они являются, психически больными. Если терапевт пробует нормализовать процесс после начала работы с внутренней семьей, клиент может подумать, что его просто успокаивают и что терапевт действительно думает, что он болен.
Нина безумно переживала и готова была расплакаться по поводу собственной булимии, и поэтому я начал с того, что помог ей идентифицировать внутреннюю ее часть, которая была так расстроена. Как я описал в главе 5, во время работы с внутренней семьей клиента обычно начинаешь с фокусирования на защитных и менеджерских частях, чье разрешение необходимо для входа в систему. Нина, тем не менее была переполнена (или слита с ) испуганными, ранимыми частями, и в тот момент была в очень слабом контакте с собственными Менеджерами или Самостью. Когда клиент приходит в терапию, будучи руководим Изгнанником, я сперва работаю с этой субличностью достаточное время, чтобы клиент мог сепарироваться от этой части.
Я помог Нине сфокусироваться на этом чувстве неистовства и поместить его в отдельную комнату внутри нее. Вскоре после того, как она закрыла глаза, Нина сказала, что видит маленькую девочку, лет шести-семи, и она плачет. Описывая эту Маленькую Девочку, Нина стала успокаиваться и сказала, что смогла отделиться от этой части.
Многие клиенты не станут показывать такие уязвимые, испуганные во время первых сессий; вероятнее всего, они вступят в контакт с терапевтом с Менеджером во главе. Тогда они могут планировать просто поговорить со мной об их жизни, и пока мы будем разговаривать, составить собственное мнение обо мне. Или они могут отказаться говорить и будут давать только короткие ответы на мои вопросы. Может пройти много сессий, прежде чем я получу представление о частях и начну общаться с Менеджерами напрямую. И может пройти еще больше сессий, прежде чем Менеджеры проникнутся достаточным доверием и дадут мне или клиенту доступ к Изгнанникам.
У большинства клиентов с булимией бывают спорадические эпизоды, во время которых страдающая или испуганная часть вырывает из изгнания и выходит на первый план, как это случилось с Ниной перед нашей второй сессией. Это чрезвычайно болезненно для Менеджеров, потому что они чувствуют большой страх за последствия такой уязвимости. В таких случаях я работаю прежде всего с Изгнанниками, помогая им сепарироваться от Самости клиента и помогая Самости успокоить их. Когда это удается. Менеджеры клиента чувствуют облегчение, понимая, что клиент вне опасности, и благодарны терапевту за то, что тот помог им восстановить порядок. Основное правило заключается в том, что когда Менеджеры осуществляют контроль, необходимо получить их разрешение и заручиться их доверием прежде чем начать работать с Изгнанниками. Когда Изгнанник одерживает верх, терапевт уже может с ним контактировать, так Менеджеры доверяют терапевту и он может успокоить эти субличности, отделить их от Самости и снова временно вернуть в изгнание. Такая работа может показаться слишком хладнокровной и идущей против интуитивного желания помочь обиженному, испуганному ребенку. Но если изгнанная часть уверена в том, что все скоро восстановится — на этот раз в сотрудничестве с Менеджерами, тогда можно не драться за то, чтобы это вышло наружу можно быть более терпеливым. Если это не учитывать, то можно столкнуться с серьезными последствиями (например, отказом от терапии или самонаказанием), если терапевт продолжит работать с Изгнанниками до того, как Менеджеры дадут на это свое согласие.
Я попросил Нину позволить мне поговорить с Маленькой Девочкой напрямую, позволяя ее голосу выходить изо рта Нины, как будто сама Нина в это время сидит на другом стуле в кабинете. Я решил поговорить с частью напрямую (метод, который называется прямой доступ), вместо того чтобы просить Нину сосредоточиться на внутренних переживаниях и пообщаться с Маленькой Девочкой ей самой (метод, называемый внутренний взор), потому что Маленькая Девочка могла бы почувствовать себя брошенной, если бы ей предложили отделиться от Нины (что было бы необходимо для метода внутреннего взора). С помощью прямого доступа я смог добиться того, чтобы она узнала меня и услышала, что мы хотим помочь ей. Маленькая Девочка сказала мне, что она была испугана всем тем, что происходит, но в последнее время испугалась того, что Нина разрушит собственное здоровье приступами рвоты. Она также боялась, что останется одинокой навсегда, потому что Нина никогда не сможет сблизиться с кем-либо снова. Маленькая Девочка любила развлекаться, но была способна на это только тогда, когда чувствовала себя в безопасности; конечно, ей очень не хватало Тома, с которым было весело и на которого можно было положиться.
Менеджеры Нины держали Маленькую Девочку взаперти, потому что как только она появлялась, Нина становилась испуганной, зависимой и ее легко могли ранить. Это было именно то состояние, в котором Нина оказалась в начале нашей второй сессии. Маленькая Девочка объясняла свое изгнание тем, что Нина отвергает и бросает ее, что являлось самым ужасным для нее. Она просто хотела быть любимой кем-то. С тех пор как Нина бросила ее, она рассматривала возможность вырваться наружу и найти кого-то за пределами Нины. Она понимала, что то, что она делает с Ниной, когда сливается с ней, не очень хорошо, и чувствовала свою вину, делая это, но она была
настолько переполнена одиночеством и так боялась, что ничего не могла изменить. Она хотела бы вообще исчезнуть из Нины, чтобы не доставлять ей столько проблем.
