– Мне говорили, что ты наглый парень – покачал головой министр – Драка с Кикабидзе, это твои зарубежные выходки. Что за концерт ты устроил в моей приемной?
Да… Демичев решил меня сходу приструнить. Начал с наездов, на «ты»… А ведь современники отзывались о нем как о деликатном и умном человеке. Три высших образования, кандидатская по философии. На фоне предшественницы – хамской Фурцевой – небо и земля.
– Петр Нилович – я уселся за стол напротив – Я не знаю, что вам про меня наговорили. Но я пришел к вам сугубо по деловому вопросу. Извините за концерт – ваша секретарша это нечто.
– Это же слова песни «министра» из Обыкновенного чуда? – заинтересовался Демичев.
– Да. Андрей Миронов как то на встрече напел – соврал я, не моргнув глазом – Вот и запомнилось. Только припев из головы вылетел.
– Ну ладно, певец – усмехнулся чиновник – Говори, зачем пришел.
– За вашей подписью бумага в МВД пришла. Вы хотите отправить Красные Звезды на фестиваль в Сопоту.
– Действительно – кивнул министр – Результаты группа показывает хорошие, продажи пластинок рекордные. На гастролях вас уже «обкатали», включая зарубежные. Вон даже в пул Генерального в Австрию взяли. Пора вас показать так сказать лицом на международном фестивале. Сан-Ремо я не считаю – это «пристрелка» была.
– Нельзя нам в Польшу, Петр Нилович!
– Это почему же?
– Мы в августе в Италию на гастроли едем. Договор уже на согласовании в МВД – опять соврал я – А вы знаете, как сейчас с политической точки зрения важна для нас Италия. Польша никуда не денется – с удовольствием поедем в следующем году.
Демичев задумался. Ну давай! На тебя надавил Суслов. Деваться было некуда – Минкульт вписался в эту историю. Теперь я даю тебе железную отмазку «съехать» с темы.
– Тем более – аккуратно продолжил я – Мы оба умные люди…
Министр усмехнулся, кивнул мне на поднос, где стаял чайник с чашками. Я покачал головой.
– И оба понимаем, что поляки второй раз подряд нам первое место не дадут. К ним просто тогда перестанут приезжать исполнители из социалистических стран. А зачем? Советы все равно заберут приз. Состязательность пропадет.
– Ну а если вы объективно лучше? – подыграл мне Демичев – Музыка у группы и, правда, отличная! Особенно, «Мы желаем счастья вам». Моя жена очень любит эту песню.
– Я все понимаю – прижимаю руку к сердцу – Но это же политика! Куда нам против нее.
– Ладно, я обдумаю и свяжусь с Щелоковым – резюмировал министр – Подпишешь пластинку для жены? У меня где-то диск был…
Быть на Арбате и не пообедать в Праге – это преступление против человечества. Тем более после наших прошлых визитов в компании высокопоставленных товарищей нас там хорошо знали. Пустили мгновенно, проводили в зеркальный зал. Там мы были вообще одни – соседние столики пустовали.
– Борщ, сациви, хачапури, шашлык по-карски – быстро сделал заказ я – Еще пару овощных салатов и Боржоми.
– Мне тоже самое – кивнул Леха официанту, даже не глядя в меню. Наши охранники за соседним столиком достали что-то свое из контейнеров. Им запрещено питаться ресторанной едой? С другой стороны может быть это и правильно. Вдруг попытаются отравить.
– Вить, я тут Димону вчера звонил – «мамонт» повертел в руках вилку – Болтали об общих знакомых, ну и слово за слово… Спрашивает можно ли ему у нас работать? Он передумал.
– Он же в моряки пошел? Во Владик уехал – удивился я – Вернулся из рейса?
– Вернулся. Привез на продажу твои пластинки американские, кстати.
– Ты бы поосторожнее такие разговоры по телефону вел – я тяжело вздохнул – Сомневаюсь, что он у нас приживётся.
Принесли Боржоми, мы сразу оба выдули по стакану. Пузырики ударили в нос.
– Это почему? – Леха набычился – Ты насчет того разговора? Когда Димон характер проявил свой?
– Во-первых, характер – согласился я – Он у него же с тех пор не изменился, правильно? Во-вторых, мне его банально поселить некуда. Квартиры Щелоков обещал только через полгода. Как бы музыканты наши ленинградские не сбежали за это время.
– Да куда они сбегут от загранок то – усмехнулся «мамонт».
– К загранкам быстро привыкаешь. А жить где-то надо.
– К хорошему вообще быстро привыкаешь – вздохнул Леха.
– Наконец, мне просто нечем его занять в студии. С охраной у нас вопрос решен, на монтажные работы мы нанимаем временных рабочих, разве что открыть собственный фирменный магазин грампластинок – задумался я – Или ночной клуб.
– Как это?! – поперхнулся Боржоми Леха.
– Ну посуди сам. Сейчас Романов реформы проводит. Дает больше свободы в предпринимательской деятельности. Ты уже видел частные магазины в аэропорту?
– Видел.
– Почему бы нам свой фирменный не открыть? Атрибутика Красных Звезд, сувениры, пластинки и кассеты… Такое место может стать популярным у туристов. Плюс нашим фанатам там можно комнатку отвести – а то толкутся возле студии…
– А ночной клуб?
