Читают описание, чтобы расслабиться и уйти в спокойный поток: «Лотосовая обезьяна. Чрезвычайно спокойна, из-за этого, кажется, что умерла. Это не так! Настоятельно рекомендуем не говорить сотрудникам зоопарка, иначе будем штрафовать! Просим не кормить её костями и банановой кожурой: подавится и поскользнется. Зверь редкий и дорогой». Адам смотрит, как на ветке развалилась японская макака. Виден подлог, но ничего не говорит, так как запомнил предупреждение и не хочет нарываться на штраф. Сотрудники больше знают, как создавать описания. Решает, надо пойти к десятому и последнему животному, одиноко ждущему.
Читают последнее описание безобидного животного: «Гипнотическая белка. Вводит в гипноз одним взглядом. Не идите на поводу у хитрого существа! Выполняйте приказы. Кормите макадамией, пеканом, фисташками, кешью и кедровыми орешками. Если у вас арахис – немедленно покиньте территорию зоопарка. Купите указанные выше орехи». Герои не решаются подходить к белке, так как не имеют за душой столько кредитов. И орешки ни разу в жизни не покупали. Спешно идут к выходу, чтобы избежать казусной ситуации, где не понятно, кто виноват.
Спешно доходят до выхода, но незримая и костлявая рука останавливает вновь. Голос впивается в левое ухо, выгрызая пространство у спокойствия:
– Стоп! Откуда столько неуважения у вас! Стоп! За выход кто платить будет?
– Обычно, плата устанавливается за вход, – начинает возмущаться Адам. – И девушку бесплатно пропустили.
– Да, но у нас необычный зоопарк, где содержатся комические животные. Ой, вернее космические животные. Корм не дешевый, – голос ноет жалостью.
– И это вы называете космические? – врывается Астра. – Как смеете врать!
– Но-но! Посмею! И не надо оскорблений, вы в гостях, – голос угрожает.
– Сколько кредитов стоит выход? – успокаивает Адам. – Мы заплатим.
– Почему вы? Девушка не платила за вход, – обманывает голос.
– Ладно, заслужили. Приятный зоопарк, – достает двадцать кредитов.
– Благодарю! Всего вам доброго, приходите ещё! – мило шепчет голосок.
Костлявая рука расслабляет сильную хватку. Герои выходят из зоопарка, забравшего последние кредиты. Но жалости нет, главное, что выбрались из диковинных гостей обратно на свежий воздух.
Астра идёт, возмущаясь наглостью человека. Спотыкается словами о брата:
– Как посмели! Я бесплатно должна была зайти. Обманули. Вот мошенники!
– Всё верно. Зашла бесплатно, но за выход надо платить, – точно отметил.
– Но сказали, девушкам бесплатно! Я что повзрослела? – злится сильнее.
– Нет. Знаешь, что отметил? Не кормите обезьян костями, – высказал теорию.
– И о чем это говори-и-т? – заикнулась Астра, испугавшись предположения.
– Человеческие кости! Ни с чем их не спутаю. Видел скелет, – напугал Адам.
Остаток пути шли без слов. То ли сгущалась ночь, и зловеще нависли грозовые тучи, предвещая грозу и дождь, то ли страх оправдался, обезьяны кушали провинившихся посетителей. Ответа они не узнали, так как показался их дом. Он был арендован, потому не был вырублен в скале.
Открыли дверь, зашли внутрь, закрыв дверь на все замки. Приготовились ко сну, опасаясь, уснули, желая ринуться в бестелесную и воздушную оболочку сна, забывая короткое прозрение. Пусть хоть ненадолго забыли о том, что приключилось с ними: опасность была на каждом шагу в голове, желающей выдумать врага. Но герои забылись сном…
Глава 16. Преддверие рассказа о прошлом учёного
Звонкий голос отогнал приятный и сладкий наплыв снов:
– Пора вставать! Скорей, а то опоздаем на встречу с учёным!
– Мгфх! Пять минут и встану, – сонно ответил Адам. – Ещё немного.
– Не в этот раз! Заклинания не используются, – ответила резко Астра.
– А, если по-хорошему попросить? Пожалуйста, давай поспим, – зевает.
– Учёный ждёт к десяти часам утра, забыл? – срывает с него одеяло.
– И времени нет? Хоть немного не осталось? – цепляется за пододеяльник.
– Нет времени. Скорей, опоздаем, – расталкивает брата, который всё спал.
– Хорошо, встаю… – с трудом отскребывает себя с ласковой кровати.
Сонным и зевающим призраком идёт за Астрой, ведущей из спальни. Адам доходит до ванной и готовится к трудному дню, как показал общий опыт по предыдущим встречам с учёным: никогда быстро не проходят. Спешно заканчивает утренние процедуры и выглядывает из ванной комнаты.
Астра торопит его, как радеющий за спортсмена тренер:
– Быстрее кушать, а то ничего не успеем обсудить. Много интересного!
– Да, всегда много беседует, не удивит, – с видом знатока идет на кухню.
Садится за стол, сестра напротив него. Спешно завтракают бутербродами с сыром, запивая остывшим чаем: Астра всегда рано готовит. Даже, когда выходные, встает ни свет, ни заря и бодрствует. Адам догадывался, чем она занимается. Иногда снилось, что научилась летать на космическом корабле, и не хуже него управляется с прихотливым механизмом.
