Услышав его шаги, Уэнди подняла взгляд и закрыла книгу.
– Дик! Привет! – Она начала вставать ему навстречу, и ее лицо исказила едва заметная гримаса боли.
– Нет, не вставайте, – сказал он. – Я люблю церемонии, но тогда мне нужно сбегать за смокингом и галстуком.
Она улыбнулась, а он поднялся на крыльцо и уселся на ступеньках.
– Как идут дела?
– Неплохо, – ответил он. – Сегодня вечером вам предстоит отведать давно обещанных креветок по-креольски. Пальчики оближете, обещаю.
– Не сомневаюсь.
– А где Дэнни?
– Там, – показала она, и Холлоран увидел маленькую фигурку, сидевшую на самом краю причала. На мальчике были закатанные до колен джинсы и рубашка в красную полоску. Чуть дальше из безмятежной поверхности воды торчал поплавок. Время от времени Дэнни подтягивал его к себе, проверял наживку и снова забрасывал удочку.
– Он загорел, – заметил Холлоран.
– Да, – кивнула она, любовно глядя на сына.
Холлоран достал сигарету, размял ее и прикурил. Дымок лениво потянулся вверх.
– А что со снами? Он продолжает их видеть?
– Да, но стало намного лучше, – ответила Уэнди. – Теперь это случается не чаще раза в неделю. А ведь совсем недавно кошмары посещали его каждую ночь, причем неоднократно. Взрывы. Живые зеленые хищники. А хуже всего… Впрочем, вы сами знаете.
– Знаю. Но все постепенно образуется, Уэнди.
– Вы так думаете? – Она пристально посмотрела на него. – А я порой начинаю в этом сомневаться.
Холлоран кивнул:
– Вы с ним приходите в норму. Да, вы стали другими и никогда уже не будете такими, как раньше. Но кто сказал, что это плохо?
Они помолчали. Уэнди чуть покачивалась в кресле, а Холлоран забросил ступни на поручни крыльца и курил. Налетел легкий ветерок, прокладывая свой никому не ведомый маршрут среди деревьев, чуть взъерошил коротко остриженные волосы Уэнди.
– Я решила поймать Эла – то есть мистера Шокли – на слове и принять его предложение, – сказала она.
Холлоран согласился:
– Мне кажется, работа вам подходит. Быть может, вы даже увлечетесь. Когда нужно приступать?
– Уже после Дня труда. Когда мы с Дэнни уедем отсюда, сразу отправимся в Мэриленд, чтобы подыскать жилье. Знаете, последним аргументом, убедившим меня, стала брошюра торговой палаты. Мне понравился город. Он кажется вполне подходящим, чтобы растить сына. И мне очень хочется поскорее начать зарабатывать, чтобы не растрачивать страховку, полученную за Джека. Там осталось больше сорока тысяч долларов. Этого хватит, чтобы оплатить учебу Дэнни в колледже, а если правильно вложить деньги, он сможет потом какое-то время просто жить на них.
Холлоран спросил:
– А что ваша матушка?
Она посмотрела на него с усмешкой:
– Надеюсь, Мэриленд от нее достаточно далеко.
– Но вы же не забудете о своем друге, правда?
– Дэнни мне не позволит. Спускайтесь и поговорите с ним. Он ждал встречи с вами с самого утра.
– Я тоже.
Холлоран поднялся и расправил свой белый поварской наряд.
– У вас все будет хорошо, – повторил он. – Мне кажется, вы должны уже и сами это понимать.
Она посмотрела на него, и на этот раз ее улыбка была намного теплее.
– Да, – ответила она, взяла его руку и поцеловала. – Порой я действительно начинаю в это верить.
– Сегодня у нас креветки по-креольски, – повторил он. – Не забудьте.
– Не забуду.
Он спустился по крутой гравийной тропе, которая вела к причалу, а потом прошел по старым скрипучим доскам до конца, где расположился Дэнни, опустивший босые ступни в прозрачную воду. За причалом раскинулось озеро, и в нем отражались росшие вдоль берега сосны. Здешнюю местность тоже можно было назвать гористой, но только горы тут были очень старые, сглаженные временем в пологие холмы. Холлоран ничего не имел против.
– Как улов? – спросил он, усаживаясь рядом с Дэнни. Снял один ботинок, потом другой и с легким вздохом погрузил уставшие ноги в прохладную воду.
– Пока ничего не поймал. Но недавно у меня клевало.
– Ничего. Завтра с утра возьмем катер. Настоящая рыба, которая годится в пищу, ловится только на глубине, мой мальчик. Там притаились настоящие громадины.
– Они действительно большие?
Холлоран пожал плечами:
– Акулы, марлины, киты… Достаточно крупные для тебя?
– Здесь не могут водиться киты!
– Я же говорю не о настоящих голубых китах. Конечно, таких нет. Здешние всего-то футов восемьдесят длиной. Розовые киты.
– Как же они попадают сюда из океана?
Холлоран положил ладонь на золотистые волосы мальчика и чуть растрепал их.
– Они плывут по рекам против течения, дорогой мой. Вот так и добираются до озер.
– Неужели это правда?
– Честное слово.
Они немного помолчали, любуясь совершенно гладкой поверхностью воды. Холлоран задумался о своем, а когда снова бросил взгляд на Дэнни, увидел, что у того в глазах стоят слезы.
