— Взлетный режим. Теперь в голосе Кати прорезались металлические нотки. Как бы там ни было, но капитан на борту корабля всегда первый после бога, и если в определенные моменты привилегированным пассажирам позволяются некие вольности, то на этапах взлета, посадки и преодоления бета-горизонта все в рубке должны делать только то, что требует капитан.
— Бортовые системы в норме.
— Двигатель?
— В норме.
— СЖО?
— Зеленый.
Перекличка, чаще в среде пилотов именуемая «молитвой», продолжалась минуты четыре. Катя мысленно сказала «спасибо» Мастерсону — техники и в самом деле постарались на славу, пожалуй, в столь идеальном состоянии («Маргаритка» находилась только перед взлетом с Сибириады. Абсолютно все системы работали безукоризненно… Оставалось лишь надеяться, что так будет и далее.
— Диспетчер, борт-812 просит разрешения на взлет!
— Борт-812, взлет разрешаю! Коридор 5, на удалении 700 переходите на курс 5-12-7.
— Данные по курсу внесены в бортнавигатор. Автоматика активирована.
Голос капитана чуточку дрогнул. Взлетать на автоматике — позорище! Но это требование было высказано Шеденбергом в столь безапелляционной форме, что спорить Катя не решилась. Взлет на автопилоте. Посадка на автопилоте. Никакой отсебятины, лихости и демонстрации пилотажного мастерства. Правда, полковник заикнулся о чем-то насчет «непредвиденных обстоятельств», в условиях которых возможно все, что потребуется для сохранения целостности пассажира, экипажа и корабля. Именно в этой последовательности. Но эту невнятную реплику Катя пропустила мимо ушей — если подумать, то любой полет состоит из череды более или менее «непредвиденных» ситуаций. Кто желает стабильности и определенности — сидит на земле.
— Счастливого пути, «Маргаритка»! Привет Земле.
— Передам.
Традиция зародилась лет двести тому назад. Имя того, кто первым попросил пилота корабля, улетающего к материнской планете, передать привет колыбели человечества, история не сохранила. Но с тех пор рейсы к Солнцу непременно сопровождались ритуальной фразой — и вряд ли нашлись бы среди пилотов хоть пара таких, кто не исполнил бы эту просьбу.
Засвистели, набирая мощность, импеллеры. Массивная туша штурмовика шевельнулась, отрываясь от посадочной платформы, и медленно поплыла к черному провалу космоса. Силовое поле, удерживающее воздух на палубе, пропустило корабль, тут же автопилот дал на маневровые двигатели полную мощность, и «Маргаритка», все ускоряясь двинулась прочь от станции.
— У вас замечательный корабль, Катя.
Киратди развалился в кресле второго пилота и с видимым удовольствием потягивал томатный сок из высокого бокала. Шелест с удивлением обнаружила, что зрелище существа, так похожего на вампира, да еще и наслаждающегося густой кроваво-красной жидкостью, уже не вызывает у нее неприятных ощущений. Леночка оказалась менее стойкой и, сославшись на неотложные дела, покинула рубку. Надо будет с ней поговорить по душам… Градова, конечно, натура впечатлительная, но надо же держать себя в руках. В конце концов, о потребности пассажира в общении их предупредили заранее.
— Скажем так… он заметно лучше стандартного образца. Но, увы, «Протеи» не относятся к шедеврам флота Федерации.
Сейчас «Маргаритка» двигалась в режиме пульсации, тысячу раз в секунду преодолевая горизонт бета-слоя и тут же вываливаясь обратно, в обычное пространство. 234 световые секунды за секунду — абсолютный предел для штурмовика. В смысле, абсолютный — в штатном режиме. Форсируя двигатель (и с гарантией сжигая его за 5–6 часов), «Протей» мог дотянуть почти до 300 сс/с, но такое издевательство допускалось разве что при проведении спасательных операций.
— Мне нравится техника людей, — улыбнулся ше'ти. — Ваши корабли немного лишены изящества, но весьма функциональны. Я думаю, это связано с несовершенством ваших источников энергии. Использовать расщепление топлива… Поверьте, это детство цивилизации.
— Зато наши корабли существенно быстрее ваших, пожала плечами Катя. — Насколько я знаю, еще ни один «чанг» ше'ти не преодолел порога в 200 сс/с.
— Это так! — Спорить с очевидным было бессмысленно. Киратди глотнул сока, затем жестом попросил вновь наполнить стакан. — Это действительно так, но к чему торопиться? Наши корабли… Кстати, почему вы называете их «чангами»?
— А вы не знаете? — искренне удивилась Шелест.
— Ну почему же, я слышал официальную версию.
— Тогда я вряд ли скажу что-то новое… — Катя бросила короткий взгляд на пульт, дабы убедиться, что системы работают идеально. — Люди вообще склонны вешать ярлыки… ну, придумывать названия, отражающие в значительной мере внешние признаки. Корабли Амстад, к примеру, называют «пауками». Хотя сходство с этим насекомым у Звездных Скитальцев Роя более чем отдаленное. А ваши… ну, считается, что на самом деле у вас только один класс корабля. Просто размеры разные, да еще способность менять форму — шар, диск, сигара. Вот их и назвали «чангами».[22]
— Да, вы правы. Хотя мысль о привычке людей, как вы говорите, вешать ярлыки… пожалуй, это новая информация. Теперь я понимаю, почему мой народ так часто называют вампирами. Раньше я не вполне улавливал причины этого, мы не нуждаемся в крови… но теперь понял — речь ведь идет о чисто внешних ассоциациях, верно?
Катя дипломатично промолчала.
— Так вот, наши корабли и в самом деле передвигаются не слишком быстро. Они плывут сквозь пространство, тогда как ваши буквально ломятся сквозь него. Вы знаете, что проникновение через горизонт бета-слоя оставляет след, который можно уловить даже спустя неделю?
— Я слышала об этом, — кивнула Катя. — Но это ведь только теория?
— Это факт. Просто разрывы в ткани мироздания не могут зафиксировать ваши приборы.
— А ваши?
— И наши тоже. Но любой ше'ти способен этот след просто увидеть. Мы не исключаем, что со временем эти мелкие травмы, наносимые пространству, могут перерасти в нечто большее. И в меру сил пытаемся убедить правительство Федерации принять нашу точку зрения. И наши технологии.
— Эти технологии, — усмехнулась Катя, — стоят бешеных денег. В 2349 году была сделана попытка построить «чанг» на лунной верфи. Корабль обошелся в цену восьми тяжелых крейсеров. С точки зрения экономистов, переход на технологии ше'ти станет для Федерации настоящей финансовой катастрофой.
— Зато это путь к совершенству.
Катя не нашла, что ответить. В свое время этот эксперимент наделал много шума. По сути, впервые была сделана попытка воспроизвести корабль, основанный на технологиях, существенно опережающих земные. Отдельные решения, заслуживающие пристального изучения, были и у амстад, и у других известных разумных рас, но чанги ше'ти на общем фоне казались совершенством. Абсолютно надежные, элегантные, способные без проблем как войти в атмосферу землеподобной планеты, так и совершить посадку на поверхности погасшей звезды, — идеальная конструкция, в которой лучшие инженеры не могли найти узлов, нуждавшихся в совершенствовании. Образец для подражания… если бы не два фактора. Размеры и скорость.
По мнению ше'ти, людям свойственна торопливость. Скорость — в ущерб надежности, комфорту, экономичности… в ущерб всему — так рождались клиперы, гоночные яхты, истребители. Медлительные транспорты вызывали к себе несколько презрительное отношение, и мало находилось пилотов, для которых служба на тихоходной «калоше» казалась достойным делом. При этом самый медлительный из находящихся в строю кораблей межзвездного класса мог дать изрядную фору любому чангу ше'ти.
Что же касается размеров, то и в этом вопросе земляне не могли понять ше'ти. Могучие крейсера, комфортабельные пассажирские лайнеры, транспорты, способные принять на борт до полутораста тысяч тонн груза, — это было понятно. Легкие кораблики были уделом либо армии — в роли истребителей и штурмовиков, либо людей состоятельных — в качестве личных яхт. Не более.
А чанги ше'ти были крошечными. Самая большая модель (которую и построили на лунной верфи) была лишь немного крупнее «Маргаритки».
— Скажите, Киратди, а почему ваши корабли такие маленькие?
— Видите ли, Катя, это связано с нашей… на вашем языке есть термин «религия». Я вынужден его использовать, хотя он не в полной мере отражает наше отношение к Килари.
— Вы знакомы с земными религиями?
— В некоторой степени. Если вы помните, я Исследователь Мысли. То есть моя деятельность, помимо прочего, связана с изучением основ психологии различных рас. Естественно, я не мог пройти мимо религий, хотя, признаться, для ше'ти довольно трудно понять и принять само явление веры.
Шелест удивленно уставилась на собеседника.
— Ничего не понимаю… по всем нашим справочникам, у ше'ти есть религия, и Килари — их… боги, разве не так?
— О… если вас, Катя, это и в самом деле интересует, я с удовольствием объясню. Как Посвященный Второго Яруса, я просто обязан нести слово Килари каждому, кто пожелает его выслушать, и мне будет приятно, если мой рассказ вас заинтересует.
— Хотите попробовать себя в роли миссионера? — усмехнулась девушка.
— О нет! На Ше'лан еще в 2299 году прибыло несколько миссий с Земли. Не думаю, что они могут похвастаться существенным количеством новообращенных. Или хоть каким-то количеством. Насколько мне известно, католическая миссия все еще не теряет надежды, остальные свернули свою деятельность. Я тоже ни на мгновение не рассчитываю, что вы, Катя, проникнитесь духом Килари… хотя бы потому, что это не нужно. Просто примите к сведению новую информацию.
Он пригубил сока. Катя мысленно отметила, что за последнее время ше'ти влил в себя не менее трех литров… Хорошо хоть запасы этого продукта на борту были достаточны. Полковник постарался.
— Килари создали нашу расу. Я знаю, что то же самое могли бы сказать и ваши христиане, и ваши буддисты, и многие другие. Религии Земли, при всех отличиях, более или менее сходятся в одном: ваш мир был создан высшей силой. Но если вы в это «верите», то мы просто «знаем». Знание это было даровано нам при создании, даровано на генном уровне — и было неоднократно подтверждено позднее. Я не хочу углубляться в вопрос появления нашей звезды, которую вы зовете 26-я Дракона, поскольку это не является той областью знания, в которой я специализируюсь. Но раса ше'ти была именно создана — на уже существовавшей к тому моменту планете. Это был величайший эксперимент по творению разумной расы. Эксперимент, завершившийся неудачей.