Презентер начинал читать, супруга, отличный декламатор, его сменила в читке. Публика слушала, затаив дыхание и открыв от изумления рты. Многие уже держали по две книжки презентера, как и было обещано им академиком, чтоб тот подписал после читки «авторские экземпляры». Рядом с развалившимся в кресле горделивым директором-академиком, закинувшим нога за ногу, восседал председатель мероприятия. Поспешивши оповестить ученую публику, что готов заранее, до очередных выборов в академию написать свою личную хвалебную рекомендацию презентеру романов в отделение литературы и языка. Они изредка перекидывались фразами и были очень довольны собой и всем происходящим в зале.
И здесь Ветров, глядя на презентера, его супругу и председателя, впервые за вечер улыбнулся. Он хотел их запомнить такими, какими они были в миг триумфа – самодовольными и всесильными – перед мигом шока.
Супруга академика дочитывала, вероятно, последний абзац. До фуршета оставались сущие секунды, отводимые в презентационных мероприятиях на бурные, но не продолжительные аплодисменты.
«Сейчас или никогда» – мысленно приказал себе Ветров перед мигом шока, и, воспользовавшись паузой в читке супруги, вышел вперед, уперся взглядом в переносицу презентера и негромко, но четко сказал:
– Борис Николаевич, эти два гениальных романа не вы писали, они принадлежат не вам…
– Как не ему, – охнула супруга. – А кому же, позвольте вас спросить. Я сама набирала эти гениальные тексты на персональном компьютере…
– С готового текста, не принадлежащего вашему супругу, – усмехнулся Ветров, – могу только посочувствовать вам, если даже вы подходили к компьютеру. Дело в том, что истинный автор рукописи романов а небесах…
Ветров не успел добавить: «Истинного автора убили», как его перебил взбеленившийся от ярости и ненависти к ревнителю справедливости Клопов. Он прыгнул к микрофону и сжал его, как гранату, чтобы бросить ее в оскорбителя, срывающего чинную презентацию. Надо было мгновенно придумать ход, чтобы обратить публику на свою сторону. И он мгновенно, как опытный полемист, придумал этот безукоризненный ход.
– Я понимаю, – не моргнув глазом, ответил собравшийся для резкого отпора презентер. – Настоящие романы, всё истинное литературное творчество принадлежат мировому космическому пространству. Я знаю такую великолепную мифологему или, если хотите мировоззренческую космологическую теорию: все большие произведения написаны звездным пространством, а писатели, как антенны только настраиваются на шумы его. Вслушиваются в космический шепот и его записывают на бумаге или на дисплее компьютера. Выходит, я раньше многих других земных писателей со своими антеннами, раньше всех своих конкурентов из писательского цеха подслушал звездный шум и шепот. Я согласен с вами, Ветров, автор всех романов на небесах. Не только моих двух романов. Назовем, этого автора – Космический Разум, Бог, Космос, Господин «Несцио Наме».
В зале раздались жидкие аплодисменты. Академик театрально поклонился, прижав руки к груди. Ветров усмехнулся, продолжал гнуть своё:
– А если звездный шорох и шепот кто-то подслушал раньше вас и к тому же этот шепот забил раньше вас на компьютер… И даже раньше всех издал и первый, и второй роман…
Супруга, ничего не понимая, назвала две близкие по времени даты сдачи в набор и подписания к печати детектива в ее руках. Пояснила для непонятливых оппонентов:
– Для серьезного романа те же реперные точки, даты… Все авторские права соблюдены и защищены законом…
– У меня тоже в руках два романа, на которые распространяются все авторские права соблюдены и защита законом… Но… Они изданы гораздо раньше, чем вы думаете, аж на целых полтора года раньше… Но у этих романов другое имя автора… В этом легко убедиться, взяв книги в руки…
– Как это, – вспыхнул презентер, – что за вздор.
– Отнюдь, – парировал Ветров. – Я гарантирую, что все идеи, сюжеты, мысли, образы главные герои, стиль, лексика, интонация языка одни и те же. Всё одинаково, даже названия, как ни странно, одинаковы… Вы даже поменять название не решились, испугались, что испортите всё… Легко увидеть совпадение текстов главами, страницами, абзацами, всем-всем, аж до запятой… Это докажет любая здравомыслящая неподкупная экспертиза…
– Какая, черт возьми, экспертиза, – громко выкрикнул председатель, – кто вам дал право обвинять уважаемого человека в подлоге, в плагиате?
– Право мне дал Андрей Лосев, автор этих текстов, которые он, как выразился академик, услышал первым в шуме и шепоте космического пространства и оформил с помощью программы генерации решений и поисковой системы в машинные романные тексты… Между прочим, шесть лет тому назад оформил не в твердых копиях, а в электронном виде. На этот счет есть письменные свидетельства небезызвестного многим здесь присутствующим полковника в отставке Викторова… Академик Клопов, вы хотите ознакомиться со свидетельствами Виктора Викторовича Викторова, обвиняющего вас в элементарном низком плагиате?..
– Что за чушь, – рявкнул председатель, – где доказательства плагиата. Предъявите доказательства, а не мемуарные записки покойника-эмигранта.
– Это исключено, потому что это исключено, – пробормотал Клопов с перекошенным ртом. – Ему явно не хватало воздуха. – Он, Викторов, давно за границей… Он давно мертв… Какие могут быть обвинения в мой адрес со стороны мертвеца из гроба?..
