К л а в д и я. Не ершись, Коля. Мне до зарезу нужно еще сегодня… его спросить…
Н и к о л а й. Только к ночи вернется. В Кучаеве обычно надолго задерживается.
К л а в д и я. Опять в Кучаево махнул.
Н и к о л а й. Не один. С Громовым и Прокопенко. И плит всяких набрал. Мне повезло. Не потребуйся директору «пикап», мне бы… я сейчас… короче, не видел тебя.
К л а в д и я. Николай! Хватит. Я тебя вот зачем просила прийти. (Строго.) Ответь мне коротко и ясно…
Входит Т о п о р к о в а.
Т о п о р к о в а (весело). Разрешите войти?
Н и к о л а й. Вы уже вошли.
К л а в д и я. Пожалуйста, Светлана.
Т о п о р к о в а. Но у вас товарищ.
К л а в д и я. Ничего-ничего.
Н и к о л а й (хмуро). Ничего-ничего.
Т о п о р к о в а (лукаво). Товарищ просто так?
К л а в д и я (принимает шутку). Далеко не просто так. Но мне очень хочется знать, где вы побывали, что посмотрели… Знакомьтесь.
Т о п о р к о в а (подает руку Николаю). Светлана Топоркова.
Н и к о л а й. Коноплев. (Клавдии.) Я пойду.
К л а в д и я. Что ты! Надо же поговорить. Вместе пойдем. (Топорковой.) Каковы ваши успехи?
Т о п о р к о в а (улыбаясь). Успех у вас. Радуйтесь! (Предвкушая эффект.) Писать очерк буду… не о вас. О Прядко.
К л а в д и я (обрадованно). Успели повидать Анну Максимовну?
Т о п о р к о в а. Успела повидать самых разных людей. (Потряхивая исписанным блокнотом.) И каждый, сам того не подозревая, вооружил меня уймой разнообразнейших сведений. Напишу о вашем директоре. Только не совсем в обычном плане.
К л а в д и я (лукаво). И не боитесь редакторского гнева?
Т о п о р к о в а. За свежую тему очерка? Ведь материал обернулся любопытнейшей гранью: большой старый завод и маленький молодой город. Завод реконструируется, город растет. На такой шампур насажу куски подинамичней. Об энергичном директоре с широким кругозором, о настоящем патриоте родного города. В лучшем смысле слова! (Торжествующе.) Вам, например, известен его замысел насчет оптического завода?
К л а в д и я. В первый раз слышу. (Николаю.) А тебе?
Н и к о л а й (снисходительно). Этой новости уже полгода.
Т о п о р к о в а (Клавдии). Неужели не знаете? Сюда пришлют специальную геологическую экспедицию. Сергей Иванович добился! Если ценной глины и кварцевых залежей и вправду вдосталь, поставят вопрос о сооружении оптического завода. В комплексе с реконструкцией вашего. Здорово? Завтра начинаю уже настоящий поиск материала о Прядко!
К л а в д и я. Можете начать сейчас же. (Рекомендуя Николая.) Весьма близок Сергею Ивановичу.
Н и к о л а й. Еще что придумаешь!
Т о п о р к о в а (обрадовалась). На ловца и зверь бежит.
Н и к о л а й. Не тот я зверь. Я всего-навсего водитель директорской «Волги».
К л а в д и я. Водитель плюс помощник. (Заметив недовольство Николая.) Ну, не помощник, так… доверенное лицо, что ли.
Н и к о л а й. Опять двадцать пять. (Топорковой.) Шоферское дело — баранку крутить и столовку не пропустить. Нужно директору в область — выруливаю на автостраду, скорость сто десять. Нужно на охоту — беру две запаски и подаюсь в лес, потом сутки отмываю и налаживаю машину.
Т о п о р к о в а. Не понимаю! Отчего вы так яростно открещиваетесь от… от дружбы с Прядко?
Н и к о л а й. Какая там дружба! Директор приказывает — шоферюга выполняет. Конечно, возить на «Волге» тещу за капустой… такого за Сергеем Ивановичем не водится. Зато директорскими заботами иногда делится со мной.
К л а в д и я. «Иногда». (Топорковой.) Знаете, как на заводе говорят: если директор что задумал, первому рассказывает не главному инженеру, не секретарю парткома, а Николаю Коноплеву.
Т о п о р к о в а. Очень интересно! Водитель нового типа.
Н и к о л а й. Директор у нас нового типа.
К л а в д и я. Вот вам, Светлана, самый свежий пример. Никто на заводе не расскажет вам со всеми подробностями, зачем Сергей Иванович загрузил «пикап» всякого рода плитами и помчался в Кучаево. Да еще прихватил главного технолога и лучшего бригадира ванных печей. Неплохая штука задумана!
Т о п о р к о в а (Николаю). Какая? Расскажите!
Н и к о л а й. Не специалист я.
Т о п о р к о в а (теребит его). Хотя бы в общих чертах!
Н и к о л а й (нехотя). Думали шубу для печей…
Т о п о р к о в а. «Шуба для печей» — интригующий заголовок!
Н и к о л а й. Сергей Иванович еще зимой подобрал специальную группу, чтоб искала новый способ теплоизоляции печей…
К л а в д и я. В которых варят простое бесцветное стекло.
Н и к о л а й (поясняет Топорковой). Чем надежней теплоизоляция, тем лучше качество стекломассы. Сберегается топливо. Увеличивается межремонтное время, понимаете? Примерно на полгода.
К л а в д и я. Печи меньше тепла отдают наружу.
