Так, по капельке, и превратился маленький отряд в настоящее войско.
На городской площади, перед холмом, на котором стоял Храм, Мор приказал войску остановиться и построиться.
- Дети мои! До Вельбира осталось не более трех лиг. Эта ночь, возможно, для кого-то из вас станет последней. Но нам ли бояться смерти, бойцы?
Мор требовательно осмотрел замерших воинов и продолжил:
- Друзья мои! Отдыхайте и ни о чем не заботьтесь. Мирная жизнь позади. Завтра нас ждет война. Выпейте сегодня за нашу победу и за то, чтобы все мы вернулись домой!
- Господа, - обратился Мор к Хозяевам Долин и Гор. - Ведите людей на луг за городом. Разбивайте шатры на берегу Альвы. Сегодня мы будем веселиться. А завтра, слегка опохмелившись, - герцог понимающе подмигнул. - Можно и на бранный путь. Чуть позже я подниму с вами чашу за смерть врага. Вперед, господа!
Мор развернул коня и неспешно порысил вверх по дороге, которая вела в храм. Верный Лин поехал следом, но, внезапно нахмурившийся хозяин как будто не замечал его.
А вот дальше произошло нечто, о чем старик Бургеа предпочитал никому не рассказывать. У ворот, ведущих в храмовый двор, герцог соскочил с коня, постоял несколько секунд и вдруг упал на колени.
- Лин, дружище, мне нет дальше пути, - сказал он, оставаясь в позе настолько дикой для Горных Драконов, насколько вообще это может быть. Ведь Моры не обязаны преклонять колени даже перед королями. Они - не нищие побирушки, чтобы пачкаться дорожной пылью перед какими-то дурацкими воротами, куда бы те ни вели.
Поэтому Лин Бургеа не знал, что ответить сюзерену. Но Эльрик продолжил:
- Лин, иди в храм, найди настоятеля и сделай так, чтобы он пришел сюда. Я буду ждать.
- Сделаю, - кивнул горец.
Когда он вернулся, торопя старика-настоятеля, Эльрик Мор по-прежнему стоял на коленях.
- Меня зовут Гелиус эт-Мароли, - сказал монах, опускаясь рядом с герцогом на дорогу. - Но, может быть, нам удобнее будет беседовать не здесь, а в моем доме, расположенном вне стен храма? Я позову еще одного человека, разговор с которым может быть вам интересен.
Герцог поднялся, отдал коня Лину и приказал ждать его в таверне "Пенное яблоко".
Спустя час, когда старик Бургеа успел уже плотно поесть и коротал время в разговорах с завсегдатаями кабачка, герцог все еще сидел у гостеприимного монаха.
Жрецы Эйван - не аскеты, но старый Гелиус был равнодушен ко многим радостям жизни. Ко многим, но не ко всем. По-деревенски простая обстановка в его доме сочеталась со множеством стеллажей, уставленных книгами. Кое-какие из фолиантов стоили больше, чем весь этот дом вместе с садом, лошадью в конюшне и псом на цепи. Впрочем, вряд ли бы кто дал даже пару медяков за ласкового игривого щенка, чье единственное достоинство было во весьма внушительных для собаки размерах (видимо, кто-то из предков дворняги происходил со Светлых гор). Заходя, герцог невольно потрепал подлетевшую к нему собаку по лохматому загривку - и Гелиус эт-Мароли вдруг сказал:
- А с чего вы, сир Мор, взяли, что Эйван не примет вас?
Старый герцог резко обернулся:
- Я почувствовал, что не могу сделать больше ни шага. И мой обет...
- Пустое, - махнул рукой монах. - Жизнь - везде жизнь. Если бы малыш Арс почувствовал зло, он так бы к вам не ластился. Впрочем, у него свои представления о добре и зле. Обычно собаки не переносят некромантов, за которыми тянется запах смерти. А магмейстер Титус эт-Лидрерри - любимец моего лохматика. Да, вот и он!
Эльрик Мор не заметил, когда монах успел послать за человеком, которого он меньше всего ожидал здесь увидеть.
- Господин магистр! Вот это встреча! - воскликнул Эльрик. - Что вы делаете в этой глуши?
- Живу, - ответил подошедший старик, одетый как зажиточный горожанин. - Рад видеть вас в добром здравии, господин герцог, хотя...
- Я сам знаю, - кивнул Эльрик.
- Господа, а что же мы встали во дворе, словно в доме нас не ждет ужин? - приветливо махнул рукой жрец. - Да и Арса надо отвязать. Я наказал мальчишку, но послушать наши разговоры ему не помешает.
Вскоре старики уютно расположились за накрытым столом.
- Сколько мы не виделись? - задумчиво спросил Эльрик, обращаясь к магмейстеру Титусу.
- Дюжину лет, не меньше, - кивнул маг.
- Вы исчезли так внезапно. Знал бы я, что вы живете неподалеку от моих владений - пригласил бы к себе. - Герцог плеснул в бокал вина. - Мне хотелось о многом вас расспросить.
- Я догадываюсь, о чем. До меня доходили слухи о вашей странной болезни. Вы обращались в лечебницу при храме Нана Милостивца.
Герцог сделал глоток, оценил вкус вина и с удовольствием выпил:
- Монахи сказали, что ничего не могут поделать, ведь Драконы не служат ни Свету, ни Тьме.