– Да его убили, – глядя ему в глаза, ответил Ветров. – И вы прекрасно знаете, кто убил Викторова… Кто убил настоящего автора представляемых сегодня книг, Андрея Лосева, вы тоже знаете… Вот я держу книги истинного автора Андрея Лосева в своих руках, скоро мы рядом со стопками ваших так называемых одноименных романов выставим стопки романов Лосева, изданных полтора года тому назад. Для сравнения и экспертизы на месте…
– Пусть кто-то посмотрит его книги, – запальчиво бросил оседающий в кресле, бледный, как смерть, академик. – Пусть хоть кто-нибудь даст ему отпор, защитит меня от обвинения в плагиате…
– Защитите честь и достоинство члена академии, – подхватила мысль академика Ида Марковна. Она рванула за рукав председателя. – Возьмите же у него книги и сравните. Это возмутительно. Мы так это дело не оставим.
– Не оставите? – насмешливо спросил Ветров. – Перепечатывали рукопись, говорите… Позвольте усомниться. Знаете почему?
– Почему? – запальчиво воскликнула мадам Клопова, сначала покраснев, как рак, а потом покрывшись пунцовыми пятнами на лице.
– Потому что нет нужды перепечатывать то, что уже сотворено в цифровом виде истинным автором этих текстов, Андреем Лосевым, с помощью его генерирующей программы. Академик просто скопировал эти тексты, возможно, внес какую-то свою ахинею при поверхностн6ой правке, худосочном изменении. В итоге, навскидку крохотные изменения и вставок, не более, – это моя оценка. Это, во-первых. А во-вторых, вы же не умеете печатать. Чтобы одним пальцем перепечатать два романа истинного автора Андрея Лосева вам потребовались бы месяцы и месяцы работы за компьютером. Скажете, откуда я знаю, что вы не имеете печатать и что вы не в ладах с компьютерной грамотностью? Есть человек, готовый это подтвердить не голословно. – Ветров показал глазами на Инну, и та сделала шаг вперед. – Подтвердите?..
– Подтверждаю, что Ида Марковна не умеет печатать, в своей жизни не напечатала ни одной странички на машинке и компьютере. Академик Клопов, у которого я когда-то работала секретарем-помощником, сам мне жаловался на супругу, не преуспевшую в компьютерной грамотности… Не так ли, Борис Николаевич?.. – Тот отвернулся от Инны, а та спокойно протянула его супруге вынутый из сумки изящный маленький ноутбук. – Ну-ка наберите на ноутбуке хотя бы название романов или своё имя, отчество и фамилию, Ида Марковна, при свидетелях. И сразу всё станет ясно – умеете ли печатать, грамотны ли вы?..
Пышная потная Ида Марковна, тяжело дыша и прея буквально на глазах публики, в растрепанных чувствах, в перекрестье сотен любопытных глаз машинально приняла ноутбук, опасливо подержала его в руках, как соперничавшую с ней гремучую ядовитую змею. И тут же со вздохом, без слов, вернула, не раскрыв крышку, ноутбук Инне и с каменным пунцово-пятнистым лицом и шипеньем подколодной змеи буквально отползла к поникшему супругу с перекошенным от бессилия и злобы лицом.
– Наш-ш-ли ш-ш-шоковый объект для публичных проверок компьютерной грамотности… Ш-ш-шокинг… Возмутительно… Ш-ш-ш-ок не для слабонервных… Ш-ш-ш-ок.
Пока в зале нарастал с каждой минутой шум и гам, Ветров спокойно передал две книги Андрея председателю. Тот взял эти книги от Ветрова, как коробки с динамитом, готовые взорваться в любой момент.
Воспользовавшись моментом, Седой и Влад выложили из спортивных сумок стопки романов Андрея, поставили рядом со стопками Клопова и жестами пригласили всех желающих ознакомиться и оценить публикации двух авторов в сравнение текстов. Книги Андрея и Клопова, одинаковые по формату и по толщине, с одинаковыми названиями моментально были разобраны, тут же возникло несколько кружков, в эпицентре которых находились «сравнивающие эксперты», тут же громогласно возвещавшие о первых результатах предварительной экспертизе – навскидку.
Председатель, полистав минуту-другую авторские книги Андрея Лосева и Бориса Клопова чертыхнулся – это было хорошо слышно, ибо он сравнивал текст книг рядом с микрофоном – и попытался незаметно ретироваться с эстрады. А до этого нарастающий вихрь и шум всеобщего возмущения вышвырнул из зала опозоренного, держащегося за сердце плагиатора с пепельно-серым, без кровинки лицом – к черту на куличики… И бриллиантовую пунцово-пятнистую супругу его, что-то бессвязно выкрикивавшую в зал, как порывом ветром, сдуло тоже – за компанию…
Ветров подумал без всякого ожесточения и мстительного чувства в сердце, что вряд ли огромные деньги, полученные директором института, единственным оставшимся в живых акционером-миллионером ЗАО, от эксплуатации проданной поисковой системы, перевесят на мистических весах человеческой судьбы публичный позор плагиатора, прижатого к стенке. «Неужели ему бешеных денег и научной славы не хватало, подавай ему вдобавок и литературную, шумную славу, и всё это «на шару», без труда и душевных усилий, только ради неутолимого тщеславия? Он-то приспособился – только зачем других, более талантливых и неприспособленных к этой быстротекущей жизни гнобить и сживать со света, убивать руками своих подлых и алчных зятьков?»