Мы поссорились в ночь перед тем, как они с Эразмо ушли вдвоём. К тому моменту Марианна была ранена, и я хотел вызвать транспорт со станции Белый Пион. Я хотел позаботиться о моей Мари. Но ещё сильнее я хотел, чтобы они ушли, просто ушли, чтобы я остался наедине с голосами. Чтобы я смог наконец-то их послушать и по-настоящему услышать, в тишине. Никто из них не мог заткнуться. Они не могли открыться звуку. Голоса к тому моменту сделались оглушительными — они не давали думать, не давали пошевелиться. Их глаголы на вкус были как жизнь. Серафимы касались нас, касались меня. Они всё время говорили, словно карнавальные зазывалы, рекламирующие известную вселенную. Мы с Северин постоянно ругались — на Сатурне мы были любовниками, а с человеком, с которым ты трахался, всегда обращаешься намного хуже, чем с тем, с которым не довелось. Она вопила: «Я должна узнать, я должна. Забирай Мари и убирайся, если хочешь; ты мне не нужен». Я ударил её — она ударила меня в ответ. Такое у нас иногда случалось. Но я её толкнул. Я её толкнул, и она упала.
Ты бы никогда не понял. Оставь меня одного с колёсами, и очами, и небесами, и твоими жалкими вопросами. Только не спускай глаз с пятого ножа — пронзающего сердце, такого же истинного и острого, как любовь. Останови колесо, будь любезен. А теперь помоги ей спуститься, и не задень блёстки. Звезда ножей — безупречно, раз уж я сам так говорю. Итак, я взмахиваю рукой, волшебной палочкой, колышется занавес из света — абракадабра! Она в полном порядке! Покрутись перед зрителями, милая, покажи им, что на тебе ни царапины. Она в порядке. В порядке. Видите? Она в порядке.
А потом Безумный Король Плутона опустил лицо к взломанному полу своего разрушенного дворца и заплакал так, словно узнал, что больше никогда не увидит солнце.
«КАЛЛИОПА — БЕЗЗАБОТНЫЙ КИТ»
СОБСТВЕННОСТЬ БИ-БИ-СИ ЛУНА, RKO И СТУДИИ «КАПРИКОРН»
ПЕРВЫЙ ЭФИР: 28 ФЕВРАЛЯ 1930 Г.
ЗАКАДРОВАЯ ОЗВУЧКА: ВАЙОЛЕТ ЭЛЬ-ХАШЕМ И АЛЕН МБЕНГУ
[КАЛЛИОПА БЕЗЗАБОТНЫЙ КИТ танцует на экране. Она весёлый анимированный персонаж, состоящий из энергичных линий и цветов, внушающих безопасность: стилизованный кит, помесь косатки и белуги, чуть-чуть похожая на маленького весёлого горбача. Палитра её цветов включает бирюзовый, лазурный и тёмно-синий, глаза у неё небесно-голубые, обрамлённые длинными ресницами и пурпурными тенями. Би-Би-Си выложила кругленькую сумму корпорации «Эдисон» ради цветной анимации.
КАЛЛИОПА прыгает на своём клоунском хвосте в поле подсолнухов и пурпурных бегоний. Из её дыхала постоянно бьет фонтан здорового и питательного мальцового молока.]
ПРИВЕТ, РЕБЯТА! Я Каллиопа — Беззаботный Кит! Я здесь для того, чтобы всем вам, растущим мальчикам и девочкам, напомнить: ПЕЙТЕ МОЛОКО!
[Из-за левой границы кадра появляется МАРВИН МАНГУСТ (любезно предоставлен студией «Каприкорн»). На голове у него лихая шляпа.]
Привет, Марвин! Чем собираешься заняться?
Ничем особенным, Кэлли! Всего лишь отдубасить трусливого Крайки Кобру своими кулаками, быстрыми как молния! И я бы не замыслил такое, если бы не пил большой стакан мальцового молока на завтрак! В нём есть всё, что мне нужно для силы!
Так точно! А вот я слышала, что некоторые родители не разрешают своим деткам пить мальцовое молоко. Они думают, во мне полным-полно токсинов и мутировавших белковых цепей. Это ранит мои чувства! [Из её глаз капают огромные слёзы, на поверхности которых отражается радуга.] Эти злые мамочки говорят, из-за меня дети получаются какие-то странные! Но я хороший кит. Я просто хочу, чтобы все были счастливы и здоровы! [Она продолжает плакать. Подсолнухи и бегонии увядают.]
Но, Каллиопа, если дети не будут пить молоко, разве они смогут испытать удивительные космические приключения, как я?
В том-то и дело, Марвин! Они пропустят всё самое интересное! Ненавижу смотреть на то, как дети не могут веселиться со своими друзьями! А ты?
Ещё бы!
Вот почему я всех прошу вступить в мой Клуб Друзей Каллиопы! Просто попроси маму и папу, чтобы они прислали на Би-Би-Си конверт с обратным адресом и маркой и чеки за мальцовое молоко, купленное в течение года, и я пришлю тебе значок, книжку-раскраску, суперсекретное венерианское кольцо для расшифровки кодов и эту крутую шляпу, которая всем покажет, что ты один из Друзей Каллиопы, моих особенных друзей! [Цветы оживают. Каллиопа делает кувырок в воздухе и приземляется в синий океан. Марвин салютует ей с плота. На нём пиратская треуголка, повязка на глазу и значок «Друг Каллиопы».]
