Местные же ведьмы продолжали обмениваться знаниями и оттачивать своё искусство. За советом к ним даже Иван Грозный приезжал, а уж он никогда не чурался тайного знания.
Об этом я слышал и без ведьмы. Царь Иван Четвертый слыл в народе глубоко верующим человеком, но при этом содержал целый штат колдунов и знахарей.
— Почему ты молчишь, Андрей? — раздался в динамике голос Вероники. — Что-то случилось?
— Да нет, — вздохнул я, выкидывая обгоревший фильтр и закуривая новую сигарету. — Просто думаю, на сколько можно доверять твоему рассказу. То, о чем ты говоришь, выглядит весьма фантастически, а проверить информацию у меня сейчас нет никакой возможности.
— Ты такой забавный, Андрей, — рассмеялась Вероника. — А как, интересно, ты собираешься проверять мои слова? Неужели ты до сих пор продолжаешь верить всему, что написано в учебниках истории?
— Здесь то что не так? — совершенно искренне удивился я. — Понятное дело, что часть событий всегда переписывается в угоду тем, кто стоит у власти. Но в глобальных то вещах расхождений практически не бывает. Крещение Руси было в девятом веке, Москва ведёт свое начало с деревни, а в первую Отечественную Кутузов спалил её, чтобы город не достался Наполеону.
— Кому??!! — по ушам больно резануло, так что я даже непроизвольно отдернул смартфон от уха, а затем, когда я опять телефон к голове, то понял, что ведьма на другом конце провода буквально захлёбывается от хохота.
— Наполеону, — сквозь всхлипывания повторила Вероника. — Это типа не себе, ни людям! Ну, Андрей, цены тебе нет с твоей непосредственностью. Захочешь денег заработать, начинай выступать со стендапами перед ведьмами и вампирами. Их твоя трактовка истории обязательно доведет до истерики.
— Объясни! — потребовал я, чувствуя, что запас моего терпения начинает заканчиваться. Никогда не любил чувствовать себя неучем и, вообще-то, иногда даже гордился своей начитанностью. Светка вон, так и не захотела читать цикл книг про Гарри Стальную крысу, так что мне пришлось долго и подробно пересказывать ей эти памятники классической литературы.
Единственный, кому позволялось напускать на себя вид мудреца и вещать лекторским тоном о чем-то для меня неизвестном, всегда был только Эдик. Но если его я знал тысячу лет, а потому уже как-то привык и смирился, то вот Вероника в роли учительницы воспринималась мной крайне неоднозначно.
— Андрей, ну подумай сам, — прозвучал в динамике голос ведьмы. — Какой смысл просто так сжигать город? И почему Наполеон сразу же решил отступать обратно к себе во Францию? В России как бы и другие города были, если пограбить.
— Ну-у-у, — протянул я, отчаянно вспоминая хоть какой-нибудь исторический факт, способный не дать моей самооценке окончательно скатиться под плинтус.
— Вот тебе и ну! — забила последний гвоздь в крышку гроба Вероника. — Андрей, Кутузов был Видящим! Так что черная повязка скрывала отнюдь не то, что называют шрамом. После Бородинской битвы у желающих сожрать Россию не оставалось другого выхода, кроме как броситься в последнюю и самую отчаянную атаку, но Кутузов просчитал нечисть и перехитрил её. Зачем зря губить своих людей, если можно просто сжечь?
— Москва выступила громадным капканом, — не сказал, а буквально прошептал я, потихонечку фигея от нового взгляда на казалось бы известные с детства исторические события.
— Именно капканом, — подтвердила ведьма. — А когда Наполеон понял, что остался без поддержки своих особенных друзей, то немедленно отдал приказ к отступлению. Самостоятельно и без поддержки французам, как ты понимаешь, в нашей стране ловить было нечего.
— Да уж, — только и смог вымолвить я, переваривая новую для меня информацию. –
— Вот-вот, — поддакнула Вероника. — И это я не напоминаю тебе, что вообще-то в те времена столицей России был славный город на Неве, а не Москва. Теперь ты понял, зачем я рассказала тебе эту историю? Куда шёл Наполеон?
Озарение шарахнуло по мозгам так сильно, что я даже не обратил внимания на ёрничающий тон ведьмы.
— Наполеон шёл в Белёв?
Глава 13
— Знаешь, Андрей, а город то и впрямь очень непростой! — задумчиво сказал Мирон, внимательно разглядывая мемориал воинам, погибшим во время Великой Отечественной войны. — Я, конечно, может и не такой умный, как Эдик или некоторые ведьмы, но тоже два плюс два складывать умею.
Напарник покрутил головой по сторонам, а затем медленно пошёл по дорожке, ведущей к вечному огню. Мой друг останавливался возле каждого камня с выбитыми фамилиями и не торопясь читал все подряд, как будто выискивая кого-то знакомого.
Я смотрел на происходящее с удивлением, но решил, что не стоит сейчас прерывать друга глупыми вопросами. В конце концов, та далёкая война задела все семьи без исключения, и любой нормальный человек, попадая на мемориал героев, невольно благодарит предков за возможность жить и дышать абсолютно свободно.