Астра хлопками разбила наплывающие сны, видя, как её брат клюет носом, будто на тарелке не хлебные крошки, а крупа. Адам приободрился, отогнав картины Морфея. А то пройдет немного времени и он может уснуть…
Астра, встав из-за стола, торопит брата. Идут на выход. Открывают дверь, выходя из дома, закрыв дверь. Приятный ветер семенит по коже, вызывая мурашки. Зной не захватил пространство Меркурия, потому в удовольствие идти по городу. Даже не заметили, как дошли до убежища учёного: дорога ускоряется, если не раз ходил. Каменные жилища угрюмо нависали, где не может проползти взгляд, но в силах сделать привыкший житель Меркурия.
Герои добрались до дома учёного. Астра постучала в дверь, привычно скрипучий голос ответил на знакомый стук:
– Входите. Рад любому гостю, который пришёл!
– Это мы, – открывает дверь, вместе с Адамом заходит в убежище. – Здравствуйте. Пришли чуть раньше, не страшно?
– Приветствую! Не страшно! Думал увидеть через час, – учёный удивился раннему визиту. – Но больше успеем обсудить.
– Доброе утро, – пробурчал Адам, поняв: сестра его обманула. – Как здорово!
– Конечно! Хочу поговорить о незаконченном проекте. Но зачем вы стоите в дверях, проходите, – пропустил героев. Закрыл дверь.
В нос ударил привычный и застарелый запах книжной пыли, всего спектра реагентов, приправ и трав. Немного закружилась голова, но Астра удержалась, не упала. Задержала дыхание. Вдохнула вновь, чтобы привести себя в чувства. Посмотрела на учёного и Адама, кивнув: она в порядке.
Только после этого учёный начал говорить, что он раскопал за ночь в памяти:
– Есть незавершенный проект, проложивший дорогу в сегодняшний день.
– Хм, а почему именно в такой последовательности? – задал вопрос Адам.
– События являются бисеринками на нитке жизни, – философствует. – И, если хотим узнать, почему здесь оказались, надо размотать до основания, откуда произрастает корень проблемы и сценарий, ведь мы пишем его. Каждым днем добавляем новый штрих к ещё незаконченной картине.
– Очень интересно получается каждый мазок, – Астра радуется рассказу.
– В тенях, полутонах, оттенках жизнь меняется. Нельзя с уверенностью сказать, какое точно событие завершит картину до конца, – думает. – Также есть эффект бабочки: маленькие черточки влияют больше, чем ожидаешь. Жизнь это предположение, какая карта ляжет на стол.
– А вы предполагали, как сложится жизнь? – Астра спросила с интересом.
– Нет. Я больше садовод, чем архитектор. Не загадываю наперед. Есть маленькое планирование, но незначительно, – чертит пальцем линию, но резко прерывает её. – Смерть не спрашивает, когда буду готов. Придёт в один из дней и скажет, что пора. Потому я готов.
– Не знаешь, когда прервется линия жизни. Неизвестно, – Астра задумалась.
– Сколько раз Смерть обходила стороной. Даже там, что вспомнил о жизни прошедшей, есть рок и развилка путей. Но не буду тяготить вступлением, – учёный кашлянул. – Необходимо было настроиться на волну памяти. Так сказать, поймать её, чтобы поведать прошлые слайды моей жизни…
Глава 17. Их было четыре
Учёный прочистил горло и начал говорить долгую, занимательную историю:
– Шестьдесят лет назад работал в одной лаборатории. Название забыл. Помню, соотносится с вымершим видом слонов. Но вспомнить не могу. Эх, дырявая память, жизнь прохудила...
– Мамутиды? – Адам перечисляет варианты. – Мастодонты? Меритериумы?
– Очень похоже. Но не такое название. Вспомнил, – почесал седую бороду. – Дейнотерий. Так называлась наша лаборатория, очень известная в те годы.
– А чем занимались? Что исследовали? – Астра подталкивает к сути памяти.
– Изучали подраздел квантовой физики, теорию поля. Нас интересовало, как создать ядерный реактор для добычи энергии продвинутыми методами, – задумчиво глядит на многочисленные пробирки.
– Ядерный реактор? Это, когда ядро делится, высвобождая энергию? – Адам задумался, вспоминая школьную программу девятого класса. – А что служило топливом? Уран, торий, плутоний? Или изотопы?..
– У вас отличные познания в физике! Нет, мы хотели ввести инновацию – высоко обогащенный уран с примесью тория, – учёный уходит в дом памяти.
Подходит к пробиркам, закрепленным на держателях, которые прикреплены на железный штатив. Проводит пальцами по пыльным склянкам, где реактивы выгорели из-за неприменения и тлетворного хода времени. Смотрит на электрические плитки, покрытые слоем пыли. Кое-где ужасно свисала паутина, символично говоря, что требуется уборка или женская особь, если говорить на научном языке, присущем биологии…
Учёный выходит из состояния повисших нейронных связей, где обращался к сожалению, почему не воссоздал ядерную лабораторию в жилище. Лишь смог создать подобие алхимической мастерской, где заперся с книгами.
Вздохнув, произносит:
– Уран с торием образуют гремучую смесь: период полураспада сравним со временем существования Земли, четыре с половиной миллиарда лет! Для нас было важно это свойство, ведь реакторы должны работать, как можно дольше. Об экранах, защищающих от повышенного гамма-излучения, мы не думали, даже не догадывались, потому работа в лаборатории погубила многих светлых умов Меркурия. Руководству было важно любым способом изобрести подобный реактор, а способы достижения не волновали. И мало заботили, ведь учёные были расходным материалом. Новых легче найдешь с зарплатой, равной одному миллиону кредитов в месяц. Славное время.