то-то тянул меня за собой, поддерживая за талию и практически волоча по снегу. - Ты совсем тупая?! - орал высокий мужчина, чья голова троилась перед глазами. Моё левое запястье с меткой, было крепко сжато в его огромной руке. - Где твои шлюшьи мозги?! Зона для меченых рядом с зоной для гостей! Какого чёрта полезла к второсортным?! Татуировки на блестящей лысине. Винтовка на плече. Нож за поясом. Здоровяк из банды Синеголовых. И кажется, он не знает, кто я. Надо же, никогда бы не подумала, что однажды наступит день, когда я буду благодарна кому-то из этих уродов. Лысый окинул меня беглым взглядом: - Ну тебя и потрепали. Или найди себе другой прикид киска, или на тебя вообще спроса не будет! Даже обычные шлюхи сегодня выглядят лучше, чем ты! Он толкнул меня в зону у сцены ограждённую широкой красной лентой, вдоль которой тянулся ряд из вооружённых Синеголовых, подмигнул мне, и широкая спина лысого спасителя скрылась в обратном направлении. Знал бы он, кому только что жизнь спас... Я оказалась в зоне для шлюх. Допотопная сцена с выкрашенной в чёрный стойкой, была совсем близко. Ритмичный бой барабанов вылетающий со всех колонок болезненно сотрясал перепонки и мозги, которые ещё недавно были практически отбиты. Одежда разодрана. От куртки остались одни лохмотья, благодаря которым теперь обнажена половина моего тела. Глаза слипаются из-за намокшей косметики. Лицо в крови. Тело ломит и саднит, будто меня скинули с крыши высотки и настрого запретили умирать. Кисти рук дрожат. В голове полный хаос. И куча разукрашенных женских лиц пялится на меня, как на нечто заразное. Вокруг даже кружок пустого места образовался. Плевать на них. Мне нужна минута. Закрыть глаза. Позволить дыханию выровняться. Боль - ничто. Боль делает сильнее. Ещё не конец, Джей. Ещё нет. Это только начало. Игнорируя летящие в спину вопросы меченых и их беспородистых приятельниц, я умыла лицо снегом, стараясь избавиться от крови, и игнорируя каждую косточку в теле вопящую от боли. На поплывшее от косметики лицо мне было плевать. Я не могла не думать об открытых воротах и подевавшихся куда-то тварях. Поэтому если сегодняшний праздник затянется благодаря внезапно нагрянувшим гостям с зелёными лицами, лучше избавиться от крови заранее. А теперь мне надо добраться до места встречи с Чейзом. Уверена - у тех троих тоже всё пошло не по плану и три огромных парня в лохмотьях были тут же объявлены в немедленный розыск. Даже если Тайлер и не знал, каким способом мы все собираемся попасть в город, то уж точно дал Леону описание каждого. А описание одного из них так и вообще можно было пропустить. Теперь каждый головорез Скверны знает, что Койот вернулся в город. Хорошо, что Чейз придумал запасной план. Хорошо, что я с ним согласилась. Не знаю, есть ли у нас ещё какие-то шансы выбраться из всего этого дерьма живыми, но если мы ещё встретимся, теперь я не забуду попрощаться. И я бежала. Не смотря на боль, не смотря на головокружение, на многозначительные взгляды "второсортных", волокущих свои ноги на фестиваль, чтобы получить заветный мешочек... Прочь от площади. В часть города, которая по всем правилам должна сейчас пустовать. В часть города, где Чейз должен ждать меня. К ряду заброшенных гаражей, в одном из которых находится маленький склад одного очень хитрого торговца. Никто не тянул за язык Бетховена, когда он на прощание предложил свою помощь. Уверена, он понятия не имел, что она понадобится мне так скоро.
Глава 28
Бегство - это не свобода. Бегство - движение взаперти; в маленькой клетке, которой стала для меня Скала. Бегством не спасти свою жизнь - клетка однажды захлопнется и выпустит свои шипы, но всё что мне сейчас остаётся, это испытывать время на прочность, проверяя, сколько ещё оно позволит с собой играть. Судьба как обычно не оставила выбора. Хотя нет... выбор был: умри сейчас, или оттяни момент. И не слишком-то я самоотверженная раз выбрала второй вариант. Раньше думала смерть - это освобождение. Но не теперь - когда есть за что цепляться в этом бренном мире. И я бежала. Скрываясь от патруля. Виляя с одного тёмного проулка в другой. Прячась за пожранными коррозией машинами с продавленными крышами и выбитыми стёклами. Смахивая кровь из носа и рассеченной брови разодранным до дыр рукавом куртки, что не никак не помогало остановить кровотечение... Каждый шаг отзывался острой болью, которой я не могла дать точной локализации - болело везде. Сомневаюсь, что после того как озверевшие бродяги, едва ли не выпустили мне кишки, всё в организме осталось в прежнем виде и на прежнем месте. Адреналин вновь стал моим спасителем. Если бы не он, уверена, сразу бы обнаружилось, что пара-тройка рёбер теперь не сильно-то отличаются от рёбер Беря. Грудная клетка нещадно болела, но когда болит всё тело, концентрировать внимание на чём-то одном просто бессмысленное занятие. Как и ожидалось, в восточной части города было не так оживлённо. Район Семи роз контролируют Синеголовые, здесь же находится бар Дориана и здесь же - склад Бетховена. По количеству населения и нищеты этот участок Скалы также на вершине хит-парада, так что не сложно было догадаться куда двинутся все его обитатели - еда, одежда, музыка... Прям Рождество какое-то! Вонь в заброшенном подземном паркинге предупредительным сигналом отозвалась в слабом желудке. Но я не могла пойти по поверхности. До тех пор, пока не переоденусь и не раздобуду хоть какое-то оружие нужно держаться в тени. Уверена, сейчас вся Скверна поднята на уши в поисках женщины кошки и её сообщников. А мой новый потрёпанный видок привлечёт только больше фанатов. Я застыла, тяжело дыша и вглядываясь в непроглядную тьму, сквозь которую мне предстояло пройти, чтобы добраться до противоположного выхода. Именно там, в той стороне, на поверхности находятся несколько помятых временем гаражей, один из которых принадлежит Бетховену. Возле которого должен ждать меня Чейз. И я совсем не уверена, что это хорошая идея... Койота разыскивают не меньше меня, стоит объединиться и шансы на нашу поимку автоматически увеличатся в несколько раз. Горы мусора: металлолом, кирпичи, тряпьё, пластик... разложения. Если не человеческие, то крысиные, наверняка. Завывание ветра со всех щелей. Сквозняк сотрясал тело крупной дрожью. Холод, как в морозильной камере. Или в морге... Летом здесь живут люди. Зимой здесь обитают только самоубийцы. Кусок арматуры в правую руку и я зашагала дальше. Во тьму. Несколько раз поскользнулась. Надеюсь, это всё же крысиные кишки. Металлическую палку приходилось держать перед собой на вытянутой руке и время от времени махать ей из стороны в сторону. Представьте себе, что значит закрыть глаза в и без того тёмной комнате. Сейчас я видела тоже самое. Я была здесь раньше. Точнее единожды. Это случилось в день, когда меня впервые укусила тварь, и я не могла открыто передвигаться по улицам. Тогда здесь было оживленно, и горели мусорные баки. Никому из перепуганных нападением бродяг и дела не было до того, кто внешне от них мало чем отличался. Но сейчас... Что-то звонко ударилось о бетонный пол. Справа. Я замерла, как вкопанная, направив арматуру в нужную сторону. Дыхание застыло на полувдохе. Глаза широко распахнуты, как будто из них сейчас вырвутся два луча света и обнаружат источник шума. Шаги. Медленные, приглушённые. Кто-то ступал очень осторожно, только происходило это не в моём направлении. Скорее всего, этот кто-то движется к тому же выходу, что и я. Спокойно. Пусть уходит. Я не спешу. Запаса воздуха ещё хватит на какое-то время, прежде чем я вдохну полной грудью, или задохнусь. И снова тихо. Чёрт. Мне это совсем не нравится. Со звонким металлическим звуком что-то покатилось по полу и врезалось в ноги. Пустая жестяная банка превратилась в лепёшку под тяжестью моего ботинка. Вдох. - Я не играю в игры для дебилов! - воскликнула я в темноту. - У меня оружие и если не хочешь башки лишиться, считаю до трёх и слышу твои отдаляющиеся шаги. И шансы увеличатся, если ты сделаешь это бегом! Собственное эхо и тишина... Это плохо. Обычный бродяга при упоминании об оружие уже бы мчался отсюда со всех ног. Только если там не толпа бродяг. А я только что дала понять, что корме оружия больше никто не составляет мне компанию. И я побежала. Врезаясь всем телом в груды мусора, подсказываясь и с трудом удерживая равновесие. Лёгкие горели огнём. Каждая косточка в избитом теле отзывалась острой болью. Топот ног за спиной был лучшим стимулом бежать и не останавливаться. В голове завывала сирена, по вискам лупили отбойные молотки, так что у меня совсем не было возможности определить количество преследователей. Все силы уходили на контролирование собственных ног - очередное подскальзывание могло закончиться плачевными последствиями. Яркий свет с улицы ударил в глаза, вынудив сощуриться. Выбравшись на поверхность, я позволила себе обернуться. Никого. Никто не преследовал меня. Сейчас нельзя останавливаться. И я бежала дальше. Может там и не было никого?.. Может у меня с головой не в порядке, и никто не посылал жестяную банку к моим ногами?.. Кажется, я схожу с ума... Прильнув спиной к разрушенному зданию одноэтажного строительного магазина, я сползла на снег. Резервы моего организма растрачивались быстрее, чем я это предвидела. А предвидела я самые сложные ситуации. Тридцать секунд на то, чтобы отдышаться. Тридцать секунд, чтобы собрать остатки сил в одном месте, в центре управления - в голове. Я могу управлять своим телом, могу использовать боль во благо. Как источник энергии, как рычаг включающий комбо-режим. Я могу это. Я умею это. У меня не было тридцати секунд. Патруль из шести головорезов быстрым шагом двигался по соседней улице. У меня даже не осталось времени, чтобы рассмотреть к какой банде они принадлежат. Сейчас никто не упустит из виду избитую полуобнажённую девушку с меткой на руке. Пришлось дальше растрачивать резервы организма и сломя голову мчаться в противоположную от патруля сторону, молясь, чтобы они не успели меня заметить. Склад Бетховена удалось отыскать далеко не с первой попытки. Несколько раз пришлось останавливаться и хорошенько рыться в памяти, восстанавливая картинки двухмесячной давности. И было довольно сложно это сделать, учитывая, что совсем недавно в голову прилетел чей-то грязный ботинок и ощущение реальности заметно притупилось. Салют в голове - не лучшее из ощущений. Амбарный замок на покрытой ржавчиной двери, был верным