Вот только что Мирон имел в виду? Его поразил масштаб памятника? Вид на Белёв, открывающийся от мемориала? Ещё какой-то нюанс? Делать нечего, надо ждать, пока он сам не объяснит свои слова. В голове у Мирона может роиться абсолютно неповторимый клубок мыслей, которые по итогу приводят к непредсказуемым логическим выводам.
— Андрей, мы надолго здесь? Вообще-то, у нас впереди много дел, — Жан Мари, в отличии от моего напарника, пиетета к мемориалу павшим воинам не испытал. Вот и верь после этого в память предков. Казалось бы, Францию Вторая Мировая война тоже не обошла стороной, а он даже пару минут постоять спокойно не захотел.
— Да не особо, — пожал я в ответ на вопрос плечами. — Только вот пока что не до конца понятно, куда мы едем. Ни имени, ни адреса. Может быть, пора перестать играть в загадки? Чьи координаты вам дал Неклюдов?
— Никто и не играет, — нервно дёрнул плечом Жан Мари. — Просто у вас как-то и времени не было поинтересоваться. Мы едем к Варваре Тимофеевне, главе ковена светлых ведьм Белёва. Неклюдов сказал мне, что она в курсе смерти дедушки и в любой момент ждёт его наследников.
— Мы едем только к ней? Вы только что сказали, что дел у нас много, — решил до конца уточнить я диспозицию.
— Наверное, да, — почему-то растерялся Еремеев. — А зачем нам кто-то ещё? В конце концов, дедушка не вёл бизнес со всем городом.
— А полиция? — напомнил я французику. — Или спишем смерть Якимова на непредвиденные случайности?
— Я помню про полицию, — нахмурился Жан Мари. — Но я хотел бы напомнить вам, что мы с Якимовым даже не были знакомы. Сомневаюсь, что смогу чем-то помочь в расследовании его убийства.
— То есть, туда мы не пойдём? — уточнил я, поражаясь его безалаберности. Он что, действительно не понимает, что если не сходить, то его просто-напросто вызовут повесткой, а то и под конвоем доставят.
— Очень хорошо, — кивнул я. — То есть при идеальном раскладе мы едем в гости к уважаемой Варваре, беседуем с ней и отправляемся обратно. Так?
— Наверное, да, — пожал плечами французик. — А Вас что-то не устраивает?
— Да нет, — демонстративно потёр я подбородок. — Вроде бы всё логично. Один только вопрос. А Неклюдов не сказал, сколько именно ковенов в Белёве?
— Нет, — растерянно моргнул Жан Мари. — А разве это важно?
— Пять, — жёстко припечатал я француза. Помимо исторических баек Вероника успела поделиться со мной и вполне актуальной информацией о раскладе сил в Белёве. — И да, это важно! Где гарантии, что оставшиеся четыре не обидятся и не попытаются сотворить какую-нибудь гадость?
— Ну а почему они вдруг должны обидеться? — довольно искренне удивился Еремеев. — Мы, возможно, даже и не встретимся ни с кем из них. Тихо мирно проедем через город к нужному адресу, пообщаемся и уедем.
— Жан, уважаемый, — максимально проникновенно сказал я французу. — Не подумайте плохого, я не пытаюсь учить вас ведению бизнеса. Но вы только что ляпнули абсолютную чушь. Белёв — это не Москва, в городе население максимум тысяч десять. Вы искренне верите, что джип с иногородними номерами останется незамеченным? А визит в полицию? Или вы всё-таки рассчитываете, что туда идти не придётся?
— А полиция-то здесь причём? Какой им интерес кому-то сообщать о нашем визите? У них своя работа, они при исполнении. Есть же тайна следствия, в конце концов.
Я посмотрел на француза с искренним сожалением. Наверное, чтобы жить в России, в ней обязательно надо родиться. Ну или, по крайней мере, прожить долгие годы в осознанном возрасте. У Жана Мари этих долгих лет на обучение не было.
— Я повторю тебе ещё раз, — обращение на «вы» не сработало, француз продолжал говорить глупости, даже не обратив внимание на моё подчёркнуто вежливое обращение. — Забудь про свои иноземные привычки. Это Россия. Огромная страна со своим укладом, который невозможно мерить вашими западными микролинейками. Мы едем в маленький городок, где все друг друга знают и друг с другом общаются. О нашем появлении все заинтересованные персонажи будут знать уже через пять минут после въезда, а некоторые возможно ещё раньше.
Судя по всему, я немного передавил с напором. Француз хлопал глазами с космической скоростью, но, главное, что понемногу до него начало доходить. По крайней мере, сейчас он даже не пытался со мной спорить. Я же вошёл в раж, поэтому продолжил распекать своего работодателя, наплевав на все границы и условности.
— Повторяю ещё раз! Это Белёв! Маленький город, где на виду любые посторонние. Особенно те, кто не покупает пастилу и не фотографируется на фоне достопримечательностей. Кроме того, ты планируешь войти в дом главы ковена, возле которого наверняка трутся шпионки из конкурирующих сообществ. Неужели непонятно, что оставить наш визит в тайне никак не получится?
Француз шумно выдохнул, а затем посмотрел на меня испуганным взглядом.
— Так что? Может быть, нам лучше вообще туда не ехать?
Я страдальчески закатил глаза. Такое ощущение, что ему тогда на трассе не ногу, а голову повредили. Нести околёсицу с такой завидной регулярностью — это талант, причём доступный совсем немногим.