– П-просто я… Мама м-меня иначе…
– А, понятно, – он опять не стал дослушивать. – Дома зовут иначе? Глупость, по-моему. Зачем давать в документах ребенку одно имя, а называть другим?
В тот день я побила очередной свой рекорд телесных возможностей – смогла протяжно и облегченно выдохнуть в себя, а потом еще и не заорать от радости, что на этом вопрос закрыт.
– А здесь зачем? – ректор просто продолжал сухой допрос.
Теперь я уже обуздала голосовые связки:
– Так отправили, господин ректор. За дисциплинарное нарушение. Госпоже Роне некогда было на меня кричать, потому она меня к вам отправила!
Он неожиданно весело усмехнулся:
– С ума сойти! А у меня, получается, полно времени? Что натворила?
– Кроликов напугала, – честно призналась я.
– Бывает. Стыдно?
Я немного растерялась, но правильный ответ знала:
– Очень.
– Прекрасно. В общем, постой пока – сделай вид, что я на тебя кричу, а я пока документ закончу. У меня тут несколько тысяч кроликов на обучении. Я бы еще на защиту прав настоящих кроликов время тратил. Выходить будешь – трясись, как перед припадком. А то у меня репутация, но на ее поддержание сил не хватает.
– С большим удовольствием, господин ректор, – я едва тоже не усмехнулась.
Все! Отныне и во веки веков этот дракон объявляется самым лучшим драконом на свете! Я впала в такой восторг от самого него, от его поведения и слов, что неконтролируемо принялась улыбаться. А дышала как можно тише, чтобы не мешать работать.
Ректор минут десять не обращал на меня внимания, но потом счел нужным вспомнить о моем существовании и выпроводить. Но перед тем слегка нахмурился:
– Ты почему не трясешься?
– Я готова начать трястись в любой момент, господин ректор!
– Не подведи. Хотя бесит. Ну вот что это за манера на факультете бытовой магии – всех нарушителей ко мне посылать, если проделка не тянет на отчисление? Сами наорать не могут? – он начал резко поднимать тон – вероятно, все-таки решил прокричаться, раз у него работа такая. – Лентяи! Может, мне тогда вообще всех поувольнять и самому все делать? А что такого? Я же резиновый! Остальным-то напрячься сложнее, чем мне!
Окончательно расслабившись, я забылась – начала говорить с ним так, как говорила бы с любым другим человеком:
– Вы несправедливы, господин ректор. У нас очень ответственные преподаватели, а в том, что я заклинание перепутала, никто из них не виноват. Госпожа Рона все прекрасно объяснила… просто ей с кроликами общаться проще, чем с нерадивой мною, которая лекцию хорошо не выучила.
Он ненадолго замер и теперь посмотрел на меня пристальнее, чем раньше. Я вновь начала волноваться – и зачем вообще это ляпнула, разве за язык тянули?
– Есть в тебе что-то странное, – протянул он. – Не могу уловить, но какая-то форменная дикость.
– Дикость? – я отозвалась почти бесшумным эхом.
– Хотя бы в том, – он кивнул, – что на этом месте ты не первая и не стотысячная стоишь. Но единственная, кто настолько честен перед собой же. Учи лекции, Реокка, из тебя выйдет отличный специалист.
И снова погрузился в прочтение очередного документа. Я же топталась на месте, не зная, все ли на этом. Хотела спросить, могу ли идти, но неожиданно для самой себя задала совсем другой вопрос – шепотом, поскольку очень боялась, что его расслышат:
– Господин ректор, а мелкие животные боятся драконов?
– Наоборот, доверчиво тянутся, – он не выпал из каких-то своих раздумий. – Да и зачем нас бояться, ведь мы мелких даже не едим? Все, свободна, а то я как раз захотел перекусить, а ты достаточно крупное животное.
Я вылетела из кабинета с широкой улыбкой. Ответил – он мне ответил! И почти сразу улыбаться перестала – выходит, я все-таки перепутала буквы, а не испугала кроликов своей могущественной природой. Обидно знать. Мне уже пора вести две графы: «за» и «против» моего драконьего происхождения. Но какой же ректор великолепный, просто чудо! И с чувством юмора у него прекрасно… если это только был юмор.
Однако с каждым следующим шагом я вновь погружалась в уныние, ведь мои проблемы так и остаются неразрешенными. Разумеется, я всех нагоню в учебе, но сколько на это потребуется месяцев? Выдержу ли я столько? Выдержат ли столько меня?
С опущенной головой я не сразу заметила, что к ректорату идет несколько студентов. Но меня окликнули:
– Не слишком ли часто мы начали встречаться, ваше высочество?
Подняла голову и узнала дракона, которого назвали Эйром. Он и еще два дракона направлялись туда же, откуда я только что вышла. Но это их факультет – ректор у них даже что-то преподает, потому встречу нельзя назвать совсем немыслимой. Иронию в его обращении я уловила, но сил ни на что не осталось, потому я постаралась собрать всю вежливость и закончить встречу как можно быстрее:
– Меня зовут Кларисса, я пошутила по поводу того обращения. И тогда в столовой я неправильно оценила ситуацию. Извини, если поставила и тебя в неловкое положение. За помощь прими еще раз благодарность, она была бесценна. Доброго тебе дня, Эйр.
Я хорошо разглядела его лицо в первую встречу – открытое, слишком идеальное и с широкой улыбкой. Потому сейчас поразилась неожиданной трансформации – парень чуть подался вперед, а его взгляд загорелся настоящей яростью.
– Может, я и дал тебе понять, что ты можешь разговаривать со мной неформально, но это уже слишком!
Один из его друзей вообще хищно ощерился, а третий парень в компании удивленно разинул рот. И почти сразу они одновременно закричали:
– Что ты себе позволяешь, безродная?!
– Ты бессмертной себя возомнила?!
Я спонтанно отступила, не понимая, что именно произошло. Они спятили, как кролики от неправильного заклинания? Я знала, что накопила усталость, но недооценила ее размеры. И эта усталость, затянувшееся безвыходное бессилие вдруг прорвались наружу – да таким потоком и на такой громкости, что я сама от себя не ожидала:
– Что я опять не так сказала, а?! Да что вы ко мне прицепились? Мне без вас забот хватает – то не скажи, се не сделай! Вежливой пытаюсь быть, по-человечески себя вести – и на, получай ушат! Я вообще больше при тебе ничего говорить не буду! Ты спрашиваешь – я не слышу и молчу! Все лучше, чем в очередной раз в этот ваш этикет не попасть!
Палку я перегнула пару предложений назад. И видела, что их злость только нарастает, но усталость-то, усталость копилась, она теперь путь нашла – скинуть разом хотя бы часть напряжения. Вот я и не могла замолчать:
– Драконы – элита! Низко кланяюсь в ножки, – я изобразила короткий шутливый поклон. – И что с того, что драконы? Вон там, – я большим пальцем указала себе за плечо, – тоже дракон сидит! Ничуть не хуже вас, я полагаю. А у него и возраст – ого-го! И статус – ого-го-го-го! И ничего, говорит по-человечески, царя земли из себя не корчит! Может, вам у настоящего дракона поучиться этикету, раз у самих только драконье высокомерие и ничего больше? Что, треклятые кикиморы, в этой академии вообще происходит? Все перед одними лебезят, других унижают, строят из себя, взгляды эти свысока тренируют, этикет, традиции и никакой обычной искренности!
Моя тирада вызвала странный эффект – похоже, я столько всего наговорила, что в самом лучшем случае меня прямо сейчас убьют. Показалось даже, что Эйр потянулся, чтобы схватить меня за горло. Но его остановил окрик из-за моей спины, подтверждающий, что о смертоубийстве я не преувеличила:
– Не прибей ее на месте, Эйр. Хорошая студентка, а вести себя научится, если дашь ей время.
– Сколько? – парень перевел взгляд на ректора. – Тысячу лет? Она тут такое несла!
Ректор подтолкнул меня в спину с веселым смешком:
– Беги уже, Реокка. Доживешь с таким характером до конца семестра – с меня пятьдесят золотых. Ребята, идем в кабинет, дел по горло.
Меня снесло с места – даже забыла попрощаться с прекрасным драконом и мысленно плюнуть в каждого непрекрасного. Опять эти пятьдесят золотых – прямо бич какой-то, оборот ставок в природе. Да и за что вдруг? С чего все началось?
До встречи с Клариссой утром я дотерпеть не могла, потому кратко вылила Мие произошедшее. Так мне нужна была поддержка или какое-то объяснение, что я с ней как с ближайшей подругой заговорила. Она выслушала на три круга, никаких версий не выдвинула, тогда я начала придумывать сама:
– Я его по имени назвала – Эйр. А ведь его мне не представляли. Может ли быть в этом дело?
Мия долго разглядывала мое лицо, а затем наконец-то резюмировала:
– При всем уважении, Кларисса, ты немножко дура.
– Я? – На этом вопросе я вычеркнула ее из списка ближайших подруг. Уж лучше потом с Клариссой еще раз попытаюсь.
– Ты, – ответила Мия заторможенно. – Эйр – это не имя, а титул чистокровного дракона. Так его могут называть только равные по статусу. По имени бы назвала – это другое. А так ты себя ему равной огласила. Точнее, как это звучит со стороны, его до своего ранга понизила. Неужели на твоей родине даже таких простых вещей не знают? Кстати, а как страна-то называется?
Теперь и я вылупилась на нее так же внимательно, размышляя над сказанным. Это она еще мягко выразилась, назвав меня «немножко» дурой.
– Но ты не кричишь на меня, Мия. А ведь это самая настоящая глупость… может быть, первая глупость, за которую ты сейчас имела бы право кричать.
Но она лишь развела руками.
– Просто они не знают, кто ты есть. Пусть ты и не чистокровная, но такая оговорка от носителя драконьей крови уже все-таки не звучит абсолютно оскорбительно. Плюс твой королевский статус дает некоторое право задирать голову до самих эйров. И ничего, они это тоже поймут, когда все про тебя узнают.
– Они не узнают ведь…
– Лисы же узнали!
– А драконы не узнают! Не смей никому говорить, Мия, здесь повсюду шпионы!
Мия не спорила, но многозначительно улыбалась. Немного времени пройдет до того, как она уже не сможет хранить такой секретище. Ректору большое спасибо за поддержку. Все остальные драконы для меня больше не существуют – вообще. Может, я и дура, может, даже Клариссе не пришло в голову объяснять мне вещи, которые должны быть всем известны, может, я зря дала выход эмоциям, но и драконы хороши – самая обычная зазнавшаяся молодежь. Как будто само право рождения, а не таланты, ум или усердие, ставит человека выше любого другого.