А если твои родители любят «Сколько миль до Вавилона?», просто скажи, чтобы вложили в конверт письмо, в котором будет указано имя их любимого персонажа, и мы добавим крутого плюшевого мальцового кита и фото с автографами актёров!
Божечки мои! Придумать не могу причины, по которой не стоило бы становиться моим другом! И ведь друзья присматривают друг за другом, правда, Марвин?
Правда! Так давай пойдём и разберёмся с этой старой злобной коброй вместе!
Конечно! [Она кувыркается через плот МАРВИНА, на ее плавниках блестит солнце. Звучит основная музыкальная тема, кадр застывает и постепенно расплывается.]
Часть третья:ЗЕЛЁНЫЕ СТРАНИЦЫ
Отец, ты часто
Мне начинал рассказ о том, кто я,
Но, смолкнув, оставлял меня в сомненье,
Сказав: «Стой… нет еще!»[79]
Режиссёр за свою жизнь снимает всего лишь один фильм. Потом он его ломает и собирает заново.
«СИЯЮЩАЯ КОЛЕСНИЦА, ВОРОБЬЯМИ ТВОИМИ ВЛЕКОМАЯ»
С3 HAT. АДОНИС, ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПАРК — ДЕНЬ 13 ПОСЛЕ ПРИЗЕМЛЕНИЯ, СУМЕРКИ 23:24 [30 НОЯБРЯ 1944 Г.]
[HAT. Развалины посёлка Адонис на берегу Моря Кадеш. Ночь. Мемориал Ныряльщиков — подсвеченная сзади громадина, пупырчатая и чёрная. Ветер мотает звуковое и световое оборудование; фонари неистово раскачиваются, озаряя потёки затвердевшей белой жидкости, которыми покрыто всё вокруг. За двадцать восемь месяцев никто не разобрал завалы и не вывез мусор. Лучи прожекторов освещают череду предметов на краткий миг, словно поспешно их целуя, а потом те снова погружаются во тьму: дверь с абсурдным количеством замков — куда большим, чем кому-то могло бы понадобиться. Смятый сетчатый щиток водолазного шлема. Изувеченная голова карусельной лошадки. Лоскут белой ткани, смятый, как бумага, — может, парашют? Парусина? Разбитая амфора. Куски крыши. Осколки стекла. Обмякшее лицо ребёнка, погружённого в кататонию. Лица САНТЬЯГО ЧЖАНА и ГОРАЦИЯ СЕНТ-ДЖОНА, сражающихся с кабелями и направленным микрофоном, который из-за порывов ветра постоянно оказывается в кадре. МАРИАННА АЛЬФРИК повернулась к ним спиной, но её переносное звуковое оборудование исправно вертится. Она прижимает ладони к лицу. Ногти обкусаны до крови. Микрофон записывает только ветер, превращая звуковое кино, которое так любит СЕВЕРИН, в немое.
СЕВЕРИН поспешно хватает ребёнка за руку. Он начинает беззвучно кричать, и ЭРАЗМО и МАКСИМО ВАРЕЛА грубо удерживают его на месте, их мышцы напрягаются от колоссального усилия, которое как будто бы требуется для того, чтобы не дать этому одинокому, маленькому, щуплому как птенец ребёнку продолжить своё движение по кругу. Мальчик прижимает руку к худой груди, как будто это что-то ценное. Его единственная ценность. Глаза у него огромные, как у пациента после электрошока, зрачки расширены, всё тело напряжено и вытянуто. Голова движется туда-сюда: нет, нет, нет. Разобраться трудно — плёнка повреждена, уровни яркости уничтожены, пятна переэкспонирования расцветили отснятый материал, словно брызги молока, — но похоже, что он произносит слово, которое можно прочитать по губам: «Пожалуйста». Буря сжирает его голос, если он таковым и обладает.
Торчащие во все стороны волосы СЕВЕРИН и время от времени её подбородок то появляются, то исчезают из кадра, пока она сражается с ребёнком. Она переворачивает его ладонь, резко, чтобы показать на камеру, что там обнаружила: маленькие отростки, растущие из кожи, не то щупальца, не то папоротниковые побеги, ищущие, дрожащие, влажные от молока. Камера дёргается и дрожит; рука мальчика вибрирует всё быстрее и быстрее. ПЛЁНКА ПОВРЕЖДЕНА ОТСНЯТЫЙ МАТЕРИАЛ ПЕРЕЭКСПОНИРОВАН ПРОПУСТИТЬ ПОВРЕЖДЁННЫЙ УЧАСТОК ПРОПУСК ПРОПУСК ПРОПУСК]
ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ СОВЕЩАНИЕ,«ТЁМНО-СИНИЙ ДЬЯВОЛ»«ЧЕЛОВЕК В МАЛАХИТОВОЙ МАСКЕ»«СОН МАЛЬЦОВОГО ДОКТОРА»
Аудиозапись сделана для сведения Винченцей Мако
ПЕРСИВАЛЬ АНК: Нет, нет, ты ошибаешься, Винче. Дерьмово получается. Всё как-то не складывается. Он слишком неприятный, слишком слабый. Ему невозможно сопереживать. И это проклятие у него как будто кол в заднице. Сюжет провисает! Готические истории, если за ними не уследишь, расползаются во все стороны, как пролитое вино. Ни один писатель не должен даже близко подходить к Острову Лотофагов — там и застрять недолго. Если уж Одиссей не мог оттуда выбраться, у нашего мальчика надежды нет. Все нужные кусочки имеются, но в середине проклятой истории вдруг вылеза