– Эрин Форсайт, – сказала Эрин и протянула ему руку.
– Пожалуйста, зовите меня Джонатаном.
– Эрин – моя племянница, – сообщил Корнелиус.
– А-а, – сказал Джонатан.
Он уже спрашивал себя, как девушка могла быть его ассистентом. На миг он даже предположил, что они любовники. Корнелиус годился ей в отцы – или в дяди, как теперь выяснилось.
– Скажите нам, кто эта хорошенькая малышка, – спросил Корнелиус.
Эрин тоже с любопытством разглядывала девочку.
– Марли – дочка моего соседа, – ответил Джонатан.
– Вы хотите сказать, что она дочь того ужасного хорвата? – спросила Эрин, не раздумывая. Из всех грубых старателей, которых они видели на опаловом участке, Андро был самым неприятным.
Ее слова явно покоробили Джонатана.
– Да, – подтвердил он. – Андро недавно стал вдовцом, – добавил он, зная, что Марли не поймет значение этого слова.
– Ох! – Эрин вздрогнула. – Мне очень жаль. – Она опять взглянула на девчушку и вспомнила женщину-аборигенку, которую видела в тот вечер. Ей еще тогда стало жалко ее и девочку. – А почему вы пришли сюда с Марли?
– Тебя это не касается, Эрин, – вполголоса одернул ее дядя.
– Все в порядке, – сказал Джонатан. – Вопрос вполне справедливый.
– Моя мамочка сейчас на небе, – сообщила Марли к всеобщему удивлению.
Корнелиус и Эрин онемели от неожиданности. Даже Джонатан удивился, что она заговорила о матери.
– Правда, моя хорошая? – ласково спросил Корнелиус. – Тогда она смотрит оттуда на тебя и заботится о тебе.
– Джонатан тоже так говорит, – подтвердила Марли и посмотрела на него сияющими глазами.
Джонатан грустно улыбнулся и погладил девочку по голове.
– Мы с Андро заключили соглашение.
– Какое соглашение? – спросила Эрин, тронутая тем, как ласково старатель обращался с малышкой.
– По-моему, нам лучше не вмешиваться, – пробормотал Корнелиус. На его взгляд, Эрин проявляла слишком большое любопытство.
– Я охотно вам объясню, – поспешно сказал Джонатан. – Андро боится оставлять девочку одну, пока работает в шахте. Она еще слишком мала, а на опаловом участке много опасностей. Поэтому я присматриваю за ней в эти часы.
– Он платит вам за это? – не унималась Эрин.
– Послушай, это действительно слишком личный вопрос. – Корнелиус был потрясен бесцеремонностью племянницы.
– Извини, дядя Корнелиус, но это соглашение кажется мне односторонним.
– Мне не нужны деньги за то, что я забочусь о Марли, – возразил ей Джонатан.
– Тогда он злоупотребляет вашей добротой.
Корнелиус сокрушенно покачал головой, но был согласен с Эрин.
– Моя племянница права, Джонатан. Вы не получаете никакой пользы от этого соглашения.
– Раз вы заботитесь о его ребенке, у вас не остается времени на работу в собственной шахте, – добавила Эрин. – Неужели нет родственников, которые позаботились бы о девочке?
– Нет. В полдень Андро заканчивает работу, и тогда я спускаюсь в шахту. Так что Марли никогда не остается одна. – Он опять взглянул на девочку и нежно улыбнулся. Она боязливо прижалась к нему. – Марли для меня приятная компания, – добавил он. – Ведь я ни с кем не общался с самого приезда в Кубер-Педи.
Девочка одарила его счастливой улыбкой.
Эрин была поражена великодушием и заботливостью Джонатана. Но ее все-таки беспокоило, что Андро считал его за простака.
– Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что Марли пора ходить в школу. Почему она не учится?
– Я тоже задавал себе этот вопрос. Вероятно, ее учила мать, – ответил Джонатан. – Марли очень любознательная. Мы с ней освоили весь алфавит. Теперь она учится писать.
Он не знал, чему учила девочку Гедда, и предполагал, что ее уроки имели отношение к культуре аборигенов. Наверняка она прививала ей навыки, которые понадобятся ей в будущем, когда она будет заботиться о себе сама.
– Очень благородно с вашей стороны, что вы помогаете осиротевшей семье, – заявил Корнелиус. – Надеюсь, это не слишком отвлекает вас от работы в шахте.
– Много недель я работал каждый божий день и не находил ни одного опала. Я просто не знал толком, что там делать. Кажется, я уже рассказывал вам в лагере об этом. Но теперь Андро помогает мне советами и даже дал мне свой инструмент. И вот мне повезло. – Джонатан проговорил это с гордостью.
– Ах, тогда это действительно хорошая новость! – воскликнул Корнелиус. – Вы что-то нам принесли?
Джонатан достал из кармана опал и показал торговцу самоцветами.
– Светлый опал, типичный для этой местности. Очень красивый экземпляр, – сказал Корнелиус, рассматривая камень.
Потом он взвесил опал и назвал Джонатану цену. Он не знал, что молодой старатель готов был согласиться на что угодно, так как очень нуждался в деньгах, хотя Андро и сказал ему приемлемую сумму, ниже которой не стоит продавать камень. Теперь Джонатан обрадовался – предложенная цена его более чем устраивала.
– Договорились, – согласился он, и мужчины пожали друг другу руки.
Джонатан наклонился к Марли.
– Хочешь мороженого? – спросил он и добавил: – Я угощаю.
