Марио не хотелось разочаровывать милую девушку, лучше согласиться с ней.
— А вы знаете, — продолжала молодая графиня, — что недавно полностью сменили весь гарнизон на Сан-Никола? Как раз три месяца назад, когда приехала новая хозяйка острова. Поверьте, тут таится нечто невероятное… Пообещайте, маркиз, исполнить одну мою просьбу.
— Постараюсь, если смогу.
— Если когда-нибудь отправитесь на Тремити на своем судне и узнаете что-нибудь о незнакомке, расскажете мне все?
— Обещаю, графиня.
Девушка ближе прильнула к нему, воспользовавшись громким взрывом ракеты над головой, но именно в эту минуту донесся голос ее матери, которая звала дочь, собираясь уезжать.
А через несколько минут и Марио был уже на пути в Торре ди Милето. Сопровождавший его Вито неожиданно продолжил разговор о загадочной хозяйке Сан-Домино. Заявив, что он догадывается, кто она, Вито тем не менее отказался назвать имя и напомнил Марио об ожидавших его личных письмах. Но усталость и опьянение заставили маркиза позабыть о своем обещании. Войдя в свою комнату, он упал на кровать и тотчас уснул.
Ему снилось, будто возле его двери появилась таинственная светловолосая незнакомка под густой белой вуалью, которая закрывала и лицо, и фигуру. Но заметно было, что она необыкновенно хороша.
Он двинулся ей навстречу, и она выбежала на террасу. Дул сильный ветер. И с каждым его порывом длинная вуаль приподнималась и взлетала, удаляясь от него. Ткань потянулась по земле, еще мгновение — вуаль откроет незнакомку, и он увидит ее. Ему даже показалось, будто он узнал ее! Еще один порыв ветра, вуаль слетает… Маркиз внезапно проснулся.
Окно было распахнуто. Громыхала гроза. Встав, чтобы закрыть ставни, Марио заметил так и не вскрытые им конверты. Адрес отправителя заставил его вздрогнуть. Он торопливо разорвал конверт и выхватил листок. «Дорогой Марио, — начиналось письмо, — я приехала на Тремити…»
Сидя в качалке, она задумчиво смотрела на море. Наконец-то она у себя, в своем новом доме, о котором столько мечтала!
Ей нравилась эта вилла. Построена в самом красивом месте на острове. Дорога от нее ведет к Фиалковому гроту, через сосновую рощу, мимо площадки, где когда-то, согласно преданию, ютилась хижина дряхлого отшельника, уединившегося здесь, дабы замолить бог знает какие грехи. Проект виллы сделал Пьермарини[83], строительством руководил тосканский архитектор Дзуккони. Здание было совсем небольшим по сравнению с миланским особняком, возведенным Джулио. По плану оно напоминало виллу Палладио. Одна ее сторона обращена в сторону обширной поляны, а другая почти нависала над обрывистым берегом, внизу шумело море.
Она подошла к балюстраде, оперлась на нее. Просторный Фиалковый грот словно приглашал, как в детстве, купаться. Как любила она плавать, подставив лицо ветру, и нырять на самое дно за красивыми камушками или раковинами… Теперь легче добираться до воды, не нужно цепляться за кусты, спускаясь к гроту. Она велела выложить удобную каменную лестницу и обсадить ее цветущими олеандрами.
Да, именно здесь хотелось ей иметь дом — в самом чудесном и укромном уголке острова. Как раз на руинах античного римского здания. «Это руины виллы Юлии, несчастной внучки императора Августа» — объяснил ей как-то падре Арнальдо, — ее отправили сюда в изгнание». Голос его звучал печально. Тогда Арианна не понимала почему. Не догадывалась, что падре Арнальдо находил сходство между собственной жизнью и судьбой Юлии.
Она прошлась по террасе, полюбовалась гем, как пышно распустились ее цветы. Хорошо, что она велела построить цистерну. Воды теперь в изобилии хватит на все лето, с гордостью подумала она. А питьевую воду ей каждые три дня привозили с материка в больших деревянных бочках и выгружали на ее собственном небольшом причале. Одну из них слуга отвозил отцу. Тот не захотел перебираться к ней, предпочитал остаться в старом доме, где провел счастливые годы со своей Марией. Отец почти ничего не говорил с той поры, как умерла жена. И больше не работал. Целыми днями сидел, уставившись в пространство. Иногда бормотал что-то несвязное. Она хотела утешить старика, поговорить с ним по душам, но он лишь слегка кивал ей в ответ и опять замыкался в непроницаемом молчании.
Братья уже обзавелись своими семьями, у них появились дети. Она вспомнила, как обрадовалась, получив письма о рождении племянников. Как ей хотелось тотчас отправиться на Тремити, взглянуть на них! Но она не уступила даже искушению понаблюдать за строительством виллы. Она задумала окружить свой дом тайной. И это ей удалось. Теперь, говоря о графине, люди называли ее не иначе как Хозяйка Тремити.
— Хозяйка Тремити, — вслух произнесла она. Отчего же она не испытывает никакой радости? А ведь прежде ее впечатляло, что маркизу Россоманни величали Хозяйкой Даунии.
Арианна сразу же написала Марио. Она знала, что тот путешествует по Европе. И получила его последнее письмо из Амстердама. Он сообщал, что вернется в марте.
Возможно, Марио уже здесь, подумала она, проплывая мимо Торре ди Милето по пути на Тремити. И направила еще одно письмо со шхуной, отправлявшейся в Роди-Гарганико, но не указала на конверте своего имени. Кто знает, может, кому-нибудь захочется заглянуть в него. Она поставила только инициалы — «А. В.», Арианна Веноза, Сан-Домино, Тремити. Никто и не догадается, что это она, можно не сомневаться.
Марио не ответил и не посетил виллу. Она ждала долго. Ей удалось узнать, что Марио все еще путешествует. Время тянулось медленно. Прошел май, за ним июнь.
Арианна ждала. Но к столь долгому ожиданию она была совсем не готова. Она не любила ждать, ожидание наводило тоску, вызывало ощущение застоя. Чем бы заняться, чтобы заполнить пустоту? Она могла сесть на лошадь и еще раз проскакать по всем дорогам, которые хорошо знала. Однако какие же они теперь короткие, какие тут небольшие расстояния! Полчаса — и ты уже внизу, у моря, в порту Сан-Домино. Еще полчаса и снова на вилле. В детстве родные острова казались ей огромными, поездки верхом — долгими. Но уже в ту пору она все равно чувствовала себя здесь пленницей, мечтала повидать мир, уехать далеко за море. А теперь, узнав о том, что где-то бывают по-настоящему бесконечные горизонты, бескрайние луга и густые леса, она еще больше тяготилась пребыванием на крохотном острове.
Однажды явился с визитом офицер в парадной форме и, отрекомендовавшись начальником гарнизона островов Тремити, предоставил в ее распоряжение прекрасную двухмачтовую шхуну с экипажем из двух опытных матросов. Графиня воспользовалась ею и не раз объезжала острова. Доходила до Пьяносы, до Бьянки, Вместе и Манфредонии. Останавливалась у аббатства и часто виделась с фра Дженнаро, который познакомил ее с двумя молодыми монахами. Даже спустилась вместе с ним по тайной лестнице, что вела в келью в подземельях аббатства, где она когда-то скрывалась.
С непередаваемым волнением смотрела Арианна на свое ложе, на кровать Марты. И заплакала, вспомнив фра Кристофоро и фра Гуардиано. Какой печалью наполнилось ее сердце! Она снова оказалась в мире усопших. Тех, кто так любил ее и кому она отвечала благодарностью и признательностью, уже не было в живых. Скончалась ее мать, не стало учителя, не стало главного настоятеля аббатства фра Гуардиано, хранителя святой обители, а ее отец ослабел разумом в предчувствии смерти.
Что ей тут делать, в такой глуши, думала Арианна, в волнении расхаживая по террасе. Выйдя из дома, она вскочила на лошадь и галопом понеслась на другой конец острова. У скалы, узким мысом выдававшейся в море, лошадь заупрямилась и не хотела идти вперед, но Арианна заставила ее подняться по узкой крутой тропинке на самый верх.
Солнце опускалось за низкие тучи, и море, поначалу багровое, теперь становилось темным. Что ей делать на этом острове? И зачем она сюда приехала? Почему именно здесь построила свою виллу? Что надеялась найти тут? Кому хотела отомстить?
Она привязала лошадь к выступу на скале и спустилась к воде. Подошла к самой кромке и коснулась ее. Это была вода ее детства, тут она играла с братьями и Лелой. Слезы ручьем потекли по лицу Арианны.
Видно, она поддалась обиде, гордости, досаде. Неужто она и впрямь приехала сюда показать всем, как разбогатела? А главное, ей хотелось унизить старую маркизу, доказать Марио, что она теперь такая же знатная особа, как он. Но все эти намерения теряют смысл, если никому нет до тебя дела.
Она отстранила от себя всех, кто любил ее. Сына отправила в колледж, падре Арнальдо живет в Варезе, и Серпьери она тоже отдалила от себя. А Марио? Почему она оттолкнула Марио? Ведь теперь она с нетерпением — пора наконец честно признаться себе в этом — ждала его. Ждала с того самого момента, как сошла на берег. Да что там, ждала его еще в Милане. Надеялась, что, путешествуя, он заглянет к ней, но была слишком горда, чтобы просить его об этом. А когда она отправилась на Тремити, разве не высматривала его на берегу? Сколько раз бессмысленно кружила по островам, обшаривая взглядом скалы в надежде увидеть его высокую статную фигуру! И наконец, разве не для того она построила свою виллу, чтобы жить рядом с ним?
Проклятая гордость, подумала она, проклятая гордыня, иссушающая душу, унижающая ее, застилающая глаза, мешающая видеть. Спесь, из-за которой и живет она теперь одна на забытом острове! Марио не приедет. Он устал от нее. Он сбросил с себя путы и улетел на свободу.
В небе носились чайки. «Я королева чаек, — с иронией подумала Арианна, — королева заброшенного острова».
Она не спеша вернулась домой. На террасе ее ожидала Марта. Арианна огорошила ее вопросом:
— Скажи мне, зачем я сижу в этом месте, которое уже давно стало мне чужим?
— Тебе просто немного взгрустнулось, дорогая, — ответила Марта. — Дом этот — мечта! Поблизости живут твои братья и племянники…
— И все же этот остров кажется мне тюрьмой. Я будто схожу тут с ума. Завтра соберем вещи и вернемся в Милан. Не хочу больше ни дня оставаться здесь.