Сальваторе вернулся к Арианне. Девушка уже спала. Он достал из штанов драгоценности и сунул в мешок с одеждой. Теперь сокровище в надежном месте. Никому и в голову не придет заглядывать в его мешок под соломенной подстилкой, а завтра, когда надо будет перебираться с Арианной в подземелье аббатства, он уж постарается обезопасить его от посторонних глаз.
Обдумав свой план, Сальваторе улегся на соломенную подстилку и уснул. Ему снилось, будто он приехал в Термоли, но очутился не в доме, что на площади, у церкви, а на террасе возле замка, и снизу его зовет жена. Она держит какие-то тряпки, он хочет крикнуть ей, чтобы действовала осторожно, там драгоценности, но эта несчастная не слышит его и продолжает трясти мешок. «Осторожно! Осторожно!» — надрывается он. И просыпается.
Сальваторе испугался, не разбудил ли Арианну, но она лишь повернулась на другой бок. Он приподнялся. Нет, он не в силах удержаться от искушения и не посмотреть еще раз на свое сокровище. Он достал мешок и развязал его, поставил рядом лампу и принялся рассматривать камни.
Когда перебрал все, ему вдруг пришла в голову ужасная мысль: какой же он дурак, что прямо с ума сходит из-за этих камней, ведь он ничего не понимает в этих драгоценностях, понятия не имеет, что с ними делать, как вынести отсюда, а главное — как продать, превратить в деньги? Ну разве может такой парень, как он, рыбак, прожаренный на солнце, явиться в магазин и предложить обменять камни на деньги? Сразу же возникнет подозрение. И к тому же он ничего в них не смыслит, не представляет даже их стоимости!
О боже, как же он глуп! Сальваторе схватился за голову и уставился на камни, сверкающие при свете лампы. Они несомненно стоят огромных денег. Это в его руках они не имеют цены. Он даже не представляет, что же делать с таким сказочным сокровищем.
Он богаче короля! Но все равно остается простым моряком. Преступником, которого разыскивают.
Не в силах даже голову поднять, он так и сидел, понурившись. И вдруг расхохотался, закатился тем горьким смехом, какой обычно предшествует слезам. В одиночку он ничего не сумеет предпринять. А вот падре Арнальдо может превратить камни в деньги. Да, конечно же, надо попросить его помочь.
Решив так, Сальваторе сложил камни в мешок, опять сунул его под солому, улегся сверху, но долго не мог уснуть. Уж очень смешон стал самому себе.
Наутро, открыв глаза, Сальваторе увидел священника, который разговаривал с Арианной.
— Падре, — обратился он, уловив минутку, — есть какие-нибудь новости насчет нашего отъезда на материк?
— Да, новости есть, но нет пока сведений, которых я очень жду.
— Так что же мы будем делать дальше?
— Я еще не решил. Пока можно не торопиться. Сегодня переберетесь в аббатство. Там Арианна быстрее поправится. А чтобы выяснить, как тайком покинуть остров, мне нужно уехать на несколько дней. Может быть, на неделю. Там посмотрим. Оставляю вас на фра Кристофоро и фра Дженнаро. Они скоро придут и помогут перенести Арианну.
— Наконец-то! — воскликнул Сальваторе.
— Какая хорошая новость! — заулыбалась девушка. — Мне так хочется встать, вымыться.
Падре Арнальдо в задумчивости посмотрел на нее. Еще такая слабая. Прошло две недели после покушения, и пройдет еще немало времени, пока она поправится окончательно. Может быть, месяц. Ему очень хотелось понять, будет ли она хромать. Да позаботится о ней Господь!
Арианна отвлекла его от этих мыслей:
— Падре, меня отнесут наверх, в аббатство?
— Умерь свой восторг, дорогая. Вы перейдете в подземелье аббатства. Там есть хоть какой-то свет, воздуха больше. И место более удобное.
— Ох, не могу дождаться, когда покину эту мышиную нору.
— А теперь я должен оставить вас, — сказал священник.
— Спасибо, падре, — поблагодарила Арианна, когда он склонился к ней поцеловать в лоб. — Но умоляю, не покидайте нас надолго. Возвращайтесь побыстрее, очень прошу вас!
— Постараюсь, — ответил священник, направляясь к выходу.
— Падре, — обратился к нему Сальваторе, вставая, — можно я провожу вас немного?
Сальваторе молча шел впереди священника по подземному ходу. Когда они оказались в шестиугольной комнате, он сел на камень, служивший стулом, и сказал:
— Падре, я должен открыть вам тайну.
— Тайну? О чем же пойдет речь?
Сальваторе посмотрел священнику прямо в глаза и выпалил:
— Я нашел сокровище, о котором сложены легенды!
Падре Арнальдо некоторое время смотрел на нега с изумлением, потом на лице его появилась озабоченность.
— Я не сумасшедший, падре, — продолжал Сальваторе. — Я понимаю, о чем вы думаете. И все же я нашел сокровище, о котором говорится в легендах. Клянусь вам!
— В самом деле? И где же ты нашел его? — поинтересовался священник, все еще недоумевая.
Сальваторе вынул из кармана сжатый кулак и помедлил раскрывать его, как бы разжигая любопытство священника, а потом неожиданно открыл ладонь.
Падре Арнальдо изумился еще больше — на ней ярко сверкал при свете лампы крупный желтый камень.
— Не может быть! — воскликнул он, всплеснув руками.
— И все же это не сон, падре, — заверил Сальваторе, опять сжал кулак и приложил его к груди.
— Но… дай-ка рассмотреть как следует, дай потрогать.
Священник взял камень, осмотрел его со всех сторон, повертел в руках, поднес ближе к свету.
— Остальные тоже такие? — поинтересовался он.
— Там их много, и не только желтые, есть зеленые, красные, золотистые, — Сальваторе даже встать не мог, так у него дрожали от волнения ноги.
— Нож есть?
— Есть.
— Дай-ка!
Сальваторе протянул священнику нож. Падре еще раз посмотрел камень на просвет и стал царапать его острием, оставаясь серьезным и сосредоточенным.
— Что вы делаете, падре?
— Хочу понять, насколько он твердый.
— А зачем?
— Видишь ли, такие драгоценные камни, как изумруды, рубины и алмазы, очень твердые. Ножом их не поцарапаешь, — священник продолжал скрести камень то кончиком ножа, то лезвием. Наконец, покачал головой.
— Истинно сказано: пути сатаны неправедны! — воскликнул он. — Почему неправедны? Как это понимать?
— Это я сам себе говорю, Сальваторе. Я сначала обрадовался, что ты действительно нашел сокровище, о котором рассказывают легенды.
— А это что же такое?
— Видишь ли, твой желтый камень похож на топаз, но это все-таки не топаз, а кварц-цитрин. Он красив, но стоит немного.
— Вы уверены в этом? — Сальваторе даже вскочил.
— Мне очень жаль, но я нисколько не сомневаюсь в этом, — с горечью ответил священник, глядя ему прямо в глаза. — Взгляни на него глазами разума, а не мечты, — падре вернул ему камень. — Есть еще? Давай посмотрим. Может, какой-нибудь действительно окажется драгоценным. Кто знает!
— Камни у меня под соломой. Сейчас принесу!
Не успел священник ответить, как тот исчез и вскоре вынырнул из тьмы подземелья, обливаясь потом и тяжело дыша.
— Вот, падре, здесь всё. Вы всё это посмотрите, да?
— При условии, что успокоишься.
Священник не надеялся найти хоть один драгоценный камень. А надо бы развеять заблуждение Сальваторе и вернуть его к реальности. Да поможет ему Господь преодолеть мучительный момент! Сальваторе положил перед священником узел и, не говоря ни слова, развязал его. Доставая камни, он вытирал их о штаны и один за другим передавал Арнальдо, и тот внимательно осматривал каждый.
Исследовав последний камень, он положил руку на колено Сальваторе:
— Все камни очень красивы, но они не твердые. Этот желтый, как я уже сказал, кварц-цитрин, красный — не рубин, а розовый кварц. А те, что кажутся самородками золота, — куски пирита, железистого минерала. Единственный ценный камень — вот этот, фиолетовый. Это аметист, его священнослужители вставляют в перстни. Думаю, за него сможешь получить сотню дукатов. Это не сокровище, но и не такой уж пустяк. Будь доволен. И я тоже должен быть доволен.
Сальваторе стоял, понурив голову и опустив руки.
— Понимаю, печально пробуждаться после прекрасного сновидения, — продолжал священник. — Но это только сон. Лишь во сне ты мог ошибиться, а в действительности ты никому не дашь себя обмануть. И это самое главное, не так ли?
Закрыв лицо руками, Сальваторе смеялся и плакал одновременно.
— Простите меня, падре! Простите! — повторял он.
— Да ты что, Сальваторе? За что же я должен тебя простить?
— Но я-то знаю за что. Я вовсе не такой человек, как вы считаете. Я не хотел говорить вам о своей находке, представляете, и задумал скрыться с моим сокровищем, одни…
— Но ты ведь не сделал этого, а сказал мне.
— Да, но почему сказал? Знаете почему? Не по доброте душевной или от глубокой веры, а только потому, что понятия не имел, как продать эти драгоценности.
— Важно, что ты открыл мне свой секрет. Ты таков, каким я тебя знаю. Просидев столько времени в подземелье, кто угодно свихнется. А фантазировать — это нормально, и оставить всё себе — тоже вполне человеческое желание. Когда изведаешь бедность, поживешь во мраке тюрьмы, то и душа начинает метаться в заблуждениях.
Сальваторе больше не смеялся. Он неслышно плакал.
— Признаюсь, сначала я тоже поверил было в сокровище, — произнес священник. — И подумал: «Благодарю тебя. Боже милостивый, с помощью этих драгоценностей я смогу вывести отсюда своих детей на свет, не прибегая ни к каким уловкам». Я тоже обманулся. Но это не трагедия.
— Но то, что со злым умыслом сделал я, это безнравственно. Прошу у вас прощения, падре.
Священник положил ему руку на голову:
— Прощаю тебя от всей души.
Слуга схватил руку пастыря и поцеловал ее.
— А теперь пойдем, нам многое нужно сделать. Поручаю тебе Арианну. Меня не будет некоторое время. Не вернусь, пока не найду способ помочь вам выбраться отсюда тайком.
— Рассчитывайте на меня, падре. Я ошибался, но вы помогли мне вернуться на путь истинный. Ничто не дается нам даром, теперь мне ясно это как никогда.