Обняв мальчика за плечи, он спросил:
– О чем ты тоскуешь сейчас?
– Так, ни о чем, – прошептал Дэнни.
– Скучаешь по папе, верно?
Дэнни кивнул:
– От вас ничего не скроешь.
Слезинка выкатилась из уголка его глаза и медленно стекла вниз по щеке.
– Между нами не может быть секретов, – согласился с ним Холлоран. – Так уж мы с тобой устроены.
Глядя на удочку, Дэнни сказал:
– Иногда я думаю, что это должен был быть я. Ведь это была моя вина. Только моя – и ничья больше.
– Надеюсь, ты не заводишь подобных разговоров с мамой, а? – спросил Холлоран.
– Нет, конечно. Она хочет как можно скорее обо всем забыть. Я тоже, но только…
– Никак не можешь?
– Не могу.
– Тебе нужно выплакаться?
Мальчик хотел ответить, но слова утонули во всхлипе. Он прислонился головой к плечу Холлорана и безудержно разрыдался. Холлоран лишь молча обнимал его. Дэнни будет плакать еще не один раз, и с этим ничего не поделаешь. И вообще парню повезло – он еще малыш, может себе это позволить. Целительные слезы всегда причиняют боль.
Когда Дэнни немного успокоился, Холлоран сказал:
– Ты с этим справишься. Сейчас тебе трудно в это поверить, но ты справишься. Ведь у тебя есть сия…
– Как бы мне хотелось, чтобы его не было! – все еще задыхаясь от слез, воскликнул Дэнни. – Как бы я хотел никогда не обладать этим даром!
– Но он у тебя есть, – тихо возразил Холлоран. – Хорошо это или плохо, но есть. И с этим ты, мой мальчик, ничего не можешь поделать. Однако худшее уже позади. Ты можешь использовать свой талант, чтобы общаться со мной, если станет тяжело на душе. А если сделается вообще невмоготу, позови, и я приеду к тебе.
– Даже в Мэриленд?
– Куда угодно.
Оба снова затихли, наблюдая за поплавком, который плавал в тридцати футах от края причала. Потом Дэнни спросил так тихо, что его едва можно было расслышать:
– И вы действительно останетесь моим другом?
– Пока ты сам будешь хотеть этого.
Дэнни крепко вцепился в него, и Холлоран обнял мальчика в ответ.
– А теперь послушай меня, Дэнни. И послушай внимательно, потому что я скажу тебе это только один раз. Есть вещи, о которых ни одному шестилетнему мальчику знать не положено, но мир устроен так, что реальность не всегда соответствует нашим ожиданиям. Наш мир очень жесток, Дэнни. И я принимаю это как должное. Нельзя сказать, что этот мир ненавидит нас с тобой, но он нас и не любит. Происходят жуткие события, и никто не может объяснить почему. Хорошие люди умирают порой мучительной смертью, оставляя в одиночестве тех, кто любил их. Иногда действительно создается впечатление, что только плохие люди живут и здравствуют. Мир не любит тебя, Дэнни, но тебя любит мама, и я тоже. Ты славный мальчик. Ты горюешь по отцу, но когда тебе делается невыносимо при мысли о том, что с ним случилось, и тебе хочется плакать – запрись в стенном шкафу, спрячься под одеялом и уж тогда выплачь свое горе. Только так должен поступать хороший сын. И постарайся продолжать жить нормальной жизнью. Это твоя миссия в нашем злом мире. Сохранить в себе чувство любви и держаться, что бы с тобой ни происходило. Взять себя в руки и продолжать идти по жизни.
– Хорошо, – прошептал Дэнни. – Но следующим летом я снова приеду к вам, если вы не против… Следующим летом мне уже исполнится семь.
– А мне – шестьдесят два. Но все равно я обниму тебя так крепко, что у тебя мозги из ушей полезут. Однако давай дадим закончиться одному лету, прежде чем думать о следующем.
– Хорошо. – Он посмотрел на Холлорана. – Дик…
– Что?
– Вы ведь еще не скоро умрете, правда?
– Я стараюсь не задумываться об этом. И тебе не советую.
– Но я только…
– У тебя клюет, дружище. – Холлоран ткнул пальцем в поплавок. Красно-белый стержень ушел под воду, на мгновение снова всплыл, потом нырнул еще глубже.
– Ого! – воскликнул Дэнни в возбуждении.
Незаметно к ним спустилась Уэнди и встала за спиной у сына.
– Что это может быть? – спросила она. – Щуренок?
– Нет, мэм, – ответил Холлоран. – Я лично уверен, что это розовый кит.
Удилище согнулось. Дэнни подсек, и длинная радужная рыбина показалась над водой, блеснув чешуей на солнце. Дэнни яростно крутил катушку, тяжело дыша от волнения.
– Помогите мне, Дик! Я поймал ее. Помогите же!
Но Холлоран лишь рассмеялся.
– Вы прекрасно справитесь без моей помощи, юноша. Быть может, на крючок попал все-таки не кит, а радужная форель, но, как мне кажется, и это неплохо. Совсем неплохо.
Он обнял Дэнни за плечи. Мальчик постепенно подтягивал рыбу к себе. Уэнди пристроилась рядом, и какое-то время все трое так и сидели на краю причала в лучах послеполуденного солнца.