сиял гроздьями прожекторов: многочисленные постройки взбегали по склону – наверх, где блестел зеркальными гранями главный цех завода Компании. Оттуда из-за гребня стекал далекий гул работающих двигателей, разрываемый звонким лязгом металла, там кипела работа, там была жизнь. А здесь на вылизанной лунным светом поверхности царил постапокалиптический покой.
– Так! – Врач резко остановился. – Мы что, сейчас просто подойдем и скажем «здрасьте»?
Медбрат тоже остановился и окинул нашу компанию добрым взглядом.
– Здороваться не будем, – сказал он. – В остальном все верно.
Волосы его слегка колыхались на ночном ветру, захватанная борода сосульками свисала на грудь: Егор Летов, лидер «Гражданской обороны», вот на кого он похож, наконец сообразил я.
– Ты дурак? – рявкнул Врач.
И замахнулся. Но не ударил. Почувствовал, что лучше не стоит. Молодец. Впрочем, возле артефакта у всех начинает остро работать то, что принято называть интуицией.
– Нет, – Медбрат улыбнулся. – Может быть, это звучит нескромно, но далеко не дурак.
– И поэтому ты предлагаешь вчетвером идти на штурм? – уточнил Врач.
– Виктор Александрович, – Медбрат сделал шаг к нему. – Вот вы, как ученый, на кого бы поставили: на группу людей в количестве чуть более ста пятидесяти человек или же на примерно двадцать модифицированных человеческих организмов, сходных по физическим возможностям с тем Сторожем, который встретил Ужаса в офисе Компании?
Я понял, о чем он говорит. Шестой уровень подземного комплекса. Лаборатория генной инженерии. Но только почему двадцать Сторожей? Там же еще есть химеры – гибридные организмы…
Знания возникали в голове, как хлопки салюта в ночном небе. Больше всего это походило на внезапные озарения или воспоминания, всплывающие, как только возникал стимул, подходящий намек. Видимо, там, внутри артефакта, я все же заглянул за грань, но мозг оказался не способен переварить полученную информацию в полном объеме и выдавал ее кусками, по мере необходимости. Другого объяснения источника этих озарений у меня не было.
– Ты о чем? – насторожился Врач.
– Ну… – разочарованно протянул Медбрат. – Вы же сами рассказывали нам о возможности системы, состоящей из миллионов нейрофонов. Так вот эта система сейчас работает на меня.
Врач молчал. И я видел, что до него дошло. Молодец, схватывает на лету.
А Кот с Полиной ничего не поняли. Они стояли рядом с нами в роли статистов и только крутили головой от одного говорящего к другому. В наступившей тишине стал слышен нарастающий вибрирующий гул. Вертолеты – определил я машинально. И повернул голову на звук: со стороны Курска к комплексу Компании шли три борта, перемигиваясь габаритными огнями.
– Ага! – обрадовался Медбрат. – Смотрите, что я умею.
Возле одного из вертолетов возник темно-багровый огненный шар, на секунду обозначив в небе похожую на головастика машину и резко сорвавшись с места, пронесся мимо, чуть не задев тонкий хвост с бликующим кругом винта. И сразу же погас.
Медбрат обернулся к нам с виноватым видом:
– Я не волшебник, я только учусь.
Это, наверное, должно было испугать… Но никакого страха не было. Как не вызвала эмоций всплывшая информация о содержимом минус шестого этажа. А ведь в условиях нормального восприятия это попадало под категорию кошмар. Но, судя по всему, в моем сознании больше не было такой категории. Равнодушие? Нет, скорее это походило на сравнительный анализ: с высоты тех знаний, что я приобрел, кибернетические монстры смотрелись равнозначно мультипликационным персонажам.
– Так ты не будешь уничтожать систему? – наконец разлепил губы Врач.
– Еще раз повторяю, я далеко не дурак.
– А что же ты, недурак, будешь с ней делать?
Врач говорил медленно, будто обдумывал, взвешивал каждое слово. Он смотрел на Медбрата в упор, набычив голову, из-под бровей. Медбрат отвечал ему безмятежным взглядом прояснившихся глаз.
– А я, Виктор Александрович, буду править миром!
– Ты?
– Я.
– А мозгов хватит?
– Хватит. Я буду вам хорошим богом! – пообещал Медбрат.
Не надо, добрый человек, подумал я, глядя, как Врач снова отводит руку для удара. Не получится же. Но Врач не знал этого… Хотя даже если бы и знал, все равно бы попробовал: может ли настоящий ученый остановиться перед рискованным экспериментом, когда на кону стоит так много?
Разумеется, ничего не вышло: внутри Врача что-то хрустнуло, и его объемное тело мешком осело на землю. Потому что внутри у него больше не было ни одной целой кости. Полина дернула автомат, но я предугадал движение и перехватил ствол.
– Очень жаль! – произнес Медбрат. – Хороший был человек. И я ему по-человечески благодарен.
Однако Врач, растекшийся бесформенной кучей, был еще жив: в зрачках, распахнутых настежь от невыносимой боли, бликовала луна. Наверное, это тоже было страшно, ведь Врач смотрел прямо на меня. Но эмоции – лирика. Я выдержал этот долгий взгляд, потом кивнул. И тогда Врач умер.
– Ну а вы чего молчите? – посмотрел на нас Медбрат. – Вы со мной или…
– Я с тобой! – просипел Кот поспешно.
Полина молчала. Тело девушки била мелкая дрожь, и я, отодвигая ее за спину, мимоходом снял это шоковое состояние. Спокойнее, милая, нервами тут ничего не исправить.
– Ужас, обозначь свою позицию, – переключился Медбрат на меня.
– Любопытно посмотреть, что будет дальше.
– Вот это единственно грамотный подход. И единственно возможный. Потому что все остальные чреваты… – Медбрат плавно повел рукой в сторону тела Врача.
А ведь необходимости в этом не было, так ведь, Медбрат? Я снова попытался уловить его чувства, но снова наткнулся на пустоту. Видимо, все дело в том, что он действует в совершенно другой информационной плоскости.
Но именно поэтому у нас есть шанс. Медбрат сейчас внутри системы, и это не позволяет ему вступить в прямой контакт с артефактом. Чтобы освободить сознание, ему придется отключиться от гаджета. Пара секунд, когда он не сможет контролировать происходящее вокруг него. Получится ли? Прогноз неблагоприятный. Из плюсов только то, что он не способен считать мои намерения, потому что на данном этапе мы с ним существуем в разных измерениях.
Вертолеты заложили плавный вираж и нырнули за здание завода. Гул винтов как отрезало, на равнине опять наступила тишина.
– Ну пусть двести человек против моих ребят! – сказал Медбрат, следивший за исчезнувшими машинами. – Расклад сил это нисколько не изменит. Пошли!