Тогда я спросил Маленькую Девочку, что бы она хотела: чтобы Нина заботилась о ней или расстраивалась из-за нее и делала из нее козла отпущения. Она ответила, что не верит в то, что Нина хочет заботиться о ней или вообще способна заботиться о ней, даже если бы и захотела этого. Я сказал, что точно знаю, что Нина может заботиться о Маленькой Девочке и мы могли бы вместе постараться сделать так, чтобы это поскорее произошло. Я пообещал поработать с Менеджерами для того, чтобы вызволить ее из изгнания, и попросил ее подождать и не показываться до того момента, пока мы сами не придем за ней. Маленькая Девочка отнеслась к моим словам скептически, но сказала, что постарается. Я сказал, что, наверное, пройдет некоторое время, прежде чем Менеджеры Нины начнут достаточно доверять ей, для того чтобы позволить Нине позаботиться о ней. Я сказал, что надеюсь, что она будет достаточно терпеливой.
Перед тем как помочь Нине заботиться о Маленькой Девочке, я решил связаться с субличностями, которые могли бы вмешаться в процесс и создать препятствия. Когда клиент начинает заботиться о собственной части-Изгнаннике, необходимо, чтобы ему сопутствовал успех. В противном случае остальные заинтересованные части будут разочарованы и станут больше сопротивляться новым попыткам. Таим образом, распознавание и переговоры с разными Менеджерами Пожарными, перед тем как подобраться ближе к части-Изгнаннику, чаще всего оказываются ключевым моментом в терапии. После того Маленькая Девочка согласилась отделиться, я попросил Нину выделить другие части и высказать собственную реакцию на мой разговор с Маленькой Девочкой. Отслеживая голоса, которые она слышала, с детства, которые рождались в ней во время разговора с Маленькой девочкой, Нина выявила три других части.
Первую из них она назвала Суперженщина был такой персонаж из комиксов, который ей ее напомнил. Суперженщина сказала Нине быть сильной в любое время и любой ценой. Это была часть, которая руководила Ниной большее количество времени и заставляла ее работать до изнеможения, беря на себя все больше и больше ответственности на работе. Она не оставляла места для Маленькой Девочки в обыденной Жизни Нины. Суперженщина также заставляла Нину заниматься силовыми упражнениями и помногу тренироваться, чтобы быть физически сильной. Именно эта часть закаляла Нину для того, чтобы она могла заботиться о свекрови и при этом не сломаться. Суперженщина относилась безжалостно к Маленькой Девочке, которую считала слабой, потакающей себе плаксой, которая мешала Нине развиваться.
Нина была так измучена темпом, который задала Суперженщина, что Маленькая Девочка могла лишь изредка прорваться наружу. После того как Маленькая Девочка все же проявлялась и неистово плакала. Суперженщина нападала на Нину, обвиняя ее в слабости. Суперженщина говорила, что просто хочет, чтобы Нина забыла свое прошлое и вкладывалась в карьеру, что помогало бы Нине чувствовать себя защищенной и компетентной.
Второй голос, который откликнулся на разговор с Маленькой Девочкой, принадлежал части, которую Нина назвала Защитницей. Эта часть выглядела как мускулистая женщина в военной форме. Она возразила Маленькой Девочке, когда та сказала Нине о своей потребности найти кого-то, кто заботился бы о ней. Защитница сказала, что никому нельзя доверять любой может обидеть Маленькую Девочку. Она считала, что Нина не должна приближаться к кому-либо и становиться зависимой от кого-либо. Эта часть личности старалась уберечь Нину от рисков, которые таят в себе взаимоотношения между людьми. Она критиковала ее возможности и вещность, чтобы подточить ее уверенность в себе и таким образом уберечь. Защитница заставляла ее отдалиться от друзей, она также искала и находила фатальные недостатки в тех мужчинах, которые проявляли интерес к Нине. Эта часть изолировала ее от окружающего мира после смерти Тома, за исключением свекрови. Действительно, когда Нина недавно собралась на свидание с особенно настойчивым мужчиной. Защитница успешно вызвала память о Томе крайняя мера, чтобы застыдить ее и предотвратить свидание.
Обсудив эту роль с Защитницей, я спросил ее, почему она позволила Нине доверить мне всю эту информацию и что именно может ее взволновать. Защитница сказала, что она знает, что у Нины большие проблемы и потому она решила не вмешиваться и посмотреть, кто я такой. Она не очень чувствовала себя специалистом в этом деле, но видела много потенциальной опасности в том, чтобы позволить мне дальше разгребать всю эту кучу вокруг. Я заверил Защитницу, что буду двигаться в том темпе, который Нина может выдержать. Я буду периодически сверяться с ее мнением о том, как идут дела. Я также попросил, чтобы в случае, если Защитница увидит, что мы двигаемся слишком быстро или направляемся не в ту сторону, сказала мне об этом прямо, вместо того чтобы подтачивать доверие Нины ко мне или к ее Самости.