Гектат ответил ему одной из своих редких эльфийских усмешек. — Я как раз пришел к выводу, что этому кораблю больше нечего предложить.
*****
Окутанный магическим покровом тайны, невидимый корабль-сорокопут устремился вслед за путешествующим по звездам кораблем-лебедем. Недовольные товарищи по команде угрюмо слушали объяснения капитана об их новой миссии.
— Наш координатор, Господин К'тайд, попросил нас следовать за человеком, — начал Винлар. — Человек, возможно, и сменил корабль, но это не меняет наших приказов. Драккар или корабль-лебедь, это не имеет значения. К'тайд зависит от нас, чтобы сообщать о передвижениях человека, поскольку сообщений информатора оказалось недостаточно.
— Какое отношение имеет сопровождение эльфийского корабля к миссии по «Армистайк»? — потребовала Текура. Седовласый техник раздраженно махнула рукой в сторону белого хвоста с кисточками корабля-лебедя. — Мы должны экипировать орков, а не выслеживать каких-то людей. Корабль-лебедь направляется к Торилу, и каждый потраченный впустую день уводит нас все дальше от нашей цели.
— И что мы можем обнаружить за этот небольшой крюк? — проскулил волшебник Зеддоп. — Неясные сообщения о разбитой сфере и плаще, который меняет цвет. Ба!
Угловатое, эльфоподобное лицо капитана выдавало его дискомфорт. — Я не знаю всего, что у К'тайда на уме. Он сказал только, что плащ важен не для нашего нынешнего союза с орками, а для более позднего удара по эльфам. К'тайд обещал сказать больше, когда придет время.
— И ты согласился с этим? — фыркнул Зеддоп, и его тонкие губы скривились в презрении. — Ты всегда был слишком доверчив, братишка.
Винлар повернулся и свирепо посмотрел на волшебника. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? К'тайд — необходимый посредник. Вы бы предпочли иметь дело непосредственно с скро?
Его вызов был встречен молчанием, и через мгновение он глубоко вздохнул. — Я знаю, что это новое развитие событий сложно, но мы дали клятву верности К'тайду, и мы обязаны выполнить его планы.
— Какими бы они ни были, — пробормотал Зеддоп тоном человека, который должен оставить за собой последнее слово.
Текура подошла и встала рядом с Винларом. Она ободряюще сжала руку своего приемного отца. — Мы знаем, что К'тайд желает уничтожения эльфов. Пока мы работаем в этом направлении, мы можем делать все, что требуется.
Глава седьмая
В столовой было полно народу, когда прибыли Телдин и Гектат. Рослум вышел из камбуза, неся огромное блюдо, заваленное блестящими конусообразными хлебцами, которые он с размаху поставил на сервировочный столик.
Глаза Гектата загорелись при виде кондитерских изделий, и он поспешил положить несколько маленьких хлебцев на свой поднос. Учитывая аппетит полуэльфа, это не показалось Телдину необычным, пока он не заметил, что обычно сдержанные по-спартански эльфы стекаются к столу, чтобы сделать то же самое. Сам он не особенно любил сладости, но взял один на тот случай, если в противном случае ему чего-то не хватит.
В тот вечер эльфийская команда казалась необычайно экспансивной, и, когда Телдин последовал за Гектатом к угловому столику, он ответил на ряд вопросов и принял многочисленные добрые пожелания по поводу его выздоровления. К тому времени, как Телдин и Гектат устроились со своими обеденными подносами, Телдин сделал два тревожных замечания: эльфы относились к нему с большим уважением, но они практически игнорировали полуэльфа. Телдин был знаком со своевольными манерами Имперского Флота, но ничто не подготовило его к такому полному пренебрежению к Гектату Киру.
Полуэльф, казалось, не заметил ничего неладного. Он разломил один из хлебцев и с глубоким удовлетворением вдохнул ароматный пар. — Квинпа, — выдохнул он благоговейным тоном. — Я не видел их уже много лет. Это традиционный эльфийский хлебец, но он варьируется от одного мира к другому. Этот очень похож на тот, что я помню из своего детства.
— Действительно. Интересно, как Рослум раздобыл рецепт чего-то подобного, — рассеянно сказал Телдин. Он отломил кусочек и сунул его в рот, и его глаза расширились от удивления. Снаружи хлебец был хрустящим и липким с медовой глазурью, но середина была мягким, воздушным наслаждением, которое растворялось во рту в пенящемся тумане.
— Как аперуза что-нибудь приобретает? — заметил Гектат без злобы.
Телдин ухмыльнулся. За те несколько дней, что Рослум провел на борту «Валькирии», у него было обнаружено несколько «потерянных» предметов. Объяснения цыгана всегда были настолько занимательными, что ни одна из его жертв не могла долго сдерживать свой гнев. Только необычное обаяние Рослума, и замечательное кулинарное мастерство удержали раздраженную команду от того, чтобы погрузить его в катапульту драккара и отправить его в пространство.
После нескольких дней, в течение которых он не ел ничего, кроме бульона и жидкой каши, Телдин проголодался. Он проглотил квинпу и подумал, что ему может понравиться еще одна, но, кроме личных запасов Гектата, сладкие хлебцы уже исчезли. Доедая остаток ужина, Телдин размышлял о странной холодности эльфов по отношению к Киру. Единственный разумный вывод, к которому мог прийти Телдин, состоял в том, что каким-то образом экипаж, должно быть, узнал о бионоидной личности Гектата. Когда Телдин предположил такую возможность, хорошо нагруженная ложка Гектата замерла на полпути ко рту.
