ери, прижался брюхом к полу и стрелял по пустому прямоугольнику света. Маленький металлический цилиндр прорвался сквозь белую пелену и, с клацающим звуком ударившись о пол, прокатился мимо меня по неровной бетонной поверхности. Мои глаза расширились одновременно с тем, как последний патрон вырвался из автомата и улетел в никуда. Дымовая шашка. В один миг на складе Бетховена выросла толстая стена непроглядного белого дыма. Глаза щипало, слёзы чертили грязные дорожки по щекам, просто потому что им невозможно было сопротивляться. Густое кашлянье. Тяжёлые шаги. Я зажала нос рукавом и поползла в направлении выхода. Прямо в руки к Скверне. Снег обжёг ладони и, перевалившись на спину, я вздохнула полной грудь, всё ещё продолжая давиться кашлем. Это конец. Игра закончена. Улыбка была не к месту, но я не могла перестать улыбаться. Вот он - момент, к которому мы шли. Он был неизбежен. И только такие глупцы как мы продолжали бессмысленно тянуть время. А время слишком беспощадно, чтобы позволять играть с собою долго. Его не обыграть. Мы обыграли сами себя. Несколько рук одновременно подхватили меня с земли и поставили на ноги. Утоптанный снег под ботинками казался мягким, как пуховая подушка. Мир уплывал в сторону, ведя за собой. Я не различала количества головорезов пришедших по мою душу. Точно больше десятка... Улыбка стала шире... потому что это конец, к чему лить слёзы? С десяток головорезов Скверны явилось за меченой девкой, которую никто из них ни во что не ставил. Какой стыд. Я должна гордиться собой. Хотя бы напоследок. Идиоты. Слабаки. Призраки... Я имела право на эту улыбку! Последнюю в своей жизни... Выстрел. И чёрное облако птиц над головой взорвалось новыми криками. Скверна избавляется от лишних в гараже. Ещё один выстрел и возмущение птиц усилилось. Мы тревожили их. А скоро они потревожат всех жителей Скалы. - Свяжи ей руки! - Связал уже, отвали! Меня с силой толкнули в спину. Резиновые ноги оказались слишком слабыми, и я упала лицом в землю, ощутив прилив острой боли в области носа. Боль, делает нас сильнее - мантра убийцы, моё заклинание. Слёзы - удел слабых, учил маленькую девочку бывший предводитель Скверны. Слёзы - способны оживить давно мёртвое сердце - к этому, я пришла сама. Сердце - это то, что я отдала Чейзу и никогда об этом не пожалею. Грубые пальцы впились мне в волосы и, резко потянув вверх, заставили подняться на ноги. Смех. Хлопки по спине. Мерзкие ухмылки. - Заканчивайте с этим! Леон ждёт. Ведите эту грязную шлюху к нему. Двое головорезов по бокам потащили меня по снегу. Я не могла заставить себя двигаться. Мир уплывал и тянул меня за собой. Глаза закрывались, белое в сознании сменялось чёрным. Высокая широкоплечая фигура возникла рядом с соседним гаражом, но головорезы были настолько увлечены обсуждением поимки века в виде изнеможённой покалеченной девчонки, что не замечали этого человека. Кристоф смотрел на меня несколько долгих секунд, суровым, немного печальным взглядом: "Просто выполни приказ Дакира. Сделай то, что должна" - говорили его глаза. А потом я моргнула, и Кристофа не оказалось на месте. Мой преследователь исчез так же быстро, как появился. Так же быстро, как навёл на мой след Скверну... Вот он - лучший боец Дакира. Единственный, кто не отступил от плана. Единственный, кто вопреки всему доведёт его до конца. Не бойтесь тех, кто идёт перед вами. Бойтесь тех, кто держится в тени.