Лицо девочки озарилось радостью. Мороженое она ела только один раз в жизни.
Эрин посмотрела на дядю и недоверчиво покачала головой. Джонатан щедро дарил не только свое время, но и деньги. Ее поразило, что человек, у которого было так мало всего, еще и делился этим малым.
– Джонатан, мы с Эрин еще не были в здешнем ресторане, «Звезде Греции», а ведь интересно, как там готовят, – сказал Корнелиус. – Не желаете составить нам компанию сегодня вечером? Будьте нашим гостем.
– Мне нечего надеть в ресторан, чтобы выглядеть прилично, – смутился Джонатан. – Но я признателен вам за любезное приглашение. А сейчас мне пора возвращаться. Надеюсь, что мы скоро увидимся, и я смогу продать вам новые опалы. – Он открыл дверь и вышел с Марли на улицу.
– Мы тоже надеемся, – сказал вслед ему Корнелиус.
После ухода Джонатана он еще раз осмотрел купленный опал.
– Какой приятный парень, – сказал он. – Эх, надо было предложить ему помыться в нашей ванной. Еще я мог бы дать ему что-либо из моей одежды, чтобы он сходил с нами в ресторан. Думаю, нам было бы приятно поужинать в его обществе.
– И он хоть пару часов отдохнул бы от этого жуткого хорвата, – добавила Эрин.
Неужели племянница разочарована? Или он неправильно понял новую нотку, прозвучавшую в ее голосе?
– Опал великолепный, – сообщил он. – Вероятно, Джонатан наткнулся на хорошую жилу. Хорошо бы, ведь человек с таким большим, добрым сердцем заслуживает большого счастья.
Эрин кивнула.
– Все-таки я не могу понять, почему он присматривает за девочкой, чтобы ее неотесанный отец мог работать. Это выходит за все рамки великодушия.
– Такой он добрый, – ответил Корнелиус. – И к тому же очень привлекательный, не так ли? – Он не сомневался, что Эрин тоже так считала.
– Я… ну… на мой взгляд, у него довольно приятные черты лица, – ответила она с деланым безразличием, но ее порозовевшие щеки говорили сами за себя. И тут же рассердилась, заметив лукавые огоньки в глазах Корнелиуса. – Меня не интересуют мужчины, дядя. После всего, что я пережила в последнее время.
– Ну, разумеется, – согласился Корнелиус. Он предпочел умолчать о том, что не поверил в искренность ее протеста.
– Тут никогда не бывает свежих яиц!
Эрин услыхала знакомый голос. Он принадлежал Эйми – та стояла возле прилавка напротив Билли Брауна, хозяина лавки.
– Ах, Эйми, ты ведь знаешь, что завоз у нас только по четвергам, – оправдывался Билли. – Если тебе нужны свежие яйца, заведи у себя кур.
– Обязательно заведу, лишь бы не слышать твоих советов, – съязвила Эйми.
Эрин поскорее пригнулась и спряталась за полками, чтобы ее не увидела эта ужасная женщина.
– Ах, какая встреча!
Смутившись, Эрин выпрямилась. Джонатан! Надо же ей было встретить именно его в этой неприятной ситуации. Как и в прошлый раз, с ним была Марли.
– Здравствуйте, Эрин, – сказал он с доброй улыбкой.
– Здравствуйте, – вполголоса ответила она и потихоньку отошла за стеллаж.
Джонатан озадаченно посмотрел на нее.
– Что-то случилось? – спросил он, тоже понизив голос.
Она бросила быстрый взгляд в сторону спорщиков, которые перешли к яростным дебатам по поводу цены на корм для кур.
– Нет-нет, все в порядке. Просто я не хочу показываться на глаза той женщине, – тихо ответила она. Только теперь она заметила, что Джонатан был свежевыбрит и в чистой одежде, став от этого еще привлекательнее. – Мы ночевали в отеле «Опал», когда приехали в город. Эйми жена хозяина отеля, но я подозреваю, что на самом деле всем заправляет она. Судя по всему, что я видела, ни один человек в городе не рискует с ней связываться. В том числе и хозяин этой лавки.
– Я прихожу сюда через день и уже не раз видел их. Они постоянно ругаются, – сказал Джонатан.
– Правда?
– Да. По-моему, у них это шуточная перепалка.
Эрин подумала про себя, что орали они всерьез. Сейчас их крики еще усилились.
– Почему вы так решили?
– У них это как игра, не всерьез.
– Рада это слышать. А то я уж думала, что они вот-вот начнут кидаться яйцами.
Марли засмеялась.
– Привет, Марли. От испуга я даже забыла с тобой поздороваться, – сказала Эрин, улыбнувшись девчушке.
– Вы где жили в Лондоне, в каком районе? – вдруг спросил Джонатан. – Мне почему-то знакомо ваше лицо, вот только я не могу вспомнить, где я вас видел.
– Скорее всего, вы меня с кем-то путаете. Я никогда не хожу по Лондону в таком наряде, – возразила Эрин, показав на свою шляпу.
– Я понял, что вы так оделись лишь по приезде сюда, – сказал Джонатан. – В этом городе есть несколько зловещих типов, и лучше их не соблазнять.
Брови Эрин взметнулись вверх; Джонатан понял, что сказал что-то не то, и покраснел от смущения.
– Вы и в такой одежде очень и очень хорошенькая. Могу себе представить, как роскошно вы выглядите в платье. От вас наверняка глаз не оторвать.