Доктор многозначительно кивнул:
— То есть, то, что этот хлам так давно не трогали, немного подозрительно, так?
Два робота снова переглянулись.
— Знаете, — медленно сказал Плющик. — Возможно (и я подчёркиваю: возможно) вы в чём-то правы. Давила из сектора Е собирался притащить сюда остатки хаджавенякийской анабиозной камеры, но 77141 заставил его тащить её аж в сектор Т. Ох, и недоволен был Давила, я вам скажу.
— Значит, — сказал Швырок, распрямляясь, — если я вас правильно понял, Доктор, вы утверждаете, что этот ленивый увалень в центральной башне как-то связан с придурками из Культа, и они ему заплатили, чтобы он никого не пускал в этот сектор?
— Ну, либо заплатили, либо он это делает от доброго сердца.
— Заплатили, — сказал Швырок. — У лагактеян нет сердца.
— Боже мой, — добавил Плющик. — И доказательств у вас, по-видимому, нет? — спросил Швырок. — Это же весьма серьёзное обвинение, в конце концов, хоть он и ленивый, жирный, бессердечный увалень.
Доктор вздохнул:
— Боюсь, доказательств нет. За исключением того, что он, очевидно, настолько обеспокоен тем, что мы тут делаем, что послал не только вас двоих, но ещё и вон тех.
Доктор поднял руку и указал вдоль прохода. В холодном свете зависших в воздухе сфер-осветителей к ним тёк поток ползающих, бегающих и прочих машин. Буни вгляделся в темноту: казалось, что земля вздымается волнами и движется к ним.
— По-вашему, это нормально? — спросил Доктор, и Буни понял, что обращается к Швырку и Плющику.
— Что это он затеял? — прошептал Плющик, хотя его шёпот был громче человеческого крика.
— Ваш начальник явно не верит, что вы выполните его задание, — сказал Доктор. — Он вызвал подкрепление.
— Подкрепление? — тихим, серьёзным голосом сказал Плющик. — Это мы ещё посмотрим. В профсоюзе есть правила на этот счёт.
— Мы не состоим в профсоюзе, — поправил его Швырок.
— А вот и зря, наверное.
Плющик поднял голову и развернул её на 180 градусов, чтобы она смотрела в сторону башни 77141.
— Эй! — как гром, заревел его голос, и вокруг зазвучало далёкое эхо. — Начальник! Что происходит?
Несколько секунд спустя из динамиков башни раздался ответ 77141:
— Я вам, роботам, дал задание, а вы вместо того, чтобы его выполнить, стоите и разговариваете. Не можете выполнить простые указания? И не надо! Пускай тогда их выполнят другие!
Внутри Швырка раздался перемалывающий что-то скрежет, его огромные ладони сжались в кулаки.
— Я же ему говорил, — пробормотал он, жужжа приводами. — Мы не роботы. Мы механизмы. Сколько можно?..
— Успокойся, дружок, — сказал Плющик. — Он это не нарочно.
— Не говори мне, когда успокаиваться, — ворчал Швырок. — И да, он это нарочно. Он хочет сказать, что ему лень обращать внимание на то, что мне не нравится, когда меня обзывают!
Сказав это, Швырок низко нагнулся и взмахнул рукой по земле на пути у десятка торопившихся к ним сервисных роботов, отчего те полетели, стуча друг об друга, словно бильярдные шары.
— Ему это не понравится, — предупредил Плющик, качая головой.
— Плевать, понравится ему это или нет. Дай ему волю и сам не заметишь, как окажешься на свалке — выброшенным — а эти… эти электроприборы, — он сплюнул, — получат нашу работу.
Но маленькие роботы продолжали прибывать, щёлкая ножками и жужжа гусеницами. Буни отступил к Доктору, который в это время с беспокойством поглядывал на ступни ног Мамы, всё ещё торчащие из кучи.
— Надо убираться отсюда, Доктор, — прошептал Буни, надеясь, что слух у Плющика и Швырка не настолько хорош, чтобы расслышать.
Доктор расстроился, как ребёнок, которому в последний момент сказали, что выходного не будет. Ему явно нравилось происходящее.
— Если даже эти сервисные роботы до нас не доберутся, — обеспокоенно продолжал Буни, — то доберутся эти двое. Не стоит так рисковать.
— О, рисковать всегда стоит, Буни, — Доктор внезапно улыбнулся, увидев, что, воодушевившись схваткой Швырка с маленькими роботами, Плющик решил тоже поучаствовать: взмахнул своими неестественно длинными пальцами над землёй и отправил несколько десятков «электроприборов» скакать кувырком.
— В этом вся жизнь. Если не будет риска, то в чём тогда смысл?
Плющик и Швырок, похоже, забыли о них и наслаждались сражением с маленькими машинами. Волна за волной, тарахтя и щёлкая, те семенили вокруг них по земле и кучам хлама, словно механическая саранча. Но, не смотря на это, Швырок и Плющик, работая командой, почти без усилий очищали от них проход.
— Нас за это уволят, — сказал Плющик и посмотрел на Швырка.
— Знаю, — хохоча, ответил Швырок. — Но, ты знаешь, я думаю оно того стоит!
С этими словами Швырок набрал пригоршню извивающихся и вырывающихся машинок и с ужасающей точностью швырнул их в направлении наблюдательной башни 77141. У Буни на мгновение перехватило дыхание — издалека донёсся звук металлических ударов. Огни на башне задрожали и начали смещаться, медленно описывая дугу в направлении земли.
— В яблочко! — крикнул Швырок, взметнув кулак верх.
С оглушительным грохотом башня ударилась об землю, и, ко всеобщему удивлению, раздались одобрительные крики. Не от одного механизма, а от десятков, со всех сторон.
— Похоже, вы стали героями, — прокомментировал Доктор.
— 77141 всегда был толстым бесполезным куском жира! — засмеялся Плющик, сжимая пригоршню сервисных машин так, что из них шестерни посыпались.
Неподвижные останки он отбросил в сторону, на одну из куч.
— А теперь… — Плющик стряхнул с ладоней остатки сломанных машин и нагнулся к Доктору и Буни. — Что будем делать с маленькими хлюпиками?
— Хлюпиками? — спросил Доктор.
— Простите, — извинился Плющик. — Так мы называем вас, организмов. Не обижайтесь.
— Никаких обид, Плющик, — ответил Доктор. — А вы не можете заглянуть в записи последних коммуникаций между планетой и кораблями?
Плющик посмотрел (нерешительно, как показалось Буни) на Швырка, который всё ещё был занят метанием в воздух последней волны роботов.
— Нет, нам это нельзя делать.
— Ладно, но можете ли вы в принципе в них заглянуть? Чисто гипотетически?
— Да-а-а, — напряжённо протянул Плющик.
— И, — продолжал Доктор, скривившись и пнув ногой камешек, — вы можете проверить, не связывался ли некий находящийся сейчас на орбите корабль с 77141…
— Продолжайте.
— Не шла ли в одном из этих сообщений речь о том, чтобы 77141 не допустил, чтобы мы добрались до…
— Он прав! — внезапно вскрикнул Швырок. — Я нашёл это сообщение!
— Жирный интриган, мешок с… — Швырок запнулся, увидев Маму, которая вылезла из кучи хлама, держа в руках что-то большое и круглое.
Спускаясь, отчего вниз сыпался град обломков, она держала этот предмет одной рукой, словно он почти ничего не весил.
— Плющик, Швырок, познакомьтесь с Мамой. Если у вас есть сомнения в нашей репутации, спросите у неё — она вам расскажет, — Доктор посмотрел на часы. — Но вам придётся поторопиться: они прибудут с минуты на минуту.
Он жестом указал Маме положить прибор на землю.
— А что это? — спросил Плющик, топча последние сопротивляющиеся электроприборы.
— Вот это мы и хотим узнать, — весело сказал Доктор, нагнувшись над сегментом.
В тусклом свете парящей сферы даже Буни было видно, что устройство было весьма потрёпанным. Похожий на колесо кожух был покрыт вмятинами и царапинами. Что было неудивительно, учитывая, какая груда хлама была насыпана на него сверху.
— Он повреждён? — обеспокоенно спросил Буни.
— Ну, дайте мне осмотреть его, и я расскажу, — закатил глаза Доктор. — Слушайте, если вам нечем заняться, сходите проверьте, как там 77141. На меня он произвёл впечатление крепкого старикашки, он вполне мог выжить во время падения башни. А если он выжил, то уже может рассказывать Культу обо всём случившемся. Возможно, они собираются спуститься на планету с подкреплением. Возьмите с собой Маму, она может понадобиться.
Буни не знал что ему делать: он не хотел оставлять Доктора с найденным устройством, но в то же время не хотел, чтобы его поймал Культ.
— Идите, — подгонял его Доктор. — Кыш! Идите!
— А что вы будете делать?
— Посмотрю не повредился ли он… и смогу ли я разобраться в его предназначении.
— Вы же не станете его портить?
Доктор нахмурился:
— Портить? Зачем мне это?
— Чтобы остановить Культ.
— А, в этом смысле. Нет. Знаете, вам удалось задеть моё любопытство, Буни. Мне почти так же, как и вам, хочется узнать о его предназначении. И вы правы, если они эту часть не получат, то могут снова залечь на дно. А, как бы мне ни нравилось в вашей галактике, я не могу тут околачиваться вечно, помогая вам их выследить. А теперь идите!
Кивком головы Буни позвал Маму, и они пошли в сторону наблюдательной башни.
— Вы уверены, что вам не нужна наша помощь? — спросил Плющик.
— Вы были великолепны, — улыбнулся машинам Доктор. — Вами могут гордиться все механизмы.
— Слышал? — гордо сказал Швырок.
— Мы рады, что могли помочь, — добавил Плющик.
— Смогли помочь, — поправил его Швырок.
— Ты опять за своё, — вздохнул Плющик и покачал головой.
— Милая пара, — улыбаясь, сказал сам себе Доктор, глядя как они уходят, продолжая спорить.
— А теперь ты, моя красавица, — радостно сказал он, присаживаясь рядом с сегментом. — Посмотрим, из чего ты сделана.
Вынув звуковую отвёртку, он убедился, что она по-прежнему излучает помехи, на которые он её настроил, и задействовал запасную схему. Он начал увлечённо водить голубым огоньком по поверхности сегмента…
— Доктор!
Он обернулся, пытаясь понять, откуда раздался голос.
— Буни?
— Нет, Доктор.
Он осторожно выпрямился, не выпуская из руки отвёртку. Никого не было — ни Буни, ни Мамы. Никого.
А затем он увидел его. Скрытый под сброшенными Мамой кусками техники и обломками электроприборов, оставшимися после Плющика и Швырка, он стал заметен лишь тогда, когда пошевелился. Это был робот размером с крупного ребёнка. Верхняя часть его тела представляла собой поцарапанный голубой куб, а нижняя — перевёрнутую пирамиду, из которой торчали две сегментированные ноги с плоскими круглыми ступнями. Из боков куба торчали две похожие на ноги гибкие руки. Ближе к верху, на передней части туловища был небольшой экран, мерцавший белым и голубым. Ничего похоже