— Что заставляет вас так думать? — спросил Гектат, осторожно опуская ложку обратно в миску.
Как можно тактичнее Телдин прокомментировал явное отсутствие дружелюбия у эльфов. К его удивлению, Гектат расхохотался, привлекая короткие, холодные взгляды других посетителей. — Что тут смешного? — проворчал Телдин.
Все еще посмеиваясь, полуэльф покачал головой. — Извините, сэр, но я забыл, что некоторым людям действительно все равно, кто я. Он, казалось, собирался сказать больше, но его взгляд упал на последнюю квинпу на его подносе. Жестом, более красноречивым, чем слова, полуэльф взял хлебец и разломил его пополам, протягивая больший кусок Телдину.
Телдину не нужна была его новоприобретенная проницательность, чтобы распознать в подношении нечто большее, чем эльфийский хлебец. Он принял подарок и кивнул в знак благодарности, и человек и полуэльф жевали в дружеском молчании.
Они слизывали последние липкие капли с пальцев, когда звон колоколов возвестил о начале третьей вахты. — Если вы извините меня, сэр, у меня есть обязанности, — сказал Гектат, вставая из-за стола.
— Хорошо, — сказал Телдин. Он собрал свой поднос и приготовился последовать за полуэльфом. — Как вы думаете, кто-нибудь будет возражать, если я пойду с вами на мостик? Я бы хотел посмотреть несколько звездных карт и определить, где мы находимся.
Полуэльф колебался. — Мои обязанности на борту этого корабля не включают навигацию, сэр.
— О?
— Гектат, иди сюда! — прогремел знакомый бас с камбуза. — Всегда есть цена, которую приходится платить за удовольствие, не так ли?
Гектат заметил надвигающуюся бурю в прищуренных глазах Телдина. — Все в порядке, сэр. Работа есть работа. Я не возражаю, правда. Он ободряюще улыбнулся Телдину и исчез в камбузе.
Телдин бросил свой поднос обратно на стол, не обращая внимания на грохот разлетевшихся тарелок, когда он последовал за полуэльфом. Этого было достаточно. Он хотел получить некоторые ответы о трактовке Гектата, и если ему придется снять очки с нескольких эльфийских ушей, прежде чем он получит эти ответы, тем лучше. Он распахнул дверь камбуза и окинул оживленную сцену сердитым взглядом.
Камбуз был больше и лучше оборудован, чем любая кухня, которую когда-либо видел Телдин. На полках вдоль стен было больше стальных инструментов, чем на поле боя, а горшки, флаконы, банки и чаны предлагали разнообразие ингредиентов, которые могли бы соперничать с лабораторией волшебника. Эльфийские члены экипажа ловко скользили по камбузу, некоторые убирали остатки вечерней трапезы, а другие что-то нарезали и смешивали, готовясь к раннему завтраку. В одном углу комнаты скорчилась Ом, техник-гном, которую спасли с корабля Телдина. Она была занята «улучшением» огромной кухонной плиты, бормоча свои проклятия во время работы. В центре комнаты стоял длинный стол, используемый для приготовления пищи. Рослум сидел во главе стола, его широкая задняя часть была распределена на двух табуретках с высокими спинками, а начищенные ботинки располагались на другом табурете. Мясистая бронзовая рука держала большую серебряную кружку, а на столе рядом с ним стояла бутылка эльфийского спиртного. Не было никаких признаков Гектата, но в главном камбузе было еще несколько дверей.
Рослум заметил Телдина и вскочил на ноги. — Капитан! — прогремел он, размахивая кружкой перед Телдином с радостным весельем. От звучного баса цыгана зазвенела посуда. — Мой дорогой друг! Заходите! Сядьте! Выпейте!
Часть гнева Телдина растаяла под теплотой экстравагантного приветствия Рослума. Он вспомнил, что аперуза, несмотря на свою погруженность в себя, проявил довольно приличную наблюдательность. Рослум мог бы пролить некоторый свет на отношение эльфов к Гектату.
Подумав так, Телдин поздоровался с Рослумом и устроился на предложенном табурете. Он побледнел, когда цыган поставил перед ним полпинты бледно-янтарной жидкости. Эльфы, которые, несмотря на свою хрупкую внешность, обладали поразительной способностью к крепким спиртным напиткам, традиционно подавали напиток в крошечных рифленых стаканчиках. В своем все еще ослабленном состоянии Телдин решил, что даже два глотка поставят его на уровень глаз коротышки Ом. — Похоже, вы привыкаете к жизни на борту корабля, Рослум, — заметил он, ненавязчиво отодвигая свой бокал в сторону.
Аперуза утвердился на своем месте и жадно кивнул. — А почему бы и нет? Он сделал большой глоток из своей кружки и смачно причмокнул губами. — Отличная выпивка на этом корабле, хорошая еда и много женщин. Ликующая ухмылка осветила лицо Рослума, когда он кивнул в сторону гибкой эльфийской женщины, отмеривающей специи в огромную миску с жидким тестом. Он дружески толкнул Телдина локтем. — Смотрите и учитесь, капитан. В вашем последнем экипаже таких женщин не было. Без них дикое пространство — холодное место, да? Цыган прервал свой набег на философию смешком и еще одним сильным толчком в ребра Телдина.