Н и к о л а й. От этого и танцует Сергей Иванович! В цеху станет прохладней, рабочим легче будет работать.
Т о п о р к о в а. Улучшение условий труда — очень здорово!
Н и к о л а й (увлеченно). Труднее всего было подобрать получше «мех» для шубы!
К л а в д и я. Чего только не пробовали!
Н и к о л а й. Но Сергей Иванович решил: надо взять в компанию молодых специалистов с Кучаевского силикатного завода. Скооперировались. Ломали-ломали голову и в конце концов придумали «мех»!
Т о п о р к о в а. Какой? (Раскрывает блокнот.)
К л а в д и я. В основном ячеистый бетон и фосфоперлит.
Н и к о л а й. Клава, товарищу корреспонденту хорошо бы с Верой Игнатьевной побеседовать.
К л а в д и я (посмотрела на часы). Сегодня уже не выйдет.
Н и к о л а й. Может выйти. По четвергам Вера Игнатьевна обычно задерживается.
К л а в д и я. Верно, семинар цеховых лаборанток.
Н и к о л а й. Чем черт не шутит — брякнем ей! (Набирает номер.) Вера Игнатьевна!.. Говорит Николай Коноплев, добрый вечер. Вы надолго еще задержитесь?.. Нет-нет, Сергей Иванович ничего не просил передать. Тут совсем другой коленкор. К нам приехала журналистка из Москвы… Фамилию забыл, но очень-очень известная! (Заметив протестующий жест Топорковой, сообщнически ей подмигивает.) Заинтересовалась шубой — спасу нет! Можно ей заглянуть к вам?.. Лады. Через семь-восемь… от силы десять минут как штык будет у вас… Спасибо. (Положил трубку; Топорковой.) Не мешкайте.
К л а в д и я (Топорковой). Знаете, где центральная лаборатория?
Т о п о р к о в а. В одноэтажном корпусе. Кажется, номер семь?
Н и к о л а й. Точно. Давайте на третьей скорости.
Т о п о р к о в а. Мне у вас определенно везет. (В дверях.) Привет! (Уходит.)
Н и к о л а й (горячо). К столетию завода ее очерк в самый раз! Правда, Клава?
К л а в д и я. Слушай, что там у вас произошло в «Лиственном»?
Н и к о л а й (помолчав). Мне кажется, допросить ты меня могла и по телефону.
К л а в д и я. Не допросить, а расспросить. Я должна видеть твои… словом, глаза собеседника… Так что же произошло в воскресенье в «Лиственном»?
Н и к о л а й (угрюмо). Спрашиваешь — сама, выходит, знаешь.
К л а в д и я. Кто застрелил косулю?
Н и к о л а й. Черт, понимаешь, дернул Виктора Никитича, режиссера ленинградского. Он до инфаркта заядлым охотником был. Еще в Ленинграде, понимаешь, слышал про наши охотничьи места. Когда рассказывал нам с Сергеем Ивановичем, прямо слеза у него в глазах блеснула… Ну, Сергей Иванович и прихватил на всякий случай свое ижевское ружье. Вдруг на обратном пути из «Лиственного» часочек в бору сможем на вечерней тяге постоять.
К л а в д и я. Значит, в «Лиственном» охотиться не собирались?
Н и к о л а й. Ты что? В «Лиственном» только кино снимать будут. Если разрешение из Москвы получат.
К л а в д и я. Как же с косулей получилось?
Н и к о л а й. Черт понес нас на южный откос урочища. Там и снимать вовсе не придется: для кино первым делом озерцо требуется… Видим, выскочила косуля. Они в «Лиственном» людей не боятся. Виктор Никитич прямо замер, в лице даже переменился. Вздохнул… «Мечта моей уходящей жизни, — говорит. — Закончу картину, подамся напоследок в новгородские леса. Может, такая красавица станет моей лебединой песней». Лебединая песня — самое последнее в жизни.
К л а в д и я (тихо). И самое любимое.
Н и к о л а й. Ну, поехали. А косуля вдруг опять выскочила… Остальное сама знаешь.
К л а в д и я (вздохнула). Только сейчас узнала. В заповедном лесу застрелили косулю из ружья Сергея Ивановича. А ведь он знал, что тот выстрелит.
Н и к о л а й (ошеломлен таким поворотом). Ты?..
К л а в д и я.. Погоди, не все еще. Управляющий урочищем Морозов замял вопиющий факт браконьерства…
Н и к о л а й. С ума сошли! Какое же браконьерство? Несчастный случай… Ошибка… Эмоции…
К л а в д и я. А лейтенант милиции… кажется, Сыч… потворствует Морозову и… Прядко. Ко мне поступила жалоба…
Н и к о л а й. Да твоего жалобщика… Кто он, дуралей?
К л а в д и я (после паузы). Не обратиться ли мне прямо в прокуратуру?..
Н и к о л а й (с наигранной насмешкой). Эх ты, с пол-оборота заводишься! А еще депутат. Я же все придумал. Из меня, пожалуй, может сценарист получиться, так складно сочинил. Хочешь знать правду? (Не глядя на нее.) Киношники пошли с Сергеем Ивановичем к озерцу. Натуру, значит, выискивать. Я один остался. Покемарю, думаю, в машине. А сон не берет. Скучно. Читать нечего. Дай думаю, поброжу по лесу. Черт попутал ружье прихватить. Увидел косулю. Взыграла во мне дурь — я же всегда был чудной! — и бабахнул…
К л а в д и я (пристально смотрит на него). Коля, ты знаешь, что по закону за ложные показания…
Н и к о л а й (быстро)