Отслеживание последствий изменения. По мере того как потепление в отношениях Джуди с отцом продолжалось, начали реагировать матери. Отношения Джуди с ее матерью отличались большим слиянием; обе боялись потерять друг друга. Поэтому субличности обеих были встревожены переменой. В связи с этим, по поводу этого и каждого последующего изменения терапевт спрашивал, как на него реагируют субличности разных членов семьи.
ТЕРАПЕВТ: Миссис R., как Вам было бы, если бы Джуди и мистер R. стали ближе друг к другу?
МАТЬ: Думаю, это было бы замечательно. Это будет большим облегчением ведь я смогу больше не быть между ними, а им обоим это пошло бы на пользу.
ТЕРАПЕВТ: Рад, что вы так чувствуете. Но будь я на Вашем месте у меня нашлись бы субличности, которые боялись бы потери близости с Джуди. Вы с нею очень долго были близки, а это означает, что многое изменится.
МАТЬ: (обороняясь) Вы что, хотите сказать, что мне нужна дистанция между ними, чтобы Джуди была моя?
ТЕРАПЕВТ: Нет, вовсе нет. Просто может быть есть маленькая часть Вас, которая чувствует себя не очень уверенно и которой может потребоваться немного больше уговоров. Любое изменение в семье может привести в замешательство ту или иную часть личности. Если Вы не против не могли бы вы заглянуть в себя на минутку, просто посмотреть все ли хорошо относительно перемен?
МАТЬ (после паузы). Ну, одна из моих частей вообще переживает, что Джуди растет и становится взрослой. Этой очень нравилось иметь маленькую девочку, и она скучает по ней. Но ведь это естественно, я так думаю. Каждая мать это переживает.
ТЕРАПЕВТ: Совершенно естественно. У меня такая часть есть, и у Вашего мужа, подозреваю, тоже. И у Джуди может быть есть часть, которая боится взросления и скучает по времени, когда была маленькой девочкой. Иногда можно помочь этим субличностям, если прислушаться к их страхам и понять, что для них можно сделать.
Сверив с другими членами семьи отношения к ожидаемым переменам, важно также узнать о других субличностей, вовлеченных в процесс изменения.
ТЕРАПЕВТ; Джуди, есть ли у тебя , которые побаиваются улучшающихся отношений с отцом?
ДЖУДИ: Ну да, я боюсь, что это долго не продлится. Я подпущу его поближе, а он опять начнет говорить гадости.
ТЕРАПЕВТ: А есть часть, которая беспокоится из-за маминой реакции?
ДЖУДИ; Да, есть часть, которая за нее все время беспокоится не только из-за этого, вообще из-за всего, что с нею происходит. Не выношу, когда она расстроена, и не уверена, что она с этим легко справится.
В общем, в ходе этого процесса терапевт делает несколько вещей. Во-первых, пытается сохранять состояние руководства Самости внутри семьи, прося членов семьи отмечать субличности по мере того как они проявляются, и говорить от имени субличностей, а не через них. Во-вторых, терапевт просит членов семьи разговаривать между собой о проблемах так, чтобы при этом каждым управляла его Самость. В-третьих, по мере того как лидерство Самости начнет продуцировать перемены, терапевт спрашивает членов семьи о реакции их субличностей на предстоящие изменения и помогает им в работе с ними и в определении оптимального темпа таких изменений.
Работа с частями одного человека
Кроме этого процесса бывают и периоды, когда нужно более тщательно поработать с субличностями того или иного человека. В семье Джуди, например, терапевт мог время от времени предложить Джуди поработать с Менеджером, заставляющим ее отстраняться или с травмированной частью, которую защищал это Менеджер, или отцу поработать с Расстроенным Парнем или мать с теми частями, которые боятся потерять Джуди.
В присутствии других членов семьи или индивидуально? Эту работу с частями одного члена семьи можно проводить по-разному, в зависимости от того, что для семьи и для человека комфортнее. Может быть полезно работать в присутствии других членов семьи, если сам человек воспринимает такую обстановку как безопасную. Находящиеся в позиции наблюдателей родственники обычно относятся к клиенту с глубоким сочувствием, и начинают понимать его по-другому. Например, Джуди с матерью наблюдали, как мистер Р борется с Расстроенным Парнем в себе. Они увидели, что эта часть критикует и стремится контролировать не только их, но в первую очередь его самого. Они слышали его рассказ о том, что Расстроенный Парень был на самом деле оцепеневшим во времени подростком: ему было двенадцать, когда отец медленно умирал от рака, а он сидел рядом, не в силах что бы то ни было сделать. Потому они смогли воспринять его отчаяние по-новому, почувствовали солидарность с его Самостью в желании избавить Расстроенного Парня от чувства безысходности. К тому же, сам мистер Р почувствовал принятие со стороны жены и дочери, чего с ним раньше никогда не случалось никогда еще они не отзывались на его уязвимость с такой заботой.