– Тоже идея на перспективу. Где сейчас может культурно отдохнуть москвич? Ресторан, кино, театр. Парк Горького и то в 10 закрывается. Ладно, футбол, хоккей. Все.
– Бега!
– Это днем, ночью какие бега?
– А так пришел на концертную дискотеку, тут тебе и ресторан с баром, и сцена с танцзалом…
– А Димон тут причем?
– Администраторы нужны. Верные, надежные люди. Ведь через них куча денег проходить будет.
К нашему столику подошел представительный пузатый мужчина. Я узнал в нем Льва Марковича – директора Праги.
– Виктор! Рад вас видеть с друзьями в нашем заведении. Давно не были.
– Да вот… – я встал, пожал руку – Все гастроли, концерты…
– Конечно, конечно – заторопился толстяк – Все понимаю, не мешаю вашему обеду. Только один вопросик. Как там Галина Леонидовна? Говорят она в больнице. Совсем перестала к нам заезжать. Не знаете как у нее дела?
Меня кольнула острое чувство вины. Брежнева столько для меня сделала – мне же сложно просто позвонить ей. Я знал, что мама созванивается с Галиной Леонидовной и та лежала в Кремлевке несколько недель – лечила нервы. Заодно чистила организм от излишеств. Которых в ее жизни было много.
– Ей лучше – нейтрально ответил я – Скоро вернется в бой.
– Ну и слава богу, а то мы волновались! – директор подозвал официанта, указал на пустую бутылку. Она была тут же унесена и заменена полной – Кушайте на здоровье, приятного аппетита!
Директор ушел, зато пришел Гуральник. Усатый мужчина в белом колпаке нес в руках сразу два торта.
– Виктор! – мы обнялись.
– Владимир Михайлович, вы нас просто балуете – я посмотрел на коробки с новым «Олимпийским» тортом – экзотика и дефицит! – и классическим пражским птичьим молоком.
– После вашего визита с Моникой – Гуральник поставил сладости к нам на стол – На наш коллектив прямо водопад милостей обрушился. Дали орден Трудового Красного Знамени, премии выдали. Обещали помочь с патентами на Западе – сейчас оформляем документы. Как вышел фильм – из Америки звонили, из Англии. Хотят рецепты, зовут работать в мишленовские рестораны.
– Я бы на вашем месте не торопился – я промокнул рот салфеткой – С патентами могут быть проблемы. Бюрократия на Западе не меньше нашей в этой сфере.
Гуральник расстроился. Нахмурился, стал чесать лоб.
– Да и с западными ресторанами тоже не все гладко. Контракт на год, за этот срок коллеги изучают ваши рецепты и они «утекают» на сторону. Так что лучше синица в руках.
– Чем журавль в небе – подхватил кондитер – Я тоже так думаю. Ладно, будете в Праге – заходите. Всегда вам рад.
Гуральник нас покинул, а мы принялись за суп.
– Нет, идея с магазином неплоха – вздохнул Леха, переходя ко второму – А вот с клубом… Это же большие деньги. Причем наличные. Левые билеты. Я конечно, Диме доверяю, но не на столько, чтобы… «Мамонт» замялся – Чтобы его сразу в администраторы.
– Да понятно. Там и другие проблемы будут – я полил аджикой изумительный шашлык – Доносы, цензура репертуара… Это сейчас мы под крылом МВД и то приходится крутиться. Ладно, замнем пока. Доедай и поехали на Селезневскую. Порадуем девочек сладостями.
В студии шел спор. Даже не спор, а целая баталия. Музыканты в холле на первом этаже дискутировали о лучшем гитарном соло в истории рок-музыки.
– Конечно, Highway Star! – рубил рукой Завадский – Случится конец мира, Армагеддон, и я вас уверяю, он будет проходить под Ричи Блэкмора.
– Ну да, ты же у нас фанат Дип Перпл – фыркнул Роберт – Все тужишься «Дым над водой» новый придумать.
– А вот это подло! – Коля вскочил на ноги, надвинулся на коллегу – У нас уже есть классные композиции.
– Ага, «Так победим».
– Да, хватит тебе ерничать! Та же «WindOfChange» – там отличное соло во второй части. Только мы почему-то мало исполняем эту песню. Или Дорога в ад! Хит же.
– Товарищи! – Клаймич постучал ручкой по каминной полке – Если конец света и случится, то солнце последний раз зайдет под Иглс.
– Только не Отель Калифорния – взмолились в один голос Робер с Николаем.
– Это же уже на ушах навязло – добавил Завадский – Пусть будет Эрапшн. Ван Хален. Там хотя бы есть новая техника тэппинга.
– Что за новая техника? – вмешался в спор я.
– Звук извлекается при помощи лёгких ударов по струнам на грифе с использованием правой руки – пояснил наш гитарист – Я так не умею.
– Фигня этот тэппинг – отмахнулся Роберт – Через год мода сойдет и никто не вспомнит. А вот Bohemian Rhapsody Квинов – вот где сила. Вы помните ту часть, где соло Мэя служит «мостом» между «балладной» и «оперной» частями песни? На века написано. Или Лэд Зепелин…
Мы с умным видом покивали. Эх, ребята – это вы еще Кукловода Металлики не слышали. Не написана еще та песня. Я направился к лестнице.
– А ты, Вить, за кого? – поинтересовался мне в спину Завадский.
– Чак Бэрри, разумеется – я изобразил характерные рок-н-рольные движения ногами – Johnny B Goode.