Глава 32
Чёрная дыра, в которую меня засасывает. Плачь. Смейся. Плач и смейся. Это не мои слёзы. Это не мой смех. Я слышу, как она смеётся надо мной. Судьба. Сука. Это она - дыра, которая меня засасывает. Плач... кто может меня оплакивать?.. Голос в голове: "Сэйен"... Нет, это какой-то бред. "Сэйен"... Уходи! Пошла вон из моей головы!!! "Проснись, доченька"... Глоток воздуха, как удар кувалды по груди. Крик. Крик принадлежит мне. - Спокойно, Джей. Тише. Тише... Тело трясёт. Мне холодно. Мне дико холодно. Плачь. Смех. "Проснись, доченька"... Чушь... Чушь! Чушь! ЧУШЬ! Я давно забыла этого голос! - Джей! Ты слышишь?! Роксана? Бледное лицо, засохшая кровь, множество гематом и слабая паническая улыбка. Я её напугала. Молчать! Я должна замолчать! Роксана коснулась моих волос. Я отшвырнула от себя её руку и поползла. Не знаю, куда. Просто поползла. Мне надо сбежать... Сейчас же. От голосов в голове. От смеха. От плача. От собственного крика. Под ладонями что-то хрустело и причиняло боль. Но я ползла, пока не натянулась цепь, связывающая мою лодыжку с поржавевшими перилами лестницы. Я дёргала ногами и рвала её на себя, пока на оголённой коже не проступила кровь. С меня сняли ботинки. - ДЖЕЙ! - Хлопок и правая щека запылала огнём. Я смолкла. - Что с тобой?! - шептала Роксана, но больше это походило на панический утробный крик. - Что с тобой?! - повторила она и осела на пол рядом со мной. Теперь я видела, насколько сильно она напугана. И насколько сильно её избили. Не время над этим думать. Время что-то делать. Винтовая лестница забитая хламом, досками, слоем пыли и штукатурки. Кафельный пол - грязная, чёрно-белая шахматная доска. Высокий потолок тусклого серого цвета, весь в трещинах, готовый прямо сейчас обвалиться на голову. Столы грудой сваленные у дальней стены. Плетёная мебель под слоем пыли. Широкие чистые стеклянные двери - если до сих пор целые, значит пуленепробиваемые, или кто-то очень тщательно за ними следил. И декоративное дерево с блестящими круглыми листьями в широком горшке. Декоративное что?.. - Где мы? - Густое кашлянье вырвалось из горла и сотрясло грудную клетку нестерпимой болью. Эта безумная боль. Мне не обыграть её. Не подчинить. Я боком повалилась на пол и скрутилась в позу эмбриона, с силой зажмурив глаза и приказывая себе не кричать. Крик только усугубит ситуацию. Сколько я провела в отключке? Мне нельзя было этого делать. Из-за этого боль переродилась, расслабленные мышцы натянулись заново, травмированные кости пришли в движение. - Джей... - Отстань от неё. Не видишь, плохо человеку?! Этот голос я проигнорировать не могла! Я даже знаю, какую жидкую субстанцию напоминает цвет волос этого ублюдка! Заставив себя сесть, я с силой потёрла ледяными пальцами глаза, слипающиеся из-за толстого слоя косметики, как два липких вареника. Я, Роксана, Тайлер и три толстые цепи у каждого на лодыжке. Три пса, запертые в тесной будке без присмотра. - Что у тебя с рёбрами? - Голос Роксаны звучал приглушённо. - Так заметно? - Говорить было ещё труднее: голос не слушался меня, тёрся о гортань, как о наждачную бумагу и вырывался наружу рванными, битыми слогами. - Я бы сказала: очень. Тайлер сидел слишком далеко. Длинны моей цепи ни за что не хватит, чтобы добраться до него и задушить. Надо было сделать это раньше! Он отводил глаза, как провинившийся ребёнок, донёсший на соседа по парте из-за того, что тот прогулял школу. За то, что из-за него все мы умрём! И даже он сам! Роксана