- Но сейчас, как я заметил, вы чувствуете себя великолепно, - улыбнулся некромант. - И я ощущаю следы недавнего и очень опасного обряда, на который решиться не всякий подготовленный маг.
Герцог замолчал, бездумно глядя куда-то в угол.
- Хотелось бы знать, как вам удалось получить "кромешную крепь", - продолжил Титус.
- Горные духи указали мне дорогу, - неохотно ответил Эльрик. - Но пришлось заплатить. Я буду жить, пока не отомщу. И не умру, когда закончу земные дела. Я так и не понял, что это значит.
- Вы заплатили посмертием и возможностью вновь возродиться. Ваша душа никогда не попадет в гости к Светлому Тиму.
- Какие пустяки! - расхохотался Эльрик.
Некромант покачал головой:
- Не то, чтобы совсем пустяки... Кстати, если все кончится хорошо, то можно будет найти время и подумать о причинах вашей былой болезни. Много лет прошло, но мне кажется, какие-то следы остались.
- Вы думаете?
- Вспомните: вам становилось легче, когда вы находились в каком-нибудь из светлых храмов?
- Да.
- И вам становилось легче, когда вы были там, где велика сила подгорных та-ла - ваших покровителей?
- Да. Но что это значит?
- Только то, что к вашей болезни причастен кто-то из того ордена, который я когда-то возглавлял. "Дыхание смерти" - сложное заклинание, требующее много жертвенной крови. Правда, не обязательно человеческой. Хотя рядом с вами и людская кровь лилась реками. Ведь не важно, где душа рассталась с телом: на алтаре или на поле битвы. Она все равно будет стремиться на Кромешную сторону.
Настоятель храма слушал это разговор молча, устроившийся у камина пес (ему наложили жаркого, но вина, естественно, не налили) временами глухо порыкивал. Дескать, о каких таких жутких вещах вы тут рассуждаете, господа хорошие!
- Привыкай, Арсик, люди еще не на то способны, - бросил в сторону собаки Гелиус эт-Мароли.
Пес поднял одно ухо, выражая недоумение. Но старый маг сам почувствовал, что дальнейший разговор о темных тайнах будет не к месту, и постарался сменить тему:
- Прошлой ночью я снова сумел поговорить с Питом эт-Баради из Будилиона. Он практикует в лечебнице при храме.
- Я помню магмейстера, - сказал герцог. - С виду он меньше всего напоминает некроманта: такой улыбчивый толстячок.
Титус эт-Лидрерри задумчиво покачал бокалом с вином, глядя, как оно играет оттенками рубина:
- Мы, некроманты, умираем каждый раз, когда выходим на Темные тропы. Каждый раз - предсмертная боль и страх, от которого останавливается сердце. Если после этого у человека остаются силы улыбаться, значит, он не так прост, как хочет казаться.
- Но что сообщил вам уважаемый эт-Баради?
- Сначала, в ночь нападения на Ааре и Будилион, он ничего толком не знал. В храмовую лечебницу ворвались наемники. Да, именно наемники, а не уторские горцы, которых удержал бы суеверный страх. Перерезали всех мужчин, забрали ту мелочь, на которую может позариться простой солдат, и сожгли лечебницу. Но ни в храм, ни в пещеры не совались. Самого Пита, хоть он и пытался защитить больных, не убили, но лишь оглушили и бросили во дворе лечебницы. Видимо, думали, что он сгорит. Но...
- Понимаю, - кивнул герцог. - Если стукнуть некроманта по голове так, что он будет лежать подобно бездыханному трупу, это еще не значит, что он не сможет созвать на совещание своих коллег.
- Примерно так, - усмехнулся Титус. - Пит проводил души погибших до торной дороги, позаимствовав у каждой немного силы. Этих крох хватило, чтобы отправить сообщения всем высшим магистрам ордена. В том числе и мне - на Кромешной стороне не существует понятия "уйти на покой".
- Понятно, - кивнул герцог. - То-то мне казалось странным: чем ближе мы подходим к Вельбиру, тем больше люди знают о войне. Вы сразу же сообщили новость барону?
- Конечно. По-моему, он уже начал созывать ополчение, - маг смущенно улыбнулся. - Я мало понимаю в военных делах, но здесь, в Иртине, гонцы от барона собрали всех возчиков и потребовали, чтобы они завтра приехали в Вельбир на своих подводах.
- Неглупо. Малыш Унти, надеюсь, неплохой парень.
- Да, - согласился некромант. - Но я хотел рассказать о другом. Как я уже упоминал, прошедшей ночью мне снова удалось связаться с эт-Баради. В Будилионе происходит нечто необычайное. У одной из монахинь было видение. Потом магмейстер почувствовал отголоски мощнейшей волшбы, творившейся где-то неподалеку от Ааре. Он не смог разобраться в природе колдовства, но уверен, что ни одному из живущих ныне магов такое не под силу. И еще... Знаете, господин маршал, пути, по которым ходят маги на этой земле, порой еще более прихотливы, чем Дороги Мертвых. Старина Пит, потеряв пациентов, закрылся в библиотеке. И знаете, что он обнаружил? Древнюю балладу...
К удивлению собеседников, герцог Мор вздрогнул и напрягся, словно собака, почуявшая дичь:
- Какую?
- Балладу об одной из женщин вашего рода - Лиоте Ааре: