- Какая избирательная память! - Я не знал, что и думать. Его ведь действительно поили какой-то дрянью. Может, с ним не все так плохо.
- Серый, а с тобой все в порядке?
- В каком смысле?
- Ты сказал, что будешь петь… И гитару принесли. Вот, держи. Охранник мне дал.
Беспокойство в его лице было неподдельным, когда он протянул мне гитару, до этого прислоненную к стене. Вполне земную на вид. Я опробовал струны, и слегка подстроил звучание. Отличная вещь!
- Буду! Не переживай! Попросил меня один друг. Который верил в меня.
- Тарас, что ли? Я тоже в тебя верю…
Нас прервал Дарт. Консул тронул меня за плечо, и я пожалел, что не услышал, чем закончились разборки с Амун. Хотя какая разница, спою - и уйдем, пусть хоть любовью занимаются, хоть на головах ходят. И пусть только попробуют меня остановить!
- Сергей, ты на самом деле решил уйти сразу после песни?
- Да.
Дарт задумчиво кивнул:
- Хорошо. Жаль, что нам не удалось нормально пообщаться. Может, передумаешь? Наш предок ясно написал, что есть еще месяц, прежде чем портал будет уничтожен.
- Нет, Дарт! Я не могу остаться!
- Понял. Тогда… все готовы. Можешь приступать.
Я огляделся. Советники и вновь прибывшие иномирцы, собрались полукругом вокруг нас. Амун, очень довольная собой, устроилась на неизвестно откуда взявшейся табуретке. Ого, Дарт - что, согласился? Ладно, какая разница. Ксюша вот где? Для нее же пою! Сразу увидел. Стояла у самого выхода из пещеры, прислонившись плечом к стене. Теребила в руках фонарик. Встретиться с ней взглядом не удалось - да и к лучшему. Каждый раз спохватываюсь на том, что забыл о решении оставить ее здесь. Пора прекращать. И немедленно. Если не уйду сразу после песни, я просто не выдержу. А что сделаю? Упаду на колени и буду умолять уйти со мной?
- Я готов!
Дарт кивнул и отошел, встав рядом с Амун. Рядом остался только Федька.
Как только прозвучали первые аккорды, тишина воцарилась мертвая, но я уже не видел народ, видел только Ксюшу, такую одинокую, с печально опущенной головой. Музыка стала проникать в самое сердце, все чувства обострились. Я играл только для нее. Пусть мы расстанемся, но этот момент навсегда останется со мной. Я всё, всего себя вложил в эту песню, с первых слов, с первых аккордов… Ощущал, как бушуют во мне чувства, как слова идут словно из самого сердца. Всю свою боль, тоску, отчаяние, всю любовь и всю душу вложил в эти звуки… И меня словно не стало - была только песня и она - моя Ксюша, для которой я пел.
- Ты меня на рассвете разбудишь,
Проводить необутая выйдешь,
Ты меня никогда не забудешь,
Ты меня никогда не увидишь!
Только с последним звуком, я вернулся в реальность. Ксюша так и стояла у стены, и было не понятно, слышала она мое пение или нет. На меня не смотрела.
Вручил гитару Дарту:
- Пока! Дорогу найдем. - Даже простые слова давались с трудом. Я был опустошен.
- Счастливо, Сергей! - Дарт еще раз пожал мне руку и вдруг шепнул: - Поторопись, пока тут все в эйфории!
Амун стояла рядом с ним, и мне показалось, что в ее глазах блестят слезы. Но, возможно, это была лишь игра света. Она кивнула мне и улыбнулась Федьке:
- Прощайте, ребята!
Иномирцы расступались, пока мы шли к выходу. Я даже не понял, чего их столько собралось. Но сейчас было не до них совершенно. У самого выхода, возле крутых ступенек, где все еще стояла Ксюша, я резко затормозил. Эх, ведь не собирался же!
- Прощай!
Она вскинула голову и, наконец, посмотрела на меня в упор. В потемневших глазах не было ни слезинки, ни сожаления, ничего. Неужели даже не попрощается? Я даже дышать перестал.
- Пока, Федор, - произнесла Ксюша, отвернувшись от меня, - ты забавный и милый.
После этого развернулась и пошла в сторону консула.
Я резко выдохнул и одним махом взлетел по ступенькам. Быстро пошел к выходу из пещер, не оглядываясь на едва поспевающего за мной Федьку. Он включил фонарик и освещал нам путь, не произнося ни слова, за что я ему был очень благодарен. У самого выхода парень протянул мне мой шлем.
- Вот! Ты оставил там…
- Спасибо.
Комп сразу среагировал на команду указать путь к порталу. Надо же - совсем близко. Еще минута, и мы в туннеле, ведущем к бассейну. Двери послушно открываются от прикосновений. До сих пор могу все… Когда это кончится? Когда пройду портал?
Да какая разница!
Всё! Домой! К Сашке, к Тарасу, к Светке. И забыть… Забыть все, как страшный сон.
Вот и круглый зал с бассейном посередине.
- Раздеваться? - Спросил Федя. - Вода-то холодная.
- Это еще зачем? Открыть портал! Воды слегка забурлила, словно отзываясь на приказ. - Домой, дядя Федор! Домой! Прыгаем на счет три!
- Понял!
- Раз… два… три…
На этот раз не было никаких спецэффектов, мы просто нырнули, а когда снова вынырнули на поверхность, оказались на озере в кромешной тьме. Да, про время суток как-то не подумали, а может и к лучшему. Увидимся со всеми утром.
До берега еще надо было доплыть, помогла выплывшая из туч луна, осветив недалекий берег. Вот и кончились наши приключения, как и не было. Палатки были на месте, во всяком случае наши. На столе горел фонарь. Словно для нас оставленный. Мы выбрались на берег и я шепотом попросил Федора не шуметь. Он согласно кивнул. Не хотелось мне сейчас никого видеть.
- Спать? - тихо спросил он.
- Да!
Наша палатка была застегнута. Внутри аккуратно застеленные койки.
- Мне показалось, - шепотом заметил Федор, - там, дальше, еще две палатки.
Застегнув молнию изнутри, я включил фонарь и обалдел:
- Черт! Федь, а скафандры?
- Так я спрашивал, снимать или нет…
- Тише ты! Ладно. Поздняк метаться. Снимаем, короче, и спрячем подальше… Пока в багажник отнесу.
- Ага. Я помогу тебе.
И как я не понял в этой суете. Ведь даже шлем оставался на мне. Да ладно - шлем, стаммеры торчали из разгрузки! Удивительно, но все влезло в два полиэтиленовых пакета из строймаркета. Шлемы занимали места не намного меньше самого скафандра. Ботинки решили оставить. Вполне походили на обычные. И на них же не написано, что могут останавливать опасный пол, состоящий из замораживающих молний.
Прогулявшись к машине, которую нашли на том же самом месте, нам удалось без особого шума и суеты уложить пакеты в багажник и вернуться обратно в палатку.
Федька сразу растянулся на своей койке и широко зевнув, сказал, что будет спать. Я тоже почувствовал страшную усталость. Как будто сразу навалилась. Посидел на краю койки, пытаясь осознать, что все кончилось, но как-то не удавалось, и радости было мало. А Федор уже похрапывал, и я плюнул на все - утро вечера мудренее, без сил повалился на свое жесткое ложе. Отрубился, наверное, едва коснувшись головой подушки.
Не помню, что мне снилось, но разбудили меня весьма безцеремонно. С удивлением узнал Сашку в маленькой фурии, трясущей меня за плечи.
- Саш, ты чего?! Дай поспать! - Попытался я отмахнуться, но ту же сел, до конца осознав ее присутствие. - Саша? Ты что тут делаешь?
- Это я тебя хотела спросить, - буркнула она, садясь на Федькину койку. Парня не было на месте. Ну вот, начинается.
- Не понял!
- Твой Генка меня сюда привез. Сказал, что видеть хочешь. А ты где-то гуляешь! Целый день!
- Ааа! Генка… А где Федор?
- Это такой грубиян белобрысый? - Презрительно осведомилась Сашка.
- Хм. Наверное. Он тебе что, нагрубил?
- Пока нет. Ты завтракать идешь? Я кофе сварила.
Я широко улыбнулся сестренке:
- Знала бы ты, малявка, как я рад тебя видеть!
- Можешь не примазываться, - отрезала она, - кофе уже готов, если ты глухой. Поторопишься - может, еще успеешь выпить его горячим.
- А кто там еще? - Насторожился я.
- Кто-кто - Генка, Тарас, Леночка и этот, белобрысый.
- О как! Иди, мелкая! Буду через минуту!
Эпилог.
Прошел примерно месяц с памятных событий, а тоска все не проходила. И кто придумал, что время лечит? Правда, теперь, мне успешно удавалось ее скрывать. С утра до вечера я с головой погружался в новую работу. Теперь мне не надо было никуда ездить, и я сам устанавливал себе расписание, о чем давно мечтал. За все время, лишь дважды приходилось срываться с места и гнать в Питер, в главную контору.
Андрей Светлов оказался не то что бы идеальным боссом, но в разы лучше, чем прежний, да и платил мне на порядок больше. Тарас был прав, что уговорил меня у него работать, и мне стоило поблагодарить друга, да все забывал.
Я оглядел пустую квартиру, проверяя, не забыл ли чего. Все вещи, включая нехитрую мебель, уже отправились по Ленинградскому шоссе к моему новому дому, я же собирался выехать этим утром. Проснулся поздно и долго бродил по квартире с чашкой горячего кофе в руках, не зная, печалит меня или радует этот отъезд. Жильцы, уже оплатившие первые два месяца, должны были въехать только завтра, и я мог бы еще ночь провести здесь, но смысла не видел никакого. Да и новый дом посмотреть хотелось. Ключи от квартиры квартиросъемщикам отдадут Генка с Леночкой, как раз кто-то из них должен подъехать с минуты на минуту и забрать их у меня.
Тарас звонил только вчера утром и сказал, что закончат дом к вечеру. Но я немного нервничал, потому что вечером он так и не отзвонился. Светку днем увезли в больницу с какими-то болями в животе, как сообщил мне Федор, и я не решился беспокоить Тараса, хоть Федька и уверял, что врачи сказали - ничего страшного. А телефон Славки, бригадира, куда-то дел. Можно было попросить разузнать Федора, но почему-то отложил на утро. А сейчас и вовсе забил, вспомнив, что Федька по утрам еще учится. В конце концов, на улице тепло - бабье лето, палатка со спальником до сих пор в багажнике, если что - поживу на берегу в палатке, не растаю. Пожалел, что так и не приобрел надувной матрас, как у Тараса. Да не проблема, можно по дороге заехать и купить, деньги есть.