Саймон содрогнулся, представив прикосновение льда к босым пальцам ног.
– А как вы меня нашли? – спросил он.
– Зеркало. У него очень сильная песня.
– Значит… значит, если бы я потерял зеркало, вы бы меня не отыскали? – спросил Саймон.
Адиту бросила на него серьезный взгляд.
– О, рано или поздно я бы тебя нашла, но смертные такие хрупкие. Возможно, я не увидела бы ничего интересного. – Она сверкнула зубами, и Саймон понял, что это улыбка.
Адиту казалась одновременно более, но и менее человечной, чем Джирики, – иногда по-детски беспечной, в другие моменты более экзотичной и чуждой, чем ее брат. Многие качества, которые Саймон наблюдал у Джирики – кошачье изящество и бесстрастие, – в его сестре были выражены сильнее.
Пока Саймон раскачивался назад и вперед, все еще сомневаясь, не спит ли он и в своем ли уме, Адиту засунула руку под белый плащ – который, как и белые штаны, делал ее почти невидимой на фоне заснеженного леса, – вытащила сверток в блестящей ткани и протянула Саймону. Некоторое время он неловко пытался его развернуть – и наконец обнаружил внутри каравай золотисто-коричневого хлеба, казалось, только что из печи, и пригоршню больших розовых ягод.
Саймону пришлось есть медленно, очень маленькими кусочками, чтобы ему не стало плохо; тем не менее после каждого у него возникало ощущение, что он попал в рай.
– Где вы это нашли? – спросил он, наслаждаясь ягодами.
Адиту долго на него смотрела, словно принимала важное решение, однако заговорила нарочито небрежно.
– Скоро ты все увидишь. Я отведу тебя туда – хотя такого еще не случалось прежде.
Саймон не стал спрашивать, что означают ее слова.
– А куда вы меня отведете? – вместо этого задал он вопрос.
– К моему брату, как он меня попросил, – сказала Адиту. – В дом нашего народа – в Джао э-тинукай’и.
Саймон закончил жевать и проглотил.
– Я пойду куда угодно, если там есть огонь, – заявил он.
Глава 21. Принц травы
– Ничего не говори, – прошептал Хотвиг, – но посмотри на чалого у ограды.
Деорнот взглянул туда, куда незаметно показал тритинг, и его глаза загорелись, когда он увидел чалого жеребца. Конь с опаской смотрел на Деорнота, переступая с ноги на ногу, словно в любой момент мог обратиться в бегство.
– О да, – кивнул Деорнот. – Гордое животное. Вы его видели, мой принц?
Джошуа, который стоял, опираясь на ворота у дальней части загона, махнул рукой. Голова принца была перевязана льняными бинтами, и он двигался медленно, как если бы все кости у него были сломаны, однако Джошуа настоял, что он должен участвовать в выборе плодов своей победы. Фиколмий, сходивший с ума от ярости от того, что Джошуа заберет тринадцать лошадей тритингов из собственных загонов марк-тана, прислал вместо себя своего хранителя рэнда Хотвига. Однако тот не стал вести себя как его господин, а держался уважительно, в особенности с принцем Джошуа. Не так уж часто однорукий мужчина убивает противника, который больше его в полтора раза.
– Как зовут чалого жеребца? – спросил Джошуа у конюха Фиколмия, жилистого старика с почти лысой головой.
– Виньяфод, – коротко бросил тот и отвернулся.
– Это значит Ноги Ветра… принц Джошуа. – Хотвиг неловко произнес титул.
Хранитель рэнда накинул веревку на шею жеребца и подвел недовольное животное к принцу.
Джошуа улыбнулся, оглядел лошадь с головы до ног, потом дерзко протянул руку и приподнял верхнюю губу, чтобы посмотреть на зубы. Жеребец тряхнул головой и отпрянул, но Джошуа снова схватил его за губу. Конь несколько раз повел головой, но в конце концов позволил принцу себя осмотреть, тревогу выдавали только его быстро моргавшие глаза.
– Ну, мы, несомненно, возьмем его с собой на восток, – сказал Джошуа, – хотя сомневаюсь, что Фиколмию это понравится.
– Не понравится, – торжественно сказал Хотвиг. – Если бы на кону не стояла его честь перед кланами, он бы убил тебя только за то, что ты подошел к его лошадям. Виньяфода Фиколмий потребовал в первую очередь после победы над Блемантом, когда стал вождем кланов.
Джошуа серьезно кивнул.
– Я не хочу, чтобы марк-тан разозлился, отправился за нами в погоню и поубивал всех, и не важно, давал он клятву или нет. Деорнот, предоставляю тебе выбрать остальных лошадей; ты понимаешь в них лучше меня. Вне всяких сомнений, мы возьмем Виньяфода – он будет моим. Я уже устал хромать. Но, как я уже говорил, не бери лучших, чтобы у Фиколмия не возникло желания себя обесчестить.
– Я буду тщательно их отбирать, сир. – Деорнот прошел вдоль загона.
Конюх его увидел и попытался отойти в сторону, но Деорнот взял старика за локоть и начал задавать ему вопросы. Конюху ужасно хотелось сделать вид, что он ничего не понимает.
Джошуа наблюдал за происходящим с легкой улыбкой на губах, перенося вес с одной на ноги на другую, чтобы хоть как-то облегчить боль во всем теле. Хотвиг долго наблюдал за принцем краем глаза, а потом спросил:
– Вы сказали, что собираетесь ехать на восток, Джошуа. Почему?
Принц с любопытством на него посмотрел.
– На то есть много причин, часть из них я не хочу обсуждать, – ответил он. – Но главная состоит в том, что мне необходимо найти место, где я смогу противостоять брату и злу, которое он творит.
Хотвиг кивнул с преувеличенной серьезностью.
– Складывается впечатление, что некоторые люди испытывают такие же чувства.
На лице Джошуа появилось недоумение.
– Что ты хочешь сказать?
– Ваши соплеменники – другие обитатели городов – также начали селиться к востоку отсюда. Вот почему Фиколмий повел нас в этом году так далеко на север, в сторону от наших обычных пастбищ, чтобы убедиться, что чужаки не станут занимать наши земли. – На покрытом шрамами лице Хотвига появилась усмешка. – Были и другие причины, по которым Клан Жеребца сюда пришел. Марк-тан Луговых тритингов пытался переманить часть наших хранителей рэнда во время последнего Сбора Кланов, и Фиколмий хочет, чтобы его люди оказались как можно дальше от Луговых тритингов. Фиколмия боятся, но не любят. Многие фургоны покинули Клан Жеребца…
Джошуа нетерпеливо махнул рукой. Про споры между кланами тритингов ходили легенды.
– А что тебе известно про тех обитателей каменных городов? Кто они такие?
Хотвиг пожал плечами, перебирая заплетенную в косички бороду.
– Кто знает? Они пришли с запада – целыми семьями, некоторые в фургонах, как наш народ, другие пешком – но они принадлежат к другим племенам, это не тритинги. Мы узнали о них от разведчиков на предпоследнем Сборе Кланов, но они двигались по северным дорогам, а потом исчезли.
– Сколько их было? – спросил принц.
И вновь тритинг пожал плечами.
– По слухам, столько, сколько в двух или трех небольших кланах тритингов.
– Значит, от одной сотни до двух. – Казалось, принц забыл о боли, и его лицо просветлело от хороших новостей.
– Но это еще не все, принц Джошуа, – серьезно продолжал Хотвиг. – Это только одна группа. С тех пор мимо проходили и другие отряды. Я сам видел столько, сколько пальцев на двух руках. Однако они бедны, у них совсем нет лошадей, поэтому мы позволили им пройти через наши земли.
– Но не пропустили наш отряд, хотя у нас не было даже пони, – иронично улыбнулся Джошуа.
– Только из-за того, что Фиколмий знал, кто вы такой. Хранители рэнда несколько дней следили за вами.
К ним подошел Деорнот, за ним следовал недовольный конюх.
– Я сделал выбор, ваше высочество. Взгляните на лошадей, – он показал на длинноногую гнедую лошадь. – Раз уж вы выбрали чалого Виньяфода, принц Джошуа, я присмотрел для себя Вилдаликса, что означает «Дикое Сияние».
– Он великолепен, – со смехом сказал Джошуа. – Знаешь, Деорнот, я помню, что ты говорил о лошадях тритингов. Теперь ты стал обладателем одной из них, как и хотел.
Деорнот посмотрел на повязки Джошуа.
– Цена слишком высока, сир. – В его глазах появилась печаль.
– Покажи мне остальную часть нашего табуна, – сказал Джошуа.
Воршева вышла встретить принца, когда он вместе с остальными вернулся из загона с лошадьми. Хотвиг бросил на нее один взгляд и тут же исчез.
– Ты совершаешь глупость, разгуливая пешком! – Дочь тана повернулась к Деорноту. – Как ты мог столько продержать его на ногах? Ему очень плохо!
Деорнот ничего не ответил, лишь поклонился. Джошуа улыбнулся.
– Мир, леди, – сказал принц. – Тут нет вины сэра Деорнота. Я хотел увидеть лошадей, раз уж мне предстоит уйти отсюда не пешком, а уехать верхом, – он грустно рассмеялся. – Впрочем, сейчас я едва ли сумел бы пройти фарлонг за целый день, даже если бы на кону была моя жизнь. Но я стану сильнее.
– Не станешь, если будешь стоять на холоде. – Воршева перевела строгий взгляд на Деорнота, словно предлагая тому возразить.
Она взяла Джошуа за руку, постаралась соразмерить свои шаги с неуверенной походкой принца, и они втроем направились в лагерь.
Отряд принца по-прежнему размещался в загоне для быков. Фиколмий прорычал, что его проигрыш сделки еще не означает, что он должен принимать жалких обитателей каменных домов как дорогих гостей, но несколько добросердечных тритингов принесли одеяла, веревки и колышки для палаток. Фиколмий не был королем: и хотя люди, которые помогли бывшим пленникам, обходили лагерь марк-тана по большой дуге, они не боялись и не стыдились пойти против его желаний.
Под началом практичной герцогини Гутрун люди Джошуа с помощью тритингов быстро построили убежище, закрытое с трех сторон, с крышей из двойного слоя тяжелых одеял. Это помогло им защититься от большинства холодных дождей, которые с каждым днем набирали силу.
Серо-черное небо угрожающе нависало над лагерем и казалось таким низким, словно чьи-то гигантские руки подняли луга вверх. Плохая погода, длившаяся без перерыва целую неделю, и почти месяц всего с несколькими солнечными днями, была необычна даже для ранней весны. Сейчас стояло лето в самом разгаре, и тритинги из Клана Жеребца открыто выражали беспокойство.