Хотя присутствие других членов семьи в качестве наблюдателей может привести к таким замечательным результатам, для самого человека эта ситуация может ощущаться как небезопасная. Ведь клиенту предлагается стать уязвимым в присутствии людей, которые не раз ранили его в прошлом и могут ранить в будущем. Даже если в ходе сессии работа кажется продуктивной и успешной, после нее Менеджеры скорее всего будут в состоянии готовности номер один и затем клиент может сорваться на близких, усмотрев малейший сигнал неприятия в отношении своих уязвимых субличностей. Терапевту стоит предупредить семью о том, что после таких сессий может наступить период обороны.
Следует упомянуть и о том, что даже если семья производит впечатление находящейся в большой степени под руководством Самости очень трудно предвидеть, как отреагируют части наблюдателей на то, что услышат. Например, наблюдавшую за процессом миссис Р могла начать охватывать субличность, чрезвычайно разозленная и обиженная на Расстроенного Парня, что привело бы к искаженному восприятию его усилий и она даже могла начать его атаковать. Это сделало бы мистера Р не расположенным к самораскрытию и более защищающимся. Когда члены семьи работают в присутствии друг друга, терапевту следует оставить время на выяснение какие части наблюдателей были активированы этой работой. Терапевт должен помочь им отделиться от этих субличностей, так, чтобы они были в состоянии отвечать от имени своих Самостей, и должен уметь предвидеть трудности, если отделение не удастся.
Поскольку задача очень деликатная, нужно предоставить членам семьи полную свободу в принятии решения о присутствии наблюдателей. Если сам терапевт боится, что клиенту будет неудобно попросить об индивидуальной встрече, терапевт должен сам настоять на ней. Он может либо попросить остальных членов семьи подождать в приемной, или назначить с человеком отдельную встречу.
После того как один из членов семьи поработал со своими частями отдельно в присутствии лишь терапевта, эмпатия и понимание со стороны членов семьи могут быть вызваны рассказом об этом, если сам клиент захочет об этом рассказать. Но даже такая степень откровенности некоторым может показаться угрожающей или опасной, поэтому и в этом отношении человек может выбрать политику полной конфиденциальности. Если человек хотел бы поделиться чем-то с семьей, у него должна быть возможность обсудить с терапевтом, что из этого можно рассказать, так чтобы потом не пожалеть об этом.
Другие факторы, которые необходимо учитывать
Есть правило, выполнение которого помогает семье обеспечивать безопасность при раскрытии субличностей друг перед другом. Правило заключается в том, что никому не разрешается обсуждать или комментировать субличности другого члена семьи за пределами сессии. Каждый, однако, может говорить о собственных частях личности, и я часто поощряю это. Правило призвано предотвратить грубое вторжение в деликатную область, которое может произойти, если члены семьи будут требовать друг от друга избавиться или вывести на передний план ту или иную субличность, о существовании которой они узнали во время сессии. То есть заявления типа «Я знаю, что у тебя там есть маленький мальчик, так что убери эту злую часть от меня и дай я с ним поговорю» не разрешаются. Но можно и полезно говорить что-то вроде «Часть меня боится твой злости, так что дай мне минутку, я ее успокою».
Особенно важно выполнение этого условия при работе с семьей, демонстрирующей слабую степень лидерства Самости. При этом обычно бывает так: субличность члена семьи А (а не Самость А) отпускает комментарии насчет субличности члена семьи В. Фраза типа
«Убери от меня эту злую часть» скорее всего исходит от субличности, желающей, чтобы именно другой изменился. Когда субличность А пытается изменить субличность В, реакция бывает обратной и В оказываясь в еще более радикальной позиции, усиливая поляризацию с субличностью А. Когда Самость проявляется в семье более свободно, ситуация меняется: Самость .4 может помочь В справиться с частями.
Во многих случаях семейной терапии каждый член семьи хотя бы раз работал над собственными частями. Иногда решение на время прекратить совместные встречи и интенсивно, на протяжении нескольких сессий, поработать индивидуально принадлежит терапевту. В других случаях терапевт работает над поддержанием баланса в семье, в то вре.мя как то один, то другой член семьи фок7Сируется на своих частях в присутствии других. В случае семьи Р. например, фокус внимания перемещался с Джуди на мать и затем на отца в течение одной сессии. Насколько это возможно, решение о том, когда и с кем работать, должно приниматься совместно с семьей, в процессе разговора об ограничениях и помехах у каждого из них.
В этом обсуждении следует узнать, как будут себя чувствовать остальные, если один будет больше работать со своей внутренней системой, чем другие. При работе в больше»! степени с субличностями только одного члена семьи всегда есть риск, что или он сам, или его семья решат, что он либо наиболее проблемный, либо больше всех нравится терапевту. Чтобы избежать таких трактовок терапевту следует предложить поработать с каждым из членов семьи и дать понять, что тот, кто работает с субли