-Спасибо, -Ира опустила глаза.
-Он бы одобрил, -добавил Горазд допивая чай и оставляя пустую кружку на столе. -Я уверен, что больше всего на свете он бы хотел, чтобы ты была счастлива.
Тихий шёпот не столько слышимый, сколько угадываемый по робким движениям губ: -Спасибо…
Без спешки, но и без лишней медлительности, Горазд собрал вещи. Купив на последние оставшиеся деньги биллет, доехал на автобусе до ангаров временного хранения военной техники, где пересел на своего собственного мизгиря. Уже на танке-пауке, своим ходом, дошёл до погрузочного терминала главного вокзала города Нового Уренгоя.
В дорогу ему хозяйка квартиры, где он снимал комнату, положила штук десять завёрнутых в полотенце холодных котлет.
Глава третья. Поезд на фронт.
За ночь серьёзно похолодало. На улице минус пятнадцать, не меньше. Стоит только выглянуть из уютной кабины мизгиря наружу, как проснувшийся мороз начинает покусывать щёки. Кусает пока не больно. Закрывать лицо маской или шарфом нет необходимости.
Тепловая аномалия, с начала месяца накрывшая Ямало-Ненецкий округ скоропостижно исчезла.
Люди радовались лёгкому морозцу как старому знакомому. Скоро, совсем скоро он станет злым, будет жалить и тереть снежным наждаком не вовремя высунутую щёку или нос, но и то хорошо. Холод - это жизнь. Холод - это безопасность. И надежда.
На железнодорожном вокзале Нового Уренгоя, откуда с самого утра отходили следующие в ноябрьский укрепрайон поезда, царила строго упорядоченная суета. Один за другим тяжёлые составы с загруженными военной техникой платформами и забитыми бойцами пассажирскими вагонами отправлялись в Ноябрьск. В сторону фронта.
Давно ожидаемая зима наконец-то вступала в свои права и катилась с севера на юг. Вместе с морозом и холодом - шли люди.
Дожидаясь очереди на погрузку, Горазд полулежал в кабине своего мизгиря, пусть пока без дополнительного вооружения, но уже с загруженным стандартным комплектом боеприпасов, а значит уже во вполне боевой машине и наблюдал за запланированным бедламом и строгой суетой, всегда возникающей при передвижении больших групп людей и техники.
Неподалёку толпились несколько сотен операторов ИТБ, индивидуальной тяжёлой брони. Камуфляж сейчас выключен, поэтому пехотинцы выглядели эдакими великанами, почти под два метра ростом, с ног до головы закованными в чёрную броню. Технорыцари вооружены чудовищного калибра винтовками «танкобоями» вложеными в крепления за спиной. Стволы монструозных винтовок возвышаются над головами тяжёлых пехотинцев как редкий лес копий.
Так как все, без исключения, демоны и инфералы и на порядок сильнее, быстрее и живучее даже очень хорошо обученного человека, то в бою с ними могут помочь только большие калибры. Точнее - очень большие калибры. Маленькие элегантные пистолетики отныне остались не у дел. Лучшей снайперской винтовкой стало противотанковое ружьё, вдобавок дополнительно усиленное. Даже хорошо тренированному человеку будет сложно пользоваться тяжеленым «танкобоем» или ручным пулемётом. Но солдатам в экзосклетах такие пушки приходились как раз по плечу.
Разумеется, ядерный реактор в габариты индивидуальной брони не втиснуть, но сменные батареи позволяют пехотинцам использовать экзоскелет в течении пары часов под максимальной нагрузкой. А зарядить батарею можно от БМП или вот даже от его, Горазда, мизгиря. Хотя зарядка от специализированного реактора боевой машины пехоты предпочтительнее: быстрее по времени и ресурс батарей выдерживает больше циклов разряда-заряда.
Пока Горазд с комфортом ожидал очереди на погрузку в кондиционированной кабине шагающего танка, мимо прошёл, набирая скорость один из везущих на фронт свежее пополнение эшелонов. На первом и последнем вагоне установлены стационарные зенитные установки в роли которых выступала глубокая модификация старой-доброй «шилки». Четыре пары независимых друг от друга счетверённых стволов тяжёлых электромагнитных пулемётов грозно целились в низкое, укрытое серыми облаками небо. Это конечно далеко не мобильная зенитно-ракетная система, но чтобы отвлечь решившего сжечь одинокий поезд дракона вполне достаточно. А там уже прилетит воздушное охранение с ближайшего аэродрома.
Если воздушное пространство над городами и крупными производственными или сельскохозяйственными центрами плотно контролировалось, то на идущие по железным дорогам поездам нападения драконов, занимающихся рейдерством и свободной охотой, иногда случались.
Энергию дальние потомки ещё советских «шилок» получали от реактора атомного поезда.
Осторожно заведя свой танк на грузовую платформу. Поставив его почти вплотную к загрузившемуся парой минут ранее, так чтобы между задней частью кабины одного мизгиря и передней частью кабины другого оставался зазор всего в пару пальцев, Горазд удовлетворённо улыбнулся и покинул боевую машину.
Руководивший погрузкой капитан молчал показал младшему лейтенанту большой палец и нетерпеливо махнул рукой. Уходи мол, не задерживай.
Офицеры ехали в купе по четыре человека. Дорога займёт остаток дня, после завершения погрузки и почти всю ночь. Прибудут в ноябрьский укрепрайон построенный на месте полностью разрушенного в ходе длительных боёв с демонами города Ноябрьск завтра ранним утром.
Пройдя по поезду, Горазд нашёл купе, где оставалось ещё одно свободное место. Тем более там обнаружился его сокурсник и хороший товарищ Вавля Тайбарей. В поезде вообще нашлось много знакомых, по лимбяяхской академии, лиц.
Крепко обнявшись с Вавлей, Горазд принялся устраиваться, заняв последнюю из оставшихся, верхних полок.
Офицерское купе хотя и выглядело казённым и даже пахло неким казённым духом с нотками старого крошащегося пластика и кислым металлическим запахом, но в целом для передвижения годилось. Некий минимальный уровень комфорта подчёркивали вытертые занавески на окне и салфетки из ветхой, но чистой ткани на крохотном откидном столике между нижним рядом коек. Тканевые салфетки попирали четыре стакана в подстаканниках с алюминиевыми ложечками. В трёх стаканах уже был налит чай, причём, судя по запаху, сдобренный чем-то креплённым, а один пока пустовали.
Кроме Вавле, в купе ехали ещё двое шапочно знакомых Горазду сокурсника. Эти двое получили назначение в экипаж одного и того же мизгиря. И тот, кому повезло стать первым пилотом и командиром машины всё пытался построить второго пилота. Второй пилот, лениво отбрыкивался, делая вид будто полностью игнорирует ехидные приказы первого пилота.
Пока Горазд раскладывал вещи, сокурсники организовали ему в пустующий стакан горячего чая. Без спроса и церемоний, плеснули туда пару столовых ложек крепкого алкоголя из пронесённой бутылки. Конечно, это было запрещено, но кто станет проверять, тем более здесь и сейчас?
Помня о том, как плохо ему было сегодняшним утром, Горазд без особого энтузиазма отпивал маленькими глотками обжигающе горячий чай со вкусом дешёвого коньяка. Ребята продолжили прерванный его появлением разговор. Похоже они обсуждали как во время двухнедельного отпуска между учёбой и службой побывали чуть ли не в каждом баре Нового Уренгоя. Один раз их компания молодых пилотов бронетанковых боевых машин наткнулась на аналогичным образом гуляющую компанию тяжёлых пехотинцев. Операторы ИТБ учились всего два года, но зато в технорыцари отбирали только физически крепких и сильных парней. Поэтому полуторное численное превосходство «брони» над «пехтурой» не выглядело стопроцентной гарантией победы. К счастью нарождающийся конфликт погасила пара капитанов, которым переругивающийся молодняк мешал культурно отдыхать в том же баре.
По вагонам прокатилась волна дрожи. Поезд тронулся. Сначала тихо и за окнами неторопливо проплывали городские пейзажи Нового Уренгоя. Остался позади забитый людьми и подготавливаемой к погрузке техникой вокзал. Мелькнули и пропали редкие многоэтажные здания. Вскоре потянулись серые, почти одинаковые, двухэтажные постройки.
Вавля, к слову не принимавший участия в разгульном походе юных пилотов по барам, а ездивший к семье, в Воркуту, начал рассказывать:
-Такое дело, ребята. По последним слухам твари похоже начали у себя перевооружение.
-Неужели четырёхрукие вместо булавы с одним шипом теперь бегают с булавой, на которой целых два шипа? - засмеялись сокурсники.
-А с одноразовой ракетницей, не хочешь? Или с со связкой гранат? Или с какой пушкой? Они ведь сильные, любой вес тащить у себя на горбу сумеют.
-Откуда у демонов гранаты и ракеты?
-Инфералы сделали на оккупированных землях. Они, я слышал, и танки клепать у себя снова научились. Примитивные, конечно. Никакой электроники, только дизель на гусеницах и пушка.
-Да глупые страшилки всё это, - не поверил один из пилотов. -Двенадцать лет, с начала вторжения, бегали с тупыми мечами и железными булавами, а теперь вдруг на ракеты-миномёты-гранаты-пушки переключились? Не может такого быть.
-Так за двенадцать лет и самый тупой четырёхрукий поумнеет. Додумается, что прежде чем бить по мизгирю кривой железной дубинкой, его сначала можно попробовать закидать гранатами.
-Нет, не может быть.
-А представь, если так? Под демонами сейчас почти восемьдесят процентов пригодных для жизни территорий. Знаешь какая это масса людей? Не всех же они там за это время съели и в камни душ переработали? А инфералы - они хоть и предатели, и гады, но всё равно бывшие люди. Ладно если такой мерзавец раньше был менеджером или таксистом. А если он имеет инженерное образование и знает: как сделать взрывчатку, как отлить ствол пушки, чтобы её не разорвало? Представляешь, что тогда будет? Каждый ракшас с гранатомётом. Каждый четырёхрукий с ручной артиллерией. Гигант и вовсе может хоть атомную бомбу в руках унести и метнуть её на километр в любую сторону, только сумей этот ядрён-батон изготовить.
-Не может быть такого. Демоны всё порушили в оккупированных городах. Они людей презирают, считают за животных. За насекомых даже считают, кузнечиков каких-нибудь или муравьёв, маленьких и слабых. Никогда раньше они не проявляли особого интереса к нашим технологиям. И даже инфералы не могут переубедить новоявленных господ. Демоны их тоже презирают, так как когда-то они были