С каждым шагом тело чародея менялось, превращая его в огромную, примерно семи метров в длину, королевскую кобру, отчего его речь становилась похожа на шипение.
Магия отказывалась подчиняться, вызывая только строки системных сообщений о том, что я подвергся какой-то специальной атаке, что запрещает мне колдовать в течение двадцати минут. Один глаз не открывался, правая нога при сгибе вызывала дичайшую боль, а левая рука просто отказывалась работать.
— Хрен с тобой, червяк, сейчас я тебя на колбасу порублю. — Собравшись с силами, вытащил я из поясных ножен саблю и, с трудом поднявшись на ноги, двинулся в его сторону.
Правда дойти мне до него не дали. Не представляю каким образом, но паренек, что мне так понравился в своем выступлении на арене, с ревом раненого быка ворвался к нам прямо через огненный барьер. В один миг сгоревшая дотла одежда, раскаленная броня, что сейчас отваливались кусками и покрывающие все его тело страшные ожоги, казалось, не производят на него ни малейшего впечатления.
— Да что ты его кулаком то метелишь, балбес? — Прокряхтел я парню, что героическим прыжком запрыгнул на шею змеи и, обхватив ее ногами, раз за разом, впечатывал ей по темечку удар кулаком. — Лом из инвентаря достань, дурень! Послал же бог внука, тупой, как пробка, честное слово…
Глава 14
Однако лом оказался не нужен. Удары кулаков, словно тяжелые тараны, проминали голову змея. Огромная рептилия извивалась, пыталась кататься по арене и обвивать его кольцами, но все было тщетно. Словно какой-то механизм, внук наносил удар за ударом. Буквально десяток секунд понадобилось для того, чтобы огромный змей испустил дух и лежал около ног обгоревшего и тяжело дышащего Сергея.
— Ты, охламон, в курсе, что если бы я, случайно, при регистрации твою фотографию не показал, то сейчас мне было бы нужно твой пепел собирать по всей арене? — Тихо проговорил я Сереге, победно махая рукой беснующейся от счастья толпе орков. — Тебя бы купол сжег к чертовой матери.
— Я не мог сидеть, он бы тебя съел, я это видел. — Виновато наклонил голову Сергей. — У меня дар открылся животных чувствовать и их мысли.
— Ладно, хватит нюни распускать. — Оборвал я его. — Улыбаемся и машем. Ну и уходим медленно, пока никто не поднял вопрос о том, что фотография и ты — это не совсем одно и тоже.
— Да ладно тебе, дед. Система подтвердила же, что ты с командой выиграл. — Послушался меня Сергей и начал медленно двигаться за мной к выходу с арены.
— Ну система это одно, а традиции и разорившиеся на ставках — это другое. — Ухмыльнулся я, незаметно активируя кольцо для сбора трофеев. — Ты, кстати, подозрительно бодр для прожаренного. Тебе лечение нужно?
— Нет, это просто кожа. — Отмахнулся внук, буквально стряхивая с себя куски прожаренной плоти, под которой оказывалась чистая и розовая кожа. — Всё-таки я один из сильнейших из игроков на нашей...
— А вот тут, думаю тебе нужно замолчать. — Остановил я его. — Как выйдем отсюда, перейдем в место по тише, так и расскажешь все, а то больно неожиданно это все выглядит.
— Только не нужно меня подвешивать вверх ногами или еще что-то подобное. — Улыбнулся Сергей. — Я могу доказать, что я — это я. У меня для тебя письмо от моей новой тети, которой ты дом завещал.
— Да верю я тебе, верю. — Проворчал я, глядя на таймер, который вел обратный отсчет до того времени, как я снова смогу колдовать. — На все миры не сыскать такого же кретина, что через огонь с таким же блаженным лицом прыгать будет.
— Ну я вообще-то в шлеме был… — Засопел Сергей.
— А то я морду твою не знаю в такие моменты. — Засмеялся я. — Наверняка такая же была, как в тот единственный раз, когда мы поехали с тобой мир посмотреть. Помнишь, как ты из машины сиганул за голодной и выброшенной кем-то собачкой. Ловил ее там по всему полю. И ведь главное, поймал.
— Да откуда мне было знать, что это шакал? — Махнул свой огромной лапой Серега. — Ну ведь выглядел-то он, как голодный пес? Да и обошлось все, никого не укусил.
— Укусишь тут, когда тебя сто килограмм жалости хватают и тащат в машину, попутно запихивая в тебя пирожки с капустой так, что пасть рвется почти. — Толкнул я его в плечо. — Помнишь, как мать визжала, когда ты его в машину запихивать начал?
— Вот ты к чему. — Улыбнулся внук. — С мясом они были, там продавщица перепутала. Говорю же, что я — это я. Да и не кричал там никто, собственно ты один и понял, что это не собака. Правда рассказать решил, только когда мы поехали и до ста километров в час разогнались. А вот там да, мама кричала и била тебя сумкой.
— Ну, может и так. Плохо уже помню. — Обошел я его, осматривая истинным зрением, благо оно работало даже сейчас. — Пошли прогуляемся туда, где народу поменьше. Посмотрю, что там Танюшка пишет.
— Хорошо мне не нужно тебя проверять. — Вздохнул внук, протягивая мне конверт. — Такой собаки-подозреваки тоже на все миры второй не будет. Екатерина Ильинична она. По крайней мере, так представилась.
— А ну цыц, мелкий. — Шикнул я на внука, забирая письмо. — Здоровая паранойя еще никому не вредила. Ну, давай почитаю.
Правда почитать не вышло. Как только я взял письмо, то оказался на втором этаже собственного дома. Передо мной сидела молодая, черноволосая и очень красивая девушка, что в данный момент размашистыми движениями пера писала что-то на развёрнутом перед ней пергаменте. Правда ей приходилось достаточно часто отвлекаться на маленького котенка, что норовил то залезть лапой в чернильницу, то поиграть с качающимся основанием пера. Не отставал от него и небольшой щенок хаски, что начинал плакать каждый раз, когда она переставала обращать на него внимание дольше, чем на пару минут.
"Приветствую вас, названый отец!"
"Как вы можете видеть, я выбрала себе облик и завела зверей, как вы мне и завещали. Это достаточно хлопотно, но я стараюсь заботиться о них исключительно в форме человека, не прибегая к своим божественным силам. Я думаю, именно это позволило мне узнать, что такое любовь и ответственность перед слабыми. За этот подарок я всегда буду вам безмерно благодарна.
Иногда, когда я особенно сильно скучаю по вам, мне удаётся проникнуть в тот мир и я наблюдаю за вами. Хочу отметить, что вы потрясающе быстро обретаете силу. Однако в этом заключается очень большая опасность. Мне кажется, что вы стали забывать, что такое любовь и ответственность. Пока это еще практически незаметно и выражается только в необоснованном риске, но грозит перейти в нечто большее.
Ваш внук, недавно попал в очень серьезную беду. Думаю, без моего вмешательства все закончилось бы очень печально. Я могла бы полностью решить все его проблемы, но решила сделать вам ответный подарок. Я спасла вашего внука и отправила к вам. Помогите ему обрести силу и спасти свой разум. Думаю, у вас хватит сил и на свою задачу, и на семью.
С любовью, Екатерина Ильинична."
— Вот не было печали, так внуки набежали. — Проворчал я, когда вновь очутился в своем теле и почувствовал, что Серега мотает меня словно тряпку из стороны в сторону и что-то орет.
— А ну отойди жаба зеленая, я сейчас тебе не только в ствол погну, я тебе в асфальте плавать научу. — Верещало это чудо природы на Тхурга, с погнутым стволом какого-то автомата, который видимо увидел, что я потерял сознание и поспешил забрать меня у незнакомого мужика. Однако это привело лишь к тому, что Сергей погнул ему автомат, оставил меня в левой руке, схватил его правой и сейчас тряс как грушу.
— Так, плюнь… В смысле брось орка, он хороший. — Остановил я разбушевавшегося Сергея, который уже перешел к угрозам массовых разрушений в городе, если узнает, что меня отравили. — Да куда ты его!? Рядом надо было… Ладно, оклемается, он парень крепкий. Эх, не везет ему с нашей семьей.
— Дед, дед! Я думал уже все, только нашел и опять… — Запричитало это чудо природы, продолжив меня трясти, правда уже обняв.
Ладно, пусть немного потрясёт, подумал я, отогнав мысль поднять телекинезом бревно с дороги и слегка стукнуть его. Что-то я действительно одичал тут. Уже внука готов поленом отхлестать. Так что следующие несколько минут я стойко терпел эти аттракционы, заодно накладывая на себя заклинания исцеления, чтобы убрать последствия арены.
— Ладно, ладно, я тоже рад тебя видеть. — Потрепал я его по голове. — Ты уж прости, что ушел вот так, не смог бы я старый объяснить тогда зачем это надо. Пошли съедим чего-нибудь, да расскажешь, что там у вас произошло. А то мне Катюшка написала, что вроде не все гладко у вас там в последнее время. Да и по тебе, сказать честно, это видно. Злой ты какой-то стал, а это просто так не происходит.
— Да прокачаюсь и решу все проблемы. — Отвернулся Серега. — Мне Екатерина амулет дала, что вернет меня, когда я двадцатым уровнем стану, а там всем покажу.
— Все проблемы даже обладатель ядерного чемоданчика решить не может. — Наставительно ткнул я его посохом в солнечное сплетение, чтобы пришел в себя. — А там разрушительной мощи точно будет побольше, чем какой-то двадцатый уровень. Так что, включай мозг, не маленький уже. Ну а я подсоблю, в меру своих скромных сил. Пошли, вон, на крышу той высотки. Проветримся, ты мне все расскажешь обстоятельно, да подумаем, что делать и как дальше жить.
— Ну, ты конечно крутой, дед. — Уважительно покивал внук, когда я открыл окно перехода. — У нас, конечно, никто так не может.
— Ты мне зубы не заговаривай, я тебя как облупленного знаю. -Остановил я начавшего петь мне оды Сергея. Садись и рассказывай. На вот тебе, витаминный сбор. Гаврилка с золотыми монетами называется. Слегка крепковато, конечно, но раз такое дело, то пора бы уже и с внуком стопку выпить.
Да, всё-таки двадцать лет, против девяти десятков не танцуют. Особенно, когда у тебя стресс, а споить тебя пытается твой родной дед. Так что, уже через двадцать минут, пьяный Серега как на духу выкладывал мне всю произошедшую историю без утайки.