привалилась спиной к перилам, водрузив тяжёлые руки на колени и застывшим взглядом смотрела на меня, выглядя при этом как... как труп - я не смогла подобрать лучшего слова. Эта девушка уже сейчас мертва. Её голубые глаза обесцветились. Взгляд пустой. Она знает, чем это всё закончится. Теперь знает. Я облизала пересохшие губы. Не думай о воде. Её нет. - Где мы? - повторила я, на что Рокс слабо пожала плечами и кивнула в бок. Облупившаяся золотая надпись на чёрной табличке сбоку от двери: "Добро пожаловать в отель Рэдиссон Ройал". Только сейчас я услышала шум снаружи - гуденье толпы. Ликование. Крики. Музыка. Всё та же - бум, бум, бум! Как старая заезженная пластинка. Смесь рока и металла. Гитары, барабанный бой и рычание зверя, не иначе. По поводу разнообразия музыки Леон не парился. Сцена в виде чёрного прямоугольника была отлично видна сквозь отполированное кем-то стекло. Движение толпы вокруг - огромный муравейник, кишащий мелкими насекомыми в ожидании матки. - Сколько мы здесь? Роксана долго думала прежде чем ответить на вопрос. И не потому что не знала ответа - не видела смысла это обсуждать. - Я - с тех пор, как ты оставила меня рядом с площадью. Ты - минут тридцать. Он... - Роксана безо всяких эмоций поглядела на Тайлера, сверлившего взглядом дыру в полу. - Он - не знаю. Спроси у него. - Ты должна была бежать! - прорычала я. - Я дала тебе время! Роксана слабо усмехнулась: - От кого? От Скверны в который только законченный идиот не знает, как я выгляжу? Брось, у меня не было шансов. Тем более... на этом. - Сапоги на огромных платформах. С неё обувь, почему то не сняли. Рокс будто услышала мои мысли: - Подстраховались. Ты ведь девочка не из усидчивых. Тут везде стекло. Чёрно-белый кафель блестел от маленьких хрустящих алмазиков. Стекло. Ах, да, стекло и кирпич - главные богатства Скалы. Что-то должно быть. Что-то должно помочь. Я обводила холл отеля взглядом, не упуская из виду не одной мелочи. - Эй, я, по-твоему, совсем дура? - хмыкнула Роксана. - Ничего нет. Не перетруждайся. Я здесь побольше твоего сижу. Нет ничего, что может помочь скинуть эти поводки. - Помочь может даже зубочистка. - Зубочисток тоже нет. И времени нет. Скоро Леон речь толкать начнёт, а потом нас всех прикончат... Ну или: меня прикончат, тебя не знаю. Я уставилась на Роксану хмурым взглядом, но так и не задала возникший в голове вопрос: "Почему ты вообще до сих пор жива"? - Где остальные? - помедлив, спросила Роксана. Кровь большими каплями стекала с её острого подбородка, словно кто-то не до конца закрыл кран. Я с трудом заставила себя отвернуться: - Сомневаюсь, что мы должны это обсуждать. Роксана спятила. Нас могут подслушивать, или что ещё проще - вот она рация, сидит перед нами и грызёт ногти! От дипломата-то не избавились, ни в каком из смыслов! - Брей мёртв, - слетело с моих губ и вдруг в голове произошло невероятное открытие: этот недоумок, с которым мы вообще никогда не ладили, пытался укрыть меня за своей спиной... - Чёрт. - Голос Роксаны вывел меня из стопора. - Сейчас бы виски. Она подтянула избитое тело повыше и иронично усмехнулась: - Ты была права. А я была дура... Жертва? Как ты там говорила? Незначительная жертва во имя Нового мира Дакира, да? Вот значит, в роли кого я закончу... - Она взглянула на меня смирившимися глазами: - Чёрт. Жалко я сейчас выгляжу, да?.. Моя мать сказала бы, что жалко... Она работала в сфере моды... Даже одинокая пылинка в доме могла довести её